Незваный гость, нежданный подарок

Дилюк всё ещё не был уверен, что это хорошая идея. Он нашёл её на чердаке, когда, поддавшись странному порыву в преддверии этого дня, поднялся в поисках воспоминаний. Почему-то она сразу бросилась в глаза. Всё такая же как в детстве, от чего у Дилюка тянуло на сердце. Держа в руках рогатку, которую его отец подарил Кэйе, он словно приоткрыл дверь в те беззаботные деньки: запах солнца, яркий свет улыбок, звон смеха нахлынули словно морской прибой, смыв пыль и ржавчину с детских воспоминаний. Всего лишь глупая рогатка, но Дилюку она внезапно стала безумно дорога. И мысль о том, испытает ли те же чувства Кэйа поселилась в его голове, накрепко там обосновавшись. И вот Дилюк, чувствуя себя идиотом, приходит вне очереди на смену Чарльза, отпуская бармена домой, с греющей карман пальто рогаткой, которой без малого уже лет пятнадцать. Вечер проходит как обычно, Дилюк погружается в работу, следит за порядком, готовит выпивку. И с каждым часом становится всё нервознее. Перезвон дверных колокольчиков — алый взгляд стреляет в дверь. И каждый раз в холостую. Собственные эмоции раздражают ещё больше. Почему-то в этом году Дилюк не хотел пропускать его День рождения. Не позволяя себе задумываться о причинах, он дал шанс сердцу управлять своими поступками. И поэтому захотел подготовить подарок. Вчера, на чердаке, старая рогатка казалась вполне приемлемым жестом, трубкой мира, имевшей ценность только для них. Сейчас, под равномерный стук часов, пьяные разговоры посетителей, разливавшийся алкоголь, это казалось ужасно неуместным и глупым решением. Поэтому, закрывая таверну, в которую Кэйа так и не явился, Дилюк испытывал смешанные эмоции разочарования и облегчения. Наверняка Кэйе есть с кем и где провести этот день. Уже который год. Дилюк принимал это. В конце концов, так будет лучше. Скорее всего Кэйа бы высмеял эту чёртову рогатку, и попросил бы пару бутылок Полуденной смерти. И остался бы без подарка вообще, потому что потакать пьянству капитана кавалерии владелец винной индустрии Мондштадта не собирался. Дилюк тяжело вздохнул. Винокурня уже маячила на горизонте, оставалось спуститься с холма и... В виноградниках кто-то был. Словно хищная ночная птица, Дилюк выцепил движение, от которого в стороны разлетелись кристальные бабочки. А в следующую секунду над виноградниками вынырнул человек, ловко хватая бабочку прямо в воздухе. Дилюк застыл, бестолково смотря в точку, в которой только что разглядел и узнал ночного гостя. Он ускорил шаг.

***

— сэр Кэйа? Застигнутый врасплох, капитан кавалерии упустил очередную жертву. Кэйа обернулся и встретился взглядом с Дилюком. Тот так и не сумел подавить удивление, обнаружив именинника у своего дома, ловящим бабочек, пока сам он несколько часов ждал его в таверне. — Мастер Дилюк! Какая встреча! — губы Кэйи растянулись в улыбке, не коснувшийся глаза, — я тут решил детство вспомнить. Как тогда с ракушками... Неужто ты запретишь мне ловить бабочек? Дилюк, мрачное настроение которого внезапно испарилось от одного вида Кэйи у дома, тут же решил, что делать, не вслушиваясь в его речи. — Пойдём в дом. — Поэтому, я не думаю, что ты можешь присвоить себе ба... Что? Войдя, они были встречены горничной, не сумевшей скрыть удивления при виде второго мастера. — С-сэр Кэйа? Вы пришли на ужин? Дилюк фыркнул, а Кэйа хлопнул глазом. — Если бы я знал... — Да, он на ужин, — бросил Дилюк, передавая горничной своё пальто, — но сначала наверх. Только сними свою ужасную накидку. Кэйа лишь скривился в ироничной усмешке, оставляя ответную колкость при себе. Наверх они поднимались в молчании. Рогатка покоилась во внутреннем кармане жилета, ожидая своей судьбы. Дилюк поражался себе, и, ловя взгляды Кэйи, понимал, что тот удивлен не меньше. — Куда ты меня ведешь? — протянул игривым тоном Альберих, когда со второго этажа они направились выше, — мне стоит опасаться вас, мастер Дилюк? Дилюк проигнорировал его, преодолевая последние ступени чердачной лестницы. Ближайшие лампады тут же осветили в комнату. Поравнявшись с Дилюком, Кэйа скептически огляделся. — Дилюк, боюсь я не понимаю. — Держи. Перед лицом Кэйи оказалась ладонь в перчатке, на которой лежала рогатка. Его детская рогатка. — Это... — Нашёл её тут, и... Хм. Если хочешь... Можешь тут осмотреться, поискать ещё барахла... Кэйа, принявший "подарок" и разглядывавший его с таким видом, словно ничего удивительнее старой рогатки он в жизни не видел, на последнем слове скосил взгляд на Рагнвиндра. Расцветавшие на языке колкости завяли тут же, стоило ему заметить покрасневшие, почти в тон волосам уши. Дилюк не смотрел на него. — Это, — он сжал в руке рогатку, а затем кивнул в сторону заваленного коробками пространства, — мой подарок? Дилюк нахмурился, старательно избегая зрительного контакта, чувствуя, как следом за ушами горит уже всё лицо: — Хм, ну, я подумал ты... Я хочу сказать, вина ты от меня не получишь, но... Когда я её нашёл, мне показалось... — Спасибо. Дилюк осёкся. Взгляд невольно метнулся к Кэйе. Он не ослышался. На смуглом лице сейчас не было маски. В синем глазу не читалось иронии, а на губах улыбка не сквозила сарказмом. Это самая искренняя положительная эмоция, которую он видел у Кэйи за последние годы. Которая была ещё и вызвана его персоной. Дилюк растерялся. Слова застыли где-то глубоко, не сумев даже сформироваться в голове. В глубине души что-то расцвело, пробившись сквозь возведённые монолитные стены. Что-то хрупкое, мимолётное, но такое родное и тёплое. Одна улыбка, один взгляд, одно слово, но столько доверия, сколько между ними не было с того самого дня. — Мастер Дилюк! Ужин готов! Оба вздрогнули, разорвав зрительный контакт. — Спасибо, Аделинда, — отозвался Дилюк, и чердак вновь погрузился в молчание. — Нам нужно спуститься? — наконец спросил Кэйа, не сумев скрыть лёгкого разочарования. — Да, если мы не хотим чтобы праздничный ужин остыл. Потом можешь хоть всю ночь тут провести. Дилюк имел в виду чердак, но лишь произнеся слова, понял их двусмысленность и зарделся пуще прежнего. Сердце замерло в ожидании очередной шпильки, высмеивающей его предложение. — Праздничный? Опять эта интонация. — Ну сегодня же твой День рождения. Я не уверен насчёт пирога, не ожидал, что ты придёшь... — Да и я не ожидал, что ты позовешь. Дилюк разрывался между желанием сбежать отсюда и прекратить эту муку и остаться, чтобы часами слушать такого Кэйю, окружённого вещами из прошлого. Чтобы на один день позволить себе скользнуть в детство, без сжимающей сердце тоски. Но их ждал ужин. Стоило Дилюку развернулся, Кэйа вздрогнул. — Люк, — тихий, но проникновенный шепот, пригвоздил его к полу. Секунду назад их разделяло метра полтора, теперь же Дилюк спиной чувствовал тепло его тела. От неожиданности он повернулся, оказавшись нос к носу с Кэйей. Тот смотрел ему прямо в глаза, прежде чем приблизился, сократив последние сантиметры. Тёплые губы коснулись горячей щеки, пустив по телу волну мурашек. — Правда, спасибо, Люк, — легкий шёпот опалил ему ухо. Дилюк больше так не мог. Отстранившись, он взял лицо Кэйи в ладони, бережно убрал чёлку с лица и приник к губам в осторожном, мягком поцелуе. — С Днём рождения, Кэйа. — Мастер Дилюк? — раздался голос Аделинды, словно ушат холодной воды. Они живо отскочили друг от друга, словно обжегшись. Прочистив горло, Дилюк поспешил ретироваться вниз по лестнице, слыша шаги Кэйи позади. — Сэр Кэйа, а что у вас в руке? — спросила Аделинда, встречая их лукавым взглядом у подножия лестницы. — Ах, это подарок от моего дорогого братца! — усмехнулся Кэйа, — Я не расставался с ней в детстве, помнится, много проблем тебе доставил. — Ещё бы, — встрял Дилюк, привычно хмыкнув, пряча улыбку, — отец забрал её за то, что ты стрелял по птицам. Снова позаришься на моего ястреба — выбью тебе глаз. Кэйа громко рассмеялся, хлопнув его по плечу. — Договорились, Люк.