Écoute ton coeur

— Больно? Эрен, держа одной рукой пропитанную спиртовым раствором марлевую салфетку, аккуратно прикладывал её к ссадинами на лице Аккермана, другой же с ещё большей осторожностью придерживал его за подбородок, тем самым не позволяя опустить голову от света. — Терпимо, — глухо отозвался его пациент, сжимая зубы, когда антисептик неприятно щипал, попадая на повреждённую кожу. Леви сидел на диване, пока его подопечный, обрабатывая порезы, стоял перед ним и иногда наклонялся, чтобы лучше рассмотреть раны. Те оказались хоть и несерьёзными, но заживать будут долго и неприятно. От помощи врачей мужчина отказался, заявив им, что на его лице и футболке просто краска, поэтому Эрен вызвался добровольцем, благо, небольшие знания в этой области, приобретённые благодаря отцу, имелись. Это был первый раз, когда он настолько близко находился к этому мужчине, оттого, чтобы как можно дольше растянуть этот момент, парень специально медлил, то отвлекаясь из-за телефона, то уходя лишний раз помыть руки, лишь бы Аккерман и дальше сидел перед ним и доверчиво подставлял лицо под его прикосновения. Душу грело то, что Леви действительно каждый раз дожидался, а не раздражённо фыркал, как обычно, и уходил в свой кабинет. День близился к концу — прошло несколько часов после событий возле парка. За это время ФБР по выпущенной Аккерманом ориентировке успели зачистить склад, в котором его держали, однако, ожидаемо, никого из похитителей найти не удалось, как и хоть каких-нибудь зацепок на то, где они могут быть сейчас. На земле только остались следы шин, но и те исчезли, попав на асфальт. Телефон Зика вновь перестал быть обслуживаемым, поэтому и отследить его не представлялось возможным. — У тебя руки дрожат, — заметил Леви, едва Эрен принялся убирать подтёки крови над его верхней губой. — Уверен, что тебе стоит и дальше изображать из себя полевого доктора? Вздрогнув, Йегер как-то нервно прочистил горло и поменял окрасившуюся в тёмно-красный салфетку на новую. — Да-да, всё в порядке, я просто задумался. — Интересно, о чём можно думать в такой момент, — со слабой улыбкой проговорил Леви. — Ни о чём особенн… — парень вдруг прервался, зацепившись за что-то настороженным взглядом. — Откройте рот, пожалуйста. — Что, прости? — Вы всё слышали, не придуривайтесь. Откройте рот, мне нужно посмотреть, — настойчиво повторил Эрен и несильно нажал двумя пальцами на угол челюсти. Закатив глаза, Леви выполнил указание, хоть и не понимая, зачем ему это делать в принципе. Йегер сосредоточенно прошёлся взглядом по всему ряду зубов и заметил то, что его напрягло несколько секунд назад: левый верхний клык был почти наполовину сколот, образуя явную асимметрию по сравнению с остальными. Про стоматологию Эрен мало знал, однако было ясно, что повреждена только эмаль. — Вам нужно к врачу, — вынес он вердикт, сдержав порыв злости из-за осознания того, что его опять не было рядом, чтобы защитить этого человека, и принялся обрабатывать оставшиеся раны. — Потом, — отозвался Леви, болезненно зажмурившись. — Нет, не потом, — с нажимом возразил Эрен. — Завтра же. Такие проблемы нельзя запускать или станет ещё хуже. — Сопляк, я сказал потом, значит, потом. Ничего не случится, если… — Мужчина сдавленно прошипел, когда Йегер с силой прижал марлю к ссадине. — Сраный ты садист. — Звоните врачу. Леви отвёл потускневший взгляд куда-то в сторону, словно надеясь тем самым скрыться из чужого поля зрения. Эрен же, интерпретировав это движение по-своему, наконец, прекратил свою пытку и сел рядом на диван, его ладонь мягко накрыла колено упрямо молчавшего профессора. — Вы что, боитесь? — догадался он, подняв брови. — Боитесь стоматолога? Ответа так и не последовало. Воспоминаний из детства было мало, однако, что Аккерман помнил до сих пор и в красках, так это день, когда он, девятилетний мальчик, прижимая ладонь к щеке, подошёл к стоящей у плиты Кушель и пожаловался на зубную боль, после чего та отвела его в местную, не самую лучшую стоматологическую клинику, где врач, коим была грубая женщина в возрасте, всё время кричала и ругалась, попутно до ужаса больно проводя махинации с больным зубом. Пыточное кресло, пугающие своими формами и размерами металлические инструменты и этот запах, оседающий на каждом сантиметре кожи — всё, что повзрослевший Аккерман помнил о том страшном учреждении. — Леви? — позвал Эрен, когда не дождался от мужчины никакой реакции ни через пять, ни через десять секунд. — Хотите, я схожу с Вами, чтобы Вам было спокойней? — Что за глупости, — отозвался тот и бесстрашно, по его мнению, посмотрел на своего недавнего врача. Увидев в серых глазах настоящую, плохо скрываемую панику, Эрен грустно улыбнулся и прижал к себе казавшегося сейчас таким беззащитным Аккермана, успокаивающе проводя ладонями по его спине. Леви как-то удручённо вздохнул, но отпираться не стал, только удобнее умастил подбородок на плечо мальчишки и замер. — Он обязательно пожалеет о том, что сделал, — послышался тихий, но вкрадчивый шёпот. — Что ты там бормочешь? — лениво поинтересовался мужчина, прикрыв глаза. В дверь три раза постучали. Эрен мгновенно напрягся, что Леви ощутил всем телом, и потянулся к пистолету за поясом, который теперь всегда носил с собой. — Это Ханджи, спокойно. Я попросил её зайти. Рука с зажатым оружием медленно опустилась, а её обладатель с недоверием скосился на источник звука. — Мисс Зоэ? — неверяще спросил парень и, с недовольством выпустив из объятий своего попечителя, сам подошёл к двери, чтобы заглянуть в глазок. На пороге, действительно, стояла знакомая женщина, потирая одну руку об другую, чтобы согреться. Сзади неё виднелся и Эрвин, приближающийся ко входу. С облегчением выдохнув, парень открыл замок. — Коротышка, я тут такую мазь для суставов нашла, для твоих костей самое то! — Ханджи, как всегда, уверенно прошла внутрь прихожей, однако тут же остановилась, столкнувшись с непонимающими зелёными глазами. — Ой, Эрен, ты тоже здесь? — Да… я здесь… живу, — чуть заторможенно ответил тот. — Уже месяц. — Да-да, совсем забыла. Ты уж прости, что без подарка, малыш, ладно? Эрен только кивнул и, накинув на себя куртку, поспешил выйти на улицу, чтобы оставить взрослых наедине. — Очкастая, ты своим одним предложением похоронила всю мою репутацию перед сопляком, — пробурчал Леви и, поднявшись на ноги, начал помогать подруге снимать плащ. — Ты чего так легко одета? Зима на дворе, простудишься. — Я с этой работой забываю про всё на свете. Спасибо. — Женщина обратила внимание на новый предмет в доме. — Ничего себе, коротышка, это что, ёлка или у меня галлюцинации? Впервые вижу её у тебя. А говорят, чудес не бывает... — Это сосна, настрой свои четыре глаза чуть лучше. Чай сделать или сама справишься? — Боюсь, на это нет времени, меня ждут в штабе через полчаса. — Ханджи села на диван рядом со своим коллегой и, убрав с его лба свисающие волосы, осмотрела обработанные ссадины. — Эрен неплохо постарался. С него бы вышел отличный врач. Увидев, как Леви медленно опустил голову, словно задумавшись о чём-то, женщина вопросительно подняла бровь. От былого лёгкого настроения мужчины не осталось ничего, словно бы от звука лишь одного имени в него вселился кто-то другой. — Что случилось, коротышка? — Он становится жестоким, — проговорил Аккерман, оперевшись локтями о колени. — Даже взгляд поменялся… Что я сделал не так, Ханджи? Я всегда старался быть рядом, пытался… помочь ему пройти через всё это. — Леви, мальчик много пережил. Лишиться в таких обстоятельствах матери — тяжёлый удар, дай ему время оправиться от этого. — Он хотел убить человека, — с паузами сказал мужчина и беспомощно выдохнул. — Я видел, насколько легко у него получилось выстрелить, в его глазах не было и доли… жалости. Как будто лишить жизни кого-то — плёвое дело для него. В детстве, ещё в Париже, я часто встречался с такими людьми, для которых человеческие жизни ничего не значат. Неужели и Эрен станет таким?.. Ханджи не ответила. Вместо этого она осторожно опустила ладонь на чужие лопатки и стала медленно их поглаживать, чтобы немного отвлечь друга от его невесёлых мыслей. Она нечасто видела Леви в таком подавленном состоянии, вернее, сегодня был первый раз за несколько лет, поэтому даже не знала, как себя вести. Обычно тот в тяжёлые времена просто отдалялся от всех и больше времени проводил в одиночестве, читая или просто погружаясь с головой в работу, сейчас же он как будто хотел найти в ней поддержку или одобрения его действий. — Всё образуется, вот увидишь. Эрен просто хотел тебя защитить, так ведь? — Разве можно этим всё оправдать? Он слишком заигрывается... Я волнуюсь, Ханджи, правда. — Хорошо, — сдалась женщина. — Хочешь, я схожу с ним к психологу? У меня есть хорошая знакомая-специалист. — Не нужно. Не хочу, чтобы он подумал, что с ним что-то не так. Лучше скажи, тебе ведь виднее, как мне лучше поступить? Зоэ тепло улыбнулась. — Просто не дави на него. Эрен хороший парень, он вскоре сам должен всё понять, нужно лишь время. А пока… просто не обращай внимания, может, займитесь вместе чем-нибудь, ты должен ему показать, что ничего не изменилось. Из-за того, что Зоэ настойчиво не отводила от него тёплого взгляда на протяжении нескольких секунд, Леви чуть смутился и возмущённо нахмурился. — Что такое? — спросил он нетерпеливо. — Ты очень изменился за эти три месяца… Это малыш так на тебя влияет? — А я понадеялся, что услышу от тебя что-то дельное, — вздохнул Аккерман, расслабившись. — Не знаю, возможно, довольна? — Угу, — улыбнулась та и поднялась с дивана. — Мне пора бежать, поэтому поболтаем об этом потом. С праздником, кстати, желаю, наконец, подрос… Речь женщины прервалась из-за прилетевшего в лицо плаща — Леви осуждающе покачал головой. Проводив до двери подругу, мужчина услышал тихое мяуканье где-то рядом. Колючка неспешно, по-своему грациозно спустился с последней ступени лестницы и подошёл к своему хозяину, сразу же начав тереться о его ноги. Леви усмехнулся и, опустившись на корточки, погладил кота по пушистой изгибающейся спине. — Что, проголодался? Прости, совсем не было времени на тебя, — извинился он, словно бы животное могло его понимать. — Пойдём, Эрен на днях купил твои любимые… Леви резко замолчал и даже перестал двигаться, прямо как какой-то персонаж из зависнувшей игры. "Эрен," — эхом пронеслось в мыслях. Прошло минут семь, если не больше, а парень как вышел на улицу после прихода Ханджи, так больше и не возвращался, заставив Леви быстро выбежать на улицу и осмотреться: никого. Во дворе было непривычно пусто, так как место, где всегда стоял Лексус, пустовало, из-за чего его бывший водитель машинально свёл брови к переносице, а потом схватился за телефон и по памяти, даже не заходя в контакты, набрал знакомый номер. Трубку взяли буквально на третьей секунде, что было странно, так как мальчишка обычно долго возился, прежде чем ответить. — Эрен? — со сквозящей в голосе надеждой проронил Аккерман и остановился прямо на улице. — Виноват! — тут же ответили ему чуть приподнятым тоном. — Я думал, что успею вернуться до того, как Вы меня хватитесь. Леви облегчённо выдохнул, упав спиной на ближайшую стену. — И куда ты успел деться за те две минуты, пока я тебя не видел, засранец? — Всё Вам расскажи. Вы поэтому так плохо спите? — А где связь? Стоп, подожди… — Аккерман прислушался. — Это что, музыка из машины Эрвина? Такое слушает только он. Молчание. Эрен, по-видимому, пытаясь заглушить компрометирующие его звуки, прикрыл динамик, поэтому на том конце стало слышно только какое-то шипение. — Тут связь плохая, простите, поговорим дома! — спешно выпалил парень и тут же отключил связь, не дав Леви вставить и слова. Тот беззлобно цокнул языком, но перезванивать не стал. Вместо этого он всё же покормил поедающего его глазами Колючку, чей приём пищи отложился из-за внезапного звонка, и принялся готовить, только уже себе. Глядя на довольно уплетающего корм кота, Леви невольно вспомнил, что он толком-то сегодня и не ел, а только распивал вместе с Зиком принесённый им же тот проклятый просекко, и воспоминание это было болезненным: желудок буквально скрутило от осознания этого. В детстве на Новый год они всегда с матерью готовили клубничный пирог, поэтому Леви решил вспомнить эту небольшую традицию и заняться именно им, хоть и с готовкой он до сих пор был на вы. Первые пять минут, когда нужно было достать из холодильника необходимые для рецепта ингредиенты, у него даже получалось, а потом началась череда неудач: сначала одно из яиц выскользнуло из рук и разбилось, испугав сидящего там кота, который случайно задел хвостом шнур от миксера, стоящего в миске с почти доделанным тестом, из-за чего тот тоже упал на пол, как, в принципе, и тесто. Оставшись наедине с этим беспорядком, появившимся буквально за секунду, Леви мысленно пообещал себе больше не подходить к плите и стал всё это убирать, то и дело пуская недовольные взгляды в сторону наблюдавшего за ним Колючки. — Я тебе корм буду насыпать точно так же, засранец ты пушистый, — пробурчал мужчина и тут же услышал звонок в дверь. — Прекрасное время ты выбрал, чтоб вернуться, — прокомментировал он чуть позже, выходя в коридор. Посмотрев в глазок и заметив знакомое лицо, Леви впустил его обладателя и поднял бровь, когда в его руках заметил бутылку алкоголя и торт. На этикетке первого была какая-то надпись на французском, что Аккермана и удивило. "Château Duhart-Milon, — прочитал он в мыслях. — Недурно." — Так ты во Францию успел съездить, сопляк? Оно ведь продаётся только там. Эрен шмыгнул носом и прошёл чуть вперёд, чтобы закрыть дверь и не морозить дом. — Мистер Смит показал одно место, где его можно купить и здесь, — едва сдерживая довольство, ответил парень. — Эрвин, значит, занимается спаиванием малолетних? Он в курсе, что это незаконно? — А это и не мне, — хмыкнул Йегер и протянул бутылку мужчине, — а Вам. Мне сказали, Вы любите такое. — Это очень кстати, — даже не посмотрев на вино, кивнул Леви на торт. — Я тут пытался кое-что состряпать, но, видимо, не судьба. — Правда? Давайте я помогу? Леви на мгновение задумался: сегодня был, мягко сказать, не самый лёгкий день, и мальчишке, как и говорила Ханджи, нужно было бы отвлечься от всего этого, поэтому, забрав бутылку, он молча махнул рукой, призывая идти за собой. На кухне Эрен сразу же, Леви даже не успел помыть руки, убрал устроенный Колючкой беспорядок и принялся готовить всё с самого начала. Надел желтоватый фартук, узнал у молча наблюдавшего за этим мужчины, что он пытался сделать в принципе, и стал с профессиональностью настоящего повара орудовать венчиком, перемешивая в миске масло и сахар. Когда до его щеки дотронулась знакомая холодная рука, Эрен чуть вздрогнул и обернулся, наткнувшись на стоящего рядом, почти в метре, Аккермана. — У тебя тут пластырь немного отклеился, — объяснил тот, подумав, что случайно напугал мальчишку. — Ты не отвлекайся, у тебя хорошо получается. — Спасибо, — немного разочарованно отозвался тот и вдруг отошёл от миски, где смешивал некоторые продукты. — Можете, пожалуйста, заняться тестом, а я пойду нарезать клубнику? Ей просто нужно время, чтобы обсохнуть. — Да, конечно, но если что-то взорвётся, то… ничего страшного, всё равно с завтрашнего дня мы больше здесь жить не будем. Йегер с непониманием нахмурился и, открыв холодильник, так и замер с дверцей в руке. — Вы о чём? — Зик ведь знает, где мы живём, а значит, это дошло и до того, кто за ним стоит. А он, я уверен, не постесняется просто подкинуть во двор пару взрывчаток. Поэтому я попросил Эрвина подыскать нам какое-нибудь временное жильё. Он должен был этим заниматься, а не ездить с тобой по сомнительным заведениям. — Не вините его, это я попросил мистера Смита помочь мне, — вступился за главу СРО Эрен и, достав пакет с клубникой, задумался. — “Он”? О ком Вы говорите? И кто Вам тогда, на дороге, позвонил? Леви глубоко вздохнул, прежде чем ответить: — Дядя. Тот человек, что был со мной почти всё детство. — Может, он… хочет извиниться за… — Йегер коротко провёл рукой по своей шее, из-за чего мужчина невесело хмыкнул. — Конечно, поэтому почти месяц вырезал на телах им убитых дату моего рождения и сегодня прицепил к моей машине бомбу, которая, к слову, сработала. Так люди и делают, когда хотят извиниться, да. — Мой папа вместо простого "Прости" вечно придумывал какие-то странности. Цеплялся к оценкам, даже когда были одни пятёрки, вечно одёргивал меня, как будто я что-то делаю не так. Оказывается, он просто хотел, чтобы я обратил на него внимание, и мы помирились. — Это имеет смысл в твоём случае, но Кенни — не мой отец, а просто тот, кому пришлось за мной присматривать. Он хочет поиздеваться надо мной, вот и всё, — добавил Леви с едва уловимой тоской и принялся перемешивать тесто, временами добавляя туда соль и сахар. — Давай уже доделаем этот сраный пирог, ужас как есть хочу. — Поживите ещё час, пожалуйста. Он должен приготовиться за это время. — Постараюсь, но если не получится — похорони меня где-нибудь за домом, ладно? Мне нравятся те цветы на заднем дворе. — Тц, несмешные у Вас шутки, — недовольно буркнул Эрен и стал нарезать клубнику на две равные части. Находиться в тишине рядом с этим мальчишкой было… уютно, чего не скажешь о его брате. Леви действительно нравилось изображать из себя повара, стоя рядом с ним и в тысячный раз мешая эту вязкую субстанцию в миске. Так было до тех пор, пока он не услышал странный звук, повернувшись на который, он понял, что это скрип лезвия, соприкасаемого с разделочной доской: Эрен, по-странному напряжённо держа нож, проводил им по дереву с такой силой, что там оставались довольно глубокие борозды, несмотря на то, что для того, чтобы разрезать клубнику, достаточно лёгкого прикосновения. Его глаза были пугающе стеклянными, словно бы их обладатель не понимал, ни где он находится, ни что сейчас делает, а от этого взгляда, пробирающего до мурашек, Леви невольно сглотнул, едва не выронив из рук ложку. — Эрен, ты… Всё в порядке? — тихо проговорил он и подошёл чуть ближе. Парень отреагировал не сразу, а только через несколько секунд, когда Аккерман оказался совсем рядом и накрыл его ладонь своей — нож, наконец, остановился. Йегер пару раз моргнул и, словно выйдя из транса, посмотрел на своего попечителя всё тем же тёплым взглядом. — Простите, задумался, — как ни в чём не бывало ответил Эрен и пересыпал порезанные ягоды в отдельную ёмкость. — Вы что-то хотели? "О чём таком можно думать?" — спросил Леви у себя в мыслях и покачал головой. — Ничего, просто хотел сказать, что, наверно, тесто готово. Осмотрев труды мужчины, Эрен одобрительно кивнул и попросил принести противень. Пирог приготовился приблизительно через час, как и сказал Йегер. За это время он успел сделать ещё пару простых блюд, чтобы стол не выглядел таким пустым, хотя есть, по правде говоря, совсем не хотелось. Потом поднялся на пару минут в свою комнату и поздравил своих однокурсников с наступающим праздником, до которого, к слову, оставались считанные минуты. На мгновение он задумался о том, что тогда, в октябре, когда он только встретил этого невысокого сердитого мужчину, то даже и не думал о том, что следующий Новый год будет встречать именно с ним, а не с Армином и Микасой, как обычно. Та несколько отдалилась от него, всё время спрашивая, почему он продолжает жить вместе с их профессором, а не в общежитии, как это делал до суда, ведь никто особо не смотрит за тем, как выполняют свои обязанности попечители, на что парень только отмахивался и менял тему. Несколько раз, когда он вместе с Леви случайно встречал давнюю подругу на улице, видел, что девушка смотрит на своего однофамильца отнюдь не добрым взглядом, в то время как тот, напротив, старался не выглядеть маньяком, похитившим её друга, поэтому иногда даже улыбался при разговоре с ней. Когда до двенадцати часов оставалось три минуты, Эрен тихо ойкнул и быстрым шагом спустился на первый этаж, где нашёл Леви, зачем-то проводящего пальцами по разделочной доске. Свет был выключен — на столе горели только несколько красных свеч, придавая комнате какую-никакую праздничную атмосферу. Заметив краем глаза своего подопечного, мужчина вытер руки салфеткой и, взяв наполненный вином бокал и несильно качнул им, призывая Эрена сделать то же самое. Тот, не поверив в то, что ему разрешили притронуться к алкоголю, исполнил указание и, когда стрелка часов указала на то, что уже наступила полночь, со звонким звуком чокнулся с Аккерманом. — За не самый плохой год, — сказал короткий тост Леви. "За встречу с тобой," — вторил ему в мыслях Эрен. После первого глотка Йегер не почувствовал ничего странного, а вот после второго подкралось сомнение, что пьёт он совсем не вино. Слабая улыбка на губах мужчины только подтвердила его догадки. — Что это? — Сок, — усмехнулся Леви, любуясь чужим озадаченным лицом. — Тебе ещё нет двадцати одного, поэтому пока только так. — Вы серьёзно? — скептично проворчал Эрен с едва уловимой вопросительной интонацией. — Абсолютно. Что с тобой делать, если ты напьёшься и устроишь мне здесь погром, а? Мне хватило одной четырёхглазой с её дебошами. — Вы ведь сказали, что ничего страшного не произойдёт, даже если тут всё взорвётся. Да и спиртное на меня не действует, говорил же. Недолго подумав и сославшись на собственную юность, мол, чего он там только не делал, Леви сдался. Первые полчаса, выпив настоящего алкоголя, Эрен действительно никак этого не выдавал, даже напротив, вёл себя более сдержанно, чем до этого, и Аккерман было расслабился, однако ещё спустя тридцать минут заметил абсолютно не сфокусированные зрачки своего неудавшегося пьяницы. Постепенно блеск в глазах Йегера исчезал, а когда от него не осталось ничего, его обладатель сонно зевнул, словно собираясь заснуть прямо тут, за столом. Оно и неудивительно: парень с самого утра на ногах, да и нервотрёпки за сегодня было немало. — Не действует, говоришь… — прошептал Леви, позволив себе некоторое время наблюдать за тем, как Эрен упрямо борется со сном, однако в итоге, очевидно, проиграл и, прикрыв веки, положил голову на сложенные на столе руки. Комната наполнилась тихим сопением. Не желая оставлять Эрена в таком неудобном положении, Аккерман поднялся со своего стула и подошёл к соседнему, чтобы аккуратно, почти невесомо прикоснуться ладонью к спине мальчишки. А потом случилось то, чего мужчина ожидал меньше всего на свете. Сначала он заметил лихорадочный огонь в зелёных глазах, что порядком его насторожило, затем — руку, резким движением обхватившую его за заднюю часть шеи и притянувшую ближе, прямо к чужим губам, захватившие его собственные. От неожиданности и потери равновесия Леви сначала даже не предпринял попыток отстраниться, а только выставил вперёд руки, чтобы просто не упасть, угодив одной из них прямо на плечо парня. Эрен целовался неумело, однако напор и уверенность, с которыми он это делал, с лихвой компенсировали этот недостаток. Его ладонь, переместившись с шеи на лицо Аккермана, требовательно обхватила острый подбородок мужчины, мешая тому предпринимать и без того слабые попытки сопротивления. Леви мог освободиться сразу после того, как обрёл опору в виде стоящего рядом стола, однако отчего-то позволил мальчишке и дальше овладевать его ртом, и он не знал: алкоголь ли это так на него повлиял или же нежелание того, чтобы это прекращалось. Он не отвечал на этот неожиданный поцелуй, но и не отталкивал — просто не препятствовал происходящему, и только когда почувствовал на своём ремне чужие пальцы, пытающиеся его расстегнуть, осознание обухом топора ударило его по голове. “Что я творю?” — тут же спросил себя Леви и отошёл на шаг назад, тем самым отстранившись от чужих губ. В тот же момент он пожалел об этом. То, как посмотрел на него Эрен, было похоже на то, как провожают взглядом своего хозяина брошенные щенки. — Почему Вы так поступаете со мной? — излишне жалобно из-за выпитого вина прошептал парень. — Я Вам не нравлюсь? — Не говори того, о чём будешь жалеть, — часто дыша, ответил мужчина. — Хотя, чего это я, всё равно на утро уже ничего не вспомнишь. Удобно. Медленно проведя ладонью по лицу, Леви удручённо завалился на свой стул. Эрен внимательно следил за каждым его действием. — И что ты хочешь, чтобы я сделал? Я видел, как ты на меня смотрел всё это время. — Леви с каким-то отчаянием уронил голову на подставленные руки. — Если тебе от этого станет легче, то я на тебя смотрю точно так же. Ты не подумай, так было не всегда. В колледже ты был для меня обычным, слегка заносчивым парнем, вечно игнорирующим мой предмет. Потом я узнал тебя чуть лучше, и оказалось, что ты не такой безнадёжный идиот, каким казался мне вначале. А после того, как… Мне захотелось тебя поддержать, так как я сам пережил подобное. Только, кроме вечно ругающегося дяди, рядом со мной никого не было. Точнее, были пару ребят, но Кенни всё время пытался отгородить меня от них, вот и приходилось переживать всё одному. Со временем это желание превратилось во влечение. Я стал проводить с тобой всё больше времени, даже в ущерб работе, чего раньше никогда не было. Меня, в принципе, никто раньше не интересовал… в этом смысле. Не знаю, меня как будто тянет к тебе, хотя я осознаю, что это неправильно, что так не должно быть. Понимаешь? Леви посмотрел на слушающего его парня. Тот два раза моргнул, подняв брови, и мужчина понял, что тот вряд ли осознаёт, о чём вообще сейчас идёт речь, отчего невесело усмехнулся и отвернулся от него. — Вы любите васильки? — неожиданно подал голос Эрен. — У Вас… У Вас глаза похожи на них. На васильки… цветы такие… — Оно и к лучшему, что ты ничего не понимаешь, — продолжил Аккерман, бездумно уставившись в стену. — Тебе всего семнадцать, у тебя впереди вся жизнь. Та девчонка, Микаса, тебе бы подошла куда больше, чем я — тридцатилетний мужик с изуродованным телом и таким же характером. Да и ты ей, кажется, нравишься, уж слишком недобрые взгляды она посылала в мою сторону. Я не вправе портить тебе жизнь, Эрен. Когда всё это кончится, попрошу Эрвина, чтобы он приберёг для тебя мою должность, а сам, как и хотел, вернусь домой. Ты ведь об этом мечтал, да, паршивец? Не знаю, что ты нашёл в этом СРО, но пусть будет так. Знаешь, я бы, наверное, так и не нашёл в себе силы рассказать всё это тебе. Глупо, да? Знаю. Просто я никогда такого не чувствовал… Точнее, даже не думал, что способен на это. Что ж такое, ощущаю себя каким-то подростком!.. — чуть громче проговорил мужчина и тут же замер, словно что-то осознав. — Наверно, теперь я понимаю, что тогда имела в виду мама… От негодования на самого себя Леви раздражённо зачесал волосы назад и замер, услышав знакомый звук. Повернувшись в сторону Эрена, мужчина заметил того снова спящим на собственных сложенных на столе руках. Лёгкая неконтролируемая улыбка тронула губы Аккермана. Все дурные мысли, заполонявшие его разум буквально секунду назад, решили, видимо, сжалиться над ним, так как теперь, глядя на расслабленное во сне лицо мальчишки, у него и самого на душе воцарился штиль. Убедившись, что парень действительно спит, Леви тихо, стараясь даже дышать реже, подошёл к нему, чтобы разбудить и помочь дойти до более пригодного для сна места, однако перед этим он наклонился и осторожно, почти невесомо, поцеловал своего подопечного в макушку, втайне радуясь, что тот никогда этого не вспомнит. *** Стакан воды, пластинка парацетамола и взгляд "Я же говорил" — то, с чего началось утро следующего дня для Эрена. Проснувшись на гостевом диване ещё в пять часов из-за раскалывающейся от боли головы, он тщетно пытался снова заснуть, чтобы избавиться от неё, однако та, посылая в виски электрические разряды, заставила промучаться до самого пробуждения хозяина дома. Леви, заметив нервно листающего в телефоне новости парня, понимающе хмыкнул и любезно передал ему бутылку воды. Хоть он и ни разу не сталкивался с таким понятием, как “похмелье”, состояние Эрена было вполне понятным, и даже то, что мальчишка излишне крепко сжимал в ладонях края одеяла, говорило не о самом его лучшем самочувствии. Спустя час пульсации в голове чуть приутихли, и Йегер со свойственным ему упорством пытался вспомнить происходившие вчера события. Он чётко помнил совместную с Аккерманом готовку, то, как мужчина заменил вино в его бокале на какой-то сок, похожий по вкусу на вишнёвый, но всё же разрешил выпить с ним настоящий алкоголь, а потом… пропасть. Ни то, чем всё закончилось, ни то, как он оказался здесь, ничего. В мыслях пролетали только обрывки памяти, и даже построить из них хронологическую цепочку было невозможно. За столом как ни в чём не бывало сидел Леви, как обычно работал за компьютером даже наутро, после такого важного праздника. Он выглядел так по-домашнему, одетый в свободные серые брюки и белую футболку с широким вырезом, оголяющий ключицы, что Эрен невольно задержал взгляд на его ровной осанке и растрёпанных волосах. Их на подсознательном уровне хотелось причесать, сделать этот аккуратный пробор на правую сторону, однако, Йегер не мог признать, такой Леви ему нравился даже больше того, что вечно одевал, как и полагается любому уважающему себя французу, будто сшитые на заказ костюмы и идеально чистые туфли с лакированными носками. — Извините… — обратился к мужчине Эрен, вновь почувствовав во рту раздирающую сухость, — можете принести мне ещё воды?.. Никто ему не ответил. Леви, набрав на клавиатуре очередной текст, расслабленно подставил ладонь под подбородок. Удивлённо наклонив голову, Йегер на пару секунд завис, не понимая, чего он успел такого за вчера натворить, что сегодня его просто игнорируют, и только когда он вновь попробовал говорить, то понял, что дело в его голосе, точнее, в его отсутствии: из уст слетал только тихий шёпот, услышать который Аккерман с другого конца комнаты просто не мог. Тогда парень решил, что делать нечего и придётся справляться самому, поэтому, медленно сев, он аккуратно поднялся на ноги и тут же пошатнулся из-за одолевшего его головокружения. — Эрен? — сразу отреагировал Леви, увидев краем глаза его старания. Мгновенно оказавшись рядом, он усадил своего подопечного обратно на диван и сам опустился туда же. — И куда ты собрался? — Пить хочу, — после того, как прочистил горло, сипло ответил тот. Аккерман тихо усмехнулся. — Не ощущаешь небольшое дежавю? — Не знаю… Не помню, — схватившись за голову, ответил парень, надеясь, что мужчина придержит свои насмешки. — Вы ведь не скажете, что вчера было, да? Мимолётно, даже не осознавая этого, Леви провёл пальцами по своим губам и тут же отрицательно покачал головой. — Это не имеет значения, да и времени у нас нет. Эрвин нашёл квартиру на окраине. Не хоромы, конечно, но жить можно. — Вам разве не грустно уходить из собственного дома? — А что поделать? Не думаю, что твой братец резко забудет этот адрес. Да и мне будет спокойнее, если ты будешь далеко от… — Леви прервался, когда почувствовал ладонь, опустившуюся на его голову. Эрен, перебирая чёрные пряди, беззаботно улыбнулся, будто и не слушая его. — У Вас очень красивые волосы, — обыденно сказал парень, забыв и о головной боли, и о неприятно дерущем горле. Аккерман невесело вздохнул, что-то вспомнив. — Снова говоришь о них, — сказал он и мягко убрал чужую руку. — Не надо. Эрен машинально посмотрел на их ладони и, едва попробовав поднять свою, понял, что мужчина крепко его держит, не позволяя освободиться. Серые глаза, потеряв былую теплоту, строго смотрели прямо на него, пока их обладатель, нахмурившись, намеревался что-то сказать. На мгновение парень ощутил себя школьником, который в очередной раз не подготовился к уроку у самого нелюбимого учителя — по спине пробежал неприятный холодок. Этот разговор всё равно должен был когда-нибудь случится, только, оказалось, Аккерман был совсем к нему не готов. Когда в домофон позвонили, Леви, кажется, уверовал в Бога, так как то, что его отвлекли от предстоящей нелёгкой беседы именно сейчас, нельзя было назвать ничем иным, как чудом. Выдохнув, он, наконец, отпустил своего переставшего дышать подопечного и только поднялся на ноги, как тот требовательно перехватил его за предплечье. — Подождите, — тихо, но уверенно проговорил Эрен, зная, что его просьбе внемлют. — Вчера что-то случилось, да? Я… что-то сделал? Лишившись только что обретённой веры, Леви сел обратно на диван. — Ничего особенного, сопляк, ты просто подтвердил то, что наливать тебе можно только водичку. — Я что-то сказал Вам вчера? — продолжил расспрос Йегер, озадаченно нахмурившись. — Что-то плохое? Может, обидел чем? — Не смеши, проще заставить Эрвина сбрить его эти километровые брови, чем обидеть меня. Всё в порядке, но я хочу напомнить, что я твой попечитель, ты — мой подопечный. На этом всё. После этих слов парень как-то нервно моргнул и шумно втянул носом воздух. — Вы ведь понимаете, что это не так. — Нет, Эрен, по-другому и быть не может. — Ошибаетесь!.. — почти прорычал Йегер, и Леви увидел в его глазах недобрые огоньки. — Иначе бы Вы не позволяли прикасаться к Вам, когда мне только вздумается, не рассказали бы о своём прошлом, о котором, я уверен, знаю только я. Вы бы не волновались так за меня, стоит мне один раз не ответить на звонок. Опять начнёте про эту Вашу ответственность? — Именно, — совершенно спокойно ответил мужчина. — Ты, кажется, пить хотел — пей. Эрен, отпусти меня, — добавил он, почувствовав железную хватку на своей руке. Тот несколько секунд подумал, словно размышляя, проигнорировать ли слова Аккермана или прислушаться к ним, однако всё же медленно разжал ладонь, при этом как-то странно улыбнувшись. Последнее несколько насторожило Леви, однако он решил не зацикливаться на этом, поэтому быстро подошёл к затихшему домофону и поднял трубку, надеясь, что тот, кто туда звонил, ещё никуда не ушёл. — Здравствуй, Леви, — послышался размеренный голос Эрвина. — Прости, что не предупредил о визите. Решил помочь вам с переездом. — Papa? Лёгок на помине, я смотрю. У тебя ключи есть, на кой ты звонишь как дебил? — Не люблю пользоваться твоим гостеприимством. — Тц, заходи. Как только на пороге появился его начальник, одетый, как всегда, в дорогущий костюм серого цвета, да ещё и с идеально уложенными волосами, Леви невольно стало стыдно за собственные чуть помятые штаны и такую же футболку, лишённую всяких изысков. Эрвин же, не обратив на это никакого внимания, осмотрел помещение и, заметив всё так же сидящего на диване Эрена, приветственно ему кивнул — парень качнул головой в ответ. Для того, чтобы собрать все необходимые вещи, много времени не потребовалось, поэтому уже через час несколько объёмных коробок стояли в багажнике белого Мерседеса, пока его владелец подписывал какие-то бумаги. — Мистер я-работаю-и-днём-и-ночью, может, отвлечётесь? — с упрёком начал Леви, сев на край стола, за которым сидел глава СРО. — Ну серьёзно, Эрвин, ты итак провёл все праздники в своём офисе, пока все нормальные люди сидели дома и нажирались как свиньи. Что ты там корябаешь? — Приказ, — с привычной усталостью отозвался Смит и передал своему подчинённому какой-то документ. — Держи, ознакомься, там как раз нужна твоя подпись. Небрежно перехватив двумя пальцами лист бумаги, тот бесцеремонно завалился спиной на деревянную поверхность стола и хоть с недовольством, но принялся читать: — Приказ о перенаправлении специального агента Леви Аккермана в другой отдел по причине… Не понял, — прервался мужчина, кинув вопросительный взгляд на Эрвина. — Это ты от меня избавиться так решил? Не зря я в коллекторы податься когда-то хотел. Не думал я, что останусь без работы в такие малые годы. — Я просто снимаю тебя с этого дела, то, что написано, — обычная формальность для начальства. Поставь в углу подпись. — А разве я давал для этого повод? Да, не все преступники найдены, но я работаю над этим. Теперь я точно знаю, кто стоит за всеми убийствами, и могу… — Это становится опасным для тебя, Леви, — перебил Эрвин, серьёзно нахмурившись. — Прошло чуть больше месяца, а на твоём лице опять нет ни одного живого места. В прошлый раз вообще в больницу пришлось ехать. Больше я не позволю тебе подвергать себя такой опасности. Поработаешь над другими делами, которые никак не связаны с этим. Аккерман, промолчав, ногой невзначай скинул на пол ручку, которой секундой ранее подписывал Смит уже ставший ненавистным документ. Тот вздохнул и достал из-под его спины другую. — Упрямься сколько хочешь, но тебе придётся подчиниться. — Кому? — с вызовом спросил Леви, повернув голову к своему собеседнику. — Тебе или начальству? — Мне. Как твоему начальству. После пятисекундной тишины Аккерман слез со стола и смял приказ в неаккуратный бумажный комок. — Я очень уважаю тебя, Эрвин, но этот приказ выполнять не буду. Либо ты оставляешь всё как есть, либо я сегодня же пишу заявление и увольняюсь по собственному желанию. — Леви… — Смит накрыл лицо ладонью. — Выбирай, — с нажимом проговорил названный человек и, не дождавшись ответа, просто вышел на улицу, кинув по пути несчастный документ на пол. В спину ему смотрела одна восхищённая пара зелёных глаз. *** — Эрвин, а ты уверен, что мы едем туда, куда надо? — недоверчиво спросил Леви, сверяясь с навигатором. — Мы в километрах сорока от той квартиры, и это расстояние только увеличивается. Сидящий за рулём Смит со всей уверенностью кивнул. — Конечно. Через пять минут будем на месте. Поверив своему начальнику, не имевшему привычки врать, Аккерман расслабился. В салоне играла до ужаса попсовая песня, которую он бы и рад был переключить на что-то более приемлемое, да только всё время напоминал себе, что машина не его и надо бы уважать вкусы её хозяина. Когда Мерседес остановился возле какого-то здания, Леви не придал этому особого значения, подумал, что это Эрвину куда-то надо заехать по делам, однако, подняв взгляд и заметив огромную вывеску с надписью "Стоматологическая клиника", в ступоре замер, осознав, что и странная улыбка Эрена перед приходом Смита, и их постоянные перегляды что-то значили, а именно, заговор. — Papа… ты, кажется, ошибся адресом, тут не… — тихо заговорил Леви, пытаясь исправить ситуацию, однако тут же его дверь открылась и показался второй виновник произошедшего, который галантно поклонился и протянул ему руку. — У Вас приём через десять минут, — довольно осведомил Эрен. — Пойдёмте, Вы ведь не хотите опоздать? Одно радовало: парень не обижался. Да и вообще, как оказалось, он совсем не умел долго держать зла на Аккермана, сколько бы споров и недопониманий между ними не происходило. В конце концов, путём долгих переговоров, в ходе которых Эрвин пообещал подыскать для него замену утерянного Лексуса, Леви согласился на эту экзекуцию в виде посещения стоматолога. Едва переступив порог, десятилетний мальчик внутри него буквально кричал развернуться и убежать от этого адского места куда подальше, однако перспектива не ходить ближайший год пешком оказалась куда сильней, и Аккерман, сцепив зубы, заставил себя пройти дальше, в коридор. Несмотря на не самое лучшее окончание их беседы дома, парень всё равно, сидя с мужчиной на одной скамье, старался поддержать его, пусть и не словами, а простыми прикосновениями к плечу или колену. За те минуты до назначенного в талоне времени Эрен узнал порядка двадцати новых французских слов, только вот, он был уверен, все они были не совсем цензурного содержания. После часовой процедуры, оказавшейся страшной только из-за томительного ожидания, Леви молча вышел из кабинета, так же, не говоря ни слова, переглянулся со ждавшим его Йегером и вышел на улицу, чтобы уже в салоне Мерседеса махнуть рукой улыбнувшемуся Эрвину, и тот, наконец, поехал по правильному маршруту. Врачом оказалась довольная молодая девушка, которая ни разу не повысила голос и, уж тем более, не ругалась. Было даже не больно — только неприятный укол обезболивающего вначале заставил нахмуриться и задержать дыхание. Только вот говорить из-за этого было неудобно, точнее, из-за онемевшего напрочь рта, способного сейчас только на какие-нибудь простые звуки. Однако Аккерман и не собирался разговаривать со своими предателями следующие полчаса, он только по приезде в дом долго смотрел на себя в зеркале, рассматривая работу стоматолога. Нарощенная часть отколотого зуба ничем не отличалась от первоначального, что его неслабо удивило. Новое место жительства оказалось однокомнатной квартирой на третьем этаже, и хотя Леви не любил тесные помещения, сейчас он только вздохнул, увидев в небольшой гостиной из мебели всего одну кровать, диван и шкаф со столом, что было даже редкостью для съёмных квартир в Америке, так как те обычно выставлялись на аренду практически без всего — видимо, Эрвин постарался. Эрена же это нисколько не смущало, парень, скорее, был рад тому, что теперь никакие стены не будут их разделять. Один Колючка, привыкнув к просторным комнатам в коттедже, неспокойно мяукал, пытаясь ужиться с этими изменениями. Первый день так и пришёл: Леви, погрузившись в какие-то свои дела, просидел за столом до самого вечера, а Эрен незадолго до этого куда-то ушёл и вернулся только когда стрелка часов указала на восьмёрку. Если Аккермана это и напрягло, то снова начинать ссориться с подростком он не хотел, поэтому просто махнул рукой и пошёл доставать из коробок постельное бельё, так как тому, что было тут, он не доверял. Постелив себе на диване, мужчина в темноте разделся, чтобы не смущать сидящего напротив него на кровати Йегера, и, включив ночник, взялся за книжку, зная, что уснуть в новой обстановке у него получится нескоро. — Сопляк, я могу выйти, если ты стесняешься, — терпеливо сказал Леви, когда заметил полностью одетого неподвижного парня, безотрывно смотрящего на него. “И куда ж твоя уверенность делась,” — тут же в мыслях подумал мужчина, вспомнив и тот напор, с которым его подопечный целовал его этой ночью, и этот прямой взгляд, сопровождающий его всё утро. Эрен чуть вздрогнул, услышав чужой голос, и отрицательно покачал головой. — Я хотел… извиниться, — признался парень, наконец, отведя взгляд в сторону. — Я вёл себя неправильно сегодня. Слишком грубо и… нагло. Простите меня. Отложив книгу, Леви недоумённо поднял бровь. — Эрен, я ведь не какая-то девчонка, чтобы передо мной извиняться за такие глупости. Всё в порядке. — Я всё равно не должен был так… — Йегер сощурился, вновь посмотрев на Аккермана. — Вы не носите кольцо… Которое я Вам подарил. — С ним неудобно держать пистолет. — Но то Вы ведь как-то носили всё время… — Эрен. — Леви глубоко вздохнул. — Спи. Мальчишка как-то досадно поджал губы, но перечить не стал. Стянул с себя толстовку со штанами, лёг на кровать, накрылся одеялом и затих. Кот, небрежно переступая через его конечности, сел рядом на подушку. Спустя десять минут тишины Аккерман подумал, что его сожитель и правда уснул, как послышался его тихий голос: — Какой у Вас любимый цвет? — Мне казалось, ты меня услышал, — с ленивым упрёком отозвался мужчина. — Вы ведь всё равно не спите, а я хочу узнать о Вас больше. — И как тебе поможет в этом мой любимый цвет? Нет его у меня. Нравятся все невырвиглазные цвета. Какой-нибудь тёмно-синий там, серый. — А мне всегда не нравился серый… Вернее, он мне не нравился до того, как я встретил Вас. — Прекрати, Эрен. — Что такого? — усмехнулся тот. — Я просто сказал, что мне теперь нравится серый цвет. Вкусы меняются. — Тц, ты невыносим, — не желая признавать того, что ему нравится эта глупая болтовня парня, с деланным недовольством сказал Аккерман и закрыл книгу. — Я из-за тебя не могу сосредоточиться, паршивец. — Хотите, сказку Вам расскажу? Мама мне часто в детстве их читала, правда, я помню их только на немецком. — Сопляк, ты совсем бестолковый? Какие сказки? Мне тридцать лет, если вдруг забыл, — проворчал Аккерман, откинув голову на подушку. — Отлично! Тогда слушайте, — вдохновился Эрен и, чуть подумав, продолжил: — Es war einmal ein kleines süßes Mädchen, das hatte jedermann lieb… “Безнадёжный идиот,” — с противоречивой улыбкой подумал Леви, не понимая ни слова, однако та интонация, с которой ему что-то рассказывал парень, заставляла волей-неволей заслушиваться, а через несколько минут даже заинтересованно поднять бровь, стоило Йегеру ненадолго замолчать, чтобы, видимо, вспомнить забытые строки. — Aber Rotkäppchen ging fröhlich nach Haus, und von nun an tat ihm niemand mehr etwas zuleide, — с воодушевлением закончил Йегер спустя несколько минут и посмотрел на лежащего с закрытыми глазами мужчину. Самодовольная улыбка расползлась по его лицу. — Вам же тридцать лет, как Вы могли уснуть, слушая детскую сказку? — шёпотом, чтобы ненароком не разбудить своего спящего попечителя, спросил мальчишка и тихо, осторожно ступая по полу, приблизился к дивану. Рассматривая его безмятежное лицо, Эрен думал о том, насколько оно красивое: чёрные волосы, небрежно рассыпанные по всему лбу; чуть приоткрытый рот, из-за чего можно было услышать негромкое дыхание; даже вечная морщина между бровей, сопровождающая их обладателя даже тогда, когда он улыбался, разгладилась, теперь не придавая ему лишних лет. Новые ссадины и синяки хоть и выделялись, но ничуть не портили тонкие черты мужчины. Больше всего Йегер хотел сейчас остаться здесь до самого утра, прямо так, сидя на полу, и просто смотреть на этого человека, понимая, что, возможно, больше такой возможности у него не будет. Леви всегда поздно ложился и рано, с первым лучом солнца, вставал, поэтому застать его спящим было непростой задачей. Что-то заставило Йегера протянуть ладонь к чужой щеке, чтобы на секунду, хотя бы кончиками пальцев прикоснуться к его искушению, его личному потайному желанию — рука застыла над лицом Аккермана всего в нескольких сантиметрах. Эрен метался, откровенно не зная, имеет ли он право на это простое действие, означающее для него гораздо большее. Отрицательно качнув головой, парень резко отстранился и, аккуратно забрав с груди мужчины лежащую там книгу, отнёс её на стол. *** Проснувшись следующим утром в непозволительное для себя время — без двадцати восемь часов, Леви сонно зевнул и, окинув взглядом комнату, обнаружил пустоту. Ни Эрена, ни следов его присутствия не было. Сон мгновенно перестал о себе напоминать, а рука инстинктивно нащупала лежащий под подушкой пистолет и сняла его с предохранителя. На секунду в голове проскочила здравая мысль достать телефон, чтобы проверить, не оставил ли пропавший объяснений своему отсутствию, чем мужчина и решил заняться, выйдя на балкон и осмотрев ближайшие окрестности. Gosse [7:17]: доброе утро! ´･ᴗ･` Gosse [7:17]: простите что опять ушел без предупреждения, просто вы спали и я не хотел вас будить Gosse [7:18]: микаса сегодня уезжает после обеда на каникулы в другой город, поэтому мы решили встретиться, чтобы попрощаться Gosse [7:18]: не скучайте и съешьте блинчики, которые я приготовил для вас, так как знаю, что вы взорвете и нашу квартиру и весь город, если подойдете к плите :3 Gosse [7:19]: приятного аппетита! <3 Леви Аккерман [7:46]: Зачем ты постоянно отправляешь мне эти тройки с точками? Леви, расслабившись, спрятал пистолет в выдвижной ящик шкафа. "Зато проснулся быстро," — подумал он, прежде чем пройти на кухню. К еде он, конечно, даже не притрагивался, а только посмотрел на труды своего подопечного и мысленно позавидовал. Вместо этого Аккерман стал собираться на работу, несмотря на то, что сегодня была суббота. Нужно было разобраться с некоторыми бумагами, что он откладывал на последний день, поэтому, одевшись, мужчина вышел на улицу, запер дверь, и, нырнув в карман, чтобы достать ключи… наткнулся на пустоту. Вздохнув, Леви вызвал такси. Ближайшая машина находилась в нескольких километрах от этого квартала, поэтому от скуки Аккерман решил найти в интернете, что означают эти загадочные тройки, присылаемые Йегером почти в каждом их диалоге. Успев только зайти в поисковик, Леви боковым зрением заметил слева от себя какое-то движение, а повернувшись, увидел темноволосую девушку, приближающуюся прямо к нему. Что-то знакомое узнавалось в ней, и, присмотревшись, профессор понял, что он уже видел её на своих парах — подругу Эрена, всюду ходившую за ним и его другом-блондином, чьё имя он вспомнить не смог. "Микаса," — спустя несколько секунд догадался мужчина. Леви дежурно кивнул ей в знак приветствия, так как подумал, что они просто случайно здесь встретились, а потом осознание молнией ударило его на месте. "Эрен ведь сейчас должен быть с ней… " Девушка с не самым добрым видом подошла к нему, держа одну руку в кармане, и с каким-то слишком читаемым презрением на лице посмотрела сверху-вниз. — Где он? — требовательно спросила она, нахмурившись. — Думаю, тебе следует сперва поздороваться, — с ответной неприязнью ответил Аккерман, чувствуя, что день, не успев начаться, уже испорчен. — Здравствуйте, — чуть ли не скрипя зубами поправилась девушка. — Где он? Он должен быть здесь, больше негде. — Эрен? Сопляк сейчас должен быть с тобой, а не здесь, — Заметив на чужом лице искреннее удивление, Леви продолжил: — Не в курсе? Ты разве сегодня не уезжаешь из города? — Что Вы несёте?.. Говорите, где Вы его прячете, или я вызову полицию! Скептично подняв бровь, Леви сложил руки на груди. — Ты ведь была на суде, а значит, знаешь, кто я и где работаю. К чему этот фарс? — Не знаю, почему Эрен всё своё свободное время стал проводить в компании Вас, но в том, что делает это он не по своей воле, я уверена точно, — заговорила Микаса, понизив голос. — Вы разве не понимаете, как это выглядит? Он всего лишь подросток, а Вы взрослый мужчина, который почему-то позволяет этому происходить. — Ясно, быть-то была, а вот слушать забыла, — вздохнул её собеседник. — Ты ведь будущий юрист, разве ты не знаешь условия установления попечительства? — Почему именно Вы? Почему обычный профессор из колледжа захотел оформить попечительство над своим несовершеннолетним студентом? А сейчас Вы просто взяли и упрятали его почти за черту города, чтобы, видимо, избавиться от лишних глаз. Это отвратительно, Вы знаете? — Во-первых, от профессора у меня только название, я просто прочитал пару книжек, перед тем как взяться за вас и всё. А во-вторых… тебе Эрен совсем не рассказывает, что происходит в его жизни? На него вообще-то пару раз готовили покушение. Мелочь, конечно, но, согласись, слегка настораживает. Теперь, зная это, как думаешь, почему мы живём не в том месте, о котором теперь знает полгорода? Вместо ответа Микаса упрямо сделала шаг в сторону подъезда, намереваясь проверить свои догадки без согласия хозяина, однако Леви тут же преградил ей дорогу, встав прямо перед ней. После этого девушка наконец достала руку из кармана, в которой она, как оказалось, сжимала перцовый баллончик для собак. Выставив это оружие перед собой, она с едва заметным опасением направила его в сторону молча наблюдавшего за её действиями мужчины. — Не подходите! — излишне громко проговорила Микаса, кажется, действительно опасаясь стоящего впереди человека. От этой мысли Леви беспомощно опустил голову. — Ты неправильно всё понимаешь. Я бы никогда не… — Вы испортили ему всю жизнь, — холодно перебила его девушка. — Всё было нормально, до того как Вы появились в нашем колледже. Эрен изменился, стоило вам познакомиться. Его мать убили только после Вашего появления. Он совсем забыл о нас, хотя раньше мы почти всегда были вместе. Всё время говорит о поступлении в эти проклятые "Крылья" и об… — Порывшись в рюкзаке, она достала немного помятый лист бумаги и небрежно передала его Аккерману. — Этом. Расправив неровности, Леви присмотрелся в переданную ему вещь и с удивлением заметил самого себя, точнее свой портрет. Он видел некоторые рисунки на столе у Йегера, поэтому сразу понял, кто был художником этого. — Это растление несовершеннолетнего, Вы понимаете? — продолжила Микаса, добившись нужной реакции. — Я могу с лёгкостью подать на Вас в суд. Не хотите довести всё до этого — оставьте Эрена. Аккерман не мог быть уверен, однако ему показалось, что в последних словах его собеседницы просквозило что-то похожее на плохо скрываемую ревность. — Интересно, какие у тебя там будут аргументы, кроме несвязной речи и этого клочка бумаги? — Не дожидаясь ответной реплики, мужчина положил названный предмет в карман и направился в сторону дома. — Он твой, успокойся. На работу в тот день Леви так и не сходил. Сделал себе чай и просидел больше часа на одном месте, погрузившись в размышления. На вопросы из штаба отвечал коротко: плохое самочувствие. Все хоть и знали, что лучший агент СРО не стал бы отлынивать от службы, прикрываясь здоровьем, однако быстро догадались о существовании более серьёзной причины, поэтому и не доставали с расспросами. Эрен вернулся под самый вечер. С растрёпанными волосами, чуть грязной одеждой и банкой энергетика в руках. На последнее встретивший его мужчина недовольно фыркнул. — Опять пьёшь эту дрянь? — тихо спросил он, внимательно оглядывая своего подопечного. Тот виновато улыбнулся. — Что законом не запрещено — то разрешено. — Из тебя получится отличный юрист, сопляк, — иронично заметил Аккерман и потрепал парня по чуть мокрым от снега волосам. — Опять шапку не надел? Мне, значит, целые нотации читал, почему нельзя держать уши в холоде, запрещал курить, а сам пьёшь свою эту фигню и ходишь по улице с голой головой. Несправедливо немного, не находишь? — Просто у меня, в отличие от Вас, хороший иммунитет, и мне ничего не будет от лёгкого ветерка. — Что ты сейчас ляпнул? — возмутился Леви, подняв брови. — Что слышали, — отмахнулся Эрен и кивнул на чужое перевязанное запястье. — Пойдёмте, Вам нужно сменить повязку. — Тц, поешь хоть, потом будешь играть в доктора. — Не-ет, потом поем, пойдёмте. Схватив Аккермана за край рукава, мальчишка повёл его в гостиную, перед этим заглянув в ванную, чтобы помыть руки, затем усадил на диван и достал аптечку — её он специально купил на днях, так как знал, что такой вещи в доме его попечителя не найдётся. Леви, поняв, что сбежать не получится, смирился и протянул пострадавшую конечность севшему перед ним на корточки парню. Тот осторожно, а оттого излишне медленно стал освобождать руку от слегка испачкавшихся лент бинта. Сделав это и увидев повреждённую кожу, он намочил ватный диск перекисью и начал с той же аккуратностью убирать местами засохшую кровь. — Почти зажило, — осведомил Йегер не без облегчения в голосе и потянулся за новыми бинтами. Когда к руке прикоснулось что-то совсем не похожее на марлевую повязку, Аккерман мелко вздрогнул и посмотрел вниз, увидев то, из-за чего сердце на секунду перестало биться. Эрен, мягко держа чужое запястье, почти невесомо целовал его в тыльную сторону ладони. Не зная, как на это реагировать, Леви пару секунд даже не двигался, а просто сверлил взглядом тёмную макушку парня и пытался понять собственные чувства. Потом немного дёргано отнял руку и прочистил горло, пытаясь успокоиться. — Как там Микаса? — спросил он, надеясь, что Йегер поймёт его нежелание продолжать вчерашний разговор. Эрен как-то обречённо вздохнул и сел рядом, больше не смея даже смотреть в сторону этого человека. Глядя на его сгорбленную фигуру, Аккерман прекрасно понимал, что он чувствует. Когда ты семнадцатилетний парень, тебе кажется многое: что всё возможно, стоит лишь этого захотеть; что все преграды исчезнут, если приложить к этому все усилия, однако розовые очки резко исчезают, когда тебе тридцать, а за спиной не самый лёгкий жизненный путь. Чего уж таить, он и сам таким был когда-то, однако это было настолько давно, что чувства, испытываемые в то время, притупились, и сейчас мужчина видел лишь одно — будущее сожаление этого парня, упрямо не желающего признавать окружающую его реальность. — Вы ведь знаете, что нравитесь мне, Леви, — послышался негромкий голос Эрена. — Не так… Я люблю Вас. Я немного вспомнил то, что происходило вчера ночью, поэтому, думаю, это не окажется для Вас неожиданностью. — Ты не знаешь, о чём говоришь, сопляк, — тускло ответил тот. — Я сделаю вид, что ничего не произошло, а ты прекратишь портить себе жизнь. Найдёшь какую-нибудь девчонку, нарожаете себе кучу спиногрызов и вместе состаритесь. Я уеду, когда разберусь с дядей и его дружками, и останусь в твоей памяти просто профессором из колледжа. Договорились? — Что?.. — расширив чуть блестящие глаза, прошептал Эрен и неверяще посмотрел на отвернувшегося от него мужчину. — Зачем мне какая-то девчонка, если мне нужны Вы? Вы сами-то верите в то, что сейчас сказали? Думаете, я просто Вас забуду и буду жить счастливо с другим человеком? — Я на это надеюсь, — выдохнул Аккерман и, наконец повернувшись к Йегеру, положил ладонь на его щёку, с грустью подмечая, что она стала неестественно горячей. — Разве я хоть раз желал тебе чего-нибудь плохого? Глупый ты мальчишка, поймёшь, когда придёт время, почему я так поступаю. — Вы не можете принимать такие решения один! — сдавленно запротестовал Эрен, накрыв чужую руку своей. — Вы уже не мой профессор, и я не обязан выполнять Ваши дурацкие требования. — Эрен… — Что такое, Леви? Снова начнёшь про “Я твой попечитель, ты мой подопечный”? Через два месяца этих понятий вообще не будет и ты не сможешь помыкать мной из-за этого. Или… — Подросток резко выдохнул, страшась своих догадок. — Ты просто не любишь меня?.. Поэтому пытаешься придумать эти глупые оправдания? Аккерман не ответил, просто опустил взгляд в пол и замер, подобно статуе. Его молчание Эрен принял по-своему. Этой ночью Леви не спал. Лежал, смотрел в потолок, иногда беспокойно ворочался на своём небольшом диване, стараясь сильно не шуметь, чтобы не разбудить своего сожителя, который после того оборвавшегося разговора не сказал ни слова ни спустя минуту, ни спустя час, когда уже нужно было ложиться спать. Он только молча забинтовал ему обратно руку и, уходя на кухню, мимолётно прикоснулся губами к чужому лбу, словно говоря, что не обижается на такую позорную капитуляцию со стороны мужчины. Была ещё причина, кроме бесконечных размышлений по поводу правильности своего решения, по которой Аккерман не позволял себе сомкнуть глаз. Он хотел убедиться, что мальчишка сдуру не натворит каких глупостей и просто не уйдёт куда-нибудь под покровом ночи. Незнакомый район, Зик, который точно не упустит такой возможности, Кенни, преследующий ту же цель, — всё это заставляло почти до боли жмуриться, чтобы ненароком не заснуть. Эрен не подтвердил его опасений, а остался в квартире до самого утра. Когда стрелка часов указала на семёрку, парень тихо оделся и, посмотрев на притворяющегося спящим мужчину, словно желая лишний раз удостовериться в этом, вышел на улицу, даже не потрудившись оставить какую-нибудь записку с парой слов. Хоть Леви и хотел сразу же выбежать за ним, остановить, может, накричать за такие безрассудные действия, однако подумал, что его подопечному нужно побыть одному и отвлечься от произошедшего несколько часов назад. Только эта мысль и желание выяснить, куда в такое время уходит подросток, заставили его снять почти одетое пальто и вместо этого заняться кормлением Колючки. Из-за пропущенного вчера рабочего дня Леви решил восполнить этот пробел и съездить в штаб сегодня, поэтому, наскоро выпив чай, он сразу вызвал такси и поехал по нужному адресу, благо, никакой мрачной девчонки возле дома не оказалось. Сидя в кабинете и просматривая еженедельные отчёты, Аккерман думал о том, что время, казалось, тянулось намного дольше обычного, из-за чего привычная смена превратилась в десятичасовую пытку, прерываемая, разве что бездумными переглядываниями с экраном телефона, где он следил за местоположением Эрена. Вернувшись домой, Леви понял, что что-то здесь изменилось, а прислушавшись, понял, что: запах. В коридоре появился какой-то знакомый, но в то же время давно забытый цветочный аромат. На столе в гостиной стояла ваза с лилиями. Чёртовы оранжевые лилии одним своим внешним видом заставили Аккермана в бессилии сжать кулаки и со злостью кинуть связку ключей на ближайшую полку. Их покупатель, расслабленно сидя на кровати, помахал ему рукой. “И вспомнил же…” — сокрушался мужчина в мыслях, втайне желая, чтобы лилии сменили свой цвет на белый. Спустя день Леви пожалел о том, что не радовался вчерашнему появлению цветов в квартире, ведь его сегодняшняя находка была куда хуже той. Листая в штабе сводку новостей, он мельком зацепился глазами за надпись “Убийство” и прикреплённую снизу фотографию. На ней был мужчина средних лет, в котором он с удивлением узнал того самого подручного Зика, оставившего на его лице не один синяк. На его теле было найдено более двадцати ножевых ранений, а одно из них находилось прямо в области сердца, из-за чего и наступила смерть. Было доказано, что сначала убийца, связав свою жертву по рукам и ногам, наносил удары, предположительно, двадцатисантиметровым кинжалом в такие места, чтобы она умерла не сразу, а изрядно помучалась. Тело было найдено в одном из безлюдных закоулков: убитый пытался уползти от преступника, на что указывал кровавый след под ним, длившийся без малого шесть метров. У него был повреждён бедренный нерв на обеих ногах, что не позволило бы ему встать даже без проникающих ран по всему телу. Убийца словно знал, куда надо бить, чтобы не задеть жизненно-важные органы, и даже решил поиздеваться напоследок над своей жертвой, развязав ей ноги, хотя знал, что никуда уйти она не сможет. Не дожидаясь конца смены, Аккерман почти бегом вышел из здания и, взяв первое попавшееся такси, оказался возле подъездной двери своего дома, почему-то боясь переступить порог. В квартире никого не было — кот приветственно мяукнул, кружась у ног хозяина. Тиканье часов над головой только нагнетало итак напряжённую обстановку, поэтому Леви просто снял их и достал батарейки, заметив на циферблате шестёрку. Все три дня подряд, что они живут на новом месте, Эрен куда-то уходил с самого утра и возвращался в шесть-семь вечера, иногда чуть позже, иногда раньше. Если раньше Аккерман думал, что так парень переживает свой не самый лёгкий период в жизни или, может, просто хотел освоить ещё неизвестные окрестности, то сейчас понял, насколько он ошибался. Из-за звука проворачивающегося в замочной скважине ключа Леви буквально подскочил со стула и спешно подошёл к двери, молясь, чтобы его догадки остались пустыми домыслами. Эрен не смотрел на него, когда развязывал узлы на ботинках — его чуть отросшие волосы скрывали почти половину лица. Не смотрел и тогда, когда Аккерман грузно положил на его плечо руку, едва парень хотел проскочить мимо него. — Где ты был? — требовательно спросил мужчина, пытаясь разглядеть чужие глаза. Молчание. Он не двигался, Леви лишь видел только его часто вздымающуюся, как от сдерживаемых слёз, грудь и слышал всё учащающееся дыхание, переходящее в сдавленные всхлипы. — Эрен, где ты был? — чуть громче повторил Аккерман и с ужасом отшатнулся, стоило парню расставить руки в стороны, показывая то, что скрывалось под краями куртки. Измазанная в крови футболка, которая была чистой буквально утром, Леви даже видел, как Йегер её сегодня надевал, разрушила последние надежды на его непричастность в сегодняшнем убийстве, а эта улыбка, лишённая всякого понимания произошедшего, заставила отойти на шаг назад. — Теперь он правда сожалеет, — со странным удовлетворением проговорил Эрен, начав подходить к своему замеревшему на месте попечителю. Приблизившись вплотную, он с трепетной осторожностью обхватил обеими ладонями чужие бёдра, небрежно скользя ими под одежду, а сам уткнулся носом в шею мужчины. Тот почувствовал его горячее, почти обжигающее дыхание. — Ты понимаешь, что ты натворил?.. — заторможенно поинтересовался Леви, не сопротивляясь, когда мальчишка нетерпеливо прижал его к стене и заставил опуститься на пол, надавив на плечи. Он даже не обратил внимания на смазанный поцелуй в уголок рта. — Ты убил человека, Эрен. Его слова не были услышаны. Перед собой Йегер видел только своё, которое нужно было взять, чем он и занимался, нависнув сверху и торопливо, чудом не выдирая прямо с корнем, расстёгивал пуговицы на рубашке мужчины, попутно накрывая чужие губы своими. Рука властно прошлась по напрягшемуся прессу Аккермана, пока его попечитель осознавал, что перед ним уже не подросток, всухую проигрывавший ему в спарринге, а кто-то другой, совсем не похожий на него. Эрен был на удивление сильным, вероятно, не последняя причина этому подскочивший адреналин, позволивший ему прижать запястья Леви к полу, отчего тот тихо зашипел, так как одно из них до сих пор не зажило. — Прекрати… Больно, — пытался достучаться до сознания парня мужчина, однако всё безуспешно. Слабая попытка отползти от человека, чей взгляд сейчас мало чем напоминал человеческий, не привела ни к чему — Аккерман просто упёрся спиной о ножку кухонного стола, из-за чего с него упала и разбилась на несколько осколков чашка, с которой он совсем недавно пил чай. Вид крови на чужом предплечье заставил исчезнуть застилавшую некогда ясные зелёные глаза пелену, а их обладателя резко остановиться и в ступоре посмотреть на свои руки, сумевшие причинить боль тому, кому он хотел навредить меньше всего. Леви, заметив в его действиях долю осмысленности, с надеждой поднял брови. Эрен же, аккуратно взяв его за пострадавшую конечность, вдруг всхлипнул и упал на грудь мужчины, уткнувшись лицом в ключицы и рвано дыша, — Аккерман почувствовал, как быстро промокает его рубашка. — Всё хорошо, — негромко сказал он, в глубине души понимая, что ничего хорошего сейчас не случилось. У парня нервный срыв, и это было понятно без каких-либо медицинских познаний в этой области. Чтобы хоть как-то помочь, Леви обеими руками прижал его к себе и, положив подбородок на чужую макушку, принялся что-то успокаивающе шептать, надеясь, что хотя бы часть из этих слов будет услышана. Спустя какое-то время Эрен затих и даже перестал двигаться. Мужчина осторожно убрал с его лба волосы и, убедившись, что он заснул, и сам прикрыл глаза, уже представляя, какая боль его ждёт наутро из-за неудобной позы. “Зря я тебя не послушал,” — обратился Леви к Ханджи, начиная бездумно отсчитывать секунды.