Семейные ссоры

В Сионе наступило долгожданное утро. Наиболее долгожданным оно, скорее всего, было для нашего великого героя Нео, спешившего домой после утомительной ночной смены на корабле. Очередная драка с агентами, непрекращающиеся скандалы от вспыльчивого Морфеуса, и, наконец, жестокая борьба с вирусом, охватившим Главный Компьютер, — эти события напрочь лишили воина Сиона его кровного права на ночной отдых. Запрыгнув в пустой лифт, Нео меланхолически нажал кнопку минус тридцатого этажа и прислонился к исписанной мелом стенке с крайне недовольным выражением. Впервые за всю свою сознательную жизнь в Матрице он настолько остро осознал, как же все-таки сложно быть Спасителем Всего Человечества. Хотя следует отметить, что данные тяжелые раздумья роились в мозгу Нео совсем недолго. Не в силах сопротивляться крайней степени усталости, воин закрыл глаза и погрузился в сновидения, медленно сползая по стене на грязный пол лифта. Впрочем, тяжелая судьба Избранного умудрилась напакостить Нео даже во время сна. Вместо сцен ночной любви, которые обычно снились нашему герою, ему опять привиделись пророческие картины из не столь отдаленного будущего. Вот он у двери своей комнаты... вот он входит внутрь... да, а вот и Тринити — она на кровати с пилочкой для ногтей... Пока все привычно и обыденно, — но Нео знает, что в пророческих снах всегда снятся какие-то гадости... Вот он зачем-то подходит к шкафу... напряжение растет... Тринити взволнованно пытается что-то сказать... дверца шкафа медленно открывается, и... С диким криком ужаса Нео вернулся в реальный мир, вскочив на ноги и выхватив пистолет. Причиной столь бурного пробуждения стал отнюдь не завершающий эпизод его сна; виной всему была компания пьяных сантехников, вломившихся в лифт на Техническом Уровне. Безусловно, через пару секунд Нео осознал, что рабочие ему не враги, но темнота и расшатанные нервы сделали свое дело: на полу лифта валялось пять трупов. Спрятав еще дымящийся пистолет, Нео с философским спокойствием взглянул на результат своих действий и шагнул сквозь открывшиеся двери в зону минус тридцатого этажа. Найти дорогу в комнату нашего героя было совсем не сложно. Весь коридор, который вел к его скромному жилищу, был сплошь исписан надписями вроде «Нео, я хочу тебя!!!», «I love Neo» или «Нео, зайди ко мне в комнату 3003 — не пожалеешь...» Уныло взглянув на эти откровения, страшно уставший воин кое-как доплелся до родной двери и хотел было заняться поиском ключей, как вдруг заметил, что дверь, оказывается, открыта. Это несколько насторожило нашего героя — он пока что не забыл нагло прерванный Пророческий Сон. Верный пистолет вновь обрел свое место в руке Нео; он взял разбег и, подобно таранному бревну, бросился вперед, на штурм своей жилплощади. Под дикий грохот металлических дверей отважный воин триумфально ворвался в родную квартиру. — Это ты, Нео? — донесся голос из соседней комнаты. — Если ты, то поздравляю с возвращением. Твой суп ждет тебя на кухне. Швырнув пистолет в шкафчик для обуви, великий воин ступил на территорию спальни. Как всегда, в отсутствии Нео его подруга превратила квартиру в настоящую свалку. Сама Тринити, подобно черной пантере, гордо восседала на кровати среди смятых простыней. В данный момент она занималась тем, что затачивала пилочкой острые ногти, позапрошлой ночью оставившие неслабые царапины на спине воина. В углу комнаты одиноко валялась пустая бутылка из-под шампанского. Пол щедро покрывали пятна грязи. Кожаный жакет воительницы нашел пристанище на полу среди банок с солеными огурцами. Утренняя обстановка спальни оставляла впечатление полнейшего беспорядка и хаоса. — Что здесь произошло? — с искренним удивлением спросил наш герой, взирая на новый интерьер своей квартиры. — Ой, Нео, ну что у нас в Сионе может произойти? — ответила Тринити, невозмутимо продолжая заточку ногтей. — Если б ты чаще бывал дома, подобные вещи стали бы для тебя очевидными. Не поняв ни слова из туманных рассуждений воительницы, великий воин с некоторым беспокойством покосился в сторону шкафа, привидевшегося ему во сне. Что-то в окружающем пространстве наводило Нео на подозрения... Вместо того, чтобы идти на кухню и доедать вчерашний суп, он начал нервно расхаживать по комнате, всецело отдавшись раздумьям. — Вижу, дорогой, ночное дежурство не прошло для тебя бесследно, — заметила Тринити. — Ну, рассказывай, что вы там делали на своем корабле. Развлекались?.. — Я дрался с агентами, — угрюмо ответил Нео. — И кто же победил? Впрочем, не стоит и спрашивать: конечно же, это был ты. Нео кивнул. Со стороны кровати послышался тяжелый вздох, видимо, означавший «оно и не странно...» Сердце воина сжалось от необъяснимого волнения; загадочный шкаф все сильнее и сильнее привлекал к себе его помыслы. Пытаясь следовать привычному ходу событий, Нео снял с себя пальто и в нерешительности остановился напротив закрытой дверцы гардероба. — Чего застыл, милый? — спросила Тринити, одарив долгим взглядом спину возлюбленного. — Бросай пальто на пол: этой комнате все равно предстоит уборка. Мудрый совет воительницы прошел мимо ушей великого Избранного. В памяти Нео вновь воскресли яркие картины Вещего Сна. Решив не противиться предначертанной ему судьбе, он отшвырнул пальто в сторону и приготовился открыть искомый шкаф. — Э-э-э, подожди, милый, лучше не стоит... — взволнованно начала Тринити, но ее вмешательство оказалось запоздалым. Великий воин решительно рванул на себя дверцу и... — Удивлен, Нео? — донесся до его ушей знакомый коварный голос. В комнате воцарилось гробовое молчание. Тринити покачала головой и скептически уставилась на пилочку. Бедный Нео открыл рот и в диком изумлении уставился на лицо Смита, появившееся между висящих в шкафу черных пальто. Довольно созерцая реакцию воина, агент медленно прикрыл краем пальто голые плечи и одарил великого Избранного милой, очаровательной улыбкой. — Что... это такое? — выдавил из себя Нео, обернувшись к Тринити. Та пожала плечами и устремила взгляд в потолок. Находясь в абсолютном недоумении, воин взглянул в глаза агента, горящие искрами смеха, и вновь обратился к воительнице: — Как это все понимать? Что этот... этот Смит делает в моем шкафу? — Какой же ты недогадливый, Нео, — едва сдерживая улыбку, изрекла Тринити. — Смит... он... в общем, я попросила его починить телевизор. — Именно так и было, — подтвердил агент, отчаянно пытаясь придать лицу серьезное выражение. — И каким образом он оказался в шкафу? — не унимался Нео. — Ах, шкаф? Ну... как тебе сказать, милый... видишь ли, все вышло так спонтанно, а ремонт — непростое дело, и Смит... он искал в шкафу инструменты. — Постой-постой, но там же нет никаких инструментов! — Ой, Нео, ну что ты придираешься к каждому слову? — недовольно заметила Тринити. — Прости, дорогая, — раздраженно прервал ее Нео, — но у нас вообще-то нет телевизора! — Ну... ладно, вижу, что тебя не переспоришь. На самом деле Смит ищет в шкафу свои брюки, потому что ни на кровати, ни под кроватью он их не нашел. — Ужасная несправедливость, — чувственно сказал агент. — Если вы не против, я продолжу. Смит вновь исчез в шкафу среди черных пальто. Бедняга Нео страшно побледнел и застыл на месте: после слов воительницы картина событий предстала перед ним во всей ужасающей ясности. — Так значит, ты... с ним... вчера ночью... Тринити кивнула. — Да как ты могла так поступить... — в отчаянии проговорил великий воин, едва сдерживая слезы. — А что я должна была делать, милый?! — завелась воительница. — Тебя постоянно нет дома: то с агентами дерешься, то в Матрице разгуливаешь, то человечество спасаешь, а как же я?! Неужели я не заслуживаю твоего драгоценного внимания?! Мне, между прочим, уже надоело каждую ночь просиживать в одиночестве, ожидая, пока ты соизволишь вернуться!! — Разговор сейчас не об этом! — прокричал отчаявшийся Нео. — Я не пойму, с какой радости ты притащила сюда этого Смита — он же нам враг, а не товарищ! Тринити, ну это же... это же глупо... Ты... вообще понимаешь, что спишь с программой?! Тринити яростно сжала губы и ответила: — Я сплю не с программой, а с мужчиной, чего о тебе, милый, сказать, увы, не могу. Из недр шкафа донесся истерический смех. Великий Избранный вздрогнул и опустил голову; в его темных глазах заблестели капельки слез. — Нео, милый, ну пойми же меня правильно, — попыталась замять ситуацию Тринити. — Я не виню тебя за твою неопытность: ты еще молод, у тебя все впереди, а мне иногда так хочется провести ночь со зрелым мужчиной... Ты ведь не будешь сердиться на меня за один раз, ведь правда? Чуткий и отзывчивый Нео уже готов был поддаться на ласковые слова примирения, когда дверца шкафа распахнулась, и оттуда торжественно появился Смит, наконец, завершивший долгие поиски брюк. Впрочем, следует заметить, что на агенте красовались брюки Избранного, так как найти его собственные в окружающем хаосе уже не представлялось возможным. — Черт возьми, Нео, ну разве можно быть таким худым? — заметил Смит, усиленно пытаясь застегнуть пуговицу на поясе. — Недоедаешь, наверное... Оно и не странно: что может быть за питание в вашем нищем Сионе? Сколько раз бывал у тебя на кухне, ничего, кроме супа из крыс, не заметил... Туфли... где-то здесь должны быть мои туфли... Сосредоточенно оглянувшись по сторонам, Смит вновь решил сменить место поиска своих вещей и скрылся от взгляда Нео под кроватью. Тем временем мозг великого воина осенила новая гениальная догадка... — Значит, он был здесь всего один раз, да?! — заорал несчастный Нео, сменив печаль на ярость. — А откуда он тогда знает про суп?! Откуда?! Как ты посмела лгать мне, Тринити?! Как ты вообще посмела пустить в наш дом этого идиота?!! — Будем считать, что я ничего не слышал, — послышался из-под кровати приглушенный голос. — Молчи, Смит, не до тебя сейчас, — раздраженно произнесла воительница. — А ты, милый, хорошенько подумай, как следует разговаривать с дамой: вежливость из тебя так и прет. — Вежливость?! Да о какой вежливости может идти речь?! — прокричал Нео, яростно взмахнув руками. — Ну, дорогая, теперь я все понял — и не только про шкаф... Понял, почему каждое утро в спальне полно пустых бутылок... понял, почему в нашем ведре вечно валяются чьи-то окурки... Теперь мне ясно, в чем тут дело! А я все думаю, почему это две недели назад в шкафу для кастрюль я случайно обнаружил некий подозрительный аквариум, которого там вообще никогда не было, а в нем, между прочим, плавает какая-то... какая-то мерзость! — Не смей оскорблять моего питомца!! — донесся из-под кровати бешеный вопль. — Нео, скотина, я тебе покажу, как обзывать мою рыбу мерзостью!! — Тише, Смит, тише: мне здесь только инфарктов не хватало, — напутственно изрекла Тринити. — А ты, Нео, как всегда, бушуешь без причины. Аквариум среди кастрюль — велика трагедия! Смит попросил меня присмотреть за Горгоной, потому что некоторые, — она в упор взглянула на Избранного, — постоянно врываются в его квартиру и устраивают там погромы. — А что ты хотела, милая?! Что?! Смит — наш враг, мы должны с ним бороться, а ты... ты предала нашу идею, изменила святому делу Спасения Человечества! — Единственный, кому я изменила, — это ты, Нео, — с улыбкой парировала воительница. — Пора бы уже понять, дорогой мой. — Но я же... я же люблю тебя... зачем ты так со мной поступаешь? Почему ты не ценишь наши чувства друг к другу?! — Это я не ценю наши чувства?! — дико взвизгнула Тринити. — Думаешь, я не замечаю, что вокруг меня происходит?! Тоже мне святоша нашелся! Чего глазами хлопаешь, идеальный ты наш?! «Нео, зайди в комнату 3003», — это не тебе случайно написали?! Наивные дуры! Хорошо, что они не знают, каков ты в постели!! Оскорбленный воин хотел было вставить реплику в свою защиту, но появление Смита, только что выползшего из-под кровати, прервало ход его мыслей. Тринити надменно отвернулась от возлюбленного и спросила у агента, вернувшегося из очередной поисковой экспедиции: — Ну что, мой сладкий? Ты нашел свои туфли? При этих словах воительницы глаза Нео вспыхнули яростью подобно красным лампочкам сигнализации. Не обращая никакого внимания на дрожащего от гнева Избранного, Смит медленно выпрямился и произнес: — К великому сожалению, туфли я не обнаружил, зато нашел рубашку, яблочные огрызки и пачку старых комиксов. В подтверждение своих слов агент торжественно поднял за краешек страницы испещренный картинками журнал. Тринити взглянула на Нео и тихо засмеялась. Поняв, что воительница и Смит издеваются над его тайным увлечением, Великий Избранный покраснел до кончиков ушей и опустил глаза, уставившись в грязный пол. Безмерно довольный собой агент отшвырнул журнал в сторону и экспрессивно поправил воротник вновь обретенной рубашки. Впрочем, Смит не собирался останавливаться на достигнутом. Намереваясь продолжить поисковую кампанию, он окинул пространство спальни несколько беспомощным взглядом. Тринити отвернулась в сторону и вновь взялась за совершенствование формы своих ногтей. Поняв, что никто не обращает внимания на его великую личность, Нео испытал новый приступ всепоглощающего гнева, и на этот раз его целью стал ненавистный агент. — Эй ты, дискета! — крикнул великий воин, угрожающе сжав руки в кулаки. — Я еще не слышал твоих объяснений! — Отстань, Нео, я занят, — меланхолически проговорил Смит, к всеобщему удивлению не отреагировав на явное оскорбление его достоинства. — Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!! — в бешенстве заорал поборник добра и справедливости. — Чего молчишь — саунд-карта испортилась?! Агент обернулся к Нео и заметил презрительно спокойным тоном: — В данной ситуации, друг мой, не имеет никакого принципиального значения, смотрю я на тебя или нет, так как я тебя все равно не вижу. — Чего-чего?! — Тебе объяснить? История стара, как Матрица: стройка, кирпич, травма головы, три недели в коме, пять месяцев в больнице, нарушенное зрение и пожизненный бесплатный проезд в метро. А ты думал, почему я так быстро исчезаю и появляюсь? Все дело в льготном проезде, мистер Андерсон. Смит мило улыбнулся и, окинув фигуру Избранного близоруким взглядом, продолжил осмотр территории. Поняв, что очередная попытка прояснить ситуацию потерпела крах, Нео обиженно сжал губы и взглянул на воительницу в надежде обрести поддержку и утешение, но... — Тринити, милая, это же настоящее издевательство! — взмолился Смит, беспомощно оглядываясь вокруг. — Как я доберусь домой без своих туфель?! А мой любимый пиджак? А галстук?.. Может, все-таки постараешься вспомнить, куда подевались мои очки, потому что без них я не смогу ничего отыскать. Агент умоляюще посмотрел в ту сторону, где, по его представлениям, должна была находиться Тринити. — Прости, дорогой, но я абсолютно не помню, где мы их оставили. Ты же знаешь, страсть затмевает разум... — изрекла воительница. — Наверное, я стащила с тебя эти чертовы очки, когда мы еще были в коридоре, хотя... я в этом не уверена. — Может, все произошло, когда я расстегивал зубами молнию твоей кожаной куртки?.. — ...или после того, как я разобралась с твоими брюками? — Хватит! Хватит!! Хватит!!! — дико взвизгнул Нео, вцепившись в волосы. — Прекратите это неподобство! Так больше не может продолжаться! Тринити! Я... я требую, чтобы ты немедленно разрешила этот конфликт!! — А чего это я?! — крикнула в ответ воительница. — Как что, так сразу виновата женщина! Ну уж нет, дорогие мои: вы — мужчины, вот и разбирайтесь между собой, как полагается. — Что ж, я совсем не против... — грозно проговорил Нео, устремив пылающий яростью взгляд в сторону Смита. — Я долго терпел, но моему терпению пришел конец! Ну что, кусок микросхемы, сейчас ты у меня за все ответишь: и за окурки, и за бутылки, и за свой чертов аквариум!! Объятый ужасом агент начал медленно отступать, видя в паре метров перед собой расплывчатые контуры взбешенного воина. Поняв, что ему не уйти от страшной расправы, Смит решил воспользоваться своим последним шансом. — Эй, там, у окна! — крикнул агент, продолжая отступление. — Чего застыли, дубины?! Спасайте своего создателя! Пламенный призыв Смита не остался безответным. Из-за плотной занавески немедленно возникли двое его клонов; третий «агент» не без усилий протиснулся в комнату через неимоверно узкую дверь туалета. Впрочем, появление новых противников нисколько не смутило великого Нео: издав боевой крик, он смело бросился вперед, положив начало вдохновенной драке. В жестоких баталиях прошло несколько удивительно долгих минут. Нео и агенты щедро покрывали друг друга ударами; безмерно счастливая Тринити возбужденно подпрыгивала на кровати, вопя на весь этаж: «Вперед, любимый! Всыпь этим идиотам!!» Единственным, кого абсолютно не интересовал ход сражения, был сам Смит: в данный момент он был крайне занят тем, что ползал по полу в эпицентре схватки, с обреченностью повторяя: «Очки... черт возьми, они же были где-то здесь...» Удачно миновав ноги Избранного, агент продолжил свой нелегкий путь по комнате. Впрочем, на этот раз судьба была к нему благосклонна: поравнявшись с домашними тапочками Тринити из кошачьей шерсти, Смит с замиранием сердца почувствовал под ладонью знакомый холод стекла его драгоценных очков. Брови агента медленно слились в одну полоску, а на губах появился дьявольский оскал: теперь он был готов противостоять Великому Избранному. Предвкушая умопомрачительную дуэль, агент медленно поднялся с пола и нацепил на себя очки, но... первым и последним, что увидел бедняга Смит после стольких часов зрительного тумана, был стремительно приближающийся к нему кулак Нео. Сокрушительный удар, предназначенный для одного из «клонов», настиг несчастного агента. Совершив несколько переворотов в воздухе, Смит врезался в противоположную стену под дикий вскрик воительницы. Крайне озадаченный неожиданным поворотом сражения, Нео потер ушибленные пальцы и опустил взгляд. На полу, поблескивая пятнами холодного света, лежали осколки черных очков. В спальне воцарилось гробовое молчание. Нео продолжил созерцать результат своего деяния. Один из клонов в задумчивости взглянул на остатки выбитых из стены кирпичей, щедро покрывавшие пол комнаты; другой «агент» сокрушенно покачал головой. Охватившую жилое пространство тишину прервала долгожданная реплика воительницы. — Смит?.. — неуверенно проговорила Тринити, с некоторым интересом взглянув на ноги агента, одиноко торчащие из-за дивана. — Смит, ты... случайно, не помер там, а? Из-за предмета мебели донесся едва различимый стон. Поняв, что агент еще жив, воительница облегченно вздохнула и задала новый вопрос: — С тобой все в порядке? — Моя спина... — донесся до ее ушей очередной стон Смита. — Черт возьми, как больно... наверно, это что-то серьезное... — Спокойно-спокойно, не надо паники. Ты можешь подняться? — Издеваешься, милая?! — истерическим голосом вскрикнул Смит. — Подняться?! И как, по-твоему, я это сделаю?! Резонное замечание агента осталось безответным. Тринити пожала плечами и скептически уставилась в потолок. «Клоны» озадаченно переглянулись между собой; наконец, самый решительный из них тронулся с места и исчез за вышеупомянутым диваном. Через несколько секунд агент вновь явился взорам Нео и компании, не без усилий подняв на руках самого Смита. Лицо несчастной жертвы насилия имело довольно плачевный вид: отметину под левым глазом, оставленную кулаком Избранного, дополняли мелкие царапины от разбитого стекла очков. Смит бессильно откинул голову назад и простонал сквозь сжатые зубы, вцепившись пальцами в пиджак держащего его «клона»: — Проклятье... это же надо было... сначала туфли и галстук, потом... потом очки, а сейчас еще и спина... Нео, идиот, ты ответишь мне за это, — а-а-а, черт! — как-нибудь в следующий раз... — Ну, извини... вообще-то я не хотел, чтобы так вышло... — неуверенно начал Избранный, но Смит прервал его слова очередным истерическим воплем: — Не хотел?! Нет, Тринити, ты только послушай: он не хотел!! А кому от этого легче?! Мало того, что этот Нео разбил мои единственные очки, так он еще и умудрился повредить мне спину!! Черт!.. За что мне такое наказание... Голос Смита медленно стих: нервное потрясение от происшедших с ним несчастий оказалось слишком сильным для ранимой эгоистической души. Один из «клонов» осуждающе взглянул на Нео; другой с несчастным видом достал из кармана платок и, вздрагивая от рыданий, удалился в угол. Вдоволь насмотревшись на эту трогательную сцену, Тринити изрекла очередное мудрое замечание: — Вижу, мальчики, в делах семейных от вас мало толку... впрочем, не стоит волноваться, пока у вас есть я. Нео, — останься здесь, с тобой я разберусь отдельно. А тебе, мой сладкий, нужен покой и отдых: поэтому будет совсем неплохо, если ты покинешь мое жилище прежде, чем я вызову «Скорую», которая доставит тебя прямо в наш местный госпиталь. При упоминании «местного госпиталя», который по слухам был чем-то средним между камерой пыток и кладбищем, пребывавший на грани обморока Смит нервно вздрогнул и произнес: — Да, пожалуй... нам всем пора разойтись. — До встречи, милый. Звони, когда поправишься, — произнесла Тринити, очаровательно улыбнувшись агенту. Великий Избранный с крайне депрессивным видом открыл дверцу близлежащего шкафчика и протянул Смиту обретенный оттуда стеклянный предмет, угрюмо заметив: — Ваш аквариум. С дикой осторожностью взявшись за мокрое стекло, Смит принял из рук Нео прозрачную банку и взволнованно заглянул внутрь. В помутневшей двухнедельной воде раздраженно кружила та самая «рыба», больше похожая на смесь осьминога с пираньей; казалось, потревоженное создание только и ждало, чтобы кто-нибудь неосторожно опустил в аквариум свой палец. — Тише, милая... — трепетно прошептал агент, скользнув дрожащей рукой по стенке аквариума. — Не бойся... никто тебя не обидит... Он закрыл глаза и чувственно дотронулся губами до холодного стекла, продолжив: — Как я люблю тебя, Горгона... только ты меня понимаешь... понимаешь, как мне плохо... но ничего, родная... ничего... скоро мы будем дома... Смит крепко прижал аквариум к своей груди и, смахнув блестящую на щеке слезу, чуть слышно произнес: — Несите меня, братья... Через несколько секунд агент со Смитом на руках и двое его товарищей исчезли из квартиры Нео. После того, как затихли их шаги, Тринити, наконец, обратила внимание на Избранного. — Ты хотела мне что-то сказать? — неуверенно начал великий воин. Лицо Тринити приняло серьезное выражение; отложив в сторону пилочку, она обхватила руками колени и произнесла: — Раз уж ты так нарываешься на откровенность, не буду тебя разочаровывать. Что ты хочешь услышать? — Ты... любишь Смита? — замирая от волнения, спросил Нео. — Что за глупости! Конечно же, нет! — вскрикнула Тринити. — Дорогой, ты наивен, словно весенний одуванчик! Чтобы я?! Любила Смита?! Да у него же от слова «любовь» начинается сбой системы! Неужто ты всерьез считаешь, что это скопище цифр годится на что-то большее, чем драться и жаловаться?! И вообще, разговор совсем не о Смите. Я выпроводила его, чтобы сообщить одну важную вещь, которую мне следовало сказать тебе раньше, гораздо раньше. На губах Избранного появилась едва различимая улыбка. Он был уверен: сейчас Тринити скажет, что любит его, скажет, что никогда больше ему не изменит, что они всегда будут вместе... — Доешь свой суп, — наставительно изрекла Тринити, — иначе до обеда он точно испортится. Это заявление воительницы поставило окончательный крест на всех надеждах и ожиданиях несчастного воина. Впервые в жизни он почувствовал себя никому не нужным, бесполезным файлом, который удалили с диска «С» и без капли сожаления вымели прочь из «Корзины». Оставив последние надежды на счастливый конец, Нео медленно поплелся по направлению к кухне, когда внезапный звонок телефона заставил его вскинуть голову. Подойдя к аппарату, великий Избранный поднял трубку и произнес: — Говорите, я вас слушаю. Из недр телефонной трубки донесся пронзительный вопль: — Что?! «Я»?! Опять «я»?! Сколько можно издеваться над бедной девушкой?! Черт возьми, Смит, если это снова ты, тогда потрудись называть себя не личным местоимением, а по фамилии!! — Я не Смит!! — разъяренно прокричал в ответ великий воин. — Меня зовут Нео!! — Нео?!! — в диком возбуждении завизжал неопознанный женский голос. — Не может быть!! Наконец-то я тебя словила, любовь моя!! Пожалуйста, я умоляю тебя, не бросай трубку!! — Да я, в общем-то, и не собирался... — озадаченно изрек воин, но девушка резко прервала его слова новым воплем: — Нео, я без ума от тебя!! Ты — любовь всей моей жизни, моя самая большая мечта!! Зайди ко мне в комнату 3003 — не отвергай свою самую верную поклонницу!! Настойчивая фанатка продолжила изливать великому воину различного вида признания, но наш герой уже не слушал ее умоляющие стоны. Медленно положив трубку, Нео мстительно взглянул на Тринити, подхватил с грязного пола свое пальто и решительно направился к выходу. — И куда это ты собрался? — скептическим тоном спросила воительница. — Прости, милая, что не оценю твой суп, но... я решил позавтракать вне дома. Если будет звонить Морфеус, скажешь ему, что я в три тысячи третьей комнате. Глаза Тринити медленно округлились до размеров пятицентовой монеты. Великий Избранный гордо проследовал мимо застывшей воительницы и скрылся от ее пораженного взгляда в коридоре, отправившись навстречу нежданно обретенному счастью. Осознав, что Нео оставил ее ни с чем, Тринити издала дикой ярости вопль, словно кошка, которую лишили ее законной дозы «Вискаса». Бессильный гнев, охвативший воительницу, требовал выхода наружу, а вокруг, как назло, не осталось ни одного мужчины, чтобы обрушить на его голову скопившиеся в душе обвинения и претензии. Впрочем, воительницу это не остановило: с очередным диким визгом она вцепилась в лежащую на кровати подушку и в два счета разорвала ее на мелкие кусочки своими заточенными, как кинжалы, ноготками. Яростно отмахиваясь от облака перьев, щедро заполнивших спальню, Тринити окинула постель жаждущим крови взглядом, дабы опознать свою следующую жертву. После того, как ужасающая жестокостью расправа постигла вторую подушку и одеяло, воительница спрыгнула на пол и схватилась за край смятой простыни. Предвкушая продолжение триумфальной битвы, Тринити сдернула ее с кровати — и застыла, охваченная неподдельным удивлением. На старом заплатанном матраце лежали аккуратно сложенные черный пиджак и брюки, а также туфли, из-под которых выглядывал край накрахмаленного галстука. Задумчиво оценив нежданную находку, Тринити милостиво уложила простынь на соседний стул и всецело отдалась во власть осенившей ее сознание Интересной Мысли, которая постепенно преобразовалась в Крайне Коварный План. После того, как последние детали новой задумки были опознаны и отсортированы, воительница мстительно погрозила висящей на стене фотографии Нео и злобно захихикала. Схватив с кровати найденную одежду и дополнив свой багаж книгой «Уход за больными», Тринити подняла лежащую на столе телефонную трубку и медленно растворилась в цифровом водовороте Матрицы, набрав засекреченный номер квартиры агента Смита.