Epolets — Зраджуй
Ревность — это собственническое чувство, что притаманно эгоистичным людям, которые не уверены в собственном потенциале. Такой человек не уверен в себе так же, как и не уверен в любви другого человека к себе, и, заражённый этим чувством, обречён на мучительную безысходность. Так писали классики и так, наверное, и есть на самом деле. Однако писатели почти поголовно осуждали ревность в своих произведениях, которая многим знакома. Писали, что чувство ревности можно сравнить со звериным инстинктом, что люди, подающиеся ревности, невероятно слабы и не уверены в себе. Да, блять, да, это всё так, но, когда ты видишь, как твоя одноклассница мирно воркует с твоим парнем, а по совместительству учителем литературы на крыльце школы, совсем не смущаясь толпы учеников, как переговариваются между собой, распуская глупые сплетни, то кровь начинает стыть в жилах, руки сжимаются в кулаки сами собой, а зелёные глаза, наполненные гневом, метают молнии во флиртующую с учителем Варю и ничего не подозревающего Арсения, что мило улыбается ученице не замечая пронзительного взгляда Шастуна, который находился неподалёку. В тот момент Антон понял, что, возможно, с ним что-то не так, он понял, что школьная любовь совсем не такая крепкая, как рассказывают в романтических книгах. Между ними огромная социальная пропасть, которую никак не избежать сколько не старайся. Это гнетущие ощущение ненависти в первую очередь к себе, к окружающим, к... — Шастун! — голос выдернул Антона из прострации. Парень невольно вздрогнул, словно по его телу пустили разряд тока, настолько сильно он зарылся в свои мысли, не ожидая услышать чей-то голос, от чего ручка, которую до этого Шаст нервно крутил в пальцах, резко выпала на пол из окольцованных рук с громким звуком. Антон тихо выдохнул, приводя свои мысли в порядок, и поднял испуганный взгляд на преподавателя. — Ты вообще с нами или как? — спокойно спросил Арсений, облокотившись бедром на учительский стол, впившись в ученика вопросительным взглядом. — Я.. Простите пожалуйста, Арсений Сергеевич, — тихо проговорил ученик, дрожащими пальцами поднимая ручку с пола, продолжая вертеть её в руках, низко опустив голову и уткнувшись взглядом в парту. — Останешься после урока, — холодным тоном отчеканил Попов, однако в ледяных глазах можно было найти толику волнения за своего парня. Что-то было не так, и Арсений это чувствовал, но понять, что именно, он не мог. От последнего предложения учителя Антона передёрнуло, а кожа покрылась мурашками. Шастун пока не был готов видеться, а особенно говорить с мужчиной, так как в начале ему нужно самостоятельно разобраться с собой и совладать с собственными эмоциями. Спустя пять минут после состоявшейся беседы прозвенел звонок с урока. Как гром среди ясного неба. Как обухом по голове. Как снег на голову. Можно сколько угодно подбирать синонимы, однако у Антона успела вся жизнь перед глазами пролететь. Почти все одноклассники мигом выбежали из кабинета, даже не дослушав домашнее задание, ведь многие считали литературу самым скучным уроком. Что уж говорить, Антон просто обожал литературу. Парень поднял свои зелёные глаза цвета утренней травы на учителя, после чего встретился с прекрасными голубыми глазами, отчего по телу прошёлся холодок, а в голове красной строчкой пробегала лишь одна фраза: «Как из пизды на лыжах — это всё, других слов просто нет» Медленно поднявшись со своего места, Антон сглотнул противный ком в горле, что практически не давал дышать. Он бесшумно поплёлся к учительскому столу ближе, однако на пол пути решил всё же поднять взгляд с носков ботинка на Попова, но лучше бы он этого не делал. Варя стояла напротив Арсения увлечённо, смотря на учителя карими глазами, пока он что-то ей рассказывал, дежурно улыбаясь. Она наматывала на указательный палец свои светлые кудряшки и кусала нижнюю пухлую губу. Резкая волна гнева заполонила каждый сантиметр организма. Антон злобно сжал челюсть, чтобы не сказать что-то лишние, и сильнее сжал лямку рюкзака. Схуяли, Варвара, вы лезете к моему парню, блять? Шастун прикрыл глаза, успокаивая себя всеми возможными способами. Парень не знает точно, сколько времени он так простоял, тихо вдыхая и выдыхая воздух, одной рукой придерживаясь за лямку рюкзака, а второй крепко держась за край парты, прислушиваясь к тихому тиканью настенных часов и пытаясь не вслушиваться в чужой разговор. — Антош, — тихий бархатный голос заставил парня вновь распахнуть свои глаза и взглянуть пытливым взглядом на Арсения, пока тот голубыми океанами осматривал каждый сантиметр кожи своего ученика, пытаясь подметить любое изменение в парне. Когда Шастун оглянулся, он понял, что в кабинете они одни, а входная дверь заперта на ключ, который всё ещё находился в замо’чной скважине. Парень аккуратно подошёл ближе к учительскому столу и сел на первую парту напротив него, положив портфель рядом. Попов встал из-за стола, поправляя чёрный пиджак, что просто идеально сидит на мужчине, и медленно подошёл к Антону, встав напротив него, заглядывая в прекрасные, большие зелёные глаза. — Ты сегодня был совсем потерянный. Что-то стряслось? — мягкий голос, что был наполнен заботой, укутывал парня, словно тёплое одеяло в которое хотелось завернуться и остаться там навсегда. В прекрасных глазах напротив Арсения плескалось множество эмоций сразу: начинаю от восхищения, заканчивая страхом. Такая резкая смена настроения не давала покоя Попову и, наблюдая за тем, с какой серьёзностью, не свойственной обычному подростку, смотрел на него сейчас совсем юный, всем сердцем любимый человек, Арсений поражался этому умению Антона, буквально за секунду менять свои эмоции. — Всё хорошо, правда, — тихо проговорил ученик, всеми силами пытаясь не смотреть в такие чистые голубые глаза, хотя и чувствовал на себе прожигающий взгляд учителя, что изучал каждую мелочь на лице парня. Нет. Это неправда. Может прекратишь себя обманывать, Антон? Попов подошёл ближе, положив руки по обе стороны от Шастуна на парту, и чуть наклонился так, что их носы почти соприкасались. Подросток и сам не понимал в чём дело, ощущение неправдоподобности ситуации жгло любящее сердце парня изнутри, оставляя глубокие шрамы. Чувство измены любимого человека не покидало голову Антона ни на секунду, но это же не так верно? Арсений же не мог с ним так поступить? Не мог же? Шастун ощущал на своих губах чужое, тёплое дыхание и сам невольно облизал губы. Попов прикрыл глаза и стал медленно приближаться к манящим губам парня, однако именно в этот момент в голове Шаста заиграло воображение. Почему-то подросток представил, как его Арс страстно целует ненавистную Антоном одноклассницу, как руки Попова сжимают чужие бёдра и медленно поднимаются обратно на стройную талию, нежно поглаживая её, как Варвара нагло закидывает свои изящные ноги на поясницу учителя, а её руки цепляются за сильную спину Арсения. Антон почувствовал ненависть, словно всё, что он представил, являлось подтвержденной правдой, а не обычным неприятным воображением, неправдой, которую Шастун сам себе придумал. Парень резко повернул голову вправо, сильно зажмурившись, будто ожидая сильную пощёчину, однако через секунду он ощутил лишь нежный, как лепесток розы, поцелуй в щёку. Открыв глаза, подросток посмотрел на учителя, заметив озадаченный взгляд Попова, который действительно не ожидал такой реакции от любимого человека. Положив свою руку на плечо Арса, Антон легко смог слегка оттолкнуть, всё ещё не успевшего прийти в себя преподавателя, Шаст быстрым шагом направился к двери, дрожащими руками сделал два оборота ключом и чуть ли не выбежал из кабинета литературы, не дожидаясь лишних вопросов. На глаза наворачивались слёзы, казалось бы ничего такого не произошло, но ощущения, словно он всё испортил в их отношениях, сломал пополам их любовь друг другу, убивали его изнутри, сжигали его сердце до тла, не оставляя шансов на выживание. Лёгкие прожигала обида, в первую очередь на себя, она не давала нормально дышать, словно чья-то невидимая рука сжимала горло Шастуна, не давая сделать лишний вздох. Шастун утопал в собственных слезах, он бежал по улицам Питера, не давая себе отдышаться и безостановочно плакал, будто сердце пронзили кинжалом. Боль была настолько сильная, что парень практически чувствовал её физически или это из-за непрерывного бега? Шастун добежал до парадной, облокотившись спиной рядом с входной дверью, чтоб дать себе хоть секунду для передышки. Он пришёл туда, куда думал, что больше не вернётся после полного переезда к Арсению, к другу с которым раньше снимал эту квартиру на двоих. Когда Шастун съезжал, Дима оставил тому запасные ключи на всякий случай. И именно сейчас парень готов расцеловать своего друга за это. Войдя в квартиру, парень понял, что внутри никого не было: видимо, Позов ушёл гулять на всю ночь, ведь раньше, когда они жили вместе, Поз часто уходил по ночам из дома и, если он не пришёл к вечеру, значит ждать его не нужно, ведь тот придёт лишь к утру. Антон снял кроссовки и прошёл внутрь. Абсолютно всё в этой квартире вызывало чувство ностальгии. Шастун съехал от родителей, когда ему было пятнадцать, а Диме — восемнадцать лет. В комнате Позова практически ничего не поменялось. Всё такой же бардак, так же разбросаны вещи на стуле и на полу. Только новая тумбочка возле кровати появилась и пятая плойка вместо привычной, родненькой четвёртой. Именно в этой комнате они вместе смотрели футбол, играли и ругались, это место пропитано радостью и детским счастьем. В глазах всё ещё стояли слёзы, но на губах расцвела улыбка от нахлынувших приятных воспоминаний. Вторая комната, что когда-то принадлежала Антону, всё ещё стояла абсолютно пустая. Удивившись этому, парень прошёл в глубь, оставляя портфель на стуле напротив деревянного стола. Шастун прошёл на кухню, чтобы попить чаю и привести себя и свои мысли в порядок, но он не учёл одну маленькую деталь. Именно на этой кухне произошёл самый важный разговор в жизни парня, и он бы хотел это сейчас не вспоминать, однако вид кухни вынудил его окунуться в воспоминания.flashback
Антон сидит на широком подоконнике, так же закинув ноги на него, для чего пришлось согнуть их в коленях, и курит, медленно затягиваясь и через секунду выдыхая в настежь открытое окно пар, создавая красивое облако сизого дыма. И плевать, что голова болит так, словно она сейчас расколется на две половины, а руки безумно дрожали из-за сильной слабости в теле от болезни. Врачи сказали "обычная простуда", однако температура стабильно держится на отметке в 37,6 не желая опускаться ниже, и открытое окно осенью никак не помогает ситуации.Ніби разом, а зовні порізно. Ти дивишся у очі, Ще трохи і пізно. Ти знов і знов вдихаєшь дим. Я хочу бути ним.
Задумавшись вновь о своей неразделённой любви к Арсению Сергеевичу, наблюдая за проезжающими внизу машинами, Шастун не сразу заметил вошедшего преподавателя, что тихо встал рядом с ничего не подозревающим учеником и стал взглядом изучать его состояние: сигарета в подрагивающей руке, бледная кожа, кажется ещё более тощие тело чем было и в целом болезненный вид парня не предвещало ничего хорошего. — Вообще-то, двери лучше закрывать, Антош, — тихим, спокойным голосом проговорил Арсений, наслаждаясь реакцией подростка на присутствие ещё одного человека в квартире. Шастун дёрнулся, не ожидая услышать чей-то голос, кроме своего, машинально выкидывая сигарету в окно и поворачивая голову на пришедшего мужчину. — Арсений Сергеевич? — осипшим голосом, удивлённо проговорил Антон и сразу же после произнесенной реплики прокашлялся, натянув на лицо слабую улыбку, но уставшие, глубокие зелёные глаза выдавали плохое самочувствие парня, — Да это Дима ушёл в аптеку и дверь не закрыл, хотя я просил, скотина такая. — Ты как? Выглядишь херово, — честно сказал мужчина, приложив холодную руку тыльной стороной ко лбу. Антон лишь прикрыл глаза наслаждаясь лёгкой прохладой. — Чувствую себя так же, если честно. И температура ещё такая противная, мне вроде не так сильно хуёво, что выпилиться из жизни хочется, но и не просто прекрасно, что.. Арсений Сергеевич, — прервал сам себя Шастун, чувствуя как Попов нежно гладит его левую руку, которая в кои-то веки находилась без колец и браслетов. Учитель поднял взгляд на парня, давая понять, что он внимательно его слушает. — Я так устал. Последняя фраза была произнесена настолько отчаянно, что захотелось прижать это солнышко ближе к себе и не выпускать из тёплых объятий на протяжении продолжительного времени. — Антош, всё будет хорошо, я обещаю, — спокойно сказал Попов, сжимая чужую руку в своей и подняв взгляд на подростка. Глаза цвета густого тёмного леса, цвета утренней травы, словно гипнотизировали обладателя холодного синего оттенка глаз. Пару минут они стояли в тишине, и каждый, сам того не зная, думал об одном и том же. Неожиданно, даже для себя, Арсений трепетно коснулся манящих и столь желанных губ. Это было просто прикосновение, что длилось не больше секунды, однако в голове Антона взорвался фейерверк с чувствами, которые он долгое время прятал в себе. Сейчас, в свете луны, глаза Попова словно светились в темноте голубым сиянием, будто прося разрешение, чтобы вновь поцеловать сухие, чуть потрескавшиеся губы парня. Шастун медленно, как на пробу, кладёт руку на чужой затылок, впутываясь своими длинными пальцами в чёрные мягкие волосы преподавателя. Подросток вновь нежно прижимается к губам Арсения, и они снова сливаются в жадном и чувственном поцелуе. Одна рука Попова мирно лежала на подоконнике, а вторая ласково гладила вдоль выпирающего, сквозь футболку, позвоночника. Поцелуй прервал дикий кашель Антона, поэтому пришлось оторваться от чужих губ, чтобы прокашляться, проклиная свою болезнь за то, что разрушила такой прекрасный момент. Попов аккуратно, со всей любовью, что в нём накопилась, поглаживал парня по спине, а после и вовсе прижал его к своей груди, закрепляя руки в замок на талии Шастуна и мягко целуя его в пушистую, русую макушку. — Вы же заболеете, Арсений Сергеевич ,— хрипло произнёс Антон, прикрывая глаза от удовольствия и чувствуя тепло чужого тела. — Плевать. А вообще пора переходить с "Вы" на "ты" и с "Арсений Сергеевич" на обычное "Арс", только в школе меня так случайно не назови, дурашка.flashback
***
Шастун уже пару минут сидел на самом дальнем кресле в автобусе, думая о том, как же хочется ещё хоть немножко поспать. Ночью ему удалось поспать лишь пару часов, а после проснулся и отключался, лишь на пару минут, потом вновь просыпался и так по кругу. Мысли в голове не давали жить нормальной жизнью и хотелось, очень хотелось, кому-то выговориться о своих переживаниях, и не просто "кому-то", а конкретному человеку, но Антон просто не мог. Страшно было до дрожи в коленках, что его могут послать куда подальше, лишь потому что он усомнился в чужой любви и преданности. Почему всё, сука, так сложно? В пять утра, он вышел из Димкиной квартиры, до этого убрав всё на свои места, словно в этой квартире его и вовсе не было. Перед выходом Шастун решил освежить свой разум кружкой чая, однако морально было очень сложно находиться на этой кухне, поэтому, делая все в спешке, Антон забыл помыть кружку, так и оставив её одиноко дожидаться возвращения Позова на столе. А сам после гулял по городу до четырёх часов дня, в то время, на которое они договорились встретиться возле школы. Достав большие, беспроводные наушники, чтобы хоть немного отвлечься от назойливых мыслей и отговорить себя от лишнего шума исходящих от своих одноклассников. Поездка с остановками длилась практически час, поэтому время отдохнуть у Шастуна определённо было. Воля Павел Алексеевич — это человек, который задумал эту поездку из-за скорого выпуска и по совместительству их классный руководитель, и всё утро Антон только и проклинал всеми возможными проклятьями мужчину, хоть и понимал, что он не имеет никакого отношения к их с Арсением разногласиях, о которых знал, правда, только сам Шастун. Немного прислонившись к окну с тихой музыкой в наушниках, Антона стало медленно вырубать. Завораживающие виды за окном, собственное ровное дыхание и тихая умиротворённая песня, расслабляли, как морально, так и физически, что потихоньку стало убаюкивать парня, несмотря на то, что колени сильно упирались в сиденье перед ним, и это причиняло некий дискомфорт. Уже погрузившись в лёгкую дрёму, Антон почувствовал как рядом с ним кто-то присел, а чуть позже уловил нотки слишком знакомого мужского парфюма. Тяжело вздохнув, подросток был вынужден с усилием открыть глаза, ведь мужчина рядом с ним явно хотел больше внимания к собственной персоне. Пожмурившись спросонья от яркого света и протерев глаза, Шастун развернулся лицом к Арсению, заранее зная, что это он. Парень немного отодвинул назад с одной стороны наушник, но музыку не выключил, хоть и собирался слушать Попова. — Антош, ты сегодня не ночевал дома и трубку не брал, я очень волновался. У тебя всё в порядке? — мягкий баритон окутывал с ног до головы, сразу же придавая уют, но место в котором находились оба, заставили отреагировать на эти слова довольно холодно. — Арсений Сергеевич, не забывайте, что мы находимся в автобусе, который кишит моими одноклассниками. Поэтому не нужно лишний раз говорить это, как минимум здесь. — И всё же, — нежно улыбнувшись, спрашивает мужчина, в который раз восхищаясь своим парнем, ведь сейчас хоть он и выглядел конкретно заебавшимся, он всё равно остаётся очень-очень милым, по крайней мере, так считал сам Арс. — Телефон был разряжен. Такой ответ Вас устроит? — спокойно произносит Шастун, и его ответ отчасти даже является правдой. — Антон... — Арсений Сергеевич! — высокий женский голос прервал фразу мужчины и заставил обратить внимание двух влюблённых друг в друга людей на девушку. С середины автобуса к ним начала грациозной походкой подходить никто иная как Варвара, которая, не переставая улыбаться, всё ближе подходила к Попову. Сегодня она выглядела ещё краше, чем вчера. Яркий макияж и чёрный костюм, состоявший из плотно облегающих бёдра штанов и короткий топ с серебряной змейкой посередине, вызывал восхищённые вздохи от, как минимум, половины одноклассников. Антону стало плохо, когда он понял, что по сравнению с ней, его внешний вид просто ужасен: обычная серая, слегка растянутая и в некоторых местах даже мятая футболка и ничем непривлекательные джинсы. Антон вновь надел наушники и отвернулся от них, смотря в окно. Лишь бы не слушать их разговор. Лишь бы не заплакать на людях, словно он какая-то истеричка. Шастун прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на словах песни и вскоре всё же уснул, облокотившись на стекло. Не замечая, что спустя время Арсений положил свою руку на Антоново бедро, медленными, ласковым движениями поглаживая его.Зраджуй, ґвалтуй мене Поки є сили ще Доки збуджує тіло твоє Все що є між нами
***
По приезде они решили вначале заселиться в отель, чтобы разбежаться по номерам, отдохнуть и разобрать свои вещи. Антона, который практически ничего не взял с собой, спасал только Арсений, что собрал свой багаж на двоих. Пока Павел Алексеевич брал номера на ресепшене, что стоял по центру огромного зала, который по совместительству являлся и первым этажом, Шастун сидел на мягких диванах ярко-оранжевого цвета и неотрывно смотрел в потолок. Уснуть больше не получалось, всё-таки час сна во автобусе немного взбодрил парня. Услышав свою фамилию, Антон оторвал взгляд от созерцания стены и перевёл его на Павла Алексеевича. — Шастун, ты живёшь в двести четвёртом номере на втором этаже с Арсением.. Сергеевичем, — хитро улыбнувшись, Паша дальше продолжил зачитывать список кто с кем живёт, а у Антона будто земля из под ног ушла. Что? Как? Вот вы змея, Павел Алексеевич. Что же вы с Арсом задумали? Поднявшись на ватных ногах и подойдя к Арсению, что крутил на указательном пальце ключ от номера, Антон с учителем стал сразу подниматься на второй этаж по мраморной лестнице, которая находилась справа от стойки регистрации. Или это был лишь очень похожий на мрамор материал... Зайдя в свой номер, Антон удивился во второй раз, так как первым, что он заметил, была большая двухместная кровать с теплым одеялом и с двумя подушками персикового цвета. Прямо напротив двери находились окна с видом на высокие горы, что завораживало и притягивало к себе внимание. Слева была стена, впритык которой был расположен коричневого цвета шкаф-купе, и на его дверцах присутствовали зеркала в полный рост, а ближе к окну в этой стене находилась дверь, видимо в уборную. Сразу понятно, кто именно заказывал этот номер им на двоих. Пройдя внутрь первым, оставляя учителя стоять у дверей в одиночестве, парень аккуратно поставил свой портфель возле тумбочки, что мирно стояла около кровати, достал из рюкзака чёрный, слегка потрёпанный жизнью ноутбук, сев по центру двухместной кровати в позу лотоса и включив его, стал думать как именно начать свой заключительный проект по литературе. Проходит пять минут в полной тишине, за которые Антон пытался сосредоточиться на поставленной задаче, а не на прекрасного мать его Попова, что казалось, специально максимально медленно пытается снять с себя белоснежную рубашку, собираясь сменить её на повседневную футболку. — Серьёзно, Арс? Двухместная кровать? А если кто-то узнает про это? Что нам потом делать? — возмущённо спрашивает подросток, покручивая кольца на своих пальцах и пытаясь не глазеть на идеальное телосложение учителя, которое по мере расстёгивания пуговиц, открывается любопытному зелёному взгляду. — А я думал, когда уже закончится эта игра в молчанку, — тихо произносит мужчина, справляясь с последней пуговице на одежде и наконец поднимая свои голубые океаны на парня, сталкиваясь с холодным взглядом зелёных глаз. — Ну, Антош, — тон меняется на более мягкий, а сам Арсений бросает идею нормально переодеться и подходит к Антону ближе, садится на кровать сзади него и обвивает худое тело своими руками, прижимая его ближе к своей груди, — Я правда не понимаю, что между нами происходит. Единственное, что я точно знаю, так это то, что ты меня избегаешь. Убежал из кабинета без объяснений, не ночевал у нас дома, ситуация в автобусе.. Сам посуди. Я правда не знаю, что мне нужно делать, ведь ты мне совершенно ничего не говоришь, —тихий голос, что звучал возле уха подростка, буквально гипнотизировал, словно уговаривая расслабиться и обратить больше должного внимания человеку, чьи руки сейчас медленно поглаживают чужой торс через футболку. Непроизвольно глубоко вздохнув, Антон закусил губу и пересилив себя скинул руки со своего тела, повернулся лицом к мужчине и замер. Хотелось высказать в лицо Арсению абсолютно все переживания, все свои загоны, но посмотрев в чистые голубые глаза, что светились ярче, чем солнце в жаркий день, Шастуну вдруг стало стыдно. Всё это время он подозревал Попова в измене, однако постоянно забывал вечную прямолинейность и честность мужчины. Если бы тот ему изменил, он бы определённо сказал бы ему об этом. Антон уверен, что его щеки сейчас горят адским пламенем. Они встречаются практически год, однако подросток никогда не перестанет восхищаться мужчиной, который сидит перед ним, что из всех возможных девушек на этой планете выбрал юного подростка с юношеским максимализмом и прекрасными зелёными глазами. Парень беглым взглядом обводит лицо Арсения. Смотрит на подрагивающие ресницы, на чуть закусанные губы, и со всей своей выдержкой пытается не смотреть на оголённые участки сильного тела. Он любит человека перед собой больше чем свою жизнь, и его всегда любили в ответ, откуда у него вообще появились эти бредовые мысли про измену? — Арс, — тихо произносит Антон, продолжая неотрывно смотреть в глаза собеседнику. — Ну, что случилось, Тош? Я же вижу, что что-то не так. Ты же знаешь, что я тебе во всём помогу. — Ты же мне не изменяешь, да? — резко перебил речь Попова парень, отчего мужчина заметно напрягся. — Конечно нет, Тош. С чего такие выводы? — недоуменно спрашивает Попов, находясь в какой-то прострации, совсем не понимая почему Шастун вообще мог думать об этом? — Правда не понимаешь? Я тебе объясняю, все девушки на тебя слюни пускают, а ты делаешь вид, словно всё в порядке. Да даже Варвара, что отшивает всех парней, потекла от тебя, и я её понимаю. Посмотри вокруг! В мире сотни красивых девушек, что во много раз лучше меня. Как мне оставаться спокойным, если я не понимаю, почему ты до сих пор со мной? Я просто... Просто не знаю, что мне и думать. Я, блять, себя так накрутил, что сам запутался, что не так. Точнее, что не так со мной? — из глаз непроизвольно полились слёзы, которые Шастун сразу попытался спрятать, приложив руку к глазам и низко опустив голову вниз, больше не выдержав зрительного контакта. Облизав в миг пересохшие губы, Попов вначале растерялся после такого неожиданного откровения от любимого парня, однако через пару секунд вновь собравшись, Арсений аккуратно, лишь бы не сделать ещё хуже, притянул к себе ближе маленький комочек нервов, нежно поглаживая по спине рыдающего подростка. Почувствовав ласку, парень прижался ближе, обнимая своего парня поперёк оголённого торса, не переставая плакать, сам не понимая от чего, возможно из-за того, что он смог наконец всё это высказать человеку, который всегда поддерживает в тяжёлых ситуациях. — Антош, послушаешь меня, хорошо, солнце? Я очень тебя люблю и не хотел доводить тебя до такого морального состояния, правда, — пару раз кивнув, в знак того, что верит ему, парень уткнулся носом в изящную шею Попова, продолжая немного подрагивать в любимых руках, — Я не изменял тебе и не буду изменять, ведь я считаю это неправильным. Если ты мне надоешь и я захочу встречаться с кем-то другим, я обязательно скажу тебе об этом. Но спойлер: этого не произойдёт, ведь я — гей, Антон, и девушки мне и вправду неинтересны. Тебе стоит говорить о своих переживаниях мне, и я обязательно помогу тебе, солнце, ведь я очень сильно люблю, не хочу причинять тебе боль. — Я тоже тебя люблю, — тихим, слегка охрипшим голосом произносит Шастун спустя пару минут тишины, в объятьях учителя парень чуть успокоился и отстранился от Арсения, вытирая запястьем покрасневшие глаза, от остатков слёз. Немного помедлив, Антон мягко прикоснулся к чужим губам, всего на пару секунд, а после сразу отстранился, как бы извиняясь за свою маленькую истерику. — Ну уж нет, так просто ты от меня не отделаешься, — хитро произносит мужчина, кладёт свои руки на чужую талию, чуть сжимая её, и опрокидывает Шастуна на спину, паралельно отодвинув ноутбук к краю кровати. — Извольте, юноша, поцеловать меня нормально, а не вот это вот, — говорит преподаватель, залезая руками под футболку и начиная поглаживать разгорячённую кожу, начиная от плоского живота и заканчивая грудной клеткой. Пошло улыбнувшись, Антон чуть приподнялся на локтях, а после и вовсе закинув руки на спину мужчины, тяжело дыша, Шастун чувственно поцеловал старшего, сразу же получая отдачу. Это был один из лучших моментов в жизни Антона за последние несколько дней, проведённых в стрессе. Парень уверен, что запомнит этот день надолго, ведь столько различных эмоций подряд за такой минимальный промежуток времени запомнится надолго. Закинув одну ногу на бедро мужчине, парень начал пытаться снять белую рубашку, что жутко мешала оглаживать кожу учителя, однако всё, что получилось — оголить лишь плечи усыпанные уймой родинок, которые выглядели на теле Попова, как звёзды на небе в ночное время суток. Улыбнувшись в поцелуй, Арсений стал аккуратно расстёгивать пуговицу и змейку на джинсах. Когда Попов благополучно закончил с застёжкой и хотел их уже наконец снять их с прекрасно худых ног Шастуна, как раздалась трель телефонного звонка. Оторвавшись от чужих манящих губ и услышав разочарованный стон в ответ, Арсений, тяжело дыша, словно после длительной пробежки, взял с тумбочки свой звонящий телефон, после чего ответил на звонок, сразу ставя на громкую связь. — Да, Паш, — всё ещё не восстановив дыхание, спрашивает Попов не отрывая своего, всё ещё слегка затуманенного взгляда от Антона. — Пизда. Арс, через пятнадцать минут ужин, надеюсь вы не забыли, а если и забыли, то я звоню напомнить. — Хорошо, сейчас будем. Спасибо, Паш, — спокойно отвечает мужчина, ловя на себе озадаченный взгляд зелёных глаз. — Да, и Шастуну своему передай, — весело произносит Павел и сразу отключается, на последок отсылая Арсению поцелуй, судя по звукам. — Если, что мы не всегда так прощаемся, — настороженно произносит Попов, отчего Антон впервые за несколько дней искренне смеётся, паралельно вставая с кровати и направляясь в ванну. — Попов, ты не выносим, — констатирует факт, Антон хватая с полки шкафа мягкое на ощупь, белое полотенце. — Может тебе помочь с... — недоговаривает фразу Арсений, указывая рукой на внушительный стояк Шастуна. — Себе помоги, — огрызается Антон, сразу же скрываясь в ванной после произнесенной фразы. Улыбнувшись, Арсений ещё пару минут смотрел на закрытую дверь ванны, думая о том, что Антон действительно идеальный для него парень и не только на словах. Он весёлый, красивый, в меру чокнутый как и он сам, со своими загонами и проблемами, но он его и это самое главное.