Зубков замолчал

«Нас встретил невдалеке от орудийного дворика, на площадке между двумя обкусанными дубами, сам командир батареи Зубков. Это молодой человек среднего роста, худенький и остролицый, с плотно подобранными губами и строгим взглядом прихмуренных глаз. Я видел на его лице следы перенесенного, какую-то преждевременную большую человеческую зрелость. Зубков почти не смеется. Изредка он улыбается, но сейчас же тушит свою улыбку.» Из сборника рассказов Аркадия Первенцева «Гвардейские высоты» Большую роль в обороне черноморского побережья сыграли береговые батареи. Точным огнем они уничтожали суда, живую силу противника, прикрывали десанты и войсковые операции. По дороге из Геленджика в Новороссийск на скалистом мысе Пенай стоит стелла в виде Красной звезды. Это — дань памяти морякам-артиллеристам, которые целый год стояли насмерть на этом рубеже. Дань памяти батарее 394, более известной как батарея капитана Зубкова.

***

На командном пункте Малой Земли, вырытом глубоко в скальном грунте, царила напряженная атмосфера. Среди связистов, офицеров и посыльных, то и дело появлявшихся там, ходила одна фраза, передаваемая друг другу исключительно шепотом — Зубков замолчал… Зубков замолчал… Средина апреля 1943 года воинам-малоземельцам запомнилась надолго — немцы предприняли одну из самых ожесточенных попыток сбросить десант в море. Тысяча самолетов засыпала советские позиции бомбами, а почти из всех немецких черноморских портов вышли корабли-охотники, стремящиеся перерезать снабжение Сейчас добавилась и новая беда — час назад под непрерывными бомбежками замолчала «первая скрипка» береговых батарей, 394-я, более известная как батарея капитана Зубкова. Тем временем в кубрике батареи 394 было душно от цементной пыли, сыпавшейся с потолка. Молодой офицер со следами какой-то преждевременной зрелости на лице поднял глаза на лестницу, по которой сбежал матрос из рассчета третьего орудия, держащий в руках какую-то смятую и опаленную бумажку — Разрешите обратиться, тащ капитан? — Обращайтесь, матрос, что у вас? Немного помявшись, парень протянул вперед бумажку, на которой большими буквами было выведено «Моряки батареи 394! Фюрер уважает вашу храбрость и предлагает вам сдаться! Рейх обещает вам 100000 марок за сдачу батареи выдачу командира и политруков…» Прочитав послание, Зубков вопросительно поднял глаза на моряка, который довольно скалился. — Тащ капитан, общество таки протестует за столь низкую цену за вашу голову и намерено срочно это выразить, восстановив связь и работоспособность второго и третьего орудий в ближайшие два часа и доставив адресату наше с ним огромное несогласие. Да и обществу надоело ждать, несколько матросов изъявляют желание передать фрицам, засевшим на склоне и самым наглым образом мешающим работать, наших гостинцев. Впервые за многие месяцы командир улыбнулся. — Выполняйте, главстаршина. Только чур починить за час Довольно крякнув, матрос убежал наверх, туда, где до сих пор рвались немецкие бомбы Через 40 минут радист на Малой Земле, пытавшийся дозвониться до батареи, бросил наушники и хватил по грубому столу от радости. Над головой выли стомиллиметровые снаряды, уходившие вглубь немецких позиций по ранее известным точкам скопления, а знакомый чуть усталый голос повторял в эфире: «Я Высота. Я Высота. Запрашиваю уточнение координат…»