***
— Зачем явился спустя столько лет? Совесть замучила? — Нет у меня совести, Ванда. — А жаль. И почему ей наградили всех кроме тебя? — возмутилась шатенка и взяла в руки чашку зелёного остывшего чая. Заметив, что Клаус собрался как-то ответить на этот вопрос, а, скорее всего, это была бы очередная колкость, Ванда опередила его и сообщила о том, что это был риторический вопрос, на который не требуется его остроумный ответ. — Мой брат появился. Опять. — И каким боком меня это должно волновать? Разбирайся со своей семьёй сам. Меня в это не вмешивай. Если ты не забыл, то я не Майклсон. — Но почти ей стала. — Ник не мог не начать перечить. Это его сущность, которая червём пролезла в его небьющееся уже около 10 веков сердце. — Не напомнишь мне, кто это предотвратил? — насмешливо спросила Ванда. — И каким способом тоже не забудь уточнить. — Ну перестань же, невест.- Клаус не смог договорить последнего слова, так как к его горлу тут же было прижато остриё кола из белого дуба. — Осторожно, Никлаус. Я не Татия. Я могу дать отпор. — Ванда убрала кол от шеи и положила его на журнальный столик. — Зачем пришёл? — повторилась древняя вампирша. — Финн. Это касается Финна, Ванда. — Что ты только что сказал? — шатенка потупила взгляд о стену и закоыла глаза, так как они начали слезиться. — Повтори. — Это касается Финна. Финна Майклсона. Моего старшего брата. — повторился Никлаус. — Он воскрес вместе со всей моей большой семьёй. — Зачем ты пришёл ко мне? И вообще, как ты меня нашёл? — девушка села на диван и схватилась за голову в районе висков руками. — Люди слухами направо и налево кидаются. А ты ведь не новообращённая вампирша. — после этого следует молчание с обеих сторон. — Мне кажется, что Эстер что-то задумала, а Финн… Ты же знаешь как он горячо и преданно любит нашу матушку… Мне кажется он с ней заодно или точнее она его опять вокруг носа обводит используя любовь к ней. Помоги мне, Ванда. Только тебя он любит так же, как и мать. А может даже и больше. — С чего ты решил, что Финн любит меня больше, чем эту сумасшедшую стерву? — Ванда подняла взгляд на Клауса и пыталась прочесть в его глазах хоть что-нибудь. — Сама подумай. Ты единственная, кого он обратил. — Может это потому, что кое-кто положил его в гроб почти на всю его жизнь. Говоришь так будто лн всё это время жил поживал, да добро наживал. — Ванда была готова сорваться, но держала в голове «Каспер спит наверху.» Она повторяла это, как мантру у себя в сознании. — Перестань. Ты меня прекрасно понимаешь. Он бы не стал никого обращать. Он не такой. — Да откуда ты знаешь какой он?! Ты был с ним так близок? Сомневаюсь знаешь ли. Учитывая, что он единственный, кто «навечно» остался в гробу. — Я двадцать четыре года жил с ним под одной крышой. Что-то, да я о нём знаю. — уже и Никлаус не выдерживал, хотя зная его уровень сдержанности и спокойствия, было очень удивительно и даже по своему страшно. — Хватит делать вид будто ты единственная знаешь его! — Думаю, нам следует успокоиться. И тем более Каспер спит. А у него очень чуткий сон.***
— Это, что ещё за фокусы? Ванда? Это ты? — в доме раздались тихие крики древней. — Чёрт. Я даже не думала, что увижу тебя вновь. — Привет, Бекс. Как твоя тысячелетняя жизнь? — Никак. Я всё ещё мечтаю о любви, а кое-кто убивал всех моих ухажёров. — недовольный взгляд упал на гибрида семейства Майклсон. — Ох. Он не только твоих возлюбленных убивал! — увеличив свой немой напор на Клауса, Ванда улыбнулась. — Где он? — Кто? — Финн. — Клаус сразу смыкнул, а Кол, сидящий на диване с бокалом бурбона, ухмыльнулся. — Где-то с Эстер. Но сегодня на балу ты сможешь его увидеть и остановить. — А ты не мог это сразу сказать? Я бы отвезла сына к знакомой ведьме. Он же только в садике. А там не на бессрочное время пребывание. — Сына? У тебя есть сын? — Приёмный. Вампиры ведь не могут иметь детей. Пять лет Ванда спокойна жила. Вечность наконец-то позволила ей смириться с потерей любимого. И вот очередная чрезвычайная ситуация. Раны на застывшем сердце и завядшей душе вновь кровоточили. Словно шипы от роз или тающий воск. Ванда не могла определить спустя такой перерыв, во время которого она сделала глоток свежего воздуха, подаренный ей Каспером.***
Красивые дамы и их кавалеры танцевали в середине, всё внутреннее помещение украшено жёлто-золотистыми гирляндами. Тихая музыка. Ходящие по залу официанты с подносами шампанского и мелких закусок. Шёпот, сплетни и смех. И они. Майклсоны на лестнице во всей красе приветствуют уже прибывших гостей. Спокойные, статные. От них веет атмосферой нескольких веков. Они буквально источают энергетику аристократии. Но даже внутри этого холода ходил шёпот. — Где же она? Так не пойдёт. Она должна объявиться с минуты на минуту. — Гибрид сжал кулаки и прджал губы в серьёзности своих номерений. — О ком ведёте разговор, семья. — почледнее слово Старший сын буквально выплюнул как что-то нечестивое или ненормативное. — Обо мне. В дверях дома появилась девушка одетая в светло-сиреневое платье с серебряными узорами. В ушах весели серьги из серебра, а на груди кулон: на тонкой цепочке подвеска в виде оуоужности, в которую вписаны несколько треугольников, что образует геометрический орнамент Арабески — мореску. Красноватые от блеска губы и легко накрашенные глаза ещё больше придавали девушке лёгкости и она будто парила в воздухе, а не шла по твёрдой земле. — Ну наконец-то. — Клаус отвёл взгляд от девушки и даже вздохнул чуть-чуть. — Ванда… — опешевший Финн был в полном шоке. Глаза буквально заменили орбиты Земли. — Ванда Рьесин. Тебя не приглашали. Зачем ты здесь? — Вперёд вышла Эстер Майклсон. — Как это не приглашали? — молодая женщина подняла вверх руку, в которой держала конверт с эмблемой «М» — Майклсоны.- Твои дети меня пригласили. — Уходи! Тебе здесь не рады. — древняяведьма всё ещё продолжала настаивать на своём. — Мама! Хватит. Перестань. — Финн обошёл женщину и направился к Ванде. — Финн, вернись. — Он, что правда сейчас ей возразил? — у младшего из братьев чуть челюсть с полом не познакомилась. — Идём. — Шатен схватил молодую женщину за руку и повёл за собой во двор особняка. — Тебе идёт классический костюм. И всё-таки это шикарная мода. — Около девятисот лет прошло. А ты всё ещё общаешься с моей «семьёй». — Финн поправил волосы, а Ванда, сдержав себя чтобы не запустить в них свои пальцы, так же сдержанно улыбнулась. — Зачем ты пришла, Ванда? — Клаус недавно явился ко мне под ночь с заявлением о том, что вся его семья восстала из «мёртвых». Он сказал, что подозревает эту сте.вашу мать в тёмных умыслах, а ты всегда её любил. Что она задумала, Финн? — Она ничего не задумала. — хмуро отозвался Майклсон. — Ты думаешь я поверю тебе? Финн, все эти девятьсот лет я развивалась и мой мозг тоже. Я совсем не глупая. — Ты никогда не была глупой. — голос Финна чуть дрогнул и он сделал шаг вперёд. — Пожалуйста, надень пиджак. Не лето на улице. — на плечи шатенки тут же была наброшена верхняя часть костюма тройки. — Я не чувствую тепло и холод. Сам ведь тоже вампир. — женщина лишь хмыкнула и отвела взгляд в сторону. — Так, что задумала Эстер? — глаза вновь столкнулись со столь знакомыми зелёными глазами. — Ничего. Говорю же. — Хватит, Финн. Ты слепо предан этой сумасшедшей стерве! Открой глаза, Финн! Майклсон, чёрт тебя дери. Просто скажи мне, что она задумала! — Она хочет провести ритуал связки. — мужчина отвёл взгляд в сторону и стал каким-то напряжённым. — Она свяжет всех нас — древних — и убьёт одного, что приведёт к смерти всего вампирского рода. — Нет…нет.я не могу.мне нельзя… Каспер.Я с ним не попрощалась… Я не могу, Финн. Скажи кто! Кто из вас всех дал ей свою кровь?! Финн?! Ответь мне. — тело начинало подрагивать. Глаза слезились. Подступала истерика. Женщина тут же была заключена в тёплые крепкие объятия. — Кто такой этот Каспер? Твой молодой человек? Муж? — Финн спрашивал куда-то в никуда и почему-то надеялся на отрицательный ответ. — Это мой сын! Ему всего пять. Я не могу с ним так поступить! — Ванда уткнулась в широкую мужскую грудь и начала плакать. В своих маленьких кулачках она сжимала его рубашку. — Подожди…что? Сын? — Я смирилась с твоей «смертью» только несколько десятилетий назад, а недавно совсем по работе я приехала в роддом и увидела там маленького Каспера. Он был недоношенный, весь синюшный и такой худой. Когда я впервые взяла его на ручки он своими маленькими тоненькими пальчиками крепко схватился за мою кофту и крепко прижался к шее и груди. Это было так удивительно. Такой слабенький, а отцепить было трудно. Когда я заглянула в его бездонные тёмно-тёмно карие глаза, то будто была им заколдована. Я узнала, что его мама молодая девочка подросток, которую бросил парень и она решила вызвать преждевременные роды, так как ей отказали в аборте. Она умерла при операции, а его удалось спасти, буквально чудом. После я занялась его усыновлением. Ты не представляешь этого, Финн. Обретя его, я смирилась и отпустила. Перестала думать о тебе. Он мой спасательный круг. Я не могу его бросить! Я не могу лишить его матери второй раз… — мужчина молча прижимал к себе возлюбленную. Он не мог ничего сказать, ведь она была права: Финн не представляет. Он не представляет каково это иметь сына. Он не представляет его касаний, взглядов, смеха. Ему это не было дано. Он девятьсот лет пролежал в гробу с кинжалом в сердце из-за младшего брата. Ему не понять. Серое тёмное небо в какой-то момент осветилось, а после взорвалось так громко, что от грома сработали сигнализации машин, на которых приезжали гости банкета в честь воссоединения Майклсонов, которое по итогу стало их разоединением с матерью. Перед глазами у Ванды всё потемнело и начало размываться, от того и хватка стала сильнее. Финн сразу же отодвинул её чуть от себя и начал осматривать лицо. Последнее, что видела женщина — лицо возлюбленного и росчерк молнии на тёмном небе. Финн подхватил её на руки и в этот момент она провалилась во тьму.***
— Что с мамой, дядя? — Каспер залез на кровать к женщине и обратился к мужчине на кресле. — Это вы сделали маме плохо? Вы плохой дядя! Уходите! — Тише, Каспер. Не буянь. Этот дядя — близкий, очень близкий человек для твоей мамы. Разве мама не будет грустить, если ты будешь так говорить с дядей не разобравшись? — к кровати подошла молодая девушка, выглядевшая лет на двадцать семь, но она точно бы «обогнала» всех девушек, что выглядят не на свой возраст. Ей сто пятьдесят семь лет. Она ведьма прирождённая, а не ученая. Седьмая дочь в 7 поколении. До неё, у её родственниц женской линии не рождались мужчины и став седьмой подряд она обрела сверхъестественные способности. — Каспер следи за мамой. Вдруг придёт большой страшный монстр с клыками и съест твою маму. — Мою маму никто не обидит пока я рядом! — маленький мальчик встал в полный рост и поставил руки в боки, а его лицо излучало милую серьёзность. — Я сам кого хочешь обижу! — Хорошо. — девушка потрепала мальчика по светлым волосам и улыбнулась. — Маленький мамин защитник. — Я большой! — Хорошо, хорошо. Большой мамин защитник. — смеясь, девушка исправилась и посмотрела на мужчину. — Давайте выйдем. — Что вы хотели мне сказать? — вопрос первый задал шатен. — Финн, вы.....вы же понимаете, что являетечь единственной любовью и привязанностью Ванды? Ну это если не брать в расчёт этого маленького проказника. — Да, я понимаю. — Если вы захотите скрыться или лечь в гроб ещё на девятьсот лет после того как появились у Ванды на глазах, то советую уйти сейчас. Иначе она не сможет вас уже отпустить. Если уйдёте сейчас, я скажу, что вы погибли вместе с Эстер, они примет и поймёт. — Я не собираюсь покидать Ванду и её сына. Я понимаю о чём вы говорите. Наша вечность не позволяет забыть горечь от утраты, она лишь помогает нам смириться с потерей. Пока я девятьсот лет лежал в гробу, я был жив на ментальном уровне. Я не принимал свою «смерть». Я тоже горевал, если так можно сказать. Не только Ванда потеряла меня тогда, но и я её тоже потерял. Я на девятьсот лет лишился возможности касаться её рук и ушей. А её волосы, что я перебирал каждый раз до самого конца. Катарина, я правда счастлив оказаться вновь живым. Вновь ходить по земле и видеть Ванду. — Тётя, мама проснулась. Она такая грустная. Что случилось у мамы, тётя? — Не беспокойся, Каспер. Мама просто очень долго спала и это последствия. Спокойно, Каспер. — Я зайду. Можно я сам. Последите за малышом. — Хорошо. — Катарина кивнула и протянула руки к мальчику. — Каспер, иди ко мне. Давай дадим маме и дяде поговорить. — Тётя, а этот дядя — мой папа? — заинтересованность ребёнка очень умиляла Катарину. — Даже если он и не твой настоящий папа, то я уверена, что он станет тебе шикарным отцом…