***
Для учебных заведений в Англии эта академия не имеет ничего примечательного. Хотя обывателя подобное здание впечатлит: фасад из красного кирпича, окна, расположенные строго симметрично друг другу, дорические колонны украшают лестничный марш. Ровные каменные дорожки ведут от самих ворот до главного входа. На лужайке перед зданием ровный газон, на котором время от времени сидят ученики этой самой академии искусств, работая над проектами, делая записи, болтая или читая книги. Внутри это место тоже впечатляет: высокие потолки, стены окрашены в благородные цвета, дверные ручки с узорчатыми элементами. Каждой детали здесь уделяется особое внимание — от самых значительных, до крайне неважных. Так, витражи, встречающиеся в некоторых местах, отсылают на произведения известных английских классиков. В воскресенье учеников в академии почти нет: лишь те, кто пришли на внеклассные занятия или по вопросам к некоторым преподавателям. Одежда обучающихся тоже выглядит превосходно и говорит сама за себя: деловые костюмы, платья, соответствующие стандартам, юбки в клетку, водолазки, рубашки — будто все привезли от известного кутюрье пару часов назад. Во что только не оденутся снобы, чтобы подкрепить десятилетиями устоявшиеся стереотипы. На некоторых этажах, стоит отметить, есть действительно интересные места: музыкальная комната, малая сцена, библиотека с видом на задний двор академии и даже небольшая оранжерея. Свет преломляется через воду маленького фонтанчика в саду, играя солнечными зайчиками на кирпичных стенах. Журчание воды успокаивает, а ветер заставляет дышать полной грудью, что так давно не делал юноша. «Это место похоже на идеальный ад» — к такому выводу приходит Слава Машнов, когда заканчивает осматривать этажи этой элитной академии, куда его отправили родители под предлогом «тебе же будет лучше». Он не может найти ни одну причину, по которой ему тут будет хотя бы комфортно, не то что хорошо. — Вы получили список необходимой литературы на первый семестр? — выдергивает из мыслей помощница, которая проводила юноше экскурсию минутами ранее. — Извините? — Слава пытается вернуться в реальный мир, переводя взгляд на девушку. — Список литературы, — она поправляет круглые очки на переносице, смотря прямо в глаза парня, — он должен был прийти вам на почту неделю назад. Последнюю неделю Слава вспоминать совсем не хотел. Сбор вещей, строгие голоса родителей, фразы, больно бьющие по сердцу, прощание, наполненное холодом и отчаянием, построение планов — как уехать из академии при первой же возможности и, наконец, прибытие сюда. В место, где всё напоминало о доме, но с большим контролем и количеством надзирателей. Машнов вспоминает, что ему на самом деле приходил список литературы. Конечно, он быстро пробежался по нему глазами, сделав печальный вывод: преподаватель литературы — посредственный читатель и, скорее всего, бедный на фантазию учитель. Множество антиутопий, произведения Шекспира, Достоевского, Сакса, Гете и Гюго. Если бы на Славу сейчас не смотрела эта милая девушка, он клянется, что закатил бы глаза. Слишком просто, слишком классика, слишком клише. — Да, я читал все, что было в списке, — отвечает Машнов, стараясь выдать что-то наподобие улыбки, но получается плохо. — Ох, — мило удивляется дама, — это чудесно! Вам будет что обсудить с Мироном Яновичем. Мирон Янович. Русско-английская академия для снобов из Соединенного Королевства и диктаторской России заиграла в древнегреческих красках. Не то чтобы Славу сейчас интересовало что-то кроме возможности зайти в свою комнату и, желательно, не выходить из нее до конца года. — Ага, — коротко соглашается Машнов, даже не стараясь плавно сменить тему, — так, где моя комната? Комнаты студентов и преподавателей находились в разных корпусах, но недалеко друг от друга, в десяти минутах ходьбы от академии. Вокруг корпуса, где будет жить Слава, гуляли несколько студентов, разговаривая о чем-то своем. Юноша сразу отметил местечко, где можно будет незаметно курить и смотреть на природу. «Стоит перестать романтизировать каждый момент своей жизни, Слав» — проносится в голове парня. Отбрасывая эту мысль, он открывает дверь корпуса, оценивая помещение внутри. Дизайн выполнен по всем канонам английской классики с добавлением модерна. Темноволосый даже допускает мысль, что ему это нравится. — Вячеслав Машнов? — протягивает руку худой юноша в плаще и солнцезащитных очках. Солнцезащитные очки в помещении — это что-то новое для Славы, он обязательно возьмет это на заметку. — Верно, — парень протягивает руку тоже, — а Вы… — не заканчивает Слава. — Я Роман, — улыбается он, — Рома Сащенко. Можно сразу на «ты». Он выглядит как первый снег. Меланхоличная тоска по теплым дням лета и радость от начала чего-то нового в жизни. Такие люди оставляют внутри такой же тоскливый след, о котором почему-то приятно думать. Может, они могли бы дружить со Славой, но это потом. — Если ты не против, я провожу тебя до твоей комнаты, — Рома отходит назад и указывает на коридор слева, — кстати, я живу напротив тебя, так что будем видеться. В планы Машнова входило не выходить из комнаты ни при каких обстоятельствах. Дверь, ведущая в его комнату, новая и сделана из дерева. Дверь Ромы выглядит иначе: на ней флаг Соединенного Королевства и написанное, видимо, им же «Англичанин». — Почему «Англичанин»? — улыбчиво спрашивает Слава. — Мне Олег, мой друг, придумал это прозвище. С самого детства так называл, вот и привелось так, — отвечает Роман и вручает Машнову ключ. — Не проеби ключ, а то придется платить двадцать фунтов. Такое себе вложение, если честно. Слава открывает дверь, делает два шага внутрь и осматривается. В прихожей на полу аккуратно стоит его чемодан и рюкзак, небольшая кухня, состоящая из холодильника, двух кухонных тумб и небольшой плиты, окрашенной в белые оттенки с добавлением деревянных элементов. Спальня и кабинет совмещены: двуспальная кровать стоит слева от окна, рядом с полками, куда Слава уже хочет поставить книги, а напротив стол и стул, где по идее юноша должен будет заниматься учебой — последним, что его интересует сейчас. — Твоя комната невероятно крута. — подытоживает Англичанин. — Почему же? — удивляется Машнов, — Она же обычная, нет? — Вид из окна не выходит на преподавательский кампус, — выдыхает, словно сказал самую очевидную вещь Рома, — а вот на лес и холмы — да. Действительно: из окна Слава может увидеть лес, верхушки деревьев которого порой покачиваются из стороны в сторону. Юноша всегда любил наблюдать за природой — внутреннее спокойствие никогда не ощущается так четко, как при наблюдении за ней. В своем детстве он часто наблюдал за подобной красотой, но в какой-то момент они переехали в центр Лондона и стало не до семейных выездов за город. Тревога, с которой Слава жил неразлучно последнюю неделю, наконец отступила. Может, это временное явление, вызванное попыткой найти хоть что-то хорошее вдали от дома, а может усталость организма от постоянного чувства страха и небезопасности. Он разберется с этим, но потом. — Ладно, обживайся, наверное, я пошел, — говорит Рома, стоя в дверном проеме, — если что, просто постучи в дверь напротив. Мой номер уже у тебя в сообщениях, не потеряй, — улыбается юноша и закрывает дверь, получая в ответ кивок, который собеседник не увидит. Через час все пространство ванной комнаты, кухни, спальни и кабинета в одном было в вещах Машнова. Ему так было намного спокойнее: место не казалось таким обездушенным больше. Частица потерянного дома теперь была в вещах Славы, в нем самом, но больше не там, откуда он приехал. Телефон начинает издавать вибрации где-то на кухне, куда парень сразу же подходит. На экране виднеется звонок от контакта «мама». — Не сегодня, — говорит куда-то в пустоту юноша и собирается выключить телефон, как видит уведомления о сообщениях Ромы. Роман Англичанин 19:28 Не пропускай завтра первый день.19:28 Как ты узнал о моих планах?
Роман Англичанин 19:29 По глазам твоим понял. Серьезно, я пропустил первый день, мне это потом три недели припоминали. У тебя какие лекции?19:30 История искусств, право и литература.
Роман Англичанин 19:30 Отлично, встретимся на литературе, познакомлю тебя с Олегом.19:30 До встречи.
Славу не особо интересовали знакомства, но ведь в столь враждебном месте, где каждые сын или дочь богатого и успешного человека рвется за место под солнцем, наверное, стоит завести друга, а может и несколько. Перед сном он дает себе обещание, что не пойдет на поводу родителей, что эта академия – ошибка, что они пожалеют о том, как она изменила их сына. Парень клянется, что не будет играть по правилам, что не станет снобом, коих встретит в стенах учебного заведения. Он дает себе слово, что это ненадолго, что это вынужденные обстоятельства, что он уедет как можно скорее и не будет вспоминать об этом эпизоде своей жизни. Но это будет потом. Проснувшись утром по будильнику, Слава хочет продать душу дьяволу, чтобы никуда не выходить. Он стоит перед развилкой: остаться в комнате до следующего утра или пойти на учебу. Но это чертов понедельник, может, стоит хотя бы попробовать? Выйдя пораньше из комнаты, чтобы покурить, Машнов не встречает никого в коридорах, что безумно радует, ведь ему не придется объяснять кто он, откуда и зачем. Если он побудет невидимкой — никому плохо не станет, верно? В округе как раз туман, что помогает скрыться от лишних глаз. Он облокачивается на дерево, достает сигарету и закуривает. Слава смотрит в чащу леса: ветра почти нет, туман обволакивает стволы деревьев, ухудшая видимость, но создавая красивую картину. Юноша мог бы простоять тут весь день, правда, но ему уже пора идти в главный корпус, чтобы взять необходимый учебник и пойти в кабинет. В тумане все выглядело чуть более жутковато, даже сама академия. Если бы не редко проходящие куда-то студенты, Слава бы посчитал, что время замерло или он в жутком сне. В библиотеке же было намного комфортнее: на все полки для книг, что были выполнены из темного дерева, падал приятный желтый свет от светильников на стенах и торшерах, расставленных по всему помещению. Кажется, это место войдет в список любимых у юноши. Дома у них тоже была библиотека, в которую Машнов заходил каждый день. Всю последнюю неделю он не вылезал оттуда: чересчур уютно, чересчур приятно, чересчур дом в стенах места, что так тоже раньше называлось. Он долго выбирал две книги, которые возьмет с собой в академию. «Маленький принц» и «Заводной апельсин» — выбор, с которым не прогадаешь. — Вы что-то хотели выбрать, молодой человек? — раздался низкий голос в трех шагах слева от парня. Рядом со Славой стоял мужчина одного с ним роста, в черной футболке, сером пиджаке и такого же цвета брюках. Он посмотрел на юношу изучающим взглядом, очень проницательным. — Да, мне нужен учебник литературы, Вы знаете, где он? — спросил Слава, оглядываясь вокруг и разводя руками. — Да, конечно, — мужчина недолго ищет и дает книгу, — держите. — Спасибо, — кивает головой юноша, заглядывая в учебник. Вся информация в учебнике — это базы направлений в литературе, огромный объем теории, по сути, не содержащий ничего интересного для Славы. Может, он мог бы написать больше, чем сказано тут, и уж точно лучше. Не сдерживаясь, он выдыхает и закатывает глаза. — Впрочем, он мне не нужен, — говорит юноша и протягивает учебник назад, а мужчина уставляет на него непонимающий взгляд голубых глаз. — Я знаю все то, о чем говорится в учебнике, — вносит ясность парень, — мне кажется учитель литературы здесь — это человек, знающий материал лишь поверхностно. Давать студентам читать Шекспира и антиутопии — серьезно? Будто никто этого не читал за все свои девятнадцать лет жизни, Господи, — выдает на одном дыхании парень, а после смотрит на мужчину. — До свидания, — словно извиняется парень и делает оборот вокруг себя, желая поскорее покинуть помещение. Первые две лекции проходят спокойно. Машнову даже не к чему придраться: он писал текста для себя, иногда слушал преподавателей, иногда жутко желал покурить. Слава очень хочет вернуться в комнату и лечь на кровать, чтобы просто послушать музыку, но впереди осталась литература. После нее он осуществит задуманное и будет запредельно счастлив. — Ты как? — выдергивает из мыслей Роман. — Неплохо. Ты? — вежливость или интерес? — Тоже, — бросает, не подумав и секунды, Англичанин, — а вот и Олежа. Навстречу парням идет юноша чуть ниже них. У него кудрявые волосы, собранные во что-то вроде пучка, белая рубашка, темные брюки и, конечно же солнцезащитные очки на голове. В этот раз Слава подмечает, что купить их — уже не желание, а необходимость. — Олег Савченко, приятно познакомиться, — улыбается во весь рот парень, обнимая Машнова, — можно просто Олег. А вот он похож на вечеринку, которую устроили подростки у кого-то на квартире. Что-то желаемое, запретное и очень-очень веселое. Как эти двое могут дружить, являясь столь противоположными, столь далекими по энергетике. Впрочем, минус на минус дает плюс? Новоиспеченные друзья недолго болтают, договариваются о встрече вечером, а после расходятся в разные стороны — Олег идет на семинар по политологии, а Сащенко и Машнов на лекцию по литературе. И, честно сказать, Слава уже готов увидеть человека, чей выбор был так примитивен, что взбесил юношу еще до того, как он приехал сюда. В кабинете приятно пахнет книгами, что стоят или лежат на каждой удобной поверхности, а из окна дует приятный ветер, заполняя помещение свежим воздухом. Юноша достает карандаш, затем блокнот, в котором записаны исключительно его текста и пара строчек с каждой лекции, что он прослушал сегодня. Пока есть перерыв, он считает нужным записать несколько строк на новой странице. Обычные стихи, не более. Не замечая времени, Слава только успевает услышать, что дверь закрылась, а после раздается голос, который он уже слышал. По спине проходит холод, но парень все же поднимает взгляд.***