Проблемы этики

Эверикл сомневался в правильности приказа, присланного из столицы. Усмирить Аза и Диапрепа силой? Но атлантийцы не могут воевать ни между собой, ни с другими народами. Конечно, защищать то, что тебе дорого, можно и нужно, однако, является ли лучшей защитой нападение, как говорится в известной поговорке? Ему было не привыкать исполнять трудные повеления дядюшки Атлона, но никогда до этого они не несли в себе ничего подобного. - Что будем делать, царь? - Надо собирать войско, - со вздохом сказал Эверикл. И работа закипела: стучали молоты по наковальням, шипела почти кипящая бронза, огонь ревел в кузнечных горнах – ковались мечи, щиты, копья и шлемы, в которые потом, по обыкновению, перенятому у народа майя вставляли длинные разноцветные перья. На верфях не смолкали топоры – строились фрегаты, способные плеваться смертоносным, сжигающим всё на своём пути орихалковым атлантийским огнём. В конюшнях ржали свирепые кони, готовые понести вперёд боевые колесницы. Эверикл воевал только один раз, когда был в Куэльо, защищаясь от недружелюбного вождя Ямуты. Но майя с их деревянными щитами и копьями с каменными наконечниками ни в какое сравнение не шли с противником, с которым ныне предстояло сойтись в битве правителю Атока. Его кузен Аз содержал громадную армию и, судя по всему, уже проявил себя как хороший полководец, разрушив город своего брата-близнеца Диапрепа. Тот в долгу не остался и, отстроившись заново, решил отомстить. Кто знает, не перекинется ли пожар войны и на другие земли Атлантиды? - Руко… Эверикл вздрогнул, когда услышал голос жены. Она не мучилась сомнениями в отличие от него. Майя всегда были довольно воинственными и жестокими, и Киича никак не могла понять, чем же терзается её светлоокий атлантиец, ведь, по её мнению, поход, в который он собирался, нёс в себе цель не ограбить, не уничтожить людей, а всего лишь помирить соперников. - Мне страшно, - со стыдом промолвил Эверикл. - Вождь не бояться, - твёрдо сказала Киича, надевая на голову мужа посеребрённый шлем. – Возьми. Это поможет. Победишь. И воткнула кроваво-красное перо с жёлтыми полосами в и без того пышный плюмаж. Когда Эверикл, месяц спустя, держал в руках отрубленную голову неизвестного ему атлантийца за русые волосы, он подумал, что того роскошный и цветистый шлем не спас. Сам правитель Атока ничего не чувствовал после победы, кроме отвращения: вонь от начавших разлагаться трупов, отрубленные конечности и выпущенные внутренности, валяющиеся на поле битвы, стоны раненых, обезображенные тела убитых. Раньше бы Эверикла вырвало от такого зрелища. Теперь же он просто морщился от омерзения. В столицу он приехал с братьями, не сказав им за весь долгий путь ни единого слова. Из-за них он нарушил Симфонию Итикос. Из-за них боги могли покарать его. Но, как ни странно, ничего не произошло: молнии с неба не поразили мужчину, море его не поглотило, земля под ногами на разверзлась. Домой Эверикл решил вернуться через Лициппиум: хотелось навестить мать и поговорить с ней о своих переживаниях. Город встретил его едким смогом многочисленных обогатительных заводов и плавилен и разряженным горным воздухом. Эверикл, много и часто путешествовавший морем, совсем отвык от тяжелой атмосферы Лициппиума. Неудивительно, что люди здесь жили меньше и болели чаще, чем в других частях Атлантиды. Казалось, так выглядит загрязнённая пролитой кровью душа. - Я слышала о твоей победе, - сказала Навкларида. – Поздравляю. Азу и Диапрепу есть над чем подумать. - Как-то не хочется радоваться, - нахмурился Эверикл. – Ведь то что я сделал, полностью нарушает всё, во что я верил до этих пор. - Ты о том, что мы, атланты, не ведём наступательных войн? - Да. Мы ведь никогда… - Никогда? – перебила Навкларида. – Ты уверен? Эверикл замолчал. А ведь верно: когда только люди осваивали Посейдонис, то вырезали всех кентавров. Мужчина задумался. - Но только вмешательство Атласа тогда спасло наш народ от гнева богов. Один раз прошло – в другой не выйдет. - Всё может быть, - пожала плечами Навкларида. – Но я не совсем об этом хотела тебе сказать, сын. - О чём же тогда? - Вещи или явления никогда не бывают однозначно плохими или хорошими. Возьмём, к примеру, тот же орихалк. Наш народ украшает им пирамиды и из него же делает самое смертоносное оружие в мире. Значит ли это, что следует совсем отказаться от использования этого металла? - Конечно нет! – воскликнул Эверикл. – Это будет такая потеря для научного прогресса! Но мы должны ограничиваться применением его лишь в мирных целях. - Но кто использует орихалк? Не люди ли? - Ну да, люди. - В таком случае следует помнить, что именно люди обращают то или иное явление во зло. Так же и с войной, Эверикл. В конечном итоге, твои действия привели ко всеобщему благу. Это оправдывает их неэтичность. Ты не должен винить себя. К тому же, ты всего лишь выполнял приказ. Мать и сын вышли на балкон дворца, любуясь несущей свои воды в океан рекой. - Я понял вас, матушка - Да хранят тебя боги, Эверикл.