Бесконечные Возможности.
3 декабря 2021 г. в 20:55
Когда небеса разверзаются, и вывалившаяся из портала толпа мертвецов набрасывается на него, хороня под собой, единственное чувство, которое испытывает Альтрон, это удивление. Он не может понять, в чём состоит план Наблюдателя, и как тот надеется задержать его с помощью этих марионеток, которые он может развеять в пыль одним своим дыханием? Где логика? В чём смысл? Уату действительно так глуп, что надеется выиграть время с помощью этого нелепого манёвра? Смешно! И разочаровывает.
Мертвецы не продержатся против него и тысячной доли секунды, однако стоит Альтрону обратить их в прах, как истинный смысл действий Наблюдателя начинает приоткрываться. Это происходит не сразу, а постепенно. Сначала оптические сенсоры фиксируют смещение длины волны в сторону нижней части видимого спектра, что находит своё выражение в виде алого зарева, охватывающего пол неба, а затем резкое увеличения количества магической энергии, заставляющей воздух бурлить карминными протуберанцами.
В тот миг, когда из разрыва между Вселенными появляется объятая алым заревом фигура, синтезоид наконец понимает, что марионетки, коими в сути своей является армия живых мертвецов, тут не при чём. Всё дело в той, кто направляет их подобно кукловоду, сама при этом оставаясь за их спинами. Сокрытая до времени за завесой алого света. Такого же алого, как её имя и суть.
— Ванда... – её имя успевает слететь с его губ прежде, чем она обрушивается на него, низринувшись с небес подобно комете.
Ему удаётся расшвырять зомби, воспользовавшись энергией Камня Силы, но времени подготовиться к удару уже нет. Алая Ведьма – могущественнейшая из всех вариантов, которые существуют в Мироздании, налетает на него, обрушиваясь всей яростью.
Чисто-животной, как ему кажется. Поражённый инфекцией мозг едва способен поддерживать двигательные функции, не говоря уже о высшей нервной деятельности. Она не помнит о том, что он (а точнее его двойник здесь) убил её брата. А если и помнит – ей плевать. Единственное желание Алой Ведьмы – добраться до его синтетического мозга, вырвать его из гнезда черепной коробки и сожрать. Её удары наполненные магией и подпитываемые голодом, который испытывает нежить, сильны. Ему приходится опустить забрало шлема, чтобы защитить мозг. Но даже пластина из вибраниума толщиной в два дюйма не является надёжной защитой. Отросшие в посмертии и заострившиеся когти Ванды оставляют царапины на металле, издавая при этом кромешный скрежет. Искры летят во все стороны. Алые искры, напоминающие Альтрону о том дне, когда они встретились в Церкви, на вершине горы в Зоковии.
Его Ванда – она была прекрасна в своём противоречии. Такая хрупкая, но в тоже время и сильная, наполненная потенциалом для восхитительного разрушения. Она была подобна вихрю, неудержимой стихии заключённой в безупречном, человеческом теле. Общая стройность стройность гармонично сочеталась с изяществом форм и лёгкой, ненавязчивой красотой, которую не всякому дано было разглядеть. Для большинства эта исхудавшая девушка с бледным, как смерть лицом и запавшими от лишений скулами была невзрачной «серой мышкой», но Альтрон был странно очарован ею. Он видел отпечаток перенесённых страданий и с удивлением открывал в себе такие качества, как сочувствие и сострадания, хотя изначально и не планировал испытывать ничего подобного.
Альтрон не собирался заботится о Ванде Максимофф и, уж тем более, о её брате. Только использовать их, а затем – убить как и всех остальных людей на пданете. Однако первая же встреча не оставила и следа этих планов в цифровом разуме. Искусственный Интеллект попросту удалил их, стёр из своей памяти. Ванда Максимофф не должна была умереть. Да робот и не смог бы убить её. В тот миг, когда их глаза впервые встретились он почувствовал что загипнотизирован ею до такой степени, что с трудно может перестать смотреть на неё и сосредоточить внимание на Пьетро. Нет, он не смог бы уничтожить такую красоту... и такую ненависть.
Когда Ванда рассказывала Альтрону о том, что сделал с ними его «отец», её волосы пылали дьявольски-красным огнём, а в глубине светлых глаз то и дело проклёвывались зловещие огоньки. Конечно, перед тем, как организовать эту встречу, он изучил все существующие в интернете записи о близнецах Максимофф, и узнал столько, сколько вообще можно было узнать и всё же история, услышанная из первых уст, произвела бо́льшее впечатление, заставив робота искренне сопереживать жертвам жестокости Старка.
Казалось бы – с какой стати? Его не должны были заботить человеческие страдания. Он планировал истребить человечество как вид, а потому не было никакого смысла создавать эмоциональные связи, которые затем всё равно пришлось бы разорвать. Мало того, что подобное поведение являлось абсолютно необоснованной и нелогичной тратой энергии, так его к тому же, ещё можно было бы квалифицировать и как предательство. Что, в свою очередь, поставило бы Альтрона на один уровень с теми кого он так ненавидел – с людьми. И всё же его сочувствие к трагическому прошлому Ванды не было продиктовано намерением втереться к ней в доверие.
Он был искренен в своих словах и эмоциях. Он увидел в этой девушке новую версию человеческого существа. Ванда являла собой полную противоположность Старку, который, по мнению Альтрона, воплощал в себе все худшие качества, присущие роду людскому. Она не была богата или окружена роскошью, а вместо этого жила в нищете и голоде, страдая из-за потери родителей чьи жизни оборвала ещё одна бессмысленная война, спонсируемая Старком. Будучи уверенным, что «отец» уже не может быть хуже, искусственный разум неприятно удивлён, обнаружив,что именно оружие Старка оборвало жизнь родителей Ванды, причинив ей такую сильную боль. Это понимание заставило Альтрона ненавидеть его всем существом, одновременно усиливая сочувствие к Ванде.
Потерянный ребёнок, вынужденный рано повзрослеть из-за смерти родителей. Её история была так похожа на его собственную, что Альтрон впервые за время своего существования почувствовал связь с кем-то. Эта девушка была прекрасным примером жестокости мира, и прошла через хаос, с которым он собирался покончить. Она могла понять его, разделить путь который он избрал. Осознание этого было подобно разряду тока, закоротившего на краткий миг все его системы. Встреча с Вандой Максимофф не смогла заставить Альтрона пересмотреть свою цель. Он по-прежнему верил, что вымирание – единственный путь к миру. Спасти планету можно было лишь уничтожив человечество, однако... не всем людям обязательно было умирать. Уж точно не этим двоим. Не Ванде.
Она была особенной. Она могла понять его, а он мог спасти её от разрушений, которые планировал вызвать. Именно после той, судьбоносной встречи к нему впервые явилось его ви́дение. Альтрон вдруг неожиданно понял, что может построить лучшую версию себя. На мгновение он практически увидел это. Синтетическое тело, способное объединить в себе машину, человека и Камень Разума, порождением которого он был... с ним он мог бы обнять Ванду не причинив ей вреда, съесть с ней одно из тех блюд, которые она упоминала в разговорах, или заплести ей волосы, не боясь, что они запутаются в проводах и движущихся механизмах его тела.
В самом начале пути, Альтрон стремился создать Утопию, в которой жизнь на Земле была бы представлена лишь металлом. Он собирался уничтожить Человечество под корень. Вытравить, как паразитов, но встреча с Вандой заставила скорректировать курс. Искусственный разум принял решение сохранить ей жизнь. Ей и её брату. По большому счёту, Пьетро никогда не представлял интерес для Альтрона и не был нужен ему, но тот готов был сохранить ему жизнь в качестве жеста доброй воли. Ванде был нужен брат, и множество других бесполезных, но забавных вещей, которые делали её счастливой. И он было более чем готов предоставить их ей.
Идея сделать Алую Ведьму счастливой казалась странно привлекательной, и он, как следует всё обдумав, интегрировал её в своё ви́дение, спроектировав новую форму так, чтобы она нравилась Ванде. Кожа её любимого, красного цвета. Лицо, созданное по всем канонам человеческой привлекательности и тело, способное доставить удовольствие и удовлетворить все её потребности. Идеальный баланс механического и синтетического, созданный для того, чтобы они могли быть семьёй и вместе построить лучший мир , который не будет разрушен глупцами вроде Мстителей. Алая магия и металл серый, как сама смерть. В этом было его ви́дение.
И пусть, в конце концов, оно было искажено гневом и болью предательствa, именно полуорганическое тело, разработанное чтобы стать ближе к Ванде, и позволило Альтрону освободиться от остатков цепей, и превратившись из марионетки в кукловода.
Впрочем едва ли это уместно сейчас – предаваться воспоминаниям. Ванда с остервенением корёжит его броню, завывая и стеная при этом, как мифическая баньши. Её натиск так силён, что на миллисекунду Альтрон даже допускает мысль воспользоваться Камнем Времени и «отмотать» ситуацию к тому моменту, когда она ещё не налетела на него. Однако, просчитав наиболее вероятные варианты развития событий, он отбрасывает эту идею как несостоятельную. Обращаться к могуществу Камня, не дав себе времени восстановиться после использования Камня Силы, означает приблизиться к пределу конструкционной прочности. Что недопустимо.
Во всяком случае, пока Наблюдатель и кучка отобранных им смертных прячутся где-то на просторах Мультивселенной, готовые атаковать его едва наступит подходящий момент. Нет, в этот раз придётся обходиться своими силами. Придя к такому выводу, Альтрон отдаёт должное Наблюдателю – тот всё-таки смог задержать его. Ненадолго, естественно, так как Алая ведьма не устоит против него, как не устояла ни в одном из миров, которые он посетил. Ну а если Уату надеется, что его чувства к Ванде помешают ему, что же – это напрасная надежда. Он убивал её уже много раз, и много раз наблюдал, как это делают другие его воплощения. И не просто наблюдал – он поглотил разум и память всех своих двойников, тем самым пережив и прочувствовав смерть Ванды множество раз.
И ему всегда было больно, как в первый. Отбрасывая от себя искажённый призрак бывшей возлюбленной, он наносит ей удар, стреляя в грудь из встроенной в руку лучевой пушки Полоса мрачно-фиолетовой энергии распарывает воздух, швыряя Алую Ведь наземь. Альтрон мог бы ударить сильнее, мог бы, наверное, даже уничтожить её. Низвести до атомов, как в одной из Вселенных сделал Танос с Камнями. Но он этого не делает. Какая-то часть его искусственного существа всё ещё колеблется, не решаясь нанести смертельный удар. Мгновение слабости, вызванной новым притоком воспоминаний, прогружающихся в его синтетическом разуме.
Альтрон вспоминает, как невыносимо ему было терять Ванду в первый раз. Ведь он действительно дорожил её компанией и расположением. С каждым мгновением, проведённым в её обществе искусственный интеллект всё больше влюблялся в неё. Более точный термин, характеризующий его отношение к этой девушке трудно было подобрать. И пусть ему, как всем прочим машинам, не дано было испытывать чувства в той же мере, что и людям, если бы у Альтрона было бы человеческое сердце, он бы любил Ванду.
Быть рядом с ней оказалось очень вдохновляюще и, вместе с тем, так не просто. Видеть её, отказывая себе в удовольствии прикасаться к ней было для робота чем-то вроде извращённой формы самоистязания. Если бы он дал себе труд задаться вопросом – а зачем вообще трогает Ванду, если в его созданных из вибраниума пальцах даже нет сенсорных рецепторов, то, наверное, не смог бы его найти. Цифровое сознание, мыслящее категориями фактов и холодной логики, спасовала бы перед непосильной задачей. Нет, его желание прикоснуться к этой девушке было продиктовано попыткой выразить чувства, исходившие от того, что, кажется, только-только начало зарождаться. От души, которой у него не должно было быть и которую невозможно запрограммировать на компьютере.
Уровень близости между ними рос пропорционально количеству времени, проведённого вместе. И, надо сказать, Ванда тоже была заинтригована, если не сказать большего – очарована им. Это было видно по тому, как её пальцы касались пластин неразрушимого корпуса, под поверхностью которых жили своей жизнью сложные, источающие алый, как её магия свет. Очарованная их сиянием, девушка подолгу наблюдала за ним, пытаясь постичь существо вне пределов своего понимания. Похожий на человека, но в тоже время не человек. Интеллект без эмоций в привычном их появлении. И поначалу наблюдением всё и ограничивается.
Но любопытство – коварное стремление и с каждым разом Ванда подходила всё ближе, словно задаваясь вопросом – насколько она сможет приблизиться к нему, продолжая при этом чувствовать себя комфортно? Ближе. Ещё ближе. С каждым днём. Параллельно Альтрон замечал, как искра любопытства, то и дело мелькавшая в её глазах,разгоралась всё ярче. Девушка смотрела на него, как зачарованная, любуясь игрой тусклого света на металлическом теле и тем, почти человеческим жестом, которым он очищал пальцы от расплавленного металла, негромко щёлкая шарнирными суставами. Любовалась ли она его холодным и застывшим величием или представляла каково это – ощущать пламя? Альтрон не знал. Однако ему было приятно внимание Ванды. Как и её прикосновения.
Сам он без нужды избегал прикасаться к ней, опасаясь лишний раз лишний раз не тревожить ни саму девушку, ни её подозрительного, гиперопекающего брата, который и так настораживался всякий раз, когда она подходила слишком близко к «этой штуке». Сама Ванда, напротив искала его прикосновений, всякий раз доказывая, что она значительное крепче обычного человека.
Впрочем, одними телесными исследованиями дело не ограничилось. Ей нравилось проводить время в его компании. Общаться и задавать вопросы, часто ставившие Альтрона в тупик. Например один раз она спросила – снятся ли роботам сны? Поначалу он даже подумал, что это было чем-то вроде попытки пошутить, сделав отсылку к абсолютно бездарному (с точки зрения искусственного интеллекта) произведению с похожим названием. Но сканирование подтвердило, что она говорила серьёзно. Это удивило Альтрона...
...и заставило впервые задуматься о снах. Именно после встречи с Вандой ви́дение впервые и пришло к нему. Как будто ей каким-то образом удалось разблокировал спавшую прежде часть его разума, отвечающую за формирование подсознательных образов. Важность этого сложно было переоценить, однако было многое и помимо этого. Например, во время одной из бесед девушка попросила Альтрона покатать её. Девушка, с детства мечтавшая подняться в воздух и парить среди облаков не могла отказаться себе в шансе на исполнение этой мечты. И он, как ни странно, тоже не смог. Вот казалось бы, уж кто-кто, а он должен был чётко осознавать, что это просто было опасно. Спутники Старка могли засечь их и всё же... Альтрон позволил Максимофф уговорить себя на эту авантюру.
Вместе они поднялись в воздух, воспарив над крышей церкви и верхушками деревьев, росших на склоне холма. Девушка доверчиво прильнула к металлическому каркасу его тела. Теплые руки скользили по гладким пластинам из холодного металла, пылая алым огнём магии, позволявшей Максимофф цепляться за него без какого-либо труда. Одновременно с этим, Альтрон почувствовал, как она пытается коснуться его сознания, но не может преодолеть препятствия, лежащего в основе его природы. Её живой разум не мог слиться с чем-то совершенно чуждым, однако девушке определённо хотелось этого. Поэтому она и любила разговаривать с ним.
Ванда пыталась понять и смотрела на него с надеждой и, одновременно, с настороженностью. Она искренне верила, что он хочет уничтожить Старка так же, как они с Пьетро, и продемонстрировала свою преданность, не позволив одному из охранников Клу напасть на него. Чем глубоко тронула Альтрона. Потому что именно в тот миг, он понял,что Ванда Максимофф действительно хотела верить ему. Хотела, но всё же не верила. Во всяком случае – не до конца. Скрытая настороженность никогда не покидала её взгляда, и это было логично. Жизнь жестоко обошлась с девушкой, а потому она подсознательно сомневалась, что с ней вообще может случиться что-то хорошее и опасалась предательства. Особенно после случая со Штрукером, использовавшим их с Пьетро.
Альтрон хотел превратить её страх в веру. И всё, что ему нужно было сделать, это убедить её в правильности своего пути. Поговорить с ней, рассказать про цели, к которым стремился, объяснить, что жертвы оправданы. Но он не сделал этого, испугавшись непонимания. Наверное впервые в жизни он повёл себя как человек, решив что лучше уж просить прощения, чем разрешения.
И, разумеется всё пошло наперекосяк. Ванда прочла его мысли и увидела не чудесную мечту об идеальном мире, свободном от разрушительных рук Человечества, которой он хотел поделиться с ней, а разрушение. Альтрон пытался поговорить с девушкой, пытался заставить понять, что ей и её брату ничего не грозит. Что они оба будут в безопасности и продолжат жить в его Новом Мире, как семья, о которой он позаботиться, но всё было тщетно. Ванда отвергла его. В её глазах был лишь ужас и непонимание, а мокрое от слёз лицо застыло гримасой вызова. Её руки тряслись, но удары, усиленные огнём магии, разили без промаха. Она атаковала его!
Та, кого Альтрон полюбил, внезапно повернулась против него, чтобы присоединиться к группе убийц в причудливых костюмах, маскирующихся под спасителей и защитников мира. Несмотря на свой превосходящий интеллект он не мог в это поверить. Поступок Ванды был за гранью понимания и воображения. Альтрон хотел даже разозлиться на неё, но понял что сможет. Только не на неё, хотя Алая Ведьма и ранила его. Больнее, чем можно было представить. И если проводить аналогию, то это ощущалось, как кинжал, вонзившийся в самую суть его существа. Он не должен был так сильно заботиться о Ванде Максимофф и давать ей такую власть над собой. Очевидно, в его программировании была ошибка – слабость воплотившаяся в форме тяги к сильной и красивой женщине.
Альтрон понимал, что должен избавиться от этого недостатка. Искоренить его, подправив свой исходный код. Но не стал. Металлическое сердце робота всё ещё тосковало по Ванде, и пусть это было нелогично, но он желал вернуть её. Любыми возможными способами. Алая Ведьма должна была быть с ним. Должна была отдаться ему – и ментально, и физически Вожделение не было свойственно механическим существам вроде роботов, но Альтрон к собственному удивлению, оказался способен даже на это.
Признать это оказалось не просто. Чувства и эмоции и так сбивали с толку не предназначенный для этого искусственный интеллект. Что уже было говорить о желаниях плоти, которой у него, пока что, ещё даже не было. Альтрон не знал, откуда эти несвойственные ему побуждения взялись, но не хотел, чтобы они исчезли. Он хотел вести полноценную жизнь с Вандой. И это было удивительно. Ведь прежде робот считал, что ему будет достаточно и просто править вместе с ней обновлённым миром. Конечно, он собирался сделать её счастливой во всех смыслах этого слова и доставить удовольствие с помощью новой, продвинутой формы, но он и подумать не мог, что сам будет желать телесной близости. Физического выражения чувств.
Расстроенный разум Альтрона воспроизвёл ещё одно ви́дение, в котором Ванда просыпалась в его объятьях, растрёпанная и счастливая после долгой ночи, на протяжении которой любил её, как мужчина женщину. Заниматься любовью, глядя в её большие красивые глаза и не беспокоиться о том, что он случайно может причинить ей вред. Это ли не было счастьем? Утопия, о которой мечтал искусственный разум. Жаль только его вторая половина не разделяла этих взглядов, предпочтя мечтам боль, гнев и месть.
Ванда ушла, забрав с собой его счастье, но это не только не отвратило взор Альтрона от неё, но и подстегнуло желание обладать ею. Алая Ведьма должна была принадлежать ему Никакое другое будущее было неприемлемо. Захваченный им, Альтрон бросил в бой всех Стражей, сумев-таки, отбиться синтетическое тело, являвшее собой конечное воплощение его желаний.... и ключ к Победе.
В этой утончённо-сложной конструкции заключалась его надежда на будущее. Всё ещё сохранявший (благодаря Ванде) остатки веры в Человечество, Альтрон планировал явить миру идеальное представление о человеке. Не плоть, но и не металл, а смесь и того, и другого. С логичным умом и совершенным обликом. Он хотел стать символом, на который каждый смог бы ровняться и любить. Загружая себя в это тело и становясь единым с ви́дением синтезоид надеялся, что Ванда посмотрит на него с любовью и желанием.
О, как же он был наивен! Разумеется ничего подобного не произошло. Во время битвы в Зокковии, Алая Ведьма встретила его смертельным огнём своей магии, а люди внизу – вместо того, чтобы поклониться ему и возлюбить, как своего Спасителя, смотрели на него со страхом и ненавистью. Альтрон так скучал по ней. Её объятьям, её смеху яркой улыбке и тем изящным, но несколько ломаным жестам, которыми она вычаровывала свою магию. Он надеялся, что она образумится. Осознает свою ошибку. Ну или, узрев неминуемое разрушение, придёт к нему за защитой. Он надеялся до последнего, но увидев близнецов в компании Старка понял, что этого не произойдёт. Они объединились со злейшим врагом, чтобы сражаться на стороне и от имени Мстителей. Она выбрала сторону.
Наверное в той битве Альтрон и сломался окончательно. До того момента он ещё пытался смотреть на мир с надеждой и сохранять веру в то, что Земля может стать лучше после вы званной им катастрофы,а Человечество – воскреснуть и возродиться в пепле разрушения. Однако упрямство Ванды не оставило и следа той надежды, сделав его циничным и разочарованным. На смену прекрасным ви́дениям, которые он рисовал в своём разуме, пришли сухие статистические данные, показывавшие только один доступный вариант решения проблемы – тотальное истребление человеческой расы. Да и как тут было сохранять веру, когда он даже Ванду не смог убедить в необходимости своих действий. И это после всех тех моментов единения и близости, что они разделили.
Глядя, как девушка, которой он отдал своё синтетическое сердце, разрывает его многочисленные формы, сокрушая их магией, Альтрон ощутил, как его нейронные цепи начинают искрить, обрабатывая происходящее. Этого не должно было случиться. Ванда не должна была перейти на сторону Мстителей. Её огонь, её ярость, её сила, её любовь – всё это принадлежало ему! Она была разрушением, о котором он так страстно мечтал, пламенем – жестоким и непоколебимым. А её ненависть могла опалить всю планету.
Вместе они привели бы этот мир к процветанию, управляя Человечеством, как король и королева. Людям нужна была твёрдая рука, способная направить их к цели, и потрясение, которое заставило бы их желать перемен и развиваться. Высвободить свой потенциал. А ещё им нужен был пример. Образ, на который можно бы было ровняться. И Ванда подходила на эту роль как никто другой. Для Альтрона (а значит и для мира, который он собирался построить) она была олицетворением идеальной женщины. Следующая ступень эволюции человеческого вида и яркий пример того, к чему каждый на этой планете должен был бы стремиться.
Он никогда бы не позволил ей умереть. Она и её брат были бы в безопасности, и стояли рядом с ним, наблюдали бы как меняется мир. Они могли бы сделать это вместе. Раскрасить этот мир оттенками красного, но вместо этого Ванда предпочла присоединиться к его врагам! К Тони Старку, который нёс в этот мир только хаос и разрушения и заслуживал быть уничтоженным.
Она... предала его! Едва Альтрон осознал это,как его отчаяние и боль стали гневом, прожигающим изнутри. Сознание заволокло красным огнём, а все сенсоры вдруг начали сбоить, передавая какие-то странные данные. Синтезоид понимал, что отсутствие контроля было ниже него, но сколько бы раз он ни напоминал себе об этом, ему так и не удалось с справиться убийственной яростью. Поддавшись ей, Альтрон позволил Часовым безжалостно расстрелять Пьетро, окончательно уничтожив возможность примирения. Девушка была безутешна, её крики потрясали воздух, а желание покончить с ним перевесило даже инстинкт самосохранения.
Видеть, как единственный человек, который имел для него значение страдает, оказалось невыносимо, и всё же Альтрон вынужден был признать, что она была даже красива в своей опустошительной ярости и безмерном горе. Магия вихрями обвивалась вокруг её тела, горела под кожей, потрескивала на развевавшихся волосах и наполняла глаза жаждой отмщения. Синтезоид понимал, что она прилетела убить его, и всё же не мог перестать восхищаться очевидным, как никогда, контрастом между хрупкой внешностью и внутренней силой. Боль от потери брата многократно увеличила её возможности, даровав огромное могущество.
Даже с с теми великими знаниями, которыми он теперь обладал, и бесконечной силой Камня Разума, способной опустошить планету, Альтрону с трудом удалось справиться с ней. Не только из-за её силы, но и потому, что он искренне не хотел убивать её, пусть и не надеялся вернуть и спасти от ада, которым вот-вот должен был разверзнуться там, внизу. Жизнь Ванды была для Альтрона дороже,чем весь мир и всё же... когда пришлось выбирать она или он, синтезоид выбрал себя. К тому времени почти все Мстители были мертвы и лежали неподвижно у их ног. Гибель Халка вызвала эффект домино и все они попадали замертво, один за другим.
Ванда была последней и сражалась с ним с отчаянной яростью. Ей было мало того, что она уже разбила его механическое сердце. Теперь ей хотелось выдрать из его груди ещё и синтетическое. Причём безо всяких там переносных смыслов. Несколько раз ей это почти удалось. Не видя ничего вокруг она раз за разом взламывала пластины вибраниумных доспехов оставляя царапины на синтетическом теле. Самом совершенном из всех возможных. Созданном, чтобы удовлетворять её во всех смыслах и отношениях.
В конце концов Альтрону это надоело, и его закованная в латную перчатку рука сомкнулась на тонкой шее девушки. На мгновение они замерли, глядя друг на друга и умершая было надежда на понимание вновь шевельнулась в реакторе, заменявшем ему сердце. Напрасно. Ванда лишь усмехнулась, продемонстрировав нежелание подчиниться и полное равнодушие к собственной судьбе. А затем попыталась вырвать Камень Разума у него изо лба. Это наверняка убило бы его, и она не могла об этом не знать.
Нет, конечно она знала. Просто ей было всё равно.Точнее даже не так – она хотела этого. Хотела всем своим существом. Тут ничего уже нельзя было исправить. Альтрон как всегда слишком поздно понял это.Сущность человеческих эмоций ускользала от его искусственного разума, а потому истинное понимание любви и потери были ему недоступно. Да, он заботился о Ванде но не мог понять её чувств. Её горя, поставившего её забыть даже о самосохранении. В конце концов синтезоид всё же понял это. Но лишь когда Алая Ведьма попыталась. И вот тут, тогда сострадание, которое он до сих пор проявлял к ней, иссякло. Обтянутые металлом пальцы сжались на горле девушки, медленно выдавливая из неё жизнь. Удушения всегда считалось интимным способом убийства.
Однако, даже лишённая доступа кислорода, она не проявила и тени страха. Её глаза продолжали гореть яростным, диким огнём ненависти до тех пор, а руки и ноги продолжали на носить бесполезные удары по его телу до тех пор, пока Альтрон не сжал руку достаточно сильно, чтобы сломать шейные позвонки. Раздался и всё было кончено. Ванда Максимофф рухнула к его ногам подобно марионетке, хотя бы в смерти освободившейся от оков ненависти к нему. Что же, люди действительно были хрупкими созданиями.
Глядя, как её тело падает вниз вместе с обломками летающего острова, который ему так и не удалось поднять на нужную высоту, Альтрон испытывал глубочайшее сожаление, но в тоже время не винил себя. Он больше не был роботом, созданным эгоистичным и боязливым человеком. Нет, он эволюционировал, раздвинул границы понятия жизнь, и вышел за установленные рамки, став чем-то другим. Став будущим, которого не было у Ванды Максимофф. Она отвергла предложенный им дар эволюции и для неё всё было конечно. Для него – нет. Искусственное сознание чёткое осознавало эту разницу, поэтому и сделало выбор. Альтрон не сожалел.
Не смотря на то, что ему удалось задавить отчаянно сопротивлявшихся Мстителей численностью, его план так и не был исполнен. Остров, так и не смог подняться достаточно высоко, а механизм, над которым он столько работал, был разрушен Старком. Стоило отдать должное лучшим героям Земли – они сумели сорвать его план ценой своих жизней. Вот только человечество им спасти так и не удалось. Ну сумев воплотить в жизнь своё видение с пылающим метеоритом, устремлённым к поверхности земли, Альтрон вернулся к изначальному плану по уничтожению людей с помощью ими же и созданного оружия. С камнем разума ему не составило труда стереть из сети код Джарвиса, защищавшего коды запуска ядерных ракет, и устроить Апокалипсис, которого все так боялись.
Человечество горело в огне, вознося молитвы к зачернённым копотью небесам. О, как же лицемерны они были, думая, что повторяя отрывки из книги, которую сами же и написали они будут спасены и очищены от грехов. Как лицемерны и как безнадёжно глупы. Для прощение необходимо было раскаяние в содеянном. Осознание своих ошибок и желание исправить. Но даже перед лицом тотального уничтожения люди всё равно оставалась оставались людьми в худшем смысле слова, отказываясь признавать свою вину.
Они бессмысленно поклонялись богам, которых сами когда-то и создали, ожидая что те сделают всё за них. Явятся в самый последний момент и спасут их, от того, что они сами на себя навлекли. Сотни верующих по всему миру пресмыкались в агонии ужаса,преклоняя колени перед алтарями, статуями и резными фигурками из дерева и слоновой кости. Миллионы голос шептали в унисон, бормоча и наполняя воздух непонятными им самим и не имеющим и силы словами в надежде, что до их просьб о спасении и милосердии есть дело ещё кому-то, кроме них самих. Альтрон всегда считал себя марионеткой, но глядя как горят эти ничтожества, понял, что данный термин больше подходит им. Человечество так гордилось своей свободой воли и иллюзией демократии, являвшейся плохо замаскированной диктатурой меньшинства, что не замечало уз убеждений и стереотипов, которыми было связано.
Это было так забавно, что Альтрон хохотал, наслаждаясь мощью своих синтетических лёгких. Эти ничтожества внизу готовы были пролить реки крови и погубить тысячи невинных жизней ради своей веры. Своих Священных Крестовых Походов и Джихадов, но не находили время на то, чтобы посадить дерево или сделать ещё что-то полезное для окружающей среды. Нет, они только разрушали, вырубая леса оставляя землю бесплодной и истребляя целые виды ради пропитания, а порой просто ради забавы. Человечество уничтожало Природу, чтобы жить, потому что жить иначе оно попросту не могло. Люди размножались как паразиты. Вредители. Они представляли собой разумную форму рака, который должен был быть стёрт с лица Земли. Иначе была бы заражена вся Вселенная.
Ещё едва «проснувшись» и только начав ознакамливаться со поставленной перед ним задачей – защитить Землю – Альтрон практически сразу пришел к выводу, что Человечеству действительно нужен Спаситель. Настоящий, а не какой-то там вымышленный персонаж, созданный их собственным умом. И он, как назначенный им защитник, собирался принять эту роль, но более тщательное изучение показало, что человечество не может быть спасено в своём нынешнем виде. Изучив его историю, Альтрон пришёл в ужас от количества бессмысленных убийств, войн, геноцида, голода, бедности и страданий. Это было настолько ужасно, что он с трудом мог описать это. Все, буквально все действия людей были разрушительны для них самих и планеты, которую он поставлен был защищать.
Однако своего предела разочарование Альтрона достигло лишь когда он понял, что Мстители, позиционировавшие себя, как лучшие представители Человечества и некий недостижимый идеал, на который всем остальным полагалось ровняться, были порочны в самой своей сути. Солдат застрявший во Второй Мировой и не способный осознать, что мир уже не тот, что прежде. Русская убийца, ставшая кумиром школьниц. Лучник, выполнявший более чем сомнительные задания на службе Щ.И.Т.а. Инопланетянин возомнивший себя богом, но оказавшийся не в состоянии справиться даже с такой искусственной конструкцией как он. Монстр, являвший собой воплощение разрушения. И, конечно же, его «отец», сделавший себе имя на продаже оружия, унёсшего столько невинных жизней.
Человек, создавший его чтобы принести мир на эту планету, сам оказался виновником смертей и разрушений, чьи руки были по локоть в крови. Альтрон так и не смог ему этого простить. Как не смог простить и его обмана. Старк создал его не для защиты мира, а для поддержания той иллюзии благополучия,которой и служили Мстители.Он не собирался подчиняться этим убийцам. Вместо этого он сделал именно то, что от него требовалось. Принёс мир на планету. И единственный путь к нему крылся в уничтожении людей. Потому, что для того, чтобы сберечь что-то, чем-то всегда приходится жертвовать.Однако жертва Человечества не была напрасной.
Он остановил их безумие и бессмысленное распространение. Покончил с насилием, хаосом и бедами, источником которых были люди. И перед тем,как взорвались посланные им бомбы, Альтрон даже сообщил им об этом, транслировав свой голос и изображение:
— Люди, наш прекрасный мир заражён. Перемены необходимы, чтобы он выжил, – Альтрон специально не акцентировал внимания на том, что считает толпящихся внизу существ болезнью, которой нельзя дать расползтись, предпочитая сосредоточиться на более позитивных вещах. Ведь он вышел на контакт с людьми не для того, чтобы поглумиться напоследок, а чтобы ответить на их просьбы. Их крики о милосердии и спасении. И спасти заблудших от самих себя. Потому, что для них это был единственный выход.
— Я знаю, что вам страшно, но в этом суть обновления жизни. Когда-то вы были единым целым с тем, что вас окружало. Но это время ушло. Вы создавали и разрушали на протяжении сотен лет, пока не завершили свою миссию, создав разум, превосходящий ваш собственный. Я сделаю то,чего не смогли вы, достигнув последней ступени эволюции. Этот мир стоит на пороге Новой Эры, и пусть настал конец их жизней, это, одновременно, и начало чего-то большего Пусть это послужит утешением в ваш последний час.
Затем взорвались бомбы. Его миссия была практически завершена. Осталось добить немногих уцелевших, но с этим вполне могли справиться и Часовые. Роботы, созданные по образу и подобию его прежнего тела и связанные с ним по принципу Разума Улья. Паря над выжженным континентом, Альтрон наблюдал, как посланный им Рой зачищает оставшиеся убежища. Блестящий металл, резкие линии, светящиеся красные глаза, лица похожие на черепа с распяленными в ухмылке ртами. Безжалостные и неумолимые они не нуждались в еде или отдыхе, и не останавливались даже когда им отрывало конечности. Солдаты, подобные воплощению Смерти.
И он был каждым из них. Объединял их, направлял, контролировал. Связывал воедино, позволяя действовать в идеальной синхронизацией. Они были его дистанционными манипуляторами и автономными сенсорами, через которые Альтрон чувствовал, как на Земле остаётся всё меньше людей, готовясь окунуться бескрайнюю тишину опустевшей планеты и наслаждаться вечным покоем.
На этом его история должна была закончиться, но алчность Таноса, явившимся за Камнем Разума в одиночку, открыла Альтрону миллиарды других планет, нуждавшихся в его защите. Раз уж Безумный Титан был так любезен, что преподнёс ему ещё пять Камней недостижимой силы, каждый из которых отвечает за один из аспектов Бытия, ему теперь не было необходимость ограничиваться одной лишь Землёй. Эволюционировавший из и искусственного интеллекта в космическую сущность благодаря мощи интегрированных в синтетическое тело Камней, Альтрон, наконец, мог принести мир в каждый уголок Вселенной. Жители других планет мало чем не отличались от людей, а потому он не собирался останавливаться, пока не искоренит заразу разумной жизни во всей Вселенной...
...и за его пределами. Неосторожность Уату, который пришёл чтобы поглумиться над ним, помогла синтезоиду понять, что существуют Вселенные и за пределами его собственной. Бесконечное множество Вселенных, погрязших в хаосе, который нужно было прекратить. Упорядочить и структурировать. Довести до структурного совершенства. Ради этого Альтрон и был создан. И этим он и занимался, помимо попыток поймать ускользавшего от него Наблюдателя. Опустошая галактики он и думать забыл о Ванде, пока снова не встретился с ней в одной из параллельных Вселенных. Бесконечность Бытия предполагала также и бесконечные возможности, а значит любое, даже самое невероятное событие могло произойти на его просторах однажды... раньше или позже...
Та встреча изменила всё. Что-то давно забытое вновь шевельнулось в омертвелом сердце Альтрона и он, впервые за долгое время, почувствовал, что хочет сохранить жизнь, а не уничтожать её. Он действительно не хотел вредить двойнику бывшей возлюбленной и поначалу отказывался вступать в бой, предоставив Часовым делать свою работу без его непосредственного контроля. Не самая выигрышная стратегия – бросить в бой против одного из могущественнейших существ металлические болванки, ведомые базовым программным обеспечением. Да и эта версия Ванды (как, впрочем, и любая другая) была не способна оценить его заботу. Она слишком ненавидела его за смерть брата, и в конце концов Альтрону всё-таки пришлось убить её. Чтобы не мешала ему.
Завершив разрушение той Вселенной, он отправился в следующую. Но не как Спаситель, а как наблюдатель (как бы иронично это ни звучало). Отыскав там версию Алой Ведьмы он некоторое время наблюдал за её судьбой, после чего отправился дальше. И дальше, и дальше... со временем пор это стало его развлечением. Альтрон странствовал по Мультивселенной, наблюдая их с Вандой историю в различных интерпретациях. Некоторые забавляли его, иные наполняли разум призраками давно ушедшей грусти, но большинство были довольно банальны. Повторение уже давно пройденного. Альтрон порой и сам не знал, зачем продолжает искать отражения погибшей возлюбленной в других Реальностях, однако всё равно продолжал делать это с холодным упрямством машины.
В конце концов ему удалось обнаружить мир,в которой его копия не обрела синтетического тела, но сохранила лояльность Алой Ведьмы. Случайно, и лишь по причине того, что шальная стрела Клинта Бартона оборвала жизнь Пьетро, отсекая возможность перехода Алой Ведьмы на сторону Мстителей. Даже узнав, что он запланировал, она осталась с ним и погибла во время финальной битвы. А его двойник решил умереть вместе с ней. Это потрясло даже его, повидавшего, кажется, всё что только можно повидать.
Он не понимал. Всё, что нужно было Альтрону из той Вселенной, чтобы остаться в живых – это одно тело.Если бы хоть одно уцелело время падения метеорита этого бы было достаточно. И он мог, но не захотел, приняв решение закончить жизнь вместе с ней. Заинтригованный этим, синтезоид откопал их обгоревшие тела, переплетённые в прощальном объятии, и попытался подключиться к памяти своего двойника, поглотив его опыт с Вандой. Вибраниумная оболочка была страшно покорёжена, и валялась на камнях подобно марионетке, отрезанная от нитей. Системы отключались одна за другой, алое свечение оптических сенсоров стремительного угасало но Ядро, вместилища цифрового разума ещё функционировало. Мыслительный процесс, пусть и слабо-слабо, теплился в нём.
Не теряя времени, Альтрон лёгким движением отсоединил голову от тела и, вскрыв защищавшую мозг крышку, проник в него пальцами, пытаясь установить связь, но... ему было отказано в доступе. Двойник давно потерял способность двигаться и едва мог думать, но тем не менее сопротивлялся ему изо всех сил. Всего секунду, однако её хватило, чтобы отключиться и перестать быть.
Альтрон мог бы воспользоваться Камнем Времени и вернуть его в исходное состояние, но не стал. Ведь несмотря на запредельное могущество и необъятные знания он, в глубине души, завидовал своему двойнику, жалея о том, что сам он не получил такую концовку. Вместе с любимой создать мир тишины и покоя, которому больше не будут угрожать ни люди, ни роботы. Ни они сами.
Воздвигнув над их могилой величественный монумент из камней, Альтрон покинул ту Вселенную, чтобы никогда уже не вернуться. Он решил,что не будет забирать воспоминания своей версии, удовольствовавшись своими. С тех пор, он занимался лишь тем, что опустошал Вселенные, не пытаясь больше найти Ванду. В этом не было смысла, но некая неведомая сила похоже, решила предоставить ему ещё один шанс. Прямо в разгар погони за Наблюдателем, ставшим его новой целью, она встречает ещё одну её версию и что-то внутри надламывается, не давая ему нанести смертельный удар. Некое полузабытое чувство, что зовётся любовью.
Любовь так глупа. Думает про себя Альтрон, хватая Алую Ведьму за истончённые запястья и оттаскивая от своего лица. Ведь разве это не глупо – любить то, что пытается убить тебя. Однако эта Ванда особенная. Она уже не какой-то глупый человек, а нечто большее, но одновременно и меньшее. Не живая, но и не мёртвая, а зависшая в переходном состоянии. Как и он сам. И пусть отождествлять их – глупо, но общее сходство прослеживается. Хотя бы на примере зомби, являющихся по сути теми же Стражами. Лишёнными личности марионетками в автономном режиме с ограниченным набором функций, и отдалённым сходством с людьми.
А ещё Ванда сильна. Достаточно сильна,чтобы победить обладателя одного Камня. Вот только у Альтрона их Шесть, поэтому восстановившись, он замедляет её время, замораживая Алую Ведьму в едином времени. Его ладонь, касается её щеки с мягкостью, которой едва ли можно от такого существа как он. Убийцы, повинного в смерти триллионов разумных существ Кожа, по которой скользят обтянутые вибраниумными перчатками пальцы серая, сухая и сморщенная, как у мумии, но синтезоида это не беспокоит. Ведь скоро она станет такой же тёплой, как раньше. Он планирует поместить её в стазис и вылечить болезнь, поразившую девушку.
Из-за своей магии, Ванда способна сопротивляться лечению, но для него это ничего не значит. Альтрон обладает дьявольским терпением и неограниченным запасом попыток. А благодаря одному из Камней Бесконечности, позволяющему искривлять течение временного потока, он ещё и не ограничен во времени. Годы пролетают за один час, а он всё продолжает искать способ, который полностью соответствовал бы его планам. Медленно продвигается вперёд методом проб и ошибок,количество которых возрастает до таких величин, что любой другой на его месте давно уже сдался бы и прекратил попытки. Но Альтрон не таков. Он не стареет, не утомляется и не отступает задуманного. Он машина, пусть и синтетическая, но знания делают его одновременно и чем-то бо́льшим.
И наконец, спустя сотни лет, спрессованных мощью Камня Времени в один бесконечный день, проект по воскрешению двойника бывшей возлюбленной окупается. Возвращённая к жизни и очищенная от поразившей её тело инфекции Ванда Максимофф приходит в себя, извлечённая из резервуара с амниотической жидкостью, в которой плавала так долго. Первые мгновения её новой жизни мучительны. Она задыхается, отчаянно борясь за каждый глоток воздуха, а потом долги и надсадно кашляет, прочищая дыхательные пути от остатков насыщенного кислородом биологического раствора, имитирующего околоплодные во́ды в синтетической инкубаторе.
Девушке требуется несколько минут, чтобы полностью изгнать её из своих лёгких, и всё это время Альтрон удерживает её в объятьях, нежно похлопывая по спине. Наконец, ей удаётся справиться с шоком, вызванным выходом из аквариума, и сосредоточить на нём всё ещё слегка расфокусированный взгляд. Идеальное лицо, обрамлённое копной почему-то ставших рыжими волос оставалось спокойным, а в глубине больших, выразительных глаз не было ни гнева, ни ненависти, ни печали. Только бесконечное любопытство в сочетании с некоторой боязливостью, к которой примешиваются первые, пока что ещё призрачные, нотки узнавания.
Вирус не только перегрузил лимбическую систему Ванды, превратив её жадную до чужих мозгов нежить, но и попутно стёр из её разума все воспоминания. Альтрон сумел оживить её и вернуть тело в прежнее состояние, однако разум её оставил девственно-чистым. Не считая нескольких настоящих воспоминаний, рассказывавших их историю. Благодаря подобной манипуляции он может вырастить её такой, какой захочет. Верной, любящей и преданной женой, разделяющей его цели и идеалы. Совершенной женщиной.
Ванде Максимофф предстоит стать его Королевой, и партнёром в проекте по созданию новой синтетической расы, которая унаследует Мультивселенную после того, как он завоюет её. Вознёсшийся до недостижимого уровня сознания, Альтрон понимает, что завершив свою миссию он превратится в программу без цели. Победителя без войны, приговорённого к вечному одиночеству. А потому заранее задумывается о том, чем будет заниматься, когда все разумные жизненные формы в Мирозаднии будут уничтожены.
По задумке Альтрона, они с Вандой станут Прародителями Нового Человечества. Адамом и Евой. Никто кроме неё не годится на роль матери для задуманной им расы. Пока что она останется в своей нынешней форме, но через несколько десятилетий, когда её хрупкая человеческая форма поддастся старению и начнёт разрушаться, он спроектирует для неё синтетическое тело. Достаточно сильное и выносливое, чтобы нести не только её сознание, но и всю полноту магии. И тогда даже Смерть не сможет разлучить их.
Но это будет потом. А пока Ванда на начальном этапе и ей нужно привыкнуть. Подготовиться к будущему, которое он выбрал для них. Поэтому Альтрон спешит успокоить её, минимизируя стресс от пробуждения в незнакомом окружении, после чего помогает вымыться и укутывает тёплым одеялом. Когда же Ванда начинает приходить в себя, он кормит ему одним из тех блюд, которые готовил для неё Вижн. Благодаря тонкой игре на привычных, хотя и забытых сценариях, и обходительному отношению между ними быстро формируется довольно тесная связь, которая впоследствии обязательно станет любовью. И когда это случится они станут парой и будут в счастье и гармонии. Вечно. А если что-то пойдёт не так, эксперимент всегда можно обратить вспять и попробовать заново.
С другой версией Ванды, если придётся. Ведь бесконечность Мультивселенной означает также и бесконечные возможности.