Возрождение Феникса

— Бриан, можно тебя на минуточку? — Ферни, один из соведущих шоу, где работал Бри, кивнул в сторону дивана, стоящего в глубине студии. — Что случилось? Они сели на диван, но Ферни некоторое время молчал, хитро улыбаясь. Потом, наконец, заговорил, передавая Бриану свой телефон: — Посмотри этот ролик. Его твои фанаты слепили из нарезок нескольких последних шоу и разных твоих интервью. После я тебе еще кое-что покажу. Бриан бросил взгляд на название ролика и хмыкнул. «Кто новый друг Бри-Бри?!» Фанаты всегда изумляли Бриана умением все подмечать, протоколировать, интерпретировать и разнюхивать. На это тратилось колоссальное количество сил, времени и даже денег, а сам фан-клуб с каждым месяцем и с каждым проектом лишь разрастался. Как огромная агентурно-шпионско-детективная сеть. Запустив ролик, Бриан не сразу понял, к чему вели его авторы, а потом прикусил губу, чтобы не рассмеяться. В каждом из кусочков Бри видел себя, произносящего одну и ту же фразу почти дословно: «А вот мой друг…» Говорил он это с разным выражением лица, по самым разным поводам, но всегда с явным удовольствием. «Вот мой новый друг сказал, что нельзя загонять себя в рамки какого-то одного стиля…» «Мой друг делает диетические десерты…» «Да, съемки сериала были довольно трудными, но мой друг помог отрепетировать некоторые эмоциональные сцены…» «Я видел сочетание таких цветов в дизайне. Например, мой друг с легкостью может подружить их в интерьере…» «На скейте можно научиться ездить, но нужно правильно подобрать первую доску. Лучше всего — посоветоваться со специалистом, как сделал мой друг…» — Так кто этот друг? — с улыбкой спросил Ферни. — Кстати, он появился не так давно, судя по этим отрывкам. А сегодня на съемке ты вообще заявил, что тема личной жизни для тебя закрыта. Но нам всем показалось, что ты имел в виду не решение быть одиноким, а то, что личная жизнь у тебя есть, но ты не намерен ее обсуждать. Дядя Ферни живет не первый год и умеет слушать, видеть и сопоставлять. Твой новый друг… Жан Соул? — Жана Соула не существует, — покачал головой Бриан. Глаза Ферни вспыхнули веселым любопытством, но он ничего не стал спрашивать. Но, зная характер и чувство юмора своего старшего коллеги, Бриан предчувствовал в ближайшем будущем тонкие подколы, супертуманные намеки и осторожные расспросы. — Сынок, — Ферни вдруг посмотрел серьезно. — Вот что я тебе скажу… Наша группа относится к тебе, как младшенькому в семье. Мы будем тебя всячески поддерживать, но ты все же постарайся не подставляться. Кстати, твой друг не хочет прийти к нам в гости? — Пока слишком рано об этом говорить, — Бриан немного расслабился. — Спасибо за поддержку, Ферни. — Идем, глянешь запись, — коллега снова заулыбался. Бриан сел рядом с ним у экрана режиссерского ноутбука и дождался, когда Ферни включит нужный момент. Хотелось и смеяться, и шлепнуть себя по лицу при виде того, с какой торжественностью экранный Бриан заявляет, что больше не будет отвечать на вопросы о личной жизни. Глухой и слепой поймет, что дело тут нечисто… — Это вырежут, если хочешь, — Ферни немного насмешливо улыбнулся. — Хотя я лучше посоветуюсь с твоим менеджером. Иди и попроси купить тебе пару лимонов. Тот кусочек все же пришлось переснять и смонтировать в окончательный вариант шоу. Но Бриан был уверен, что оригинальная запись однажды всплывет на фанатском сайте, потому что в зале точно кто-то подпольно снимал на скрытую камеру. Запись шоу закончилась довольно поздно, и Бриан добрался до отеля уже за полночь. Ирион ушел к себе и наказал ложиться спать. Но Бри сначала написал Шайни, надеясь, что тот еще бодрствует. Вчера они расстались рано утром, весь день Бриан катался от одной рекламной съемки до другой, а вечером улетел. Лучик лишь написал ему, что со школой все решил, и что готовится к интервью. Бриан очень жалел, что не мог в этот момент поддержать своего Шайни, но верил в то, что Лучик справится, что очарует всех. Его улыбка, его теплота и дружелюбие, его внутренняя сила уже сотворили чудеса в отдельно взятом доме семьи Вайн. Отец начал больше общаться с Брианом на отвлеченные темы, а не только по делу. Мать, хоть и не говорила этого в слух, уже не так раздражалась при виде их с Шайном общения. И даже позволила Юэну сесть ей на колени, чтобы удобнее было смотреть какое-то видео на планшете. Самому Бриану теперь очень хотелось возвращаться домой, с наслаждением окунаться в уютную атмосферу, созданную одним только присутствием Шайни. Мелодично звякнул телефон, принимая видеофайл. Лучик прислал ему черновой вариант интервью. Бриан быстро открыл вложенное видео и улыбнулся при виде мягко и немного смущенно улыбающегося Шайни. Он был очень красив в простой, но явно дорогой одежде, с немного небрежной укладкой и тонким макияжем, который подчеркнул его лучистые глаза, высокие скулы и соблазнительные изгибы чуть пухлых губ. На яркую родинку, красующуюся на щеке Бриан никогда не мог спокойно смотреть — это была мишень для самого сладкого чмока. — Итак, начнем? — приятный женский голос заставил Шайни на экране немного собраться, хотя он явно нервничал. Впрочем, Лучик очень быстро освоился, отвечал хоть и многословно, но без особой конкретики. Журналистка была хорошо проинструктирована, потому что не копалась в ответах и не подлавливала Шайни новыми вопросами. И все же, они не могли обойти стороной самые болезненные темы. — Я бы хотела поговорить с тобой о событиях трехлетней давности. Тогда появилась масса самых нелепых слухов… У тебя есть возможность объяснить все со своей точки зрения, — журналистка подвинула к Шайни чашку со свежезаваренным кофе. — В чем на самом деле причина твоего ухода из шоу-бизнеса? — Это довольно болезненный вопрос для меня, особенно зная, каким комом нелепостей оброс мой уход, — Шайни задумчиво покачал головой, а потом посмотрел в камеру и продолжил. — Сразу хочу сказать, что у меня никогда не было нетрадиционных связей, в которых меня обвиняли. Мой бывший отчим — человек резкий и пьющий, у нас с ним были разногласия еще до того, как я уехал учиться в Университет. Он неоднократно говорил мне, что я слишком красивый для нормального парня, что у меня не мужские увлечения… Я ведь художник, дома все время возился с красками и холстами, рисовал натюрморты и пейзажи… Не понимаю, почему у отчима сложилось обо мне такое впечатление, но именно из-за него я уехал учиться в другой город. — А с девушками у тебя были отношения? До того, как ты дебютировал, — поинтересовалась журналистка. — В Университете я усиленно учился на дизайнера. Не знаю, в курсе ли вы, что это такое, но хочу сказать, что свободного времени у меня почти не было. Тем более, что я еще и подрабатывал, чтобы снимать жилье и не сидеть у матери на шее. Конечно, я ходил на разные вечеринки, но длительных отношений у меня ни с кем не было. А потом я познакомился с мамой Юэна. Думаю, все знают, что у меня есть сын? — Да, мы знаем. Это тоже было шоком для фанатов. — В один момент на меня навалилось очень много плохого. Моя невеста вместе со своими родителями попала в автокатастрофу, где они погибли, а ее чудом удалось стабилизировать. Но у нее не было шансов на жизнь… Все, что врачи смогли сделать — помочь Юэну родиться. Я не мог оставить своего сына и добился через суд, чтобы малыша отдали мне на воспитание. Мне и его прабабушке Лу. Это удивительный человек, таких сейчас встречается крайне мало. Я искренне любил старушку и наивно верил, что с ней вдвоем мы справимся. Но… мне пришлось пережить и ее смерть. — Сколько было Юэну на тот момент? — уточнила журналистка. — Несколько месяцев. Денег у меня почти не было — все ушло на лечение сына и бабушки Лу. В тот момент я уже был знаком с Оваром Ханом, который и помог мне подняться на ноги, — Шайни едва заметно улыбнулся. — Я был счастлив эти два года. Любимая работа, веселый и довольный сын, хороший доход, любовь и признание фанатов… — А потом все рухнуло. — Да. И я расскажу, почему все же бросил все и уехал, — Шайни снова посмотрел в экран, заставив Бриана слегка поежится под бесконечно печальным взглядом. — Когда я понял, что меня вытесняют из шоу-бизнеса, это стало неприятным сюрпризом. Мы боролись, пытаясь вернуть все на свои места, но слухи и обвинения нарастали, как снежный ком. Я знаю, что многие мои фанаты были озлоблены и разочарованы, узнав, что я «женат и с ребенком». Да, мне приходилось прятать собственного сына, которого я очень люблю, в угоду контракту и правилам шоу-бизнеса. Думаю, вы понимаете, что это не могло не напрягать меня. — Ваш контракт с компанией Овара Хана был настолько жестким? — Овар знал о моем ребенке, поэтому кое-какие послабления для меня были. Но контракты я подписывал не только с агентством Хана. И мне каждый раз было не по себе при мысли, что все откроется. Как потом и произошло. Я выплатил все неустойки за разорванные по моей вине контракты. И решил, что достаточно наигрался в звезду. Что никакие деньги, никакая слава не стоит того, чтобы жертвовать своей семьей. Я не хотел тайно встречаться с собственным ребенком, не хотел больше быть под прицелом камер, не хотел читать о себе гадости в сети… И решил уехать. Это было еще до того злополучного интервью с бывшим отчимом. Увы, я уже не имел возможности вернуться и выступить в свою защиту. Не мог, да и не хотел. Жан Соул умер, как актер и певец, как айдол. И я решил начать жизнь сначала. У меня была и есть профессия, были новые цели в жизни, а также человек, ради которого я готов был изменить все. Юэн мог жить спокойно, без внимания журналистов и фанатов. — Значит… — Это значит, что я уехал не потому, что обвинения моего уже покойного, как оказывается, отчима имели под собой какую-то основу, а потому, что не хотел окунать сына во всю ту грязь, что завертелась вокруг моего имени. Думаю, те, у кого есть дети, меня поймут, — Шайн вдруг широко улыбнулся, буквально освещая небольшую студию своим внутренним светом. — Хорошо, пока завершим эту тему. Расскажи теперь, какие планы на будущее. Ты все же решил вернуться? Почему? Но Бриан не стал слушать дальше. Он позвонил Шайни и, дождавшись сонного «алло», выпалил: — Ты знаешь, как сильно я тебя люблю? Смех Шайни прозвучал, как колокольчик в руках небожителя, отчего Бриан шумно сглотнул и задышал чаще. — Я знаю, — мягко ответил Лучик. — А ты знаешь? — Завтра я приеду, и ты скажешь мне лично. А еще лучше — покажешь, — Бриан потянулся всем телом. — Бри? — Что? — Спасибо тебе за то, что был таким настойчивым. До встречи завтра. — Я буду утром. Утром его перехватили прямо в аэропорту и увезли на внеочередное интервью, касающееся сериала, который еще только планировали выпустить на экраны. Но домой Бриан все же вырвался, выбив себе половину дня. Шайна он нашел в спортзале в компании девушки-тренера. Очень хотелось выгнать девицу из помещения и попускать слюни на бегущего по ленте тренажера Шайна. Короткие шорты на его ногах нужно было запретить законом, как и тонкую футболку, которая мягко очерчивала поджарый торс и небольшие мускулы на руках. Шайни был мужчиной, но при виде его тела у Бриана сбивалось дыхание и сбоило сердце. — Вернулся? — немного запыхавшись, спросил Шайн, выключая тренажер. — Я скоро освобожусь. Бриан покивал, а потом едва не кончил, когда Лучик лег на лавку другого тренажера спиной, уперся ногами в платформу с небольшим грузом и принялся выжимать ее вверх и опускать вниз, напрягая мышцы бедер и голеней. Поймав лукавый и немного игривый взгляд Шайни, Бри понял, что Лучик все прекрасно понимает и наслаждается своей властью. Бриан готов был сдаться в плен, капитулировать, завязать на себе бантик и отдаться в руки сияющего божества. — Сейчас пойду в бассейн… — Я с тобой, — перебил его Бриан. — Поверь, у меня достаточно навыков, чтобы потренировать тебя в плавании. Шайн поблагодарил своего инструктора, выслушал ее указания и попрощался. Бриан, как привязанный, пошел за ним к бассейну, где довольно долго отлавливал юркую рыбку, пока не прижал к стенке. Зацеловав Лучика до невменяемого состояния, Бриан подсадил его на бортик, сдернул мешающие плавки и с урчанием втянул в рот крепко стоящий член. В гулком пространстве стоны Шайни звучали громко и мелодично, как гениальная ария, и Бриан хотел слушать ее вечно. Но его старания были слишком приятны Шайну, поэтому тот вдруг сильнее надавил на затылок, потом дернул за волосы, отстраняя голову Бри, и с громким стоном кончил. Бриан помог ему вытереться и стянул назад в воду, целуя расслабленные губы и вылизывая рот. — У тебя завтра тоже… занятия? — Завтра я еду в студию звукозаписи. Хотят проверить мой голос. Заодно попробую спеть песню Эйвина. А что? Этот вопрос прозвучал явной провокацией, и тренировку по плаванью Бриан быстро свернул. Они ополоснулись под душем по-отдельности, но потом встретились в спальне, двери которой были надежно заперты. Шайни без ложного смущения лег на постель и подмостил под свои бедра плотную подушку. И Бриан взял предложенное, благоговейно касаясь, воздавая всевозможные почести длинным ногам, округлым ягодицам и мягко сжавшему пальцы проходу. Погружаясь в тугое нутро Шайни, Бриан задыхался от желания, нежности, любви и острого приступа жадности. Такого расслабленного, доверчиво-открытого, наслаждающегося ласками Лучика хотелось спрятать за сотней замков, чтобы его свет сиял лишь для него, Бриана Вайна! После бурного оргазма, Бри немного попустило, но он еще долго не выпускал Шайна из рук, тиская и целуя. Тот не возражал, лишь посмеивался, когда Бриан в очередной раз присасывался к заласканым пуговкам сосков или терся щеками о живот и бедра. Они подремали часок, а потом Шайни твердой рукой и строгим тоном наставил Бри на путь истинный. Душ, одеться, поесть и поиграть в тихие игры. Юэн развлекался с няней и, как ни странно, с Паолой. Бриан кивнул обеим женщинам и потискал Ю. — Няня сказала, что ты приехал уставший! Папочка тоже устал? — Очень, — на полном серьезе подтвердил Шайни, аккуратно усаживаясь в кресло. — У меня были очень большие физические нагрузки. Для того, чтобы хорошо выглядеть в кадре, нужно привести тело в порядок. Юэн глубокомысленно покивал и отвлекся на игрушки. Бриан поймал взгляд матери, расплылся в широкой улыбке и вдруг подмигнул. — Распоряжусь на счет ужина, — Паола поднялась с дивана. — Если уж вы так хорошо отдохнули… Юэн, пойдем со мной, я тебе покажу оранжерею с овощами. Наш садовник любит выращивать необычные растения. — Бегу! Папа, я потом тебе расскажу, что мы с няней учили! Бриан проводил взглядом женщин и Юэна до самой двери, а потом повернулся к Шайни. Внутри все сладко сжалось при виде умиротворения, неги и тихого счастья, которые буквально излучал Шайн, улыбаясь своим мыслям. И Бриан решил, что зайдет в первый же храм и вознесет молитву за здоровье того человека, который решил снимать сериал в курортном городке у подножья гор.