Écoute ton coeur

Медленно ползущая впереди машина снова остановилась — мужчина раздражённо сбросил входящий звонок, иконка которого высветилась на экране под торпедой, и с явным недовольством опустил ногу на педаль тормоза. Сегодня был первый его рабочий день в качестве профессора в одном из колледжей, а он, как на зло, опаздывал, да ещё и не по своей вине. Леви специально сегодня поднялся пораньше, сократив свой сон с привычных четырёх часов до двух, и поехал по более короткой дороге, так как хотел по пути заскочить в кафе за чашкой чая, только вот это и стало его ошибкой: пробки. Многометровые очереди из разношёрстных машин выстроились в ряд, не давая ему отпустить педаль тормоза и на пару секунд, не говоря уже о газе. Он проторчал тут больше тридцати минут, отбросив мечты о горячем напитке, а если учесть, что через двадцать начнётся первая пара — именно его предмет — дела были плохи. Наконец, стоящая впереди Мазда начала медленно отдаляться, позволив Аккерману отпустить ручник. Спустя несколько топорных минут дорога впереди освободилась, и, казалось, тонкие брови слегка расслабились. На экране вновь высветился знакомый значок. Как бы не хотелось его сбросить, мужчина понимал, что в этой ситуации виноват он, и нужно было бы извиниться, но вместо этого Леви нажал на зеленую кнопку и устало выдохнул: — Чего тебе? — Хочу поставить в известность, что твоя пара только что началась, — совершенно спокойно ответили ему на том конце. — А вот тебя нигде не видно. — Попробуй наклониться. — Леви. — Да в пробке я был, Эрвин, не нуди, скоро буду. Замени меня на пару минут, сделай одолжение. Послышался удивлённый вздох. — Я не думаю, что смогу... — Ты меня в это втянул — ты и выкручивайся. Только его собеседник хотел возразить, как в трубке послышалась какая-то возня, скрип колёс о сухой асфальт и сдавленное "блять", произнесённое Леви. Перед капотом, испуганно глядя на чёрный корпус дорогого Лексуса, в неестественной позе стояло двое подростков с рюкзаками на плечах, которые секундой ранее перебегали дорогу на красный свет. К счастью, реакция не подвела водителя, и он успел затормозить до столкновения. Сбросив вызов, Аккерман включил аварийку и вышел из тёплого салона, в мыслях уже представляя, каким способом он будет откручивать головы этим оболтусам. Последние же с видимым страхом отошли на шаг назад, только почувствовав на себе взгляд недовольных серых глаз. — Кому из вас пришла идея пачкать мою машину своими мозгами? — подозрительно ровным голосом спросил мужчина, глядя то на одного, то на второго. Парень с торчащими во все стороны тёмно-каштановыми волосами судорожно сглотнул и поднял голову. — Простите. Мы просто опаздываем, и я решил, что... — …Бог любит троицу, и веселей опаздывать втроём? — перебил Леви. — Ты б хоть о девчонке подумал, она уже, небось, концы от страха отбросила. — Я не девчонка, сэр, — несмело, дрожащим голосом ответил парень с длинноватыми золотистыми волосами. — Тц, кошмар. Нарожают не пойми кого, а мне голову ломай, — недовольно проговорил мужчина и направился к водительской двери. — Проваливайте. Еще раз увижу — больше на тормоз жать не буду. Краем уха он услышал слёзные обещания, но от этого лишь отмахнулся и сел за руль, глядя на то, как на экран сыпится уже пятый пропущенный от кого-то с ником "Cher Papa". Глубоко вздохнув, Леви принял очередной вызов. — Леви, ты в порядке? Что это был за шум? — взволнованно спросили его на том конце. — Пустяки, — коротко ответил Леви, не желая вдаваться в подробности. — Я уже подъезжаю. И нажал на кнопку отбоя. Впереди показалось огромное четырёхэтажное кирпичное здание, походящее на древний замок двадцатого века. Похоже, здешний колледж был достоянием города, что неудивительно: он входил в пятёрку лучших. По всему периметру растянулся высокий решётчатый забор, а на месте входа были внушительные ворота, через которые неспеша заехал черный Лексус и остановился на заднем дворе, где находилась служебная парковка. Леви, взяв свой новый дипломат из тёмной кожи, покинул нагретый салон машины и, поставив её на сигнализацию, направился ко входу в главный корпус. Там его встретила молодая вахтёрша, которая недоверчиво сверлила взглядом незнакомого человека, на что тот только помахал ей перед носом пропуском с красовавшимся на нём фотографией, и, уточнив номер его аудитории, пошёл в сторону внушительных размеров лестницы на второй этаж. Лифт мужчина почему-то старательно игнорировал. Чёрное длинное пальто, такого же цвета узкие брюки, очки с тонкой оправой, белая рубашка с бордовым галстуком — наверняка не так представляли себе студенты их нового профессора, а судя по равнодушным взглядам, они вообще не признали в нём взрослого человека. Только открыв двойную широкую дверь из дерева, Леви широким, настолько, насколько позволял его рост, шагом прошёл вперёд, игнорируя студентов, которые почти сворачивали шеи, не узнавая в нём своего однокурсника. В самом низу, за столом, сидел мужчина, фото которого всплывало на экране Лексуса. Обложившись учебниками, он что-то старательно пытался рассказать, однако по его растерянному выражению лица было понятно, что преподавать — не его. Как только Эрвин, коим и был этот мужчина, увидел приближающегося человека, взгляд его невольно смягчился, а сам он явно почувствовал облегчение. — Надеюсь, ты им рассказал, как поддерживать брови в таком шикарном состоянии, — шикнул Леви ему на ухо и занял место у кафедры, пока Смит, закатив глаза, удалился из помещения. — Как вы уже, надеюсь, поняли, господа учащиеся, я — ваш новый профессор по уголовному праву. Леви не обладал навыками телепатии, но раскрытые от удивления рты его новоявленных студентов говорили сами за себя: никто из них не мог с уверенностью ответить на его последнюю фразу. — Меня зовут Леви Аккерман, с вами мы познакомимся чуть позже. Для начала мне хотелось бы узнать, насколько сильно вы отупели за лето, поэтому проведём небольшой опрос. Достаньте что-нибудь, на чём можно писать, и начнём. — Но... сегодня первое занятие, может... — раздался чей-то неуверенный голос впереди. — Видимо, до кого-то туго доходит, — вздохнул Аккерман и подошел к источнику раздражения ближе, опираясь на его парту так, чтобы он услышал тонкий аромат духов. — Как тебя зовут? — Конни Спрингер. — Так вот, лысый, я поясню: это просто проверка ваших знаний, валить вас и ставить плохие оценки на первом же занятии я не собираюсь. Уяснил? — Д-да, профессор. — Вот и славно. Начнем. Леви отошёл к столу и, сняв пальто, повесил его на спинку стула, стоящего рядом. Лица студентов стали поникшими, почти разочарованными, что и понятно. Наверняка те надеялись на простодушную девушку-профессора, которая бы ставила им хорошие оценки за посещение её пар хотя бы раз в неделю, но, судя по виду этого мужчины, такой лафы им не видать. Они учились на втором курсе юридического направления, потому, было ясно как Божий день, с этим угрюмым человеком им предстоит встречаться очень часто. А если учитывать, что его предмет основной, то и требования будут соответствующие. Раскрыв какую-то толстую книгу, мужчина завалился на стул и положил ноги на стол. — Начнём с азов, — заговорил он, убедившись, что все достали чистые листы. — Определите понятие “уголовное право”. Он выждал несколько секунд, чтобы все успели записать ответ, и продолжил: — Что является предметом уголовного права? — Перечислите методы уголовного права. — С какими отраслями права или же наукой граничит уголовное право? Таких вопросов было более двадцати, и даже самому задающему их надоело это монотонное занятие, потому Леви закрыл книгу и, посмотрев на исписанную в меле доску, в отвращении скривился. Не обращая внимания на студентов, которые ожидали очередных вопросов, Аккерман взял в руку тряпку и, встав на носки, так как его роста не хватало, чтобы дотянуться до верха, стал вытирать многочисленные неаккуратно написанные уравнения и числа. "Неужели эту доску не мыли со вчерашнего дня?" — страшась этой мысли, подумал профессор. — Можете сдавать мне на стол, — опомнился Аккерман спустя несколько минут, обернувшись через плечо. Стоя ко всем спиной, он не видел настороженных студентов, которые сдавали почти пустые листы. Закончив с доской, мужчина вернулся на своё место и взял в руки первый лежащий листок, глазами пробегаясь по кривым буквам. Когда Леви надоело портить себе зрение, пытаясь разобрать чужой почерк, он просто скомкал бумагу в шарик и выкинул его в урну. — Кто-то ошибся факультетом, тут вроде не медицинский, — недовольно буркнул он и взялся за другую работу, благо, здесь были более-менее читаемые символы. Однако это был единственный плюс: правильных ответов было меньше половины. Не желая пускать это на самотёк, Леви осмотрел трибуны, словно пытаясь одним взглядом вычислить владельца этого безобразия. — Кто из вас, придурков, придурок с именем Эрен Йегер? Больше всего Аккерман не ожидал увидеть на месте откликнувшегося студента того самого раздолбая, которого он чуть не сбил сегодня утром. Парень, сверкая своими зеленоватыми глазами, резко поднялся и с опаской уставился на профессора, который с трудом сдерживал желание кинуть в него кирпич. — И почему я не удивлен, — буркнул он. — У тебя крайне слабая работа, Йегер, остаёшься после уроков. То же относится к Брауз, Кирштейну, Гуверу, Ленц... Вы что, издеваетесь? Арлерт, ты молодец. Единственный, кто сделал меньше пяти ошибок. Показалась светловолосая голова парня, в котором Леви узнал второго участника ДТП. Махнув рукой, мол, черт с тобой, мужчина открыл журнал и записал домашнее задание, диктуя написанное вслух. От его количества сверху послышались отчаянные вздохи, но профессор словно не слышал мольбы сократить его хотя бы наполовину. "Займётесь хоть чем-нибудь полезным," — ответил он на все недовольные возгласы. Следующая половина пары прошла без происшествий. Аккерман расхаживал у доски, рассказывал новую тему, объяснял непонятные термины, попеременно с этим таская за уши нерадивых студентов, что имели смелость отвести глаза от его лекции на пару секунд. И очень скоро все поняли, что злить профессора Аккермана — гиблое дело. — Ну что, товарищи слабоумные, — обратился Леви к пятёрке, что осталась в помещении после звонка. — Я сегодня добрый, поэтому, так и быть, разжую вам каждое место, где вы проебались. Мужчина положил на стол подписанный лист бумаги с недавним опросом. За него стоило поставить не больше двух, но Леви считал, что если сейчас вдолбить этим дурням знания, то будет больше пользы, чем просто нарисовать им двойки. Именно поэтому он тратил сейчас своё время, а не прохлаждался дома с чашкой горячего чая. — Брауз, я так понял, ты не видишь разницы между классификацией и типологией. Объясняю, — твёрдым голосом чеканил каждое слово Аккерман, присев на край стола, где располагался скучающий Эрен. — Классификация представляет собой устойчивую группировку исследуемых объектов по их отдельным признакам и строится на жёстких критериях групп и подгрупп, каждая из которых занимает четко зафиксированное место. Типология же такой жёсткой дифференциации не содержит. Вот и вся разница. Йегер, — скосился на чуть ли не спящего парня, — повтори. — А... Чего? — Эрен резко дёрнулся, не ожидав такой подставы. — Тебе я всё-таки оценку поставлю, болван, — сказал Аккерман и для убедительности взял в руки папку, куда ставились заслуги учеников. — Что?! Не надо! Меня с общаги выгонят! — Я выделю тебе картонку, чтоб ты не спал на земле. — Мистер Аккерман, прошу Вас! — Рука требовательно схватила мужчину за запястье, чтобы кончик ручки не успел коснуться бумаги. От подобной наглости мужчина даже на пару секунд завис, не зная, как на это реагировать, а когда оцепенение спало, железной хваткой заставил Эрена отпустить его, попутно заломив ему руку до хруста костей. Все сидящие рядом студенты с ужасом отстранились, а слишком проницательная девушка с блондинистыми волосами прикрыла ладонями рот. — Не смей трогать меня, — пугающе расширив глаза, прошелестел Леви странным тоном, из-за чего громко дышащий от боли парень, кажется, забыл, как это делать. — Простите... м-меня, профессор, — прохрипел Йегер. — Тц, — только и ответил Аккерман, продолжив объяснять ошибки. Больше Леви не стал обращать на Эрена внимания, хоть тот и пытался покашливаниями или "случайными" прикосновениями к ноге заставить его реагировать. Тратить ни нервы, ни время на него не было желания. Довольно быстро закончив с объяснениями, Аккерман отдал всем присутствующим их листы с исправленными ошибками и вышел из аудитории, повесив на предплечье своё пальто, которое из принципа не оставил в гардеробе, так как подцепить чужих вшей не хотел. Направлялся он в сердце любого университета или колледжа — в кабинет директора. Им оказался тот самый мужчина, который заменил его на некоторое время, пока он добирался до колледжа. Не имея даже мысли постучать, Леви ввалился в чужой кабинет, как к себе в спальню, и прикрыл дверь, завалившись на неё спиной. — Быть учителем — отстой, — только и сказал он, прежде чем кинуть пальто на стоящий рядом диван. — Эти раздражающие дети... Орут, плачут чуть что, мешают рассказывать то, что им же, блять, и нужно. Я не подписывался на это, Эрвин. Лучше бы ты меня в дурку послал, честное слово, там бы хоть весело было. Очкастая так вообще сошла бы за свою. Названный человек, что сидел за огромным, по-видимому, дорогим столом, выслушав эту тираду, лишь дёрнул уголком губ в усмешке и кивнул на кресло. — Чай, кофе? — сдержанно спросил он. — Ты в бариста переквалифицировался? — скептично поинтересовался Аккерман, сев напротив директора. — Давай что покрепче. Вино, например. — В этих стенах могу предложить тебе только безалкогольные напитки, — пожал плечами Смит. — Давай ближе к делу. Тебе кто-либо показался странным? Лицо Леви мгновенно сделалось серьезными, а про свои недовольства он сразу же забыл. Эрвин Смит — главнокомандующий секретной разведывательной организацией, спонсируемой правительством, под кодовым названием "Крылья". Она вошла в жизнь Леви после неудачной миссии по разоблачению её же. Целый месяц Аккерман копал под неё по заказу одного старика, что пообещал ему достойную оплату, однако в один день сотрудники "Крыльев" заметили шпионаж и буквально схватили его за руки. Ему грозил приличный срок, но Эрвин предложил ему компромисс, увидев потенциал в угрюмом парне, — вступить в их ряды и забыть о шпионаже. С того дня Леви обзавёлся нормальной работой с приличным заработком. Если раньше, после того, как его дядя пропал, он был вынужден вступать в различные преступные группировки, чтобы протянуть ещё пару дней, то теперь смог за неполный год накопить на престижную машину, о которой давно мечтал. Главная задача Крыльев — ловля особо опасных деятелей преступного мира, иногда даже целых мафий. Однако ловили они их несколько иначе, чем обычная полиция. Та обычно полагалась на удачу, и если она отворачивалась от них, то они просто закрывали дело под предлогом невозможности его раскрытия. Организация Эрвина же не отступала до конца, применяя различные методы и действуя с разных сторон. Её можно было сравнить с разведкой — первый этап миссии часто начинался с того, что специально обученный человек проникал в привычную среду предполагаемого преступника и разведывал обстановку, чем Леви и занимался сейчас, став профессором. Эрвин быстро нашёл свободную вакансию профессора и сам договорился с директором, чтобы быть ближе со своим лучшим сотрудником. Тот за шесть лет успел дослужиться до звания спецагента, что было вполне оправданно и его дисциплиной, и физическими данными, и интеллектуальными способностями. — Все как один: идиоты, — ответил Леви, с явным удовольствием сняв с себя очки. — Не думаю, что среди них тот, кто нам нужен, если он вообще здесь есть. — Сегодня у тебя есть ещё пары? — Должны были, но вчера мне сообщили, что студентов после десяти собирают в центральном зале для встречи с каким-то важным хером, поэтому моих пар не будет, чему я несказанно рад. — Это плохо, Леви. — А по-моему отлично, — легко выдохнул Аккерман и закинул нога на ногу. — Тебе меня не понять, сидишь тут в своем кабинетике, важный весь, а меня отправил в самое пекло. Кстати об этом... Как тебе удалось уговорить прошлого директора собрать вещи? — Уговорить? Видишь ли, у него давно не было отпуска, потому пара купюр и складная история — всё, что ему потребовалось, чтобы отдать мне ключи. — То есть, ты его просто подкупил? — Можно сказать и так. — Ты стал таким предсказуемым, Смит. — Серые глаза сузились. — Неужели стареешь? — К сожалению, молодеть с каждым годом, как ты, не получается, — ответил Эрвин, задержав взгляд на тонких чертах лица своего подчинённого. — Да где ж тут... Поседеешь скорее, с работой такой. Я требую премиальные за весь этот маскарад, и только попробуй мне их не выплатить — увидишь, что будет. — Что, например? — Пока не придумал, но, поверь, приятно тебе не будет, это я точно гарантирую. — Не волнуйся, выплачу двойные. — Вот и славно. А с меня бы вышел неплохой коллектор, не думаешь? — Без обид, Леви, но твою вакансию не примут. — Только не говори, что из-за роста, — по-детски обиженно проговорил мужчина, нахмурившись. — И поэтому тоже, но в основном из-за твоего характера. — А что с ним не так? — Не могу тебя представить, выбивающим долг у какой-нибудь хрупкой девушки, а коллекторы часто таким занимаются. Чего ты вообще об этом заговорил? Я думал, тебя устраивает твоя нынешняя должность. — Так и есть, просто рассматриваю варианты на случай, если ты вдруг решишь помахать мне ручкой из своего Легиона Справедливости, только и всего. — Странные мысли у тебя сегодня… Неужели выспался? — Ха, смешно. Я из-за тебя сегодня поднялся в сраных пять утра, чтобы не оплошать. Дай, думаю, порадую начальничка, приеду на час раньше на новую работу. Только выехал из дома — ебучая пробка на хер знает сколько километров. Так и простоял я до твоего звонка. Потом мне под колёса бросилась парочка суицидников, твои студенты, между прочим. — Так вот что произошло… — задумчиво отозвался Смит. — Они хоть не пострадали? — От трупов я избавился, не переживай. — А если серьёзно? — В багажнике лежат. Тц, Эрвин, припёрся бы я на уроки на измазанной в крови машине? — Это было бы в твоём стиле. — Прекращай пытаться шутить, пока я окончательно не разочаровался в твоём юморе, — беззлобно сказал Леви и, приподнявшись, без задней мысли заглянул в монитор стоящего на столе компьютера. Экран был поделён на множество маленьких квадратов, в которых легко угадывались различные аудитории колледжа. В одном из них, самом большом, Аккерман узнал и свой новообретённый класс. Удивлённо подняв брови, он откинулся обратно в кресло и скосился на решившего это не комментировать Смита. — Старый ты извращенец. Когда успел? — Сегодня, пару часов назад, — совершенно спокойно ответил собеседник. — Попросил ребят из отдела помочь. Камерами оснащены все помещения здания, кроме туалетов, по понятным причинам. — Хоть поссать сходить спокойно можно, супер. — Также, — продолжил Эрвин, не обратив внимания на высказывание своего подчинённого, — в камерах установлен захват аудиодорожки, то есть… — …ты теперь наши условные "глаза и уши", — хмыкнул Леви. — Недурно. Только не сильно ли много работы для одного человека? Не думаю, что ты уследишь за всеми аудиториями, а их тут немало, хочу заметить. — По этой причине я сформировал группу под руководством Нанабы. Если что-то упущу я… — Упустишь, потому что будешь пялиться на какую-нибудь девчонку? В раздевалке, кстати, тоже камеры есть? Не завидую я твоим студенткам. А может, и студентам, кто тебя знает. Эрвин страдальчески вздохнул. — Леви, будь добр, позволь мне закончить хоть одно предложение. — Внимательно слушаю Вас, мистер Смит, — склонив голову в почтенном жесте, произнёс Аккерман. — В общем, за всем следят больше десяти человек, записанные видео автоматически отправляется в архив нашей базы данных на случай, если будут сомнения. И да, в раздевалках камеры тоже есть. Если появятся к кому-то подозрения — тебе сразу же позвонят. — Понял, отключаю телефон. А на мой компьютер установите эти шпионские штучки? Буду на парах следить за тем, как ты следишь за остальными. Слежка в квадрате, так сказать. — Этим уже занимаются, не переживай. — Славно. Так, ладно. — Леви поднялся на ноги. — Про твои извращения я наслушался достаточно. Так как у меня сегодня больше нет пар — счастливо оставаться, а я домой. À bientôt, Papa. Не успел сказать Эрвин и слова, как Аккерман, накинув на плечи пальто, скрылся за дверью, аккуратно ею хлопнув. Он давно привык к такому развязному поведению мужчины, потому уже и не обращал внимания на его мелкие выходки. Не отвечать на звонки по несколько дней, сбегать посреди разговора, различные клички — этого у Леви не отнять, потому оставалось только смириться. Несмотря на всё это, Аккерман оставался здравомыслящим, рассудительным человеком, который не раз выручал его в трудное время, за это и характер мужчины Леви и симпатизировал начальнику. Парковка заднего двора встретила его холодным ветром и знакомыми зелёными глазами, что сразу посмотрели на него с неприкрытым остережением. Эрен стоял у чёрного Лексуса, что навевало мысли о том, что парень сгоряча решил напакостить строгому профессору, который так ловко унизил его перед друзьями, но причина нахождения здесь Йегера была несколько другая — в руке он сжимал дипломат. Его, видимо, Аккерман забыл в аудитории. Не веря тому, что видит, Леви остановился напротив студента так, чтобы их разделял капот, и сложил на груди руки. Парень упорно не хотел ничего делать. Ему словно нравилось испытывать чужое терпение. — И? — подняв бровь, спросил мужчина. — Вы забыли это, когда уходили, — проснулся Эрен и протянул вещь хозяину. — Ты хочешь убедить меня не ставить двойку, я прав? Йегер сразу же потупил взгляд, будто не ожидая, что его замысел так быстро раскроют. — Не утруждайся, я и не планировал. Но если ты ещё раз придёшь на мой предмет неподготовленным — нарисую тебе "Звёздную ночь" Ван Гога из двоек. — Спасибо Вам! Больше такого не повторится, обещаю, — с облегчением выпалил Эрен и хотел было кинуться на своего спасителя с объятиями, но, вспомнив, кто перед ним, быстро отмёл эту затею и просто скрылся за углом здания, не забыв при этом помахать на прощание. — Странный мальчишка... — прошептал Леви в пустоту. Перед тем, как поехать домой, мужчина свернул к небольшому магазину, где хотел купить продуктов, коих он не досчитался после недавнего визита его болтливой подруги. Та, только переступив порог, кинула ему в руки макет какого-то атома, а сама бросилась к холодильнику, сгребая с полок все, что видела, с такими голодными глазами, словно не видела еды несколько суток. На деле же женщина просто не следила за временем, когда была на рабочем месте, и иногда, проезжая мимо дома Леви, который находился ближе к офису, чем собственный, использовала его в качестве забегаловки, заезжая сюда перекусить. Ханджи Зоэ — лучший судмедэксперт их довольно большого города. Она была из тех людей, кто проведёт свободное время за работой, а не дома за чашкой кофе. Леви ценил эту упорность и ответственность, потому особо не сердился, когда слышал громкий стук кулаков в дверь. Только ворчал для вида, но всегда спускался со второго этажа, чтобы приготовить подруге что-то более съестное, чем замороженные полуфабрикаты в морозильнике. Леви познакомился с ней несколько лет назад, когда только привыкал к новой работе. После своей первой смены Аккерман зашёл в душ, чтобы смыть с себя не успевший появиться слой грязи. Последний час дня ушел на тренировки: десяток людей занимались в специально обустроенном спортивном зале. Отжимались на брусьях, бежали кросс на время и много всего остального, что могло бы улучшить их физические показатели. Леви, злясь на себя, тренировался почти до потери сознания, потому желание посетить душ было практически жизненно необходимым. Обмотав бёдра полотенцем, он направился в раздевалку, где принялся доставать из своей сумки сменную одежду, однако тихие шаги за спиной и громкий вздох восхищения за спиной заставили его пересмотреть планы. Повернувшись, Леви заметил женщину со странным румянцем на щеках. Та, расставив руки, громко дышала, осматривая его со всех сторон. Потом произнесла тихое "можно потрогать?", кивнув на его живот, где красовались мышцы пресса. Аккерман удивился, ведь это была мужская раздевалка, и видеть там представителя женского пола, тем более с такими безумно горящими глазами, было, мягко сказать, неожиданно, однако, опомнившись, взял в руки лежащую на скамье довольно тяжёлую сумку и, пару раз замахнувшись, выпроводил ею нежданную гостью за дверь. Так и началось знакомство тогда ещё парня с молодым специалистом Ханджи. Она, в отличие от многих своих коллег, которые явно невзлюбили Леви за то, что он так легко попал к ним в штаб, в то время как они годами добивались своего места, относилась с уважением к Аккерману. Конечно, шуток по поводу роста у неё не отнять, но к этому он уже привык. Выйдя из магазина, мужчина заметил на капоте чёрное пятно, в котором узнавался кот. Животное, чувствуя тепло, свернулось клубком на гладкой поверхности и тихо мурчало, не обращая внимания на объявившегося хозяина. Тот, поставив пакеты с продуктами на землю, опустился на корточки, выудил из пакета сосиску и поманил кота за собой, подальше от проезжей части. Кот оказался умным, потому быстро согласился на своеобразную сделку. Две пары лап бесшумно опустились на асфальт и быстро достигли желаемого. Перед тем как дотронуться до еды, кот запрыгнул к сидящему Леви на колени и мягко потёрся об него, выражая этим свою благодарность. Несмотря на то, что всю одежду можно было сдавать в химчистку из-за плохо оттираемой шерсти, Аккерман почесал животное за ушком и придвинул его к еде, а сам направился к машине. У дома Леви заметил знакомый белый пикап, не предвещающий ничего, кроме скорого опустошения холодильника. За рулём, на удивление, никого не оказалось. С душевной болью проведя ладонью по лицу, мужчина заехал через ворота и припарковал свою машину возле гаража. Как только Леви открыл заднюю дверь, где лежали пакеты, чтобы занести их на кухню, ему в спину влетело тело с визжащими звуками, отчего он чуть не упал лицом на сидения, однако вовремя схватился пальцами за крышу. Не успев начать извергать проклятия, он почувствовал на своём животе чужие руки — Ханджи, обхватив его со спины, сжала своего коллегу в объятиях, от которых в рёбрах то и дело норовили образоваться трещины. — Четырёхглазая... помнёшь пальто! — сцепив зубы, прохрипел Леви и резким движением освободился из стальной хватки. — Ты откуда материализовалась, ненормальная? Ханджи с недовольством отступила и, непринуждённо сняв с чужого носа очки, нацепила их поверх своих — в разы больше, чем эти. У Леви не было проблем со зрением, в линзах не было ни одной диоптрии, это была просто часть образа, который Эрвин просил соблюдать. — Из кустов. У тебя какие-то ягоды созрели, я провела пробу. Никудышный из тебя садовод, Аккерман, — укоризненно покачала головой женщина и вернула очки его владельцу мостом вниз. Тот, не обратив на это внимания, округлил глаза. — Ты ела те ягоды? Из кустов у забора?! — По увеличивающемуся тону мужчины Зоэ поняла, что она сделала что-то не так. — Это декоративный сорт, придурошная, ягоды ядовитые. Я заебался уже подбирать у дома трупы тех, кто их жрал. Ханджи удивлённо подняла брови и подскочила на месте, поверив этим словам. Частично, это было правдой: снежноягодник действительно был декоративным растением с несъедобными ягодами в цветении, однако они не были ядовитыми, только неприятными на вкус. — П-правда?! — ужаснулась женщина, взволнованно прикрыв рот ладонью. Подняв пакеты, Леви непоколебимо пошёл в сторону крыльца, попутно роясь в кармане в поиске ключа. Ханджи хвостом поплелась за ним, поглядывая на свои руки на случай характерной для отравления сыпи. — Ага, — ответил тот, зайдя в прихожую. — Раз ты ещё жива, сделай одолжение: возьми в подсобке лопату и соверши акт самопогребания. — Но… — Быстрее, Ханджи, пока ещё можешь ходить на своих двоих. Яд быстро действует. — Я хочу прощальный обед, — по-детски наивно сказала женщина, чем удостоилась недовольного взгляда Леви. — Тц, открой свой ресторан и жри, сколько в тебя влезет. — За это надо платить, а мой любимый коллега кормит меня бесплатно. К чему неразумные траты, да, коротышка? — Да, малахольная, — в тон ответил Леви и закончил избавляться от верхней одежды. Несмотря на то, что сейчас было только начало осени, на улице было по-странному холодно, оттого и приходилось надевать на себя сто слоёв одежды. — Я купил твою любимую лапшу. Если усадишь свою задницу и подождёшь, я приготовлю к ней говядину. Зоэ с готовностью и улыбкой до ушей кивнула и, предусмотрительно разувшись, дабы не получить от хозяина дома досрочную путёвку на тот свет, прошла на кухню. Там она по-хозяйски включила с помощью лежащего на холодильнике пульта большой плазменный телевизор, висящий на стене, и нашла канал с какой-то банальной поп-музыкой, от которой Леви, вошедший следом, закрыл ладонями уши. Следующий час прошёл незаметно. Аккерман, натянув цветастый фартук, трудился над мясом, решив поэкспериментировать с маринадом, а его гостья, наконец затихнув, смотрела какой-то мультфильм, вполголоса комментируя происходящее на экране. Иногда появлялись вопросы по поводу того, как кто-то подобный мог работать в такой серьёзной сфере, как полиция, но они сразу развеивались, стоило увидеть Ханджи в действии. Переступая порог штаба "Крыльев", в Зоэ как будто вселялся другой человек, более уравновешенный и сосредоточенный, который много чего достиг благодаря своей сообразительности. Здесь же она могла пить принесённый Леви лимонад с горла и кидать в него скомканные в шарик чеки, что лежали у неё в карманах. Когда с готовкой было окончено и стол был накрыт, Леви снял с себя фартук и опустился на стул напротив Ханджи. Та с нескрываемой радостью схватилась за вилку и с ней же, только уже торчащей из волос на голове, пошла мыть руки. Недовольно зыркнув на Аккермана, она нехотя намочила их водой и вернулась обратно. Достав вилку у себя с макушки и насадив на неё кусок мяса, Ханджи с упорством игнорировала стоящую тарелку с различными столовыми приборами. — А, Леви, я ведь не просто так к тебе пришла, — с набитым ртом заявила женщина, подняв указательный палец. Аккерман, орудуя ножом, на мгновение замер и поднял бровь. — Сколько? — Не нужны мне твои деньги, коротышка! — проговорила с уязвленной гордостью Зоэ. Периодически она заглядывала к другу, когда умудрялась потратить все деньги до зарплаты. Обычно это происходило в первые две недели, когда соблазн сходить в магазин и скупить новые химические макеты был слишком велик. Леви никогда не отказывал, даже стал откладывать деньги в отдельном месте специально для таких случаев. — Эрвин сказал, что у тебя сегодня был первый рабочий день. Хотела узнать впечатления. — Было бы чего узнавать, — расслабился мужчина и вновь принялся отделять от большого куска говядины маленький. — Обычные... дети, ведут себя соответствующе. Наша цель, скорее всего, ещё не прибыла в колледж. — Не, я не про это. Как тебе, быть профессором? Понравилось? Дотянулся до доски? — Встал на стул, не беспокойся. В следующий раз позову тебя, твоя дурная голова будет вместо него. — Ты не ответил на два первых вопроса. — Если интересно моё мнение, то я бы предпочёл пойти с тобой в кино, чем учить чему-либо этих оболтусов. К слову, в последний раз, который произошел несколько месяцев назад, когда Леви согласился пойти на премьеру какого-то боевика с Ханджи, та после первого получаса встала со своего места, нашла жертву в виде проектора и, встав перед ним, пыталась что-то изобразить руками, отчего на экране появлялись кривые тени. Подбежавшие охранники с трудом выставили упирающуюся женщину за дверь, зато Леви со спокойной душой один досмотрел фильм, поставив в телефоне режим полёта, так как Зоэ почти не переставая ему звонила и писала, чтобы тот тоже вышел за ней. Всё время до конца сеанса женщина с обиженным видом просидела в фойе, строча коллеге письма с угрозами, однако купленное на кассе Аккерманом мороженое быстро заставило её позабыть обо всех обидах, и уже через пять минут она снова обнимала мужчину за шею. — Ты намекаешь на... — Карие глаза нетерпеливо загорелись. — Не дай Бог, очкастая. Больше я с тобой туда ни ногой. — Ну Ле-е-еви, — страдальчески протянула Ханджи, подложив под подбородок руку. — Bon appétit, connasse, — выдохнул мужчина. Когда с едой было покончено, Зоэ выпросила у своего коллеги пару бутылок крепкого виски под предлогом празднования его нового места работы. За последнее она получила достаточно сильный тычок локтем в бок, так как Леви называл его новую временную должность лишь вынужденной мерой, и добровольно он бы никогда не стал профессором. Только если под дулом пистолета, и то вряд ли. В конечном итоге под вечер не умеющий пьянеть мужчина остался один на один с сопящей от дозы выпитого алкоголя на его коленях Ханджи. Та долго буйствовала, поддавшись градусам: произвела демонтаж одной из картин, что висела на стене в зале, и даже оторвала кусок обоев, чтобы нарисовать на нём себя и какого-то невысокого человека рядом, поместив обоих в корявое сердце, за что огребла пару раз по голове кастрюлей и, сумев доползти до сидевшего на диване Леви, свалилась прямо на него, пьяно икнув. Привыкший к подобному Аккерман невозмутимо сжал в руке бокал виски и, достав из кармана брюк свой телефон, запечатлел расплывшееся опухшее лицо подруги на камеру, чтобы отправить получившиеся снимки в общий чат, где состояли все сотрудники "Крыльев", с надписью "Спокойной ночи, малыши. Ps. Заберите это кто-нибудь." Вскоре в чате начали всплывать смеющиеся смайлики, отправленные его коллегами, и только одно сообщение было пронизано беспокойством: Cher Papa [17:46]: Леви, где вы находитесь? Всё в порядке? Закатив глаза от серьёзности своего начальника, мужчина отправил в ответ одну точку, дабы в лишний раз потрепать его нервы. Cher Papa [17:47]: Я знаю, что ты не можешь опьянеть, не придуривайся. Говори, где вы, я отвезу Ханджи домой. Cher Papa [17:50]: Леви. Это приказ. Леви-не-люблю-свою-работу Аккерман [17:50]: Дома она у меня, дома, не волнуйся, а то, гляди, сердечный приступ схватишь. Cher Papa [17:51]: Леви, поменяй здесь ник. Леви-ЛЮБЛЮ-свою-работу Аккерман [17:52]: Пойдёт? Cher Papa [17:51]: Просто поставь свои имя и фамилию. Эрвин Смит 2.0 [17:52]: Смотри-ка, у нас завелся самозванец. "Администратор чата сменил имя пользователя "Эрвин Смит 2.0" на "Леви Аккерман". Гюнтер Шульц [17:52]: Ахаххаха Петра [17:52]: :’-D Леви Аккерман [17:53]: Пользоваться своим положением нехорошо. Cher Papa [17:53]: Нехорошо, но действенно. Cher Papa [17:55]: Я выезжаю, буду через пятнадцать минут. Леви Аккерман [17:55]: Можешь не спешить, мне ещё надо привести это чудовище в чувства. Cher Papa [17:57]: Это ты о Ханджи? Леви Аккерман [17:57]: Со мной никого, кроме нее, нет. Cher Papa [17:58]: Понятно. На этом их переписка оборвалась, и Леви отложил телефон на стоящий впереди стол. Несмотря на этот глупый ник, он иногда ловил себя на мысли о том, что ему действительно нравится быть тем, кто он есть сейчас. Работать в СРО было куда лучше, чем, как раньше, грабить людей за кусок хлеба. Конечно, эта работа, как и все другие, не была лишена своих минусов, однако по сравнению с плюсами, те меркли на их фоне. К плюсам можно было отнести в первую очередь большую зарплату — чего уж говорить, именно из-за этого Леви и принял когда-то предложение Эрвина; хороший коллектив, хотя его в первые месяцы таковым назвать было сложно; и близкая самому Леви деятельность. Став агентом "Крыльев" он словно встал по другую сторону баррикад, ведь теперь он боролся с теми, кем когда-то являлся сам. Это позволило ему увидеть нечто, чего он раньше не видел. Самым большим минусом Аккерман считал монотонную бумажную работу в офисе, ведь каждый свой сделанный и предстоящий шаг нужно подробно расписывать в отчетах, чтобы те потом проверил Эрвин и послал их наверх. К его счастью, Смит, видя какую-нибудь незначительную ошибку, не заставлял переписывать всё сначала, а аккуратно исправлял её от своей руки. Эрвин, в принципе, делал в его сторону небольшие исключения. Например, списывал круглую сумму с выделяемого им бюджета на ежемесячную покупку чая, так как Леви занимался его коллекционированием, да и просто любил чёрный чай. Несколько раз те, кто считают расходы, спрашивали об этом, но Эрвин лишь пожимал плечами, мол, без этого никуда. Спустя ровно пятнадцать минут послышался приглушённый звук двигателя, а через окна начал проникать яркий свет фар. Леви глубоко вздохнул — у него так и не поднялась рука будить сопящую на его коленях подругу, однако сейчас у него не было выбора, так как Смита задерживать не хотелось. Хлопнув пару раз по чужим щекам, он почувствовал удар в челюсть, отчего голова машинально чуть запрокинулась. Ханджи, не разжимая кулака, распахнула глаза и резко оглядела находящееся перед ней пространство. — У тебя есть три секунды на то, чтобы мои глаза перестали тебя видеть рядом со мной, — нечитаемым тоном проговорил Леви, потирая ушибленную часть лица. — Один. Только тогда Зоэ поняла, что натворила, и сразу бросилась на мужчину с объятиями и извинениями, однако тот остался непреклонен, указывая на дверь, в проёме которой уже стояла статная высокая фигура Эрвина. Он единственный мог беспрепятственно проникать на территорию дома Аккермана, так как имел и ключи, и специальный код из шести чисел, который нужно было вводить у ворот. Несмотря на это, он всегда предупреждал о своих визитах заранее и спрашивал разрешение на вторжение. — Эрви-и-ин! — пропела Ханджи, наконец заметив названного человека. Алкоголь всё ещё не выветрился из её головы, потому её речь была более несвязная, чем обычно. — Меня коротышка обижает, помоги-и! — Да ты что? — мягко удивился Эрвин. — Леви, не стыдно тебе? Здравствуй. — Salut, Papa, — непринуждённо отозвался тот, дёргая Зоэ за волосы. — Нисколько. Забирай. Усмехнувшись, Смит аккуратно помог женщине подняться на ноги и медленно вывел её на улицу, предварительно накинув на её плечи плащ, в котором она пришла. Леви вышел следом, чувствуя потребность подышать свежим воздухом. Снаружи было непривычно холодно, но мужчина даже не вздрогнул — всё же алкоголь немного да влияет на него, если не туманом в голове, то расширением кровеносных сосудов точно. — Тц, устроили мне тут автопарк, — окинув взглядом две стоящие за воротами машины, недовольно кинул Аккерман и достал из кармана пачку сигарет. Достав одну, он поджёг её конец зажигалкой и зажал между зубов, делая первый затяг. — Прости, машину Ханджи придётся забрать завтра, — ответил Смит, усадив женщину на переднее пассажирское сидение. — В таком состоянии её пускать за руль нельзя. Когда Эрвин подошёл ближе, Леви не успел среагировать, и сигарета оказалась в чужих руках. — Эй, мы не на работе, — нахмурился Аккерман и встал на носки, намереваясь вернуть принадлежащую ему вещь, однако Смит предусмотрительно поднял руку. — Детский сад. — Новое правило: не курить при мне. Если решил губить своё здоровье, то не втягивай в это других людей. Леви только открыл рот, дабы вставить слово, как его резко перебили: — Нет, нельзя курить в колледже. Дети тоже люди. — Ну и хер с тобой. Au revoir. Выслушав ответное прощание, Леви небрежно отсалютовал и вернулся в почти жаркое помещение кухни. Мрачный взгляд наткнулся на помятую скатерть на столе и разбросанные приборы. С таким же мрачным видом мужчина потянулся к стоящей у стены швабре.