Возрождение Феникса

Бриану очень не хотелось открывать глаза. Он с головой укутался в одеяло и уткнулся носом в подушку. Замер, принюхиваясь, а потом слегка приподнял край одеяла и огляделся. Знакомый, простой и интересный интерьер заставил его расслабленно выдохнуть и уютнее завернуться. В коконе плотного одеяла пахло легкой отдушкой зеленого чая, немного им самим и еще чем-то незнакомым, но довольно приятным. Бриан довольно потянулся, потираясь телом о мягкую простыню, а лицом — об упругую подушку. Легкое возбуждение медленно наполняло тело, хотелось прижаться к кому-то и поиграть во взрослые игры. Осознание того факта, что Бриан сейчас лежит в постели Шайна, сразу же свернуло мысли на неуступчивого красавца. Интересно, на ощупь он так же приятен, как и на вид? И какая на вкус его кожа? Губы? Как он ведет себя, когда возбуждение туманит разум? Такие внешне сдержанные люди под влиянием эмоций и возбуждения часто действуют довольно активно и даже агрессивно. А Шайн верхний или нижний? Или может и так, и этак? При всей его кажущейся мягкости, в Лэйне чувствуется крепкий стержень. Такой, что позволит нагнуть партнера, не слушая возражений. Бриан возбужденно заворочался, пытаясь переключить мысли на что-то другое. Но перед глазами упорно появлялся вид обнаженного, тяжело дышащего Шайна, который облизывает свои красивые губы и голодно смотрит невероятно выразительными глазами. Бриан больно сжал член у основания, не желая дрочить в чужом доме и в чужой постели, но смесь возбуждающих запахов вместе с пикантными фантазиями не позволяли успокоиться. Зато очень помог Юэн, который прискакал в спальню и с ходу запрыгнул на кровать. — Ты проснулся! Тяжеленькое тельце плюхнулось Бриану на спину и несколько раз подпрыгнуло. Пришлось выбираться из-под одеяла, ловить наглого мальчишку и щекотать до икоты. Довольный своей «мстей», Бриан позволил Юэну устроиться у себя на животе. — Ты вчера так смешно себя вел, — серые глаза мальчика сияли от смеха. — Что же я делал? — Бриан заложил руки за голову. — Ты сказал, что будешь играть со мной, но пошел не в гостиную, а в спальню папы! Я тебя звал, а ты говорил только одно слово: «Спать, спать, спать!» — Юэн рассмеялся. — Ты раздевался и бросал одежду! Потом сказал: «О, моя кроватка!» и лег спать. Но кровать — папина, а не твоя! Почему ты опять в ней спишь? Папа просил узнать у тебя. Сам не хочет спрашивать. — Мне просто очень нравится эта кровать. Я бы каждый день тут спал, — Бриан потянулся всем телом. — Но просыпаться одному — скучно. Где твой папа? — В ванной! — Юэн быстро спрыгнул с кровати. — Пойду ему расскажу! Бриан довольно хмыкнул и поднялся, радуясь, что возня с ребенком убрала ненужное сейчас возбуждение. Надевать пропахшую самолетом одежду очень не хотелось, поэтому Вайн набросил на плечи аккуратно сложенный на диване халат. К сожалению или к счастью, но одежда была свежестиранная, и пахла лишь кондиционером. Шайн, увидев его в коридоре, одарил таким пронзительным взглядом, что, будь Бриан более восприимчив, то уже упал бы под этим ударом. Но он лишь ухмыльнулся в ответ и потрепал Юэна по голове. — А еда будет? Он отчетливо услышал, как скрипнули почищенные зубы Шайна и сдержал улыбку, боясь получить сожженную яичницу или подгоревшую кашу. — А сам не можешь приготовить? — Шайн вышел из ванной и подтолкнул сына в сторону кухни. — Боюсь, придется вызывать пожарных и медиков, чтобы спасли квартиру и жертв моей стряпни, — Бриан пошел в ванную и захрустел упаковкой новой зубной щетки. Демонстрация гостеприимства грела душу, как и удаляющееся ворчание Шайна. Вообще Лучик совсем не умел злиться по-настоящему. Уж слишком солнечным и отходчивым был этот невероятный человек. Бриан понял это еще после первых встреч, а окончательно убедился во время их активной переписки. Иногда Шайн даже шутил и определенно заботился, напоминая про еду и сон. И даже пытался перенести их встречу по просьбе Рио. В чем-то Ирион был, конечно, прав. В этот период Бриан немного переоценил собственные силы. Для начала был перелет в город, где проводился очередной концерт с участием Бриана, само выступление и множество интервью после него. Потом — вечерний вылет в столицу, где его ждали утром на записи сразу двух выпусков шоу, круговорот дел весь последующий день, включая встречу с отцом и неожиданно вернувшейся в страну матерью. Вымотанный до предела, он поспал всего три часа и поднялся пораньше, чтобы встретиться с давним приятелем и переговорить с ним о записи новой песни. Конечно, Вайн мог обратиться к коллегам в родном агентстве, но хотелось эксклюзива от Пирра, который лучше всех понимал то, что хочет спеть Бриан. Оставив приятелю текст и обговорив концепцию, Вайн вернулся домой и нарвался на боевые действия. Отец с матерью были слишком разными и слишком независимыми, чтобы уметь договориться мирным путем. И если отец, в силу того, что был мужчиной, еще немного сдерживался, то эмоциональная и талантливая в актерской игре мать каждый спор возводила в театральную постановку с несколькими актами. Досталось и Бриану, который уже был не рад, что вернулся домой. Он так и не понял причины разборок и потихоньку скрылся в своей комнате. Там его и настигло приглашение Шайна. Мгновенно забронировав билет, Бриан отписался Ириону и получил порцию нравоучений еще и от него. Понимая, что поступает, как бунтующий подросток, Вайн упрямо настоял на своем и уехал в аэропорт вместе с ассистентом и охраной. Ириону пришлось задержаться в столице, но он виртуозно выносил мозг по телефону, а потом и в месседжере. Нил тоже пытался его остановить, но настаивал недолго, зная характер друга не хуже Ириона. Поэтому, когда за спиной Бриана захлопнулась дверь в квартиру Шайна, он расслабленно выдохнул. Поел, нашел удобное местечко для сна и отключился. Он даже не помнил, что там бормотал Юэну и как раздевался (спасибо, трусы не снял при ребенке). Бриан улыбнулся, усаживаясь за стол на кухне и наблюдая за ловкими движениями Шайна. Тот уже не ворчал и вообще не выглядел злым или обиженным, но в его сторону не хотел смотреть. — Вот! — Юэн поставил перед Брианом тарелку с небольшими тостами. — И вот! Мальчик притащил поднос с несколькими маленькими блюдцами, на которых лежала нарезка … чего-то. Бриан посмотрел на Юэна, и тот очень знакомо (Вайн с нервной улыбкой узнал в этом свою мимику) закатил глаза и покачал головой (как Шайн). — Это — авокадо. Это — острые валянные томаты, а это — моцарелла, — Юэн по очереди потыкал в каждое блюдце пальцем, воровато оглянулся на своего папу и бросил кусок острого томата в рот. Спустя несколько секунд он широко открыл рот и замахал на лицо ладошкой. — Валянные? — Бриан взял в руки нож и принялся намазывать подсушенный хлеб зеленой пастой. — Вяленые, — отозвался Шайн от плиты, где что-то соблазнительно шипело и испускало ароматы. Бриан сглотнул голодную слюну и принялся за дело более активно. Готовил Шайн просто божественно. Бриан бывал во многих дорогих ресторанах, пробовал самую разную пищу, но эти простые, домашние блюда казались вершиной кулинарного искусства. Возможно потому, что были сделаны с душой? Бриан сидел на уютной кухне, наблюдал, подперев ладонью голову, за передвижениями Шайна, слушал веселое щебетание Юэна и никуда не хотел уходить. Пока Лэйн работал, Бриан успел поиграть и потренировать Юэна. Шайн выделил ему футболку и шорты, и Вайн только сейчас понял, что они с Лучиком почти одного роста и со схожими фигурами. Только футболка была немного тесновата в плечах, но быстро растянулась. Бриан еще раз окинул сидящего на диване Шайна пристальным взглядом, и должен был признаться себе, что ему нравится увиденное. Очень сильно нравится. Звякнувший телефон отвлек его от созерцания прекрасного. Поморщившись, Бриан перечитал сообщение от Ириона, который прилетел в город. А через десять минут пошел открывать дверь, проигнорировав недовольный взгляд хозяина дома. Ассистент привез сменную одежду и папку со сценарием. Бриан видел любопытство в глазах помощника, поэтому решительно выпроводил того за дверь. Нечего тут глазеть! В своих работниках Бриан был уверен, но не хотел, чтобы они обсуждали Шайна даже между собой. Вообще, им жутко везло, что никто из фанатов не засек, куда и сколько раз мотался Вайн. Ирион сказал, что вопрос с местными консьержами и охраной решил, но Бриан знал, что деньги не всегда могут помочь в данной ситуации. Если кто-то что-то разнюхает и предложит большую сумму, то язык развяжется со скоростью звука. Ему осталось сниматься в этом городке чуть меньше двух месяцев, и поневоле закрадывалась мысль, что ему будет очень трудно оставить позади и этот город, и эту квартиру, и Шайна с Юэном. Но что он может сделать, если Лучик не настроен на изменение своей жизни? Теперь Бриан и сам уже не был настолько категоричен в своих суждениях. Наоборот, хотелось спрятать Шайна еще больше, потому что этот чистый и немного наивный человек не заслуживает новой порции грязи, которая в любом случае выльется на него в случае открытия тайны. Потому что, закон законом, но умы большинства людей еще не скоро перестроятся. И открытому гею, каким бы он ни был талантливым и красивым, не дадут ни нормальных контрактов, ни нормальных ролей. Даже самое захудалое агентство не рискнет связываться со скандалом. Тяжело вздохнув, Бриан попытался сосредоточиться на сцене, которую должны были снимать сегодня. Она и раньше казалась Вайну довольно сложной в эмоциональном плане, а сейчас и подавно. — Шайн, вот ты можешь мне показать одновременно волнение, облегчение, злость и любовь? — проворчал он, примеряя на себя этот сумбур эмоций. — Что тебя смущает? — Лэйн отвлекся от ноутбука и снял очки. — Мой персонаж возвращается домой с волшебным эликсиром и излечивает любимую девушку. По отдельности я могу все это изобразить. Но вместе, одним длинным кадром… И почему тут злость? — Возможно, это злость на себя? Что вообще допустил эту болезнь? Или за то, что долго искал лекарство, заставляя любимую страдать, — Шайн поднялся и сел на пол перед большим зеркалом. — Ю, иди сюда. Начинай шмыгать носом и жалобно смотреть на меня. Бриан быстро устроился рядом, пристально глядя на Шайна, который помог сыну лечь на свои колени. Юэн хлюпнул носом, жалобно скривил губки и посмотрел на отца расширившимися серыми глазищами. И хотя актерская игра мальчика была достойна Оскара, Бриан не мог отвести взгляда от лица Шайна. Его выразительные черты вдруг на мгновение заострились, губы поджались в тонкую линию, а потом расслабились, расцвели едва заметной улыбкой. Глаза, глядящие на Юэна, заблестели от слез, а потом закрылись, словно от переполнивших душу чувств. Бриан, как зачарованный, смотрел на лицо Шайна, выглядящее одухотворенно-влюбленным. Он понял, что не дышит, только когда Лучик посмотрел на него и немного лукаво улыбнулся, крепко обнимая Юэна и целуя того в макушку. — Вау, — выдохнул Бриан и плюхнулся на пол, подталкивая себя к ногам Шайна. — А можешь повторить? Хочу увидеть еще из такого ракурса. — Тебе самому надо тренироваться, — Шайн улыбнулся шире, и у Бриана сердце подпрыгнуло к горлу. — Или ты не запомнил? — Прошу уважаемого учителя Лэйна повторить все для нерадивого ученика! — Бриан мягким движением устроился на коленях Шайна головой и подмигнул хихикнувшему Юэну. Он пожалел о своей просьбе уже в тот момент, когда Лучик приобнял его, поддерживая рукой под плечи. А когда Бриан встретился с его глазами и прочувствовал всю гамму эмоций и чувств, которые Шайн выплеснул на него, то с размаху закрыл лицо, покрасневшее под этим взглядом. Смешок, раздавшийся над головой, немного отвлек его. — Теперь твоя очередь, — Шайн весело смотрел сверху вниз и выглядел таким ослепительно ярким и невероятно близким, будто упавшая в ладони звезда. Бриан даже облизнулся, так ему захотелось приподняться и поцеловать эти смеющиеся губы, но Шайн вдруг резко «закрылся», словно между ними упала плотная завеса. Бриану даже стало больно физически от этой перемены, но он молча поднялся с чужих колен и сел на место быстро подорвавшегося Шайна. — Я буду играть твоего выздоровевшего сына! — безапелляционно заявил Юэн, пропустивший часть драмы. Он плюхнулся на руки Бриану и жалобно посмотрел. Вайн бросил быстрый взгляд на Шайна и попросил: — Посмотришь? Ему показалось, что Лэйн откажет, но тот лишь вздохнул и подсел поближе. — Представь, что ты отец этого малыша. Ты, по своей глупости, повез его купаться на источники и плохо позаботился о нем. И вот, после высокой температуры, после бессонной ночи, ему становится лучше, — тихо проговорил Шайн. Юэн театрально приложил руку ко лбу и растянул губы в слабой улыбке. Бриан, настроившись, довольно отчетливо представил, как бы он переживал за дорогого человека, злился на себя и радовался, что все позади. И чувство облегчения, смешанное с любовью, пришли словно сами собой вместе с ласковой улыбкой. — Вот видишь, ничего в этом сложного нет. Если уметь любить и сопереживать, — Шайн поднялся на ноги и довольно быстро скрылся за дверью. Бриан молча покачал довольного вниманием Юэна и следом не пошел. Им обоим нужно немного успокоиться. — Папе грустно, — вдруг вздохнул Юэн. — Пойдем к нему? — Бриан поднялся на ноги и подхватил мальчика на руки. Так они и пошли, заглядывая в каждое помещение. Шайн нашелся в спальне Юэна и немного нервно вскинулся, когда Бриан стукнул по приоткрытой двери, привлекая внимание. — Ю, а принеси папе его любимую шоколадку, — прошептал Вайн на ухо мальчику, и тот быстро-быстро закивал головой. — Беги.