Наша история могла закончиться сегодня

Опять приходится захлёбываться в слезах, бессильно обхватив колени и прикусывая до крови нижнюю губу. Влага с уголков глаз привычно скатывается сначала по щеке, а потом щекочет шею, оставляя мокрую дорожку, которую парень резко вытирает огромным рукавом домашней мешковатой кофты. Зажмуриваясь до звёздочек перед глазами, юноша вновь зарывается в осветлённые пряди, изо всех сил сжимая их у корней и неосознанно завывая от своей боли, не столько физической, сколько душевной, что ранила намного сильнее. На холодном полу маленькой и тусклой спальни было не очень-то удобно находиться, но сил подняться и упасть на кровать попросту нет. — В чём вообще смысл то?! — с губ срывается заливистый смех, перерастающий в икание и непонятное хлюпанье, а после и вовсе в душераздирающий крик, больше похожий на рёв раненого животного, нежели на обычный человеческий. Движимый каким-то странным желанием быть услышанным всеми, Нишимура снова и снова неистово надрывает глотку, чтобы хоть как-то выплеснуть отрицательные эмоции. Он кричит до тех пор, пока лёгкие не начнут гореть от недостатка кислорода, а потом повторяет всё заново. Хочется много чего. Разнести квартиру в пух и прах, накричать на любимого, чтобы тот наконец пришёл в себя, выдрать все волосы той, которая сейчас наверняка получает кайф, извиваясь под старшим. — Сегодня пятница... Значит, та брюнетка, если мне не изменяет память... — от последней фразы юношу бросает в дрожь, некоторое время Рики перестаёт ощущать себя в этом мире вообще, глубоко уйдя в свои мысли. Его ситуация – синоним к словосочетанию замкнутый круг. Японец по уши влюблён в Хисына и ничего поделать с этим не может. Хотя, тут всё намного глубже, чем обычное «по уши». Настолько, что Нишимура после очередных новых синяков на любой части тела закрывает глаза на жестокость Ли, через некоторое время ласковым котёнком прижимаясь к нему как можно ближе, чтобы своей охладевшей душой впитывать чужое тепло. Настолько, что Рики знает с кем конкретно может быть хён, но ничего не смеет говорить против. Парень в таких случаях, как сейчас, остаётся дома один, захлёбываясь от своих чувств и боли, позволяя ненавистным стенам отражать глухое эхо его срывающегося голоса. Эта квартира видела многое, поэтому японец готов благодарить Бога за то, что эти куски кирпича не могут разговаривать. О таком нельзя говорить. Все станут думать, что Хисын плохой, но это не так. Не так ведь?.. Плевать. Нет смысла размышлять о правильности старшего, если без него жизнь Нишимуры обратится в прах в буквальном смысле этого слова. Кроме этого человека у Рики никого не осталось. Даже сейчас он находится в квартире Ли, что великодушно позволил тонсену здесь жить. Юноша уверен, что хён тоже любит младшего настолько сильно, насколько и он сам, просто... Хисын своеобразный человек. — Зачем ты его оправдываешь? — тихо сам у себя спрашивает Рики, смачно шмыгая носом. Действительно, зачем? Потому что другого выхода быть не может. Вот и весь ответ. Рики способен дышать только с присутствием старшего в своей жизни, а тот в свою очередь... Любит? По крайней мере Нишимура видит любовь в его глазах, когда тот после выматывающего дня обнимает младшего, аккуратно поглаживая по голове. Парень видит чужие чувства, когда Хисын внезапно может встать пораньше и приготовить завтрак, чтобы Рики одарил его счастливой улыбкой. В конце концов, внезапные подарки и красивые слова Ли... Это не может быть ложью. Не может же? Мысли в голове жужжали пчелиным роем, одна прерывала другую, а остальные и вовсе переплетались и путались, создавая кашу. Нишимура сам не замечает как устало сползает на пол и прикрывает глаза. Всё тело ужасно ныло, а головная боль ещё не успела достичь своего пика, как парень задремал, проваливаясь в беспокойный сон. *** — Добрый вечер, пиздюк, ты где... Блять! Сколько раз говорил обувь нормально убирать, чуть не наебнулся... — характерный шум слабо доносится до сонного сознания младшего, пока только пришедший юноша в порыве гнева пинает чужие кроссовки, немного заваливаясь и неловко опираясь об стену. Хисын плетётся к спальне и, обнаружив японца, что до сих пор не до конца проснулся, усмехается, аккуратно садясь на корточки, чтобы удержать равновесие. — Тебе настолько наскучило ждать любимого хёна, что ты уснул? Убрался бы хоть, паршивец, пока время было, — Ли ласково и еле касаясь поглаживает Нишимуру по голове, пока внезапно не цепляется за копну волос, туго сжимая в кулаке и поднимая лицо зашипевшего от боли парня на уровень своих глаз. — Хватит так на меня смотреть, провоцируешь. Рики в страхе зажмуривается, но это особо не помогает, так как в следующую же секунду его грубо тянут наверх, всё так же держась за причёску. Старший опасно покачивается из-за резких движений, но в конечном итоге, чуть ли не навалившись на Нишимуру, которого секунду назад своими же руками впечатал в стену, опирается об жёсткую поверхность позади японца, неловко ойкнув. Рики слегка приоткрывает один глаз, чтобы оценить состояние Ли, но тот в этот же миг поднимает голову, чтобы встретиться с младшим взглядами. — Боишься меня, да? — хрипло произносит Хисын и рвано выдыхает, приподнимая уголок губ и выдавливая из себя что-то наподобие улыбки. — Хватит отворачиваться, смотри только на меня. Юноша тут же ловит чужой подбородок, развернув голову Нишимуры так, чтобы между их лицами оставалось ничтожно мало места. Ли, ощущая превосходство и некую власть в своих руках, начинает вновь испытывать то чувство, от которого избавился не так давно. Сегодняшняя ночь обещает включить в себя ещё как минимум одно приятное событие, и не сказать, что Хисын не рад этому. — Кажется, я давно не говорил тебе какой ты у меня красивый, — старший, наконец, ослабляет хватку, но только лишь для того, чтобы подушечками пальцев провести по нижней губе опешившего от происходящего Рики, переходя потом на поглаживания щёк и шеи. — Скажи честно... Ты же скучал по хёну? — Да, — парень смущается своего севшего голоса и отводит взгляд, но такую роскошь ему пока не позволяли, поэтому возобновившаяся хватка на подбородке не стала неожиданностью. — Я же говорил, чтобы ты смотрел, блять, на меня, помнишь? Ничего не могу с собой поделать, то ли взгляд у тебя такой охуительно-невинный, то ли ты обладаешь какими-то чарами, но знай, что сносит мне башню знатно, — Хисын тянется к японцу с явным намерением поцеловать, но младший непроизвольно сморщивает лицо, чисто на инстинктах отодвигая голову ещё сильнее и в итоге легонько ударяясь об стену, благо от неё тут же веет прохладой, что уменьшает неприятные ощущения. — Ты чего? — Сколько же ты выпил, что от тебя так отвратительно несёт? Хён, пошли уже спать, у меня нет ни малейшего желания стоять тут дальше, — пусть Рики и говорит то, что думает, но не решается двинуться с места, прекрасно понимая чем такая выходка может обернуться. — А если не хочу? — на лице напротив красуется прямо-таки оскал, а Нишимура лишь закатывает глаза, так как этот ответ был самым ожидаемым. — Я устал, да и ты наверняка тоже. Не вижу никаких причин не ложиться спать прямо сейчас, — японец зевает, будто подтверждая вышесказанное, но последующая реплика старшего снимает всю сонливость за одну секунду. — А я вижу, она находится прямо передо мной. Пожалуйста, — на выдохе просит Ли и прижимается как можно сильнее, кладёт руку на талию младшего, чуть сжимая, а голову удобно устраивает на плече вздрогнувшего парня, обдавая его шею горячим дыханием. — Рики, ну же... — Хён, я не хочу, — Нишимура упирается ладонями в чужие плечи, немного отталкивая от себя, боясь применять силу, которая, впрочем, была бы бесполезна, как минимум из-за того, что Хисын крупнее и старше, поэтому в состоянии при желании просто скрутить тонсена. — Как с тобой сложно! — недовольно восклицает Ли и громко цокает отворачиваясь. — Конечно сложно, Рики вообще не стоит тебя и твоего внимания, — едко шепчет младший в гробовой тишине, как-то отчаянно закусывая нижнюю губу, чтобы слёзы, запас которых, видимо, вечный, не скатились по щекам, обнажая слабость парня. — Ты это на что сейчас намекаешь? — Хисын приподнимает бровь, отстраняясь ещё сильнее, чтобы пробежаться оценивающим взглядом по японцу, а тот может лишь глубоко дышать и хвататься за мельчайшие частицы храбрости, собираясь, наконец, высказать всё, что накопилось если не за всё время их отношений, то хотя бы за этот вечер. — Я устал молчать. Почему ты вспоминаешь о том, что я что-то значу только в таком состоянии или когда тебе надо куда-то надолго уйти? Хён, думаешь я не знаю чем ты занимался этим вечером? Вообще в принципе всё то время, когда уходил к друзьям? Думал, что я ни о чём не догадаюсь? Как глупо, — на последних словах голос предательски дрогнул и Нишимура судорожно вдыхает воздух через нос, пытаясь собраться с мыслями. — Зачем ты тогда вообще меня держишь здесь? Почему продолжаешь причинять мне боль, когда клялся защитить ото всех, после того как чуть ли не с улицы подобрал? — всё-таки слёзы сдержать не удаётся, из-за чего Ли, кажется, взвинчивается ещё сильнее. — Хочешь сказать, что ты мне будешь тут указывать как лучше жить? — повинуясь выработанной за годы совместного проживания привычке, парень сжимает чужую шею, сам не заметив того как успел вмиг подойти ближе. — Вот именно, я тебя нашёл. Куда ты пойдёшь, а? Какой наивный, аж противно... — наконец, опомнившись Хисын убирает ладонь, замечая тень облегчения на чужом лице. Юноша закатывает глаза и вновь пересекается взглядами с Рики. — Я не могу больше так. Прекрати издеваться надо мной, отпусти, пожалуйста, ты же видишь, что я уже на грани. Хён, — японец уже не видел смысла прятать слёзы и просто тараторил без умолку, не в силах остановиться. — даже если ты меня в теории выгонишь, я смогу выжить. У меня остались старые друзья, с которыми мы давно утеряли связь, но они точно хорошие люди, они помогут мне. Я бы нашёл работу, жильё, со временем я бы справился со всем, но я не вижу смысла! — Хисын вглядывается в лицо напротив, всё ещё опираясь на эту чёртову стену, и невольно задумывается о том, что не может вспомнить как давно он видел улыбку младшего. Если слёзы были уже скорее правилом, нежели исключением, то об позитивных проявлениях эмоций и речи не шло. Неужели ему настолько плохо? — Пожалуйста, скажи, что я тебе не нужен. Я не уйду сам, пока ты не попросишь. Мне не хватит выдержки, пожалуйста, просто сделай хоть что-нибудь! — Рики начинает переходить на крик, теряя контроль над собой окончательно. Парень сползает по стенке вниз, неловко шлёпаясь об пол, словно какая-то тряпичная кукла, и просто качается из стороны в сторону, издавая неясные звуки. — Прекрати эту истерику сейчас же, не беси меня! — Хисын несдержанно хватает чужие плечи и с силой трясёт японца, чтобы тот пришёл в себя. — Что на тебя, блять, нашло? Живо прекращай, или я... — Что, опять отпиздишь? — Нишимура слабо улыбается дрожащими губами, а старшего передёргивает от такого непозволительно огромного количества неискренности на квадратный метр. На некоторое время повисает молчание, нарушаемое лишь редкими всхлипами Рики и гудением машин с улицы. Ли садится рядом и с усилием подавляет в себе желание закурить или начать распускать руки. Сегодня слишком странный день. — Что ты хочешь услышать от меня? — хрипло спрашивает Хисын, но тут же прочищает горло, поворачиваясь к младшему. — Зачем вообще завёл этот разговор? — Даже не отрицает измен, прекрасно... — бормочет себе под нос японец и нервно хихикает, закусывая нижнюю губу и закидывая голову насколько это было возможно. Играя в гляделки с потолком, Рики наблюдал ещё и за бегающими полосками света от фар проезжающих машин, что было намного лучше, чем посмотреть в ответ на хёна. Хотелось просто закрыть глаза и заснуть, если уж не на всю жизнь, то хотя бы на ближайшие несколько суток. — Жарко, — внезапно тихо тянет Нишимура, краем глаза замечая как парень рядом зашевелился, а потом и вовсе подошёл к окну, приоткрывая его, дабы впустить немного свежего воздуха. Рики кидает взгляд на фигуру старшего, что в полутемной комнате приобретала совершенно другой вид, непривычный такой, завораживающий, и зажмуривается, чтобы впоследствии не отвлекаться на такие глупые мысли. — Рики? Ты уснул что ли? — Ли всё ещё стоит на своём месте, не решаясь нарушить еле как установившийся хрупкий баланс, хотя раньше для него не было проблемой сказать или сделать то, что он действительно хотел. Эта ночь явно какая-то не такая, всё не так, как обычно. — Нет, — парень даже позы не меняет, пока говорит. Сидит так, словно ему очень даже удобно на ледяном жёстком полу, а об мышцах шеи можно попросту забыть. — Просто хотелось рассказать о причинах того, почему я хочу умереть. В этот момент тишина, казалось, достигла своего пика и начала давить на Хисына с такой силой, что тот непроизвольно стал открывать рот в попытке заглотнуть побольше воздуха. Алкоголь будто бы весь выветрился из крови с последними словами японца, что продолжал спокойно залипать на потолок, улыбаясь то ли пробегающим ярким полосам, то ли реакции Ли, который ожидал что угодно, кроме таких слов. Юноша скорее бы поверил в то, что на самом деле Нишимура богач, и может позволить себе сейчас же собрать вещи и улететь на личном самолёте куда подальше. Хисын мог поверить в то, что Рики его родственник в седьмом поколении по линии мамкиной бабки. Да даже если бы младший сказал, что на самом деле он беженец из Северной Кореи, то эту бы новость парень воспринял бы куда легче чем ту, что он слышит сейчас. Почему так сильно болит грудная клетка? На несгибаемых ногах старший плетётся к японцу, видя перед собой только его фигурку, худенькую и слабую, а у самого отчего-то в горле пересыхает с ещё большей силой чем раньше. Хисын теряет ощущение времени и пространства, поэтому не может точно сказать сколько шёл он к возлюбленному, метаясь между вариантами «несколько секунд» и «вечность». Когда колени больно касаются пола из-за неконтролируемого падения парня, Рики лишь усмехается и немного дёргает плечами от холода. — Что? Что ты сказал? — дрожащими пальцами Ли едва касается чужой руки, боясь, что в одно мгновенье Рики просто растворится в его руках, как маленькая снежинка на слишком горячей для неё коже. — Я хочу умереть. Чтоб ты знал, я недавно приглядывал кое-какие товары, чтобы воплотить мои мечты в реальность. Думаю, если сон не сразил меня, а ты бы пришёл позже, то эта квартира бы встретила тебя тишиной, — Нишимура говорит так спокойно, что мурашки бегут по телу, а волосы чуть ли не дыбом встают. Все внутренности старшего сжимаются, а мозг отказывается воспринимать информацию, которую ему зачем-то продолжают вдалбливать. — Ты лжёшь, — негромко и с уверенностью шепчет Ли, пока его тело чуть ли не на атомы рассыпается. — Нет. Думаешь, оставил жить у себя под боком, через раз заботишься, а потом бьёшь, тусишь и развлекаешься с кем попало, и я восприму это как божью благодать? — паренёк фыркает, отмахиваясь от рук Хисына на своём теле. — У меня, знаешь ли, и до тебя были проблемы с головой, но раньше я мог это контролировать, а теперь всё просто в ебеня. Круто вышло, да? — Ты мог погибнуть, — темноволосый отчаянно вглядывается в пустоту перед собой, ухватившись за одну-единственную мысль, что билась в голове, полностью отключая от мира сего. Японец всё-таки переводит на него заинтересованный взгляд, скользя им по лицу собеседника, цепко считывая все эмоции. Какое же хорошее впечатление Нишимура произвёл! Вот бы раньше было так... — Рики, что ты купил? Таблетки, верёвка..? Отвечай. Надломленный голос Хисына немного пугает, поэтому юноша не успевает сообразить как лучше ответить, и эта заминка стоит ему нескольких явно погибших нервных клеток. Ладонь старшего настолько сильно хватается за волосы Рики, что тот аж вздохнуть не успевает, как голову решительно поворачивают, чтобы смотреть только в глаза напротив. В голове бегло мелькает мысль сколько ещё раз японца потянут за несчастные волосы или же развернут к себе за подбородок, но от размышлений парня тут же отвлекают. — Я тебя, блять, спросил о том, что ты купил. Скажи мне, где ты это хранишь, и это тут же полетит нахуй, — привычная злость проскальзывает в голосе старшего, что Нишимура слышал до ужаса часто, но ключевой детали, дополняющей образ не было. Горящие яростью глаза. Сейчас в них была только печаль... Или боль? Или ещё что-то, что пока парень разобрать не мог, но явно не то, что было привычно им обоим. — Уверен, что это того стоит? Мне кажется, что я только помеха в твоей жизни... — задыхаясь от эмоций выпаливает Нишимура, а весь мир и сознание Хисына перевернулся именно в эту секунду. Вся его жизнь сейчас мелькала перед глазами в виде задорных пятнышек и картинок, с пугающей скоростью сменяющих друг друга, доводя и без того потрёпанное состояние чуть ли не до тошноты. *** Вот зловеще воет ветер, и холодные капли дождя капают с неба, закатываясь под шиворот, из-за чего по спине проходит холодок. Хисын лишь качает головой, от чего пряди ещё сильнее путаются и внезапно видит, как какой-то паренёк лежит на холодной земле. Ли останавливается и окидывает удивлённым взглядом чужое расслабленное тело. Вряд ли он под алкоголем или ещё чего похуже, в чём тогда проблема? — Эй, тебе нужна помощь? Лучше бы прошёл тогда мимо. Теперь юноша отмечает день рождения друга, впервые выпив столько, что память отшибло напрочь. На утро Хисына будят россыпью поцелуев по щекам, губам и лбу, а также милым хихиканьем над ухом. Раскрыв глаза, перед взором мелькает лицо младшего, жившего с ним на тот момент около трёх месяцев. Тот радостно улыбается и начинает нежно поглаживать хёна по голове, запуская в копну волос пальцы и увлечённо рассматривая чуть ли не каждую мягкую волосинку. — Что ты делаешь? — сипло интересуется парень, на что ему отвечают звонким смехом. — Не ты ли мне вчера в любви признался, хён? Если ты успел забыть, то у нас всё взаимно! — Рики чуть смущается и отводит взгляд, спешно вставая с кровати и направляясь на кухню, что-то крича оттуда про завтрак и его смену спального места с дивана в зале на кровать хозяина квартиры, но Хисын не вслушивается в эту болтовню, предпочитая в мозгу сопоставить всё, что осталось в памяти, чтобы понять, когда он успел всё пусть на самотёк. В голове было пугающе пусто. Лучше бы он тогда не пил. Новое воспоминание Хисын старательно гнал от себя прочь всё это время, но ничего не смог поделать, поэтому в ушах звенит голос того самого друга, из-за которого теперь у Ли были кое-какие проблемы в общении с тонсеном. — Почему ты не можешь просто воспользоваться им? Может в быту помочь, если самому будет лень, да и просто по всяким другим делам! — дружный одобрительный шум тонет в слишком громкой музыке, несчадно бьющей по ушам. — Джей, я всегда знал, что ты конченая мразь и редкостный кретин, но чтобы настолько... — Хисын качает головой и облокачивается на спинку кожаного дивана, демонстративно закрыв глаза и игнорируя продолжение бессмысленных аргументов такой же бессмысленной идеи. В какой-то момент перед парнем звонко ставят рюмку с чем-то, что Ли не имеет ни малейшего желания разбирать, и тот предупредительно косится в сторону ухмыляющегося Пака. Младший лишь машет рукой, призывая опустошить содержимое, а Хисын, буркнув что-то вроде: «Чёрт с тобой!», выпивает всё до дна залпом. После, вернувшись домой, первым делом юноша заприметил Рики, что встречал хёна на пороге квартиры в своей умилительно-мешковатой пижаме, но тело Ли действовало быстрее его мозга, поэтому осознать, что юноша сделал только что он смог только тогда, когда отстранился от губ напротив. В голове промелькнула мысль, что ему не хватало этого чувства, не хватало самого японца, было слишком, слишком мало. Нишимура боялся смотреть на Хисына, поэтому мягко повернув за щёки его к себе, старший аккуратно, еле касаясь, провёл костяшками пальцев по скулам парня, затем чуть дыша произнёс: — Пожалуйста, смотри только на меня. Мне это нравится, — хён вновь прильнул к пухлым губам, сразу двумя руками прижимая дрогнувшего Рики к себе, словно это самая важная драгоценность, что может существовать на планете Земля. Лучше бы он сдержался. Где-то через неделю Ли сокрушался из-за своего поступка и не хотел понимать почему ему было так хорошо рядом с младшим, не допускал даже мысли о каких-то чувствах, но друг всегда придёт на помощь, верно? — Что? — озадаченно переспрашивает парень, нервно сглотнув и устремив взгляд полный непонимания на Джея, который лишь пожимает плечами, строя невинную мордашку, будто не он минуту назад чуть ли не прямым текстом предложил очередную безумную затею. — Просто предлагаю тебе проверить свои чувства к этой шмакозявке. Сонхун давно на тебя глаз положил, я вас познакомлю, а дальше решай сам. Возможно, тебе хватит обычного общения в необычной для пары друзей обстановке, а может и не хватит... Хён, последнее слово за тобой, я не стану тащить за шкирку ни тебя, ни Пака, хотя очень даже хотелось бы, — пока младший по новой выпаливает тонну ненужной информации, Ли привычно абстрагируется от чужого трёпа, скрепя сердцем задумываясь над этой авантюрой. Он же ничего не теряет, верно? Так почему бы не попробовать... Лучше бы он оставил эту затею и послал Сонхуна с Джеем на пару куда подальше. Шли дни, недели, что сменялись потом месяцами. Хисын сам не успел оглянуться, как стал чаще пить и, как бы это противно не звучало, шататься с кем попало. А Чонсону будто всё это было в радость, ведь он всегда тарахтел о том, что Ли ведёт себя, словно ему сорок семь, а не двадцать с хвостиком! В любом случае тот парень, Сонхун, завладел вниманием, перестав ныть их свахе, местной фее-крёстной, так сказать, и всем было хорошо. Кроме Хисына. Каждый раз, когда он осыпал поцелуями губы напротив и хватался за крепкие плечи, в черепной коробке явно происходили какие-то сбои, ибо как объяснить то, что вместо Сонхуна он видел только его. Казалось, что Рики преследовал его всюду, но Ли слишком боялся ответственности, поэтому прикусывал нижнюю губу Пака с удвоенной силой, а тому даже это было в кайф. Юноша много размышлял над своими взаимоотношениями с Нишимурой, но снова и снова приходил к выводу, что не может быть с ним из-за замашек в голове, барьеров, что так не хотелось ломать и чего-то ещё, что пока он понять не мог. Зона комфорта слишком манила, чтобы просто взять и расстаться с ней, поэтому Ли в очередной раз вливает в себя ещё немного алкоголя, надеясь на то, что разум перестанет проецировать образ японца на тех, кто окружает Хисына. Не вышло. Сколько бы парень не старался, сколько бы не дегустировал всяких напитков, крепких и не очень, скольких бы людей не целовал, результат был один и тот же. Оттого и домой Ли возвращался предельно злой, а при виде Рики впадал в ярость и срывался, нередко поднимая руку на ни в чём неповинного мальчишку. Потому что не мог справиться с чувствами, как и не был в состоянии переступить через себя. *** — Я всё испортил, — в звенящей тишине едва слышно бросает Хисын, шмыгая носом и чувствуя как к горлу подкатывает ком, что мешает говорить. Нишимура цокает и уж было собирается встать, как его тянут за рукав вниз, из-за чего тот неуклюже садится обратно. — Рики, я... Слишком поздно понял, что люблю тебя. — Что? Наконец-то выгоняешь меня? Я как раз думал над тем, чтобы начать собирать вещи, — светловолосый кивает на недавно высунутую большую сумку, с которой он и въезжал сюда, но Ли не отводит взгляда, боясь, что если он это сделает, то младший может на полном серьёзе пойти искать свои личные вещи, хоть и на затворках сознания понимал, что это обыкновенная провокация. Больно свежи были в памяти просьбы японца вышвырнуть его отсюда, ибо тому не хватит смелости сделать это самостоятельно. — Пожалуйста, выслушай... — с тяжёлым вздохом начал юноша, но мысли в голове путались, одна перекрикивая другую, что Хисын аж жмурится, пытаясь выделить хоть одну основную. «Всё не так, как тебе могло показаться.» «Останься со мной, никуда не уходи, умоляю.» «Просто покинь мои мысли, я устал.» «Никогда не бросай меня.» «Я слишком зависим от тебя.» — Думаешь, ты здесь единственный, кому плохо? Ты хоть знаешь зачем я это всё делал? Чтобы, блять, перестать думать о тебе, Рики, — Хисын устало оглядывает тонсена, мысленно готовясь к тому, в чём не мог признаться даже самому себе. — Я не хотел признаваться после той вечеринки Джея. Я не хотел отношений вообще, но ты всё испортил. Твои губы, запах, глаза, улыбка, смех... Мне очень тяжело было осознать, что я сам не заметил, как влюбился. — Или просто тебе не хватало внимания, поэтому, чтобы потешить своё чсв, ты продолжал издеваться надо мной. Поступок во конечно, — Рики прыскает и с силой пытается отмахнуться от рук старшего, тем самым только дразня его ещё сильнее. Темноволосый в какой-то момент банально не выдерживает и крепко цепляет худые плечи буквально мёртвой хваткой, что в случае появления синяков парень не особо то и удивится. — Поверь мне, пожалуйста. Я говорю правду, знаешь как меня сводило с ума то, что каждый раз когда я закрываю глаза, то вижу только тебя и твою улыбку? — Хисын на секунду переводит взгляд на ближайшую голую стену, но лишь за тем, чтобы не расплакаться как идиот. — Ты одна-единственная причина такого моего поведения. Я пытался перестать думать о тебе, но нихуя не вышло. Я только сейчас осознаю, что мог сделать тебе больно. — Больно, — эхом отзывается младший, шмыгая носом и чувствуя жгучую влагу на своих щеках. — Зачем тогда вообще всё это было? В чём твоя проблема? Ли, словно провинившийся щенок, упёрся взглядом в пол, кусая губу и не смея оправдываться. Было слишком страшно произносить это вслух, а особенно перед ним. Молчание затягивалось, но Рики не торопил хёна, великодушно давая немного времени всё обдумать и взвесить «за» и «против». — Отрицательный опыт, — неохотно признаётся старший, наконец-то опуская свои руки, при этом сам устраивается поудобнее на полу, закрывая глаза, прямо как Нишимура некоторое время до этого. Светловолосый открывает и закрывает рот, но так и не находит, что сказать, из-за чего его просто начинает сильно трясти. — Два долбоёба нашли друг друга, — японец истерически хохочет, но отнюдь не от смеха. Полное осознание всей иронии ситуации нехило так расшатывает нервную систему. Всё это время Хисын действительно любил. Только кто ж мог знать, что из-за какой-то не совсем приятной части его прошлого на страдания будет обречён и сам Рики, которому старший заменял кислород. — Ты же понимаешь, что это тотальный пиздец? — задорно спрашивает Нишимура, поднимаясь на ноги и становясь аккурат напротив всё ещё сидящего Ли. — Мог бы сразу сказать, боже. Что нам теперь делать? Нервная улыбка тут же пропадает с лица, будто её вовсе не было, а парень закрывает своё лицо ладошками, тяжело вздыхая. Он был на грани отчаяния, едва ли мог ухватиться за хоть какие-то успокаивающие мысли, так как всё его нутро мучительно сжималось, не давая и шанса на вздох полной грудной клеткой. В какой-то момент Рики чувствует как крепкие руки обвивают его, похлопывая по спине в утешительном жесте. — Как думаешь у нас... — Ли который раз за день прочищает горло, пытаясь взять голосовые связки под контроль. — есть шанс? — Что? — хрипло спрашивает Нишимура, поднимая ошарашенный взгляд на старшего, тут же чувствуя как быстро застучало глупое сердце, увидев Хисына вблизи при таком освещении. — Я спросил, ну... Есть ли у нас шанс... На продолжение? — неуверенно произносит Ли, а японец лишь ближе жмётся, чувствуя потребность в чужом тепле. — Ты бы... Позволил? Простил? Рики долго вглядывается в глаза напротив, будто пытаясь выудить оттуда всю нужную себе информацию, при этом слушал теперь уже грохот своего сердца, что зачем-то начало гнать по венам кровь с удвоенной скоростью. Означало ли это, что Нишимуре лучше бежать без оглядки? Стоит ли вообще быть рядом с человеком, который тебя окончательно доломал, дав ложную надежду, а потом долгое время втаптывал твоё ничтожное существование как можно дальше, чтобы не видеть, не бороздить незажившие раны? Младший на пробу пододвигается ещё ближе, хотя казалось, что предел был давно достигнут. Юноша чувствовал горячее дыхание хёна на своих губах, из-за чего ноги чуть ли не подкашивались, поэтому Рики решается немедленно прекратить эту пытку (ещё неясно кому от неё было хуже: самому японцу или его возлюбленному), в лёгком поцелуе отвечая на заданный раннее вопрос. Хисын не настаивает, не заходит дальше, желая запомнить этот момент именно таким. Через окно видно, как на горизонте еле-еле загорается огненная полоса светила, а в такой пустой квартире, буквально в мёртвой тишине гулко бьются два сердца, немного поломанных, со шрамами, но в данный миг им было легко. Парни ещё долго не отлипают друг от друга, рассказывая обо всех своих накопившихся чувствах, страхах и мыслях, не обращая внимания ни на время, ни на усталость. Порой у кого-то ненароком могла блеснуть одинокая слеза, что тут же убиралась чужим нежным прикосновением. Обиды потихоньку отходили на второй план, оставляя какую-то пустоту, которая, впрочем, не была чем-то плохим, ведь вместе с ней пришло и спокойствие. — Хён, — шёпотом зовёт Рики, не отрывая взгляда от солнца, что невероятно живописно раскрашивало небо, не оставляя никаких вариантов, кроме как внимательно наблюдать за таким видом. — Хён, что за отрицательный опыт? Я не помню чтобы ты мне рассказывал об этом... Твоя первая любовь? Как его звали? Мне же надо как-то порчу навести за все наши страдания!. Ли тихо посмеивается, крепче сжимая японца в своих руках и целуя в макушку. Глянув на младшего, парень ухмыляется уголком губ полностью разделяя тот восторг в глазах Нишимуры из-за их первого совместно встреченного рассвета. — В любом случае его уже здесь нет. Не стоит так говорить, он ни в чём не был виноват... Пошли спать, я же вижу как ты устал. Рики кивает и забирается на кровать, без сил падая на мягкую поверхность, а хён небрежно зашторивает окна, оставляя щель, через которую солнечные лучи с лёгкостью пробивались, но к счастью, сну обоих это не помешало. Несколько лет это место ассоциировалось у обоих лишь с болезненными воспоминаниями, скандалами, битой посудой и нездоровой, но такой сильной любовью. Сегодня произошло то, что наконец-то разорвало этот, казалось, вечный цикл, повторяющийся изо дня в день. Пока рядом будет биться сердце родного человека, пока они хотят стать лучше для другого, всё будет хорошо. Со временем лучи света становились лишь ярче, озаряя маленькую комнату и даря немного тепла. Значит ли это, что солнце может обозначать надежду? Надежда на лучшее, которая наконец-то появилась спустя долгое время, даря силы и, возможно, шанс на лучшее будущее? — Наша история могла закончиться сегодня, но больше я не позволю этому случиться... — внезапно проснувшийся Хисын еле слышно произносит это, разглядывая лицо светловолосого, что озарялось этими самыми лучами, их надеждой. Боясь разбудить юношу, Ли борется с желанием зарыться в его волосы и расцеловать каждую родинку, которую он успел сосчитать. Выходило около пятнадцати, но парень был слишком сонный, чтобы перепроверять, поэтому он сдался и закрыл глаза, сладко зевая и сразу же проваливаясь в крепкий сон, наполненным чем-то уютным и мягким, прямо как его счастье, тихо сопевшее под боком.