Возрождение Феникса

Бриан говорил Шайни правду. Он действительно умирал и воскресал каждый день. Умом понимая, что ревновать незачем и не к кому, на деле часто не мог сдержать эмоций. Потому что Лучик принадлежит ему! Точка. Бриан был готов делить Шайни только с одним мужчиной — с Юэном, к которому и сам был неравнодушен. Остальные не заслуживали такого подарка, как теплые улыбки Шайни, его доброе отношение, веселые шутки, желание помочь и поддержать. Но разве не за это все Бри полюбил его? Иногда от переполняющих чувств становилось даже немного больно в груди и только прикосновение к драгоценному телу, только полное внимание Лучика, направленное на него, помогало немного ослабить давление. Бриан страдал, когда Шайни, старательно держа себя в рамках, пытался сохранять дистанцию под прицелами десятка камер и сотен пар глаз. Страдал, когда Лучик забывался, включая своего более раскованного персонажа, и кокетничал, смотрел призывно, игриво пихался и притворно дул пухлые губы. Страдал и взлетал на небеса, когда они дорывались друг до друга, оставшись наедине. Иногда Шайни строго его отчитывал, и на некоторое время Бриан успокаивался, понимая, что действительно переходит какие-то границы, но потом Лучик делал что-то такое, от чего у Бри слетали все тормоза. Силы воли хватало только на то, чтобы не тискать Шайни в открытую, но не прикасаться Бриан просто не мог. Куар, очень спокойный, уравновешенный и вежливый парень, неожиданно взял на себя роль дуэньи и часто оказывался между Бри и Шайном, мягко улыбаясь и глядя понимающим взглядом. Убин, наоборот, старался столкнуть их с Лучиком, чтобы понаблюдать за происходящим с первого ряда. Он вился возле Бриана, не обращая внимания на легкую отстраненность. Бри потом немного привык к этому шебутному парню, отирающемуся рядом с телефоном в руках и ворохом самых разных шуточек и игр. А спустя время, и вовсе оценил его присутствие, так как видел проблески ревности со стороны Шайни. По крайней мере, Лучик больше надолго не уходил со своими новыми друзьями, хотя с Убином был, как и прежде, милым и добродушным. В общем, на площадке все кипело, бурлило и искрило. Еще никогда Бриану не было так приятно сниматься. Сейчас он не чувствовал ни скуки, ни желания сбежать. Наоборот, уезжая или улетая на другие проекты, он всей душой рвался обратно. К Лучику, к коллегам, к съемкам, где планировались очень тяжелые эмоционально сцены. Именно после одной из таких сцен, где Шайни пришлось показать всю палитру эмоций: от отчаянного веселья, до рвущего сердце разочарования, Бриан маялся от невозможности утешить искреннее переживающего Лучика. И не придумал ничего другого, как заставить его переключиться на другие эмоции. Он даже спел ему с крыши и был огорчен и немного обижен полным игнором. Но сердиться на Шайни Бриан не мог и не умел. Поэтому втихаря прибежал к нему в номер и… От такого злющего, агрессивного и строгого Шайни у Бриана сразу же повело голову. Он задыхался от адреналинового всплеска, от рванувшего по телу возбуждения, от желания отдаться, получить наказание за плохое поведение, а вместе с тем — прощение и улыбку. Шайни действительно был зол, действовал резко и напористо, делая немного больно телу, но не душе. Бриан сумел расслабиться, открываясь для своего драгоценного Лучика, а потом, перебравшись на кровать, Шайни уже стал нежнее. Он обласкал, занежил Бри, довел до яркого оргазма, а потом долго целовал, шепча на ухо те самые слова, без которых у Бри было не на месте сердце: — Глупый львенок. Разве я не говорил тебе, что не нужно ревновать? Я принадлежу тебе целиком и полностью. Глупый, маленький, ревнивый котенок. — Львенок, — Бриан приоткрыл глаза и притянул к себе Шайни для поцелуя. — Прости, я буду лучше стараться… Но я не могу видеть тебя плачущим. — Ты как маленький, — развеселился Шайни, поглаживая Бри по голове. — Это не я плакал, а Эйвин. И таких сцен дальше будет все больше. Не заставляй меня нервничать еще и из-за твоей несдержанности. Я ведь твой? — Мой! — Бриан порывисто прижал смеющегося Шайни к груди, а потом опрокинул того на спину и впился поцелуем в вызывающе яркий сосок. — Это тоже мое. И это мое… И эти ножки… мммм… Длинные и стройные ножки через какое-то время он ловко развел в стороны и с урчанием вылизал нежную кожу внутренней части бедер, оставляя яркие следы от жарких поцелуев. Разрумянившийся и податливый Шайни возбуждал не меньше, чем доминирующий, поэтому Бриан быстро сдался своему и чужому возбуждению и проник в «сокровенные тайны» небожителя своим духовным мечом. Шайни так смеялся, когда Бриан в порыве страсти рассказал ему о своих ассоциациях, что оргазм подкатил быстрее, чем Бри рассчитывал. А потом Лучик уже не смеялся, а только протяжно стонал, демонстрируя весь диапазон своего шикарного голоса. Они едва не проспали утром, и Бриану пришлось перебежками добираться до своего номера, чтобы не быть застуканным возле двери в номер Шайни. Сеанс целебного секса действительно помог ему обрести равновесие. А хорошим напоминанием служило не только едва заметное пятнышко на шее Шайни, но и дискомфорт в заднем проходе. Бриан ходил с каменным выражением лица, двигаясь важно, плавно и с уверенным достоинством. Как Анджан. Отец во время съемок был очень им доволен, а после просмотра отснятых кадров вдруг подмигнул и показал на аптечку. Бриан вспыхнул от смущения, но быстро взял себя в руки. — Вижу, тебе немного вбили ума в голову, — отец жестом пригласил Бри присоединиться к обеду. — Ремнем отходили тебя? Или у вас поинтереснее игрушки есть? — Папа! — у Бриана даже бутерброд из рук выпал. — Лучик меня не бьет! И я его тоже. — Ладно-ладно. Ешь, — отец продолжал ухмыляться. — На самом деле я немного вам завидую. Конечно, все это очень рискованно, но я вижу, как меняется атмосфера на площадке, когда вы начинаете…ммм… взаимодействовать. Шайни, как старший и более осторожный, старается не распускать руки и тебе не позволяет. А потом вдруг смотрит на тебя таким горящим и влюбленным взглядом, что камеры плавятся. Эх, жаль, что я не могу снять все, что написано в оригинале, но вы с Шайни отлично передаете все даже без прямого контекста. — Ты даже не ругаешь меня за несдержанность? — удивился Бриан. — Конечно, я немного недоволен, что мой сын ведет себя, как избалованный ребенок, у которого отбирают игрушку, но с твоим воспитанием неплохо справляется Шайни. Кстати, вас обоих ждет сюрприз. — Какой? — Бриан отыскал взглядом Лучика, который о чем-то говорил с Паолой. — Увидишь через минут десять. Кстати, твоя мать сказала мне недавно, что восхищена талантом Шайни. И вообще… готова смириться с его присутствием в нашей семье при условии сохранения ваших отношений в тайне. Обаяние Шайни творит чудеса. Смотри, как люди к нему тянутся… — Вижу, — вздохнул Бриан, возвращаясь к еде. — Он всем улыбается… такой добрый и ласковый. — А ты злой и ревнивый, — отец толкнул Бриана коленом. — Иногда я жалею, что все открылось, и Шайни решил выйти на сцену. Мне тяжело делить его внимание с другими, но я понимаю, что мой Лучик, как солнышко — светит и греет для всех. — Но горит он для тебя, да? — на лице отца появилась такая добрая и понимающая улыбка, что Бри даже немного удивился. — Горит. Пап… ты действительно… не против нас? — Ты — взрослый человек, Бри. Думаю, я не в праве лезть в твою личную жизнь. Тем более, я вижу… Я никогда не видел раньше таких отношений между людьми. И очень жалею, что предпочел находиться в своих фантазиях и в своих проектах вместо того, чтобы создавать семью не только на бумаге. То, как вы с Шайном ведете себя, как искренне любит вас обоих малыш Юэн… — отец задумчиво покачал головой. — Кажется, я многое потерял в своей жизни. Конечно, все мы чем-то жертвуем, добиваясь успеха, но я ведь был влюблен в твою мать. И даже радовался твоему рождению. А потом… один проект за другим, Паола в своем кругу, я в своем. А ты — с няньками и тренерами. — Зато я многого добился, — неловко утешил отца Бриан. — И последовал бы нашим путем, если бы не Шайн. — Это точно, — Бри с удовольствием обласкал взглядом Шайни, который солнечно улыбался Паоле. Как мощный магнит, Лучик притягивал к себе остальных друзей-приятелей. Куар и Чанци сидели с едой чуть позади Шайни, Луиса с Чери разучивали какой-то танец, периодически окликая Лучика, который одобрительно кивал. Откуда-то из кустов выбрался встрепанный Убин и помахал руками, как потерпевший на берегу необитаемого острова. Шайн помахал в ответ. — Слышал, как Шайни называют в очень тесных кругах? — Как? — Бриан улыбнулся Лучику, который посмотрел на него через площадку. — Феникс. Кстати, вот и сюрприз, — отец кивнул куда-то в сторону, и Бриана словно пружиной подбросило. В ярко-оранжевых курточке и кроссовках, в свободных «би-бойных» штанах оливкового цвета, в лихо нахлобученной бейсболке и со скейтом под мышкой к ним направлялся Юэн в сопровождении Рут. Бриан поспешил присоединиться к Шайни, но все внимание Юэна было отдано папе. — Папочка! Ты круто выглядишь! Ух ты, какой костюм! А волосы! Длинные какие! Ты такой! Красиво очень! — скейт отправился в руки Рут, а Юэн с размаху влетел в объятия присевшего Шайни. — Ты как тут оказался? — Шайн поднялся и поправил его сбившуюся кепку. Юэн зажмурился и подставил мордашку под поцелуи. Бриан облизнул губы, но тут уже ничего не мог поделать — этого мужчину Лучик будет целовать так же часто, как и его самого. — Я соскучился! Рут сказала, что можно приехать! — Юэн подпрыгивал и пританцовывал, а потом, от переизбытка эмоций, обнял Шайни за ноги и уткнулся лицом в живот. — Папочка! Ты похож на небожителя! Я видел в книжке! Бриан откашлялся, пряча смешок, и Юэн, наконец, обратил на него внимание. Сначала его личико расцвело улыбкой, а потом мальчик резко отвернулся и жалобно посмотрел на Шайни. — Ну же… Ты ведь знаешь Бриана, — мягко улыбнулся Шайн, подталкивая сына к Бриану. — Можешь поздороваться. — Привет, Бриан! Ты тоже классно выглядишь! Но папа красивее! — Юэн с чувством пожал руку Бриану. Бри едва выдавил из себя улыбку, понимая, что мальчик очень хорошо выполняет инструкцию своего папы в том, что касалось их отношений. Это царапало душу и вызывало желание заявить во весь голос, что этот малыш принадлежит ему, как и его папочка. — Сын, позволь мне поприветствовать нашего юного гостя, — подошедший отец помог Бриану взять себя в руки. Юэн осторожничал, косился на Шайна, но дедушке Кардену улыбнулся искренне. Зато Паолу, с которой у него сложились вполне теплые отношения, мальчик проигнорировал, старательно отворачиваясь. Кажется, мать это немного задело, но она сумела удержать лицо. Лишь переглянулась с Шайном, который едва заметно пожал плечами. — Познакомьтесь все! — Лучик поднял Юэна на руки и оглянулся по сторонам. — Это — самый важный в моей жизни человек. Мой сын Юэн. Ему почти шесть лет, увлекается танцами, победитель нескольких конкурсов. Обожает Бриана, как пример для подражания. Юэн, это мои коллеги. Будешь знакомиться? — Буду! — Юэн широко улыбнулся. — Я хочу показать свой танец перед конкурсом! — Ты для этого к нам приехал? — Куар улыбнулся и протянул к Ю руки. — Меня зовут Куар. Мы с твоим папой немного подружились, и я с удовольствием посмотрю на твой танец. — И я! — Луиса захлопала в ладоши. — Я танцую в балетной группе! Юэн с восторгом посмотрел на нее и перебрался на руки Куара. Потом его затискали Убин с Чанци… — Твой сын — популярен, — сказал Карден и подмигнул Шайни. — Сейчас он их очарует, — тот лишь гордо улыбнулся в ответ. Действительно, через несколько минут Юэн оказался на импровизированной сцене в окружении довольно плотной группы людей. Из динамика зазвучала музыка, под которую Ю тренировался последнее время. Бриан поспешил последовать за Шайном и родителями, которые пробились в первые ряды. Юэн улыбнулся папочке, помахал остальным рукой и начал свой танец. Конечно, что-то Бриан уже видел, даже помогал тренировать, но полную постановку просматривал впервые. Юэн танцевал легко и точно, выплетая связки движений хип-хопа и локинга. Хореография была отличная, четко подобранная для пусть талантливого, но все же ребенка. И справлялся Юэн на высший балл. Бриан профессиональным жестом выразил свое восхищение, и Ю позвал его к себе. Музыка сменилась, и они начали импровизировать, как делали это много раз дома, перед зеркалом или членами семьи. Дотанцевав, Юэн несколько раз подпрыгнул, поклонился в ответ на бурные апплодисменты, а потом спустился со сцены и подскочил к Шайну. Он обхватил его за ногу и потряс, как деревце, спрашивая: — Понравилось? Понравилось? Бриан присоединился к отцу, и тот, задумчиво глядя на то, как Шайни, хохоча, цепляется за Куара, пытаясь сохранить равновесие, спросил: — У Юэна когда каникулы в школе? Я зря попросил убрать линию с ребенком. Кажется, у меня есть отличный кандидат на роль. Поговорю со сценаристом и Шайни. Бриан не был уверен, что Лучик согласится, но ничего не сказал. Решать не ему, но он был бы рад видеть Юэна на этой площадке вместе с остальной семьей.