А у него глаза красивые

Не следует растрачивать в бесполезном сопротивлении своей судьбе ту силу, что остаётся у нас для того, чтобы переносить её. © Жан Жак Руссо

       На город постепенно опускались сумерки, приближая всех обитателей ко сну, желанному отдыху, а кого-то к самому интимному моменту в жизни. Феликс и ЧанБин покинули дом Хван Хёнджина еще час назад, оставляя двух демонов в мечтательном уединении. Они не разговаривали, лишь кидали друг на друга игривые, а иногда редкие, нежные взгляды. Не хватало слов, но никто не хотел ничего говорить, не хотел слышать голос друг друга, который каждый раз вбрасывал в дрожь. Сынмину много чего не хватало, а чтобы заполнить в себе пустое пространство, нужно перейти на другую стадию отношений, после который Хёнджин оставит его и вычеркнет из памяти. А вы знали, что в мире нет пустоты? Ни внутри, ни снаружи. Везде что-то есть, нас окружают абсолютно разные материалистические тела, которые будут даже в пустой комнате. Пустоты не существует. Но есть одно место, где пустота может обитать и никогда не заполниться чем-то важным. Есть люди, которые могут заполнить собой любое пространство, но лишь самый дорогой может настроить в твоей голове порядок, помочь с мыслями, справится с одиночеством и той самой пустотой. Но когда любовь оставляет нас, уезжает... даже самый большой город, может опустеть. Сынмин лежал на постели и следил взглядом за ,собирающимся в душ, Хёнджином. Альфа подмигнул ему через отражение в зеркале и ушёл, взяв полотенце. Именно в этот момент комната опустела для Сынмина. В ней не хватало чего-то родного и уютного, правда, к этому родному был присоединён синоним - чужой. Они родные друг другу, как никто другой, но настолько чужие, что хотелось защитить себя. Родные касания - чужие. Родные губы, целующие так сладко - чужие. Чужие, потому что целуют часто других. Родной голос, который часто шепчет на ушко различные нежные слова - чужой, не родной. Потому что, этот голос часто стонами разлетается, благодаря другим. Такое терпеть было невыносимо, но Сынмин справлялся. Он даже не заметил как привык к альфе, привык к его боли, к его изменам, к его жёсткости и жестокости. Привык, что этот демон - настоящий дьявол, только в более положительным обличии. Иногда Ким допускал мысль, что такое отношения альфы к себе уничтожит его... Когда-нибудь Хёнджин просто не успеет остановиться, поймать или отпустить. Омега выдохнул, решаясь перестать думать о чём-то и просто оставить голову в несуществующей пустоте. Он встал с кровати и подошёл к зеркалу, начиная раздеваться. Постепенно на пол полетела футболка, джинсы и нижнее бельё. Парень очень долго рассматривал своё худое тело, морщась от того, что даже прессом его тело не украшалось. Лишь впалый животик и выпирающие рёбра. Конечно, Хёнджину больше будет нравится Феликс, привлекать, симпатизировать. Тяжело выдохнув, Сынмин повязал на бёдрах полотенце и пошёл в сторону ванной комнаты, аккуратно приоткрывая дверь. В большой и белоснежной мраморной ванне, наполненной до краёв водой и пеной, лежал Хёнджин, чьё лицо сразу озарилось немым вопросом, но кричащим желанием. Сынмин закрыл за собой дверь и снял аккуратно полотенце, закусывая губу. Не поднимая взгляд на альфу, он прошёл ближе и опёрся о края ванной, красиво прогибаясь в спине. Щёки сразу залились румянцем, но главное целью было: не смотреть, ни за что не смотреть на альфу. Прикрыв глаза, Ким повернулся спиной, продолжая опираться о мрамор, стараясь показать всю свою красоту, что Хёнджин даже думать не мог о младшем Ли. Вздрогнув, омега посмотрел на брюнета, проваливая свою цель. Хван, мыльной и мокрой рукой, провёл по его бёдрам, сжимая в ладонях ягодицы. Его руки были очень горячие, что Ким подозревал, что это далеко не из-за воды. - Залазь ко мне. - это не просьба, это приказ. Настоящий приказ холодным голосом, которому было невозможно сопротивляться. Сынмин отвёл взгляд и аккуратно опустился в воду, усаживаясь прямо на бёдра брюнета. В ягодицы сразу стал упираться вставший член, а альфа и не позволял отстраниться, обнимая крепко за талию. - Почему ты решился на это..? - шёпот в самые губы, а потом фальшиво-нежный поцелуй в самый уголок. - Я люблю тебя... - тихо произнёс Сынмин, который не контролировал свои слова. Это вышло необдуманно, словно судьба сама решила, что омега должен это сказать. Горячая и такая прохладная вода словно предательница, стала расслаблять тело, но пристальный взгляд Хёнджина не давал расслабиться полностью. - Забудь... Я ненавижу тебя. - Я тоже тебя ненавижу. - хмыкнул Хёнджин, сжимая ягодицы Сынмина сильнее и оставляя новые метки на его шее. - Ты в моих руках, чувствуешь? Не сопротивляйся. Я не отпущу тебя, даже если будет больно. - Что..? - нахмурившись, Ким стал пытаться о чём именно говорит альфа, и что шифруют эти слова. - О чём ты? - Потом узнаешь. - хмыкнул Хёнджин, закусывая губу. - Насадись... - Зачем? - омега похлопал глазками, но крепкие руки Хвана на своём теле говорили, что сопротивляться бесполезно. - Я боюсь... Я даже не растянут. - А ты позволишь мне это сделать? - сразу спросил брюнет, выцеловывая попадающие навстречу участки тела демона. - Я так хочу тебя, малыш... С ума сводишь... Я по запаху чувствую, что совсем скоро ты будешь молить меня стать твоим. - У меня не будет течки. - Мы посмотрим насчёт этого, а пока я через чур сильно хочу тебя... Прости, солнце... Я обязательно заглажу свою вину перед тобой, но не сегодня. Когда до затуманенного разума Сынмина дошёл смысл слов альфы, сопротивляться и вправду было бессмысленно. Его крепко держали, прижимали к чужому телу сильные руки, а длинные пальцы поглаживали колечко мышц. Ким выдохнул и положил голову на плечо Хёнджину, закрывая глаза, а из уголков потекли маленькие солёные слёзы. Он опять доверился и опять попал в ловушку. Кинув незаметный взгляд на лицо альфы, Сынмин крепче обнял его, закусывая до боли губу, когда один палец оказался внутри. Ему не хотелось, чтобы первый раз произошёл так холодно и в таком месте. Хотел больше поцелуем и приятных касаний, но видно брюнету этого не нужно было. Первые минуты было неприятно, а потом становилось легче, но альфа чувствовал, из-за их личной связи, что омега не хочет. Чувствовал, что ему нужна любовь, но её не мог дать Хёнджин, который, наверное, любил, а может и придумал себе такое чувство как любовь. За вторым пальцем последовал третий, за третьим четвертый, а потом Хёнджин выдохнул, заменяя их на свой член. Он долго не входил, лишь касаясь головкой растянутого кольца горячих и пульсирующих мышц, он смотрел в лицо Сынмина, который уже не смел скрывать свою грусть и обиду. - Тебе понравится. - улыбнулся Хёнджин, вылезая из воды и поднимая на руки такое несопротивляющееся тело. - А потом ты будешь просить ещё. Я буду нежен, потому что самое больное уже позади. - Ты же любишь меня, так верь мне. Сынмину выдохнул, когда его, наконец, опустили на мягкие и тёплые простыни постели в спальной комнате. Он сразу обвил шею брюнета руками, получая в губы страстные поцелуи, которыми Хёнджин старался расслабить своего омегу. Да, это было принудительное занятие, но при этом обоюдное и желанное для обоих. Сынмин не хотел, но и не сопротивлялся. Ему было всё-равно, потому что это когда-то должно было произойти. Жаль, что настолько бесчувственно. Хёнджин втянул парня в поцелуй, проводя языком по губам и немного раскрывая, чтобы проникнуть внутрь горячего рта. Сынмин сразу ответил на поцелуй, сплетая их языки в самом жарком и страстном танце, заставляя альфу рычать от удовольствия. Улыбнувшись, Ким перевернул их, решая взять всё в свои руки и сделать так, как хочется ему. Подмигнув довольному брюнету, Сынмин стал покрывать поцелуями всё его тело, обводя мокрым языком выпирающие горошины сосков. Хёнджин втянул впалый животик, когда омега стал спускаться поцелуями вниз. Но как бы альфе не было хорошо, долго позволять доминировать над собой он не собирался. Сладко простонав, он подставил истекающую смазкой головку члена к пульсирующему кольцу мышц и аккуратно вошёл, вырывая стон с уст Сынмина. Омегу затрясло, потому что он не ожидал таких ярких ощущения, которые охватили его тело с ног до головы. Сжав плечи брюнета, Сынмин посмотрел в серебряные глаза, видя насколько сильно альфа возбуждён. Не думая о том, что парню больно, Хёнджин вошёл до середины, останавливаясь под вскрик истинного. - Всё, всё... - выдохнул Хван, целуя омегу в уголок губ. - Я жду. Каких усилий Хёнджину стоило не двигаться, потому что терпеть было невозможно, а узкие мышцы, которые обхватывали ствол, заставляли дышать сильнее от такой горячей узости. Когда Сынмин постарался расслабиться, альфа сильнее обнял парня, положив его голову себе на плечо, а Ким сразу спрятался лицо в шею брюнета, обнимая настолько сильно, что казалось, он сломает его. Аккуратно двигаясь, Хёнджин получал приятные стоны, сопровождающие каждое движение. Было невыносимо горячо, хорошо и просто невероятно. Он знал, что с истинным всегда всё будет по-другому. Хёнджин убедился в этом. С каждой минутой Сынмин таял, вновь и вновь доверяясь ненавидящему его альфе. Или всё же любящему? Надолго омегу совсем не хватило, что не скажешь об Хёнджине, который очень долго и быстро двигался в расслабленном теле. Сказать, что такой Хван безумно нравился Киму, да, нравился и ещё как. Слов подобрать было невозможно, насколько брюнет был красив, сексуален и опытный. За какие-то минуты он довёл Сынмина пару раз до оргазма, при этом сдерживая себя. Когда терпеть совсем не было сил, Хёнджин вышел и стал надрачивать себе рукой, концентрируясь на теле омеге. - Может мне тебе... - но Сынмин не успел договорить, как ему неожиданно на живот стали капать белые и горячие капли, попадая и на живот и даже на подбородок. - Ах... - Раньше не мог предложить? - хмыкнул Хёнджин, падая рядом на постель и притягивая в свои объятия омегу. - Ну как..? - Обалденно. - улыбнулся парень и сильнее обнял брюнета, пачкая его в сперме на своём теле. - Только болит немного. - Не переживай, утром будет болеть сильнее. - хохотнул Хёнджин и укрыл их одеялом, не заботясь о том, чтобы сходить в душ. Им было и так хорошо, ведь они были вместе, у них всё произошло. Но главное для Сынмина было не это, а то, что Хёнджин всё же смог подарить ему нежность.