Ожидая рассвет

— Гермиона! Грейнджер, проснись! Громкий стук в перемешку с криком в запертую дверь разбудил весь дом. Вырванный шумом из сна, Сириус открыл глаза и неохотно повернул голову к окну, за пыльными шторами которого светила холодная луна. Мужчина взмолился, чтобы ему просто почудились крики сквозь дрему, и потер яростно лицо ладонями, возвращая свое сознание из объятий Морфея в реальность. За дверью пронеслись шаги. Вторые. Третьи. Кто-то побежал по лестнице. — Рон, что случилось? — прохрипел голос Гарри. — Эйвери плохо, нужна Миона, — объяснил второпях рыжий. — Гермиона! Открой, — теперь тарабанил в ее дверь, наверняка, Поттер. Спать было невозможно. Сириусу было абсолютно безразлично, что там случилось с местной предательницей, которую, драккл пойми зачем, до сих пор держат в штабе. По его мнению ее было необходимо, как минимум — выгнать за порог еще неделю назад. Как максимум — без зазрения совести запустить в нее Аваду, что сделать ему помешали по какой-то неясной причине руки Люпина. Бродяга искренне не понимал, почему никто, кроме него, не считал ее присутствие в доме угрозой. В коридоре жалобно скрипнула старая дверь. — Второй час ночи, вы какого черта весь дом перебудили? — донесся еле слышный, слабый голос Грейнджер. Сириус перевернулся на бок и закрыл свою голову второй подушкой в попытке заглушить все звуки извне и нормально отдохнуть. — Проклятье, оно… — приглушенный голос младшего сына Уизли все-равно умудрился дойти до слуха Блэка. — Не знаю, что-то происходит, тебе надо самой увидеть! — Черт… ладно. Только возьму свою палочку. Шелест удаляющихся шагов и тихие голоса исчезли через минуту, пропав на лестнице на верхний этаж. Успокаивающая тьма обволокла Сириуса, и он блаженно провалился в нее. Но громкий стук вырвал его снова. На этот раз — в его дверь. — Сириус, нужна твоя помощь. Поднимай свой зад, — Римус, словно в подтверждение своих слов, еще несколько раз ударил костяшками его дверь в яростном нетерпении. Другу он отказать не мог. Хотя бы пошлет его прямо в глаза, если причина пробуждения окажется несущественной. Натянув наспех спортивные штаны, мужчина нерасторопно подошел к двери и открыл ее, сразу же натыкаясь на совершенно безумный взгляд Люпина. — Что за хрень творится? — Пойдем, — Лунатик качнул головой в сторону лестницы и сразу же отправился к ней, как Сириус схватил его за локоть и дернул на себя. — Назови мне хотя бы одну причину, почему я должен помогать этой пожирательской шлюхе? Просканировав мужчину взглядом, с тяжелым выдохом Люпин прикрыл глаза, стараясь совладать со своей очередной вспышкой ярости от этого потрепанного временем одного и того же разговора. — Я устал объяснять тебе, но ты чертовски неправ, друг мой. Говорю тебе это в миллионный раз — она не пыталась тебя убить! — его голос был готов сорваться, но Римус стойко подавлял этот порыв. Заметив, как друг приоткрыл рот, намереваясь в очередной раз возразить, Люпин поспешил перебить его. — Этот разговор подождет. Возьми свои яйца в кулак и помоги девчонке выжить, ладно? Дальше уже сам разберешься, что с ней делать. Выжить? — пронеслось в мыслях Блэка с крайней степенью любопытства. Он пошел следом за другом и с каждой ступенью все отчетливее слышал девичьи хрипы и стоны, пока не дернулся от душераздирающего крика, сжав от внезапности сильнее пальцами деревянные перила. Ужасающие звуки заставили ускорить шаг. Сириус зашел в комнату следом за товарищем и остановился, пораженный увиденной картиной. Эйвери металась от невидимых вспышек боли по развороченной постели, пока Гарри и Рон пытались удержать ее. Мальчик-который-выжил пытался сдержать ее руки, рыжий беглец - ноги, держась за икры. Гермиона стояла над ними у кровати, нервно сжимая палочку и вглядываясь в одну точку — на правое колено метающейся девушки. Ее ноги были обнажены короткими шортами, и, даже не включая света и не зажигая свечей, в темноте спальни Сириус увидел почерневшую кожу, от которой к стопе и бедру уверенно разрасталась чернь. — Что с ней? Внезапно отойдя от шока, Гермиона повернула голову на крестного своего лучшего друга с таким отчаянием, что Блэк захлебнулся воздухом. — В нее попало проклятье, я впервые вижу подобное… — девушка покачала головой и снова посмотрела на девушку, которая заметно успокоилась. Грудь Эйвери под футболкой с Микки Маусом тяжело вздымалась, она хрипло выдыхала, вся вытянувшись струной в ожидании последующего приступа. Ее влажное лицо сморщилось от боли, которую она смогла подавить под легкое поглаживание волос рукой Поттера. Придя в себя, она смотрела куда угодно, только не на Сириуса, ища взглядом помощи в каждом присутствующем, кроме него. — Но как это случилось? — спросил Блэк и встал рядом с Гермионой, скрестив руки на своей голой груди и вглядываясь в почерневшее колено девушки. Он видел множество самых разнообразных проклятий, которые могли разъесть человека изнутри, но с подобным проявлением ему еще не доводилось сталкиваться. — У меня есть теория, — дрожащим голосом сказала Грейнджер, но на этот раз никто не закатил глаза от ее заумности. Все, наоборот, заинтересованно уставились на нее в ожидании. — Тогда… в Отделе Тайн Беллатриса запустила в тебя Аваду, но в эту же секунду Эйвери создала защитный барьер и закрыла тебя собой, в следствии чего непростительное расщепилось. Только его часть прошла сквозь защиту. Попало в ее колено недостаточным количеством темной магии, чтобы мгновенно убить, но достаточным, чтобы убить постепенно. Теперь нескончаемый разговор об его подозрениях на счет предательства Эйвери повернулся совершенно в иную сторону, нежели Блэк мог рассчитывать. Понимая, что девушка, действительно, не пыталась его убить, и ее заклинание сбило его с ног совершенно по иному поводу, он ощутил нескончаемый ядовитый стыд, что в мгновение ока прошелся по всем эстакадам вен. Бродяга поднял ошарашенный взгляд на лицо Эйвери, которая отвернулась ото всех и смотрела в окно со странным позором в напряженных чертах лица. Это он должен был молить ее о прощении за все сказанные слова, а не она испытывать угрызения совести. Словно он сейчас, именно в эту секунду, уличил ее в нечто страшном или.. секретном? Она пожертвовала собой, не раздумывая бросившись под Аваду, толком не зная, успеет ли создать барьер. Он тоже любил ее. Теперь даже, кажется, еще сильнее. — Чем я могу помочь? — Сириус повернул голову к Грейнджер. — Недавно я прочла один старый фолиант, в котором говорилось об расщепленных заклинаниях темной магии. Есть несколько заклятий, но… — Грейнджер запнулась и с мольбой посмотрела в глаза Блэка. — … будет очень больно. Бадьян закончился, — она виновато опустила плечи и вскинула брови домиком, поймав уставший взгляд Эйвери. — Ее придется держать, это может быть ужасающим зрелищем, и мне нужна в этом помощь взрослых мужчин. Поймав взгляд гриффиндорки, Люпин уверенно кивнул и оторвался от стены, нехотя присаживаясь на постель и успокаивающе погладив лодыжку вздрагивающей девушки. С огромной тяжестью в груди Бродяга подошел к изголовью кровати. Не издав друг между другом ни звука, Эйвери понимающе приподнялась, присев. Блэк устроился позади нее и, переборов внутреннюю преграду, обнял девушку со спины. Ее футболка была мокрой в доказательстве ее истинных мучений. Взяв ее за предплечья, мужчина прижал руки к ее груди и рвано выдохнул, спрятав лицо в ее растрепанных волосах и прижимая к себе сильнее. Он раньше никогда не был к ней так близко по собственной воле без привлечения пресловутой истинной тяги. Не позволял себе войти в ее личное пространство до такой степени, чтобы начать делить один кислород на двоих. Ему казалось, что она испачкается его грязью настолько, что больше никогда не позволит приблизиться к себе. Боялся, что ее частая лукавая улыбка перестанет его касаться. Не простил бы себе, если бы она вдруг решила из его пространства никогда не уходить. За ним тенью всегда следовала Смерть. Но в это мгновение он не ощущал вокруг себя ничего, кроме обволакивающих ароматов черного кофе с Гавайских островов, свежескошенной травы и боли девушки, что имела терпкие нотки морозного железа на кончике языка. Он ощущал нагой грудью ее напряженные мышцы спины. Эйвери будто ожидала очередного гонения с его стороны. Очередную брань. — Прости меня, — шепнул он так, чтобы никто из присутствующих не услышал, кроме нее. От чего Эйвери задрожала в его руках еще сильнее, словно боялась. — Зря ты не позволила Аваде добраться до меня. Оно того не стоило. Повернув голову к правому плечу, девушка подняла затуманенный влажный взгляд на Блэка, прерывисто дыша сквозь пересохшие губы. — Мне страшно… — хрипло прошептала Эйвери и опустила глаза на его щетину на подбородке. Блэк помолчал, решая, будет ли в данный момент высказанная ложь во благо. — Мне тоже, — честно признался тот и сильнее сжал ее в своих объятиях, которые в скором времени превратятся в оковы. — Но я обещаю тебе — завтра мы обязательно встретим рассвет. Я буду рядом.