Белая роза

-Ты ушла. Ушла, и на этот раз я не смогла тебя удержать. Ты знаешь, мне так смешно. Смешно и больно от того, что это произошло. Я не знаю почему так случилось, но я так ранее не страдала никогда. Когда мои родные умирали, я не страдала ни капли. Я ничего не могла сделать с собой, сидела, давила слёзы, поглядывая уставшим лицом-маской на то, как гроб опускали под землю. Это было не смешно, но и страданий тоже не приносило. Но, почему ты? Почему ты стала тем, над кем я плачу, хоть ты ещё и не мертва? Что же станет со мной, когда ты умрёшь? Так, в сторону мысли! Мне надо завершить свою работу. - Марибет делала домашнюю работу, разговаривая сама с собой. Несколько минут она молча писала, не отвлекаясь, не озираясь по сторонам своей уютной комнаты, которая уже казалось девушке своеобразной тюрьмой, а потом внезапно яростно начала тыкать в тетрадь шариковой ручкой, пронизывая острым концом ручки страницы насквозь. -Тварь, дрянь, чёртова сучка!- как-то полушёпотом гневалась Мари. Она не хотела, чтобы вся её родня сбежалась посмотреть на уставшую, зарёванную истеричку-дочь. Шёл только первый месяц после расставания. Он был самым горячим для юной девушки, самым жестоким. Её, буквально, просто разрывало на части, она не знала, зачем ей что-то делать, она не знала: зачем ходить, зачем лежать, питаться, учиться, дышать и жить. Жить-вот оно, ключевое слово. Мысли о самоубийстве посещали Мари по сто раз за день, а то и более. Учёбу она забросила совсем. Такое отношение к жизни могло вывести её на самую страшную, на самую тёмную дорожку. Но в ней что-то осталось. В ней осталось что-то очень особенное, по своему, странное, до конца неопознанное. Наверное, это была надежда. Трудно назвать это слабостью, страхом смерти, но некоторые думали, что это всего лишь страх. На самом деле, это была только надежда, это был маленький лучик солнца, рвущийся к одинокой душе через тёмно-синие дождевые тучи. Снова она бросает свою домашнюю работу, снова берётся за классическую гитару, упрятанную в чёрный чехол. Марибет достала музыкальный инструмент, села с ним на краешек ужасно неудобного дивана, коснулась своими тонкими пальцами твёрдых струн, словно лаская их, словно представляла вместо алюминевых струнок что-то нежное, мягкое, гладенькое, приятное на ощупь, и вот, она уже берёт тоскливый аккорд. Она играла свою любимую песню. Ту песню, которая была тесно связана с её бывшей девушкой. Слёзы капали на верхнюю деку, медленно стекали вниз. В голове Мари было столько всего особенного, столько особенных моментов, столько чудесных воспоминаний. Ей казалось, что она переживает прошлое вновь и вновь, что снова целует милые маленькие губы, что снова прикасается к тоненьким ручкам своей бывшей. Девушка закончила играть, небрежно отложила свою гитару в сторону. Она долго смотрела в своё отражение в окне, что вело на лоджию, сидя напротив, на диване. Казалось, глаза её закроются и не откроются больше никогда. Они были такими печальными, такими опустошёнными. -Как тебя не хватает...- Марибет медленно вытянула свою вялую руку вперёд, словно желала поймать исчезающее отражение любимой девушки. Мгновение. Снова отражается обычный, тусклый взгляд, снова бледное, безжизненное лицо. -Ты как будто здесь, но тебя, как будто нет. Я схожу с ума, верно? - говорила Мари сама с собой.- Рексана...- девушка опустила свой взор на собственные колени и уставилась в них безо всякой причины. Не хотелось ,почти , ничего. Единственным желанием Марибет было провалиться в Ад. Она хотела исчезнуть с лица Земли. Приближалась ночь, казалось, она шагала слишком быстро, но Мари хотела уснуть, чтобы ничего не чувствовать. Она выключила свет в своей тихой комнате, приоткрыла окно, чтобы ветер проникал внутрь комнаты, принося с собой счастливые, интересные сны. Во снах Бет могла быть по настоящему счастливым человеком. Девушка разделась, не глядя сбрасывая с себя одежду, накинула ночную рубашку, которая всё ещё пахла Рексаной и легла в холодную пастель, завернувшись в толстое одеяло. Тёмно-зелёные глаза медленно закрылись,веки были опущены, показывалась вся красота длинных чёрных ресниц. Она видит совершенно не знакомые школьные коридоры. Их немного. Марибет судорожно идёт по одному из них и видит её. Рексана выбегает Мари навстречу, обнимает её. Они долго ласкают друг друга нежными прикосновениями, тёплыми робкими поцелуями, а потом сливаются в нежном, бесконечно нежном, поцелуе. Один язычок игриво ласкал другой. Вдруг зазвонил будильник на мобильном телефоне, Рексана снова уходит, поцелуй-мираж, но чувство, словно всё это было на самом деле. Медленно стекают горячие слёзы по щекам Марибет. Глаза болят, да. Но ничего нельзя сделать, если душа кровится. Снова обычный день. Никто и знать не знает, что чувствует Мари. А им просто всё равно, если быть честным. Всем им всё равно. Они не понимают и никогда не поймут этих горячих и нежных чувств, никогда не перестанут презирать за любовь к своему же полу, никогда не увидят слёз, что скатываются по бледным щекам и падают на учебники, делая мокрыми белые страницы. Душ, дорога в школу, наушники в ушах ,и ничего, и никого дороже нет, кроме неё. Ветер снова дует так тихо. Дождь моросит на асфальт, покрытый золотистыми листьями. Зелёные глаза смотрят в серое небо, в надежде увидеть хоть один лучик умирающего солнца.