твой ебанный балкон

рисуй меня пеплом наброском на камне , обмытый водой озёр покинутых душ. будто моря плещут между морями , теряя из виду мольберты из суш. осенний воздух льётся ливнем об пошатывающиеся, старые, деревянные затворки. окно никто не собирается закрывать, оно гуляет, бьется такой же старой как сама рама ручкой об другое окно, закрывается и открывается снова. старое дерево впитало запах сигарет проживающего здесь юноши, который каждый вечер, как по расписанию заходит на кухню, проходит на балкон и пропускает сижку, другую. темноволосый юноша с яркими бликами в глазах, такой успокаивающей улыбкой и всегда чем то умным, что вылетает изо рта молодого паренька. он как будто прошёл всю жизнь на все концовки и решил пройти ещё раз, понастольгировать так сказать. ливень все сильнее льёт, слышится гром и беловолосый друг встаёт, браниться на играющего на гитаре юношу, после направляется закрыть это долбанное окно. — ну и зальёт тебе балкон, будешь потом звать меня на помощь, не прийду. — с усталостью в голосе говорит беловолосый, ведь как до такого гения, который пытается придумать новую мелодию уже год второй, не доходит что если оставлять окна на распашку в такой дождь - пизда да и только. сами конечно, друзья эти, горе луковое друг для друга. один машет руками налево направо, другой читает лекции на этих драках и состав освежителя воздуха пока сидит на унитазе. зато горой встанут за друг дружку, только свистни не правильно. вечереет. солнце уже давно не появлялось на горизонте, только слышны раскаты грома и видна сверкающая молния, а тем временем друзья сидят на кухне, обсуждая все проблемы насущные, человеческие. как только дождь утих, уже конечно не по расписанию, но брюнет предлагает покурить. идея отличная, оба выходят на балкон. сырой балкон, отдающий старостью и последождливой ночи, зарази смешиваются и рождают ещё более знакомый запах, запах юнешества, когда биологию они посылали нахуй, шли запрягать сигареты в местном ларьке, а потом брызгались детскими духами сестёр, дышали друг другу в рот и нюхали кисти рук друг друга, чтобы не дай бог никто не подумал что они курили. шиничиро это уже не надо, он подпаливает сигарету и даёт огня на сигарету вакасы, тот благодарственно кивает и затягивается. разговаривать не хочется. шум деревьев, листья которых по шальному гуляют друг по дружке, создавая мелодию ветра, не хочется прерывать. им достаточно просто быть рядом, чтобы чувствовать друг друга. они знают когда кому то из них нужна поддержка, когда кто то бухой в хлам пытается добраться до дома, когда кому то очень грустно. у них чуйка друг на друга. и они всегда помогут. — кажется, я хотел сказать тебе что то важное . — первым прерывает ветряную мелодию шиничиро, выдыхая едкий дым. — недавно ты сказал что очарован мной, это до сих пор так? — да, я вправду очарован тобой. ты прекрасный человек. — кратко отвечает вакаса, переводя на того взгляд. — к чему ты ведёшь? — хочу просто чтобы ты знал, ты для меня тоже очень важен. улавливать то, что люди хотят сказать между строк, один из навыков этого горе философа и пока тот тушит сигарету в пепельницу, блондин садиться, упираясь на ледяную стену спиной, поджимая ноги, снова затягиваясь. шиничиро, ничего не говоря, подходит к имауши и аккуратно берет того за руку, чмокая запястье. вакаса открывает глаза. то ли гром, то ли молния, то ли это фантомное прикосновение пробуждает его. тот же запах балкона, та же пепельница, то же шальное окно и та же пачка сигарет, которую забыл хозяин однажды. увы, больше он ей не воспользуется.