Наша милая "леди"

      Манджиро подозревал, что его друзья те еще идиоты, но не до такой же степени.       — Бля, да почему у тебя такое ебало тяжелое?       Кейске пытался рассмотреть получше лицо друга детства, пока Казутора что-то помечал себе в блокноте. Сано сидел с таким выражением лица, как будто, Шиничиро вдруг воскрес и предлагал ему пойти найти девушек, а после улететь в Антарктиду, ловить пингвинов. Нет, Майки все понимает, но он-то тут причем?!        — Бля, — Баджи хмурится, — Сделай хотя бы морду попроще.        — Баджи, я конечно все понимаю, — произносит глава «Токийской Свастики», — Но что это за пиздец вы тут устроили?       — Нам надо вышить твое лицо крестиком, — кивает головой Казутора, после чего хмурится, — Майки, сколько у тебя на голове волос?       — Ты думаешь я их считаю? — фыркает парень, а после грозно смотрит на черноволосого, который нагло ухватил его за щеку, — Баджи!       — Чё сразу я? — капитан первого отряда отходит, — Короче, сиди на месте, а мы с Казуторой начнем. Будешь этим. Как его? Натю… Нас… Нате… Натеремником!       — Натурщиком, — поправляет друга Ханемия.       — Ахуели, — выдает Сано, скрещивая руки на груди, — Откуда мне знать, сколько часов вы своей фигней заниматься будете?       Заместитель первого отряда что-то бормочет себе под нос, после чего достает из сумки несколько мотков каких-то нитей и тряпку. Хотя, скорее всего, это была какая-то вещь, которую после порезали и сделали из нее тряпку.       — Начнем? — спрашивает клыкастый, довольно улыбаясь.       — Я, конечно понимаю, что вы немного того, — говорит серьезно Манджиро, — Но вы вышивать собираетесь пальцами? Где иголка-то?       Парни застывают и недоуменно хлопают глазами.       — А для этого еще и иголка нужна?       — Господи, — Сано падает на пол, — С кем я общаюсь?       Кое-как два влюбленных идиота нашли иголку. Спасибо Эмме, которая проходила мимо. Сам же глава Тосвы чувствовал себя странно. Эти существа, по другому он сейчас никак не назовет своих друзей, слишком серьезно пялились на его лицо. А когда кое-кто додумался поднести иголку к его святому лицу, мальчишка думал, что засунет эту чертовое орудие пыток ему в задницу. Кейске, к слову, больше так не делал, ибо Майки кусается больно.       — А с чего начинать-то? — Казутора, неуверенно смотрит на нитки, — А набросок или что-то того делать надо?       — Ой, да мы что, не справимся без него? — фыркает Баджи, пытаясь затянуть нитку в иголку, но это почему-то не получалось.       — Баджи, — Манджиро, уже который час сидит в своей комнате в обществе этих двоих людей и никак не может свалить, устало стонет, — Переверни. Ушко в другой стороне.       — О! И правда!       Глава Свастонов подумывает о том, чтобы порезать себе вены этой чертовой иглой, ибо его нервы уже сдают. Но тут в голову приходит одна интересная идея, которая может спасти его из логова этого кружка «очумелые ручки». Светловолосый мальчишка незаметно достает из кармана куртки телефон и набирает сообщение Доракену.       — Баджи, ты что делаешь?! — Ханемия в панике отскакивает назад и смотрит на клубок ниток, который благополучно оказался на полу.       — Ебать, я, кажется, иголку потерял, — выдает черноволосый, неловко почесывая затылок, — Лишь бы не сесть на нее.       — Кен-чик, умоляю, приезжай быстрее.       Рюгуджи приезжает спустя пятнадцать минут. Дверь ему никто не открывает, что было довольно странно. Кен проходит по коридору и слышит странные звуки из комнаты друга. Слегка приоткрывает дверь и застывает. Майки лежит трупиком на кровати, но зато с завещанием в руках, пока Кейске уклоняется от атаки деда Сано. Казутора пищит что-то под кроватью, моля о пощаде. Кругом разбросаны нитки, карты и всякие тряпочки.       Старик был в ярости, когда иголка, которая совершенно случайно оказалась в коридоре, впилась ему в ногу. А когда он зашел в комнату к своему внуку и увидел, как его товарищи пытались то ли изнасиловать, то ли убить его маленького Манджирочку, тормоза совсем слетели. Мансаку схватил свой старый револьвер и направил его на Баджи с Ханемией. Те, завидев деда с оружием, так и застыли. Младший Сано же сделал вид, что потерял сознание, но на самом деле ожидал увидеть представление.       — Эм… — Доракен неловко почесал шею.        «Трупик» открыл один глаз, а после заметив лучшего друга сполз с кровати и на четвереньках поплелся к Кену, удерживая завещание в зубах. Брови заместителя главы Тосвы непроизвольно поднялись вопросительно вверх. Старик же пошел в отрыв. Бедного Казутору схватили за ногу и нагло пытались вытащить из убежища из-за чего тот слегка вскрикивал и говорил, что это все не его вина. Мансаку было все равно, он продолжал свои действия. Вот что значит с возрастом не потерять форму!       Майки, наконец-то, доползя до Рюгуджи, протянул к тому руки, слегка возмущенно смотря на него с листком во рту. Кен без слов взял мальчишку на руки, а после решил скрыться от этого странного места. Дойдя до своего байка и усадив юношу на заднее сидение, а также забрав несчастный лист, тот вопросительно посмотрел на главу.       — Короче, — Манджиро высунул язык, забавно морщась, — Фу, какой листок не вкусный.       — Что это вообще такое? — Доракен покрутил завещание, пытаясь разобрать, что там написано.       — Завещание о том, если я умру, то Мицуя станет новым главой «Токийской свастики», — кивает Сано, после чего говорит: — Эти двое реально чуть меня в могилу не свели со своими крестиками.        — Чего?       — Им надо было вышить крестиком моё лицо, — говорит парень сверкая своими оксидовыми глазами.       — Нахуя? — Кен садится на мотоцикл и заводит мотор, — Поедем на смотровую площадку?       — Как хочешь, — кивает юноша, обнимая лучшего друга за талию и прижимаясь сильнее.       Сердце заместителя Тосвы делает несколько громких ударов. Рюгуджи надеется, что Майки не услышит этого. Он не сдерживает своей улыбки, когда чувствует, как тоненькие ручки обнимают его за талию, а холодный носик утыкается в спину. Манджиро такой хорошенький, миленький и домашний. Так и хочется тискать его, но Доракен должен сдерживаться. Молодой человек не хочет рушить их дружбу из-за своих чувств. Чего стоила ситуация с Эммой.       — И короче, — Сано тем временем возмущается, — Эти два придурка врываются в мой дом и заявляют, чтобы я показал им свое лицо! В четыре, мать вашу, часа утра! Они еще и через окно залезли! Да я, блин, на них «Поднебесье» натравлю!       Парень с татуировкой дракона хмыкает, после чего тихо смеётся, за что получает несильный тычок в спину. Пара доезжает до смотровой площадки, после чего паркуют байк и идут пешком. Поднимаются на телебашню, после этого, благодаря стеклянному лифту, оказываться наверху. Внимание молодых людей привлекает панорамный вид столицы.       — Кен-чик, — говорит тихо Майки, смотря на свой город, — Мы такие маленькие по сравнению с этим городом. Как те мурашки.       — Чего это ты? — спрашивает заинтересовано юноша с косичкой, — На тебя так сегодняшнее подействовало?       — Не знаю, — вздыхает светловолосый, после чего смотрит на стеклянный пол, — Просто, ощущение, что что-то не так. Как будто, что-то должно случится.       Доракен задумчиво смотрит на лучшего друга, после чего щелкает того по носу, говоря о том, что им нужно зайти в кафе. Глава «Токийской свастики» растерянно смотрит на спину уходящего Кен-чика, после чего догоняет его и идет рядом. Они еще какое-то время бродили по смотровой площадке, наслаждаясь общениям друг с другом.       — А! Кен-чик, я тебя обожаю!       Манджиро с детским восторгом уплетал десерт, довольно жмурясь и издавая разные непонятные для посторонних звуки. Кен улыбается, подпирая рукой свой подборок, наблюдая за действиями своего любимого человека.       — Такой милый, — в голос говорит он.       — Что? — Сано удивленно смотрит на лучшего друга, — Кен-чик, странное у тебя понятие о милоте.       — Почему это? — поднимает брови вверх тот, — Ты очень милый.       — Я не милый, — фыркает мальчишка, — Я грозный и злой, не видно?       — Конечно-конечно, — кивает Рюгуджи улыбаясь, — Грозный и злой, милый малыш!       — Кен-чик! — возмущенно вскрикивает юноша сверкая оксидовыми глазами, — Ты…       Манджиро застывает и перестает на несколько секунд дышать. Мягкие и теплые губы Доракена касаются чужих, слегка сминая их, а после этого следует поцелуй в носик. Растерянные темные глаза наблюдают за действиями своего заместителя, пока тот отстраняется и, как ни в чем не бывало, просит счет у официанта.       Красные щечки Майки забавляют Кена. Он сам не заметил, как потянулся к лицу главы. Возможно этот мимолетный порыв будет ему многого стоить, но теперь юноша точно знает, какой мальчишка на вкус. Сладкий. Такой сладкий и желанный. Хочется еще.       — Кен-чик?       Сано неуверенно мнет свою кофту, неловко ерзая на месте. Кажется, теперь он понимает. Понимает, почему Кен-чик не обращал внимание на Эмму, почему вообще не обращал внимание на девушек. Почему всегда был рядом с ним в любой ситуации, помогал и защищал. А еще эти мимолетные взгляды и агрессия в сторону посторонних, когда те пытались завязать разговор с ним. Но…       Кен-чик ведь не может любить его?       Его. Майки. Любить?       Это глупо.       — Прогуляемся? — предлагает Доракен, заплатив за их перекус.       Сано кивает и пара выходит из уютной кафешки, направляясь куда-то. Светловолосый сам не знает куда, он просто следует за другом. А другом ли?       — Ты мне понравился с нашей первой встречи, — начинает говорить Кен, поднимая голову вверх к небу, — Я был так удивлен и восхищён тобой, что сам не заметил, как влюбился.       Манджиро вздрагивает и поднимает взгляд на спину Рюгуджи. Тот шел не оборачиваясь.       — А потом, когда мы проводили время вместе, я понял, что это не просто детская влюбленность, как у твоей сестры, — вздыхает парень, — А настоящая любовь. Мне хотелось делать то, что я не мог себе позволить, как друг. А ты не обращал на меня внимание в романтическом плане. Я и сейчас нервничаю, ведь не знаю, как ты отреагируешь на подобное, но.       Доракен поворачивается слишком резко, из-за чего глава Свастонов ударяется ему в грудь. Тихо шипит, а после ощущает, как теплая рука касается подбородка и поднимает вверх. Темные глаза встречаются взглядами, Майки сам не понимает отчего краснеет. Щеку нежно поглаживают, а Кен пытается унять свое бешенное сердцебиение. Вздыхает и громко говорит:       — Манджиро Сано, я люблю тебя.       Чифую был счастлив. Его целый день никто не трогал. Не считая матери, которая все также просила о прощении, но мальчишка игнорировал ее. Пик Джей ластился рядом, довольно урча.       — Да, я знаю, мой хороший!       Казутора с клыкастым, как будто, сквозь землю провалились. И от этого хотелось танцевать. Боже, чудо свершилось и звезды сошлись, раз эти два идиота ни разу не появились рядом с ним. Мацуно-сан неуверенно постучала в дверь, после чего зашла в чужую комнату.       — Чифую, слушай…       — Ладно-ладно, — говорит парниша, — Ты поступила ужасно, дав им обоим разрешение со мной встречаться, но так уж и быть, я тебя прощаю.       — Ах, так ты специально меня все это время мучал? — возмущенно проговорила женщина, замахиваясь тряпкой, которую она держала в руках, — Вот ведь негодник вырос.        «Девочка» слегка засмеялась, после чего кинула в мать подушку. Та уклонилась, но грозно погрозила пальчиком. Чифую немного подумал и удобно устроился на кровати, беря кота на ручки.       — Мам, — серьезно начал он, — Я тут подумал.       Мацуно-сан присела рядом и заинтересованно посмотрела на сына.       — Я хочу прекратить притворяться девочкой, — вздыхая говорит он.       — Серьезно? А как же твой спор? — удивляется родитель, — Я, конечно, буду не против, но тебе от этого хуже не будет?       — Мам, Казутора и клы… Бадди.       — Баджи, сынок, — поправляет женщина сына.       — Без разницы, — закатывает глаза золотовласый, — Они видят во мне девочку, но я-то на самом деле парень. Подумай о том, какой будет их реакция. Ты думаешь, они будут рады узнать подобное?       — Если они правда тебя любят, то примут любым, — качает головой Мацуно-сан, — Не смотря на твой пол, сынок.       — Я не знаю, — Чифую целует Пик Джея за ушком, — Я никогда не влюблялся и начинать отношения с кем-то…       — Пф, вспомни, как я твоего отца встретила, — фыркает женщина, — Тоже была такой же, как ты, не хотела отношений, но…       — До сих пор удивляюсь, как отец вообще взял тебя в жены, — хмыкает мальчишка.       — Так, молодой человек, если бы не я с твоим отцом, ты бы сейчас не жил!       Родительница хватает чадо за ушко, после чего переходит на щеки и начинает их тискать. Чифую слегка смеётся, а после обнимает мать, укладывая свою голову ей на плече. Черный комочек бродит рядом, тихо мурлыкая.       — Я уже все решил, — голубые глаза смотрят решительно, — Прекращу это. С самого начала эта идея была очень глупой, да и никто не вспомнит про спор, мои бывшие одноклассники и друзья сюда не суются. Поэтому…       — Я это понимаю, но, — Мацуно-сан неловко смотрит куда-то вдаль, — Что мне твоим преподавателям в школе говорить? Что моя дочь внезапно решила стать мальчиком? Можно мы в документах стать поменяем?       — Ой… Я забыл про это…       — А твои одноклассники как отреагируют?       — Эхехе, а это так важно?       — Может, сразу в новую школу лучше…?       Мицуя спокойно себе попивал чай на кухне, пока кто-то не начал долбиться в дверь. Луна с Маной переглянулись, а после спрятались в комнате старшего брата. Такаши поставил свою чашку с чаем на столик и пошел открывать дверь.       — Какого чер…       — Мицуя, лучик нашей надежды и любимая фея крёстная!       Баджи заключает друга в объятия, а после как-то слишком радостно смотрит на него. Капитану второго отряда это совсем не нравится. У него ощущение, что Кейске что-то нюхнул. Ханемия подходит ближе, как-то болезненно морщась, сжимая запястье и кивает в знак приветствия.       — Если вы штаны порвали, то идите-ка…       — Мицуя, ты крестиком вышивать умеешь? — спрашивает серьезно капитан первого отряда.       — Ну, допустим да, а что?       Такаши бросает мимолетный взгляд назад, замечая заинтересованные мордашки своих младших сестер.       — Отлично, так и знал, что ты единственный, кто нам поможет! Казутора, тащи!       Мицуя не успевает возмутиться, как в его обитель заходят наглые друзья и идут в гостиную, вываливая на его стол разные тряпочки и нитки. Луна вопросительно поднимает брови вверх и обращает свое внимание на брата, тот вообще ничего не понимает. Манна же начинает заинтересованно рассматривать разноцветные нитки.       — Короче, Майки притащить мы не сумели, — недовольно бурчит клыкастый, — Нам надо вышить крестиком его лицо. Чем быстрее, тем лучше.       — Крестиком? — кивает парень, касаясь плеча младшей сестры, — Лицо Майки? На этой тряпке? Вы прикалываетесь надо мной?       — Нет, Мицуя, это правда очень серьезно, — качает головой Ханемия.       — Мг, — юноша щурит свои фиалковые глаза, — Вы совсем еба… Кх, мозги растеряли?       — Да бля! — Баджи собиравшийся высказаться, получает кулаком в лицо, — Миц!       — Не смей матерится при моих сестрах, — грозно говорит тот, — Иначе выставлю за дверь. Обоих.       — Мы поняли, не будем, — кивает заместитель первого отряда, — Поможешь?       Такаши вздыхает и устало массирует виски. Луна успокаивающе поглаживает старшего по спине. Казутора вкратце рассказывает, что да как. Так как Майки они не притащили, да и Мицуя сказал, что фотографии будет достаточно для наброска, парни принялись за работу.       — О, вот тут у него еб…       — Баджи, — капитан второго отряда шипит, — Тебе напомнить?       — У Майки тут такое лицо прекрасное! Ну святой человек! — кивает Кейске протягивая другу телефон.       — Он же здесь пьяный, — хмурится заместитель первого отряда, — У тебя получше ничего нет?       — Мдэ? Он всегда такой, — клыкастый хмурится, — Сколько себя помню, всегда таким был.       — Ладно, пес с ним, где канва? — спрашивает Такаши, затянув нитку в голку и достав маркер для разметки.       — Канава?       — Канва.       — Это что…?       Мицуя тяжело стонет. Луна сочувственно покачала головой, после чего скрылась в другой комнате. Манна обеспокоенно смотрит на брата, подходит к нему и обнимает.       — Братик, не умирай!       Парень о чем-то бурчит, но потом снова стонет. Поднимает взгляд на горе-друзей и снова обреченно стонет. Как ему это надоело. Он хочет отдохнуть. Даже чай попить не дали в собственном доме, изверги!       — Давайте я вам просто ролик влючу, как вышивать крестиком? Пожалуйста, давайте не будем теребить ни мои, ни ваши нервы.       — Но, — Баджи хочет возмутиться, но маленькая девочка внезапно задает такой не вовремя вопрос.       — Братик, а что такое «Бля»?       Такаши на время застывает, недоуменно хлопая фиалковыми глазками. Потом так мило улыбается и трепле малышку по голове, говоря о том, что это очень и очень плохое слово, и кое-кто сейчас лишится головы. Кейске вздрагивает, когда ловит чужой убийственный взгляд на себя.       — Казутора, валим в окно!       — Что?! Баджи! Постой!       — Молитесь, молитесь о пощаде, чертовые крестильшики.