Дождливые дни Парижа

В Париже было в этот день пасмурно. Время от времени лил сильный дождь, из-за которого прекрасные пальто кремовых оттенков у прохожих намокали, а по их до этого красиво уложенным волосам стекала вода, когда Чимин встретил его. Улыбающегося пятилетнему ребёнку, которому он отдавал леденец на палочке и круассан с шоколадом (Чимин уверен, что именно с шоколадом). Это было в метро, и откуда этот незнакомец взял леденец и зачем он отдал его тому мальчику, непонятно, но Чимин знает одно: У этого прекрасного юноши обворожительная улыбка. И этот прекрасный человек – его соулмейт (но в это сложно поверить). И когда Чимин был втиснут из-за большого количества людей в транспорте в этого человека, их глаза встретились. И тогда они оба поняли, что пропали. Поняли, что это та самая любовь с первого взгляда. – Если вы не мой соулмейт, и я один чувствую, как моё сердце заходится в бешеном ритме, смотря на вас, то я зря жил все это время, – не отрывая взгляда от Чимина, проговорил тогда незнакомец. И хоть обстановка, в которой они находились, не столь романтична, когда они оба зажаты с двух сторон людьми, Чимину кажется, что они в самом романтичном фильме этого века. – Спешу вас обрадовать, я Чимин, и моё сердце заходится в таком же бешеном темпе, когда вы смотрите на меня вот так, и я бы не отказался, если бы вы всегда смотрели на меня таким взглядом, – он обворожительно улыбается юноше и, осмелившись, приглаживает чужие, мокрые из-за дождя, черные волосы. Незнакомец жмурится, улыбаясь, и Чимин принимает это как знак одобрения. – Я Юнги, и буду ли безумцем в ваших глазах, если скажу, что хочу поцеловать вас? – Я буду безумцем, если скажу, что очень хочу этого? В этот дождливый день в Париже они поцеловались в метро, прижатые с двух сторон людьми и улыбающиеся друг другу так, как не улыбались никому больше. *** Судьба - подлая штука. Это Чимин понял, когда их с Юнги, безумно друг друга любивших, начал отстранять дедушка второго, насильно заставляя жениться на дочери своего давнего друга. Чимин не понимал, чем заслужил такое, когда они оба отчаянно плакали у друг друга в объятиях, не желая расставаться, но перепробовав все варианты вплоть до побега, у них ничего не вышло. Судьба не разрешала им быть вместе. Дедушка Юнги не мог принять того, что Чимин – сын его безответной любви молодости - соулмейт его внука. Он не смог принять, не смог понять и порадоваться за родного ему человека, поэтому пошёл на такой не самый приятный шаг, разбив не только свое сердце, которое ныло из-за слез его внука, но и еще два безумно тянувшимся друг к другу сердца. Юнги чувствовал, как он разбивается окончательно с каждой секундой, смотря на прекрасные глаза напротив его возлюбленного, которые роняют слезы на румяные щеки. Чимин чувствовал, как его сердце отчаянно тянется и плачет, смотря на своего возлюбленного, который тоже не может сдержать слез и сжимает в своих больших ладонях его хрупкую талию. И если свадьбу можно было бы пережить, то переезд Юнги с его семьёй и будущей новой, но не любимой невестой в другую страну – нет. Чимин тогда, в самую холодную Парижскую зиму, оказался в больнице с переутомлением, как сказали врачи. Но Чимин думает, что оказался он в больнице из-за своего разбитого вдребезги сердца, которое не хочет продолжать жить без своей родственной души. Чимин его прекрасно понимает. Без Юнги жизнь не имеет ярких красок, как на фотографиях его смартфона, где вот здесь они кушали самые вкусные шоколадные круассаны, запивая это все прекрасным латте. А вот здесь они целовались возле башни, потому что Юнги не сдержался – лицо его возлюбленного в свете ночного фонаря выглядело слишком прекрасным для него. И еще вот здесь они отмечали Новый Год в кругу родителей Чимина, которые подарили им парные браслеты ( это было год назад, Юнги и Чимин даже после расставания не снимают их), а затем, когда все ушли, они занимались любовью под ёлкой, пока за окном громыхало множество салютов. Тогда ничего не имело значения кроме их большой любви и того, что они соулмейты. *** Спустя два года Чимин, понимая, что не в состоянии отпустить своего соулмейта, решает отправить на его старый адрес письмо со своим стихом, в которое было вложено то, о чем он думает. То, что в нем накопилось за последний год и несколько месяцев.

Мой Париж, Мой город любви, Сделал мне больно, Причина — не ты. Я скучаю, Я очень скучаю, И мне хочется выть от боли в груди. Твои поцелуи фантомным жаром горят, Мне бы их повторить, Но нет тебя рядом. Мой родной, Я надеюсь, Ты счастлив. Без боли в груди посвящаешь улыбки, Смеешься чуть хрипло, задорно, И неизменно – чужими любимо.

И тогда, отправив свое стихотворение, которое возможно никогда не дойдёт до его адресата, Чимину все равно становится легче. Он даже выходит на многолюдную улицу Парижа и улыбается мальчикам, которые помогают украсить кафе молодой красивой девушке фонариками. Он впервые за два года может сделать глоток свежего воздуха без сильной душевной боли. Но Юнги не может. Два года назад, уехав на другой конец полушария Земли и так и не попрощавшись со своим соулмейтом, он женился на, казалось бы, прекрасной девушке, но счастья рядом с ней он не испытывал, как и она. Они оба оставили своих соулмейтов одних где-то в этом ужасном мире. И от этого ни ей, ни Юнги не становилось радостно от их прекрасной (казалось бы) свадьбы. Наоброт, в душе скреблись кошки, а сердце не вывозило такие события из-за тоски по своей родственной душе. Но их близкие не понимали чувства молодожёнов, не воспринимали тоски по соулмейтам, ибо в жизни своих они не встретили, потому придерживаются мнению, что соулмейты – собачий бред. Юнги хочется выть. И даже сейчас, спустя такое длительное время, хочется. Со своей женой (теперь уже) общий язык они нашли, даже поладили и стали неплохими друзьями, но дальше друзей не зашло. Не смогли бы зайти в любом случае. Сердца требуют других людей. И дедушка Юнги, сдавшись всё-таки к концу второго года, отпускает внука в родной до боли Париж, ибо смысла в этом браке не было изначально, и поняв, какую ошибку он совершил, загубив два сердца, почти на коленях молит о прощении. Юнги ему мягко улыбается, пока его руки в карманах толстовки дрожжат, а сердце мечется, ожидая встречи с тем, по кому все эти два года тосковало. И сорвавшись в этот же день в аэропорт, он улетает на своём рейсе, толком ни с кем не попрощавшись, но робко обняв по-дружески жену, которая обещает выслать документы о разводе. Юнги ей за это бесконечно благодарен. ***

Мой Париж, Мой город любви, Сделал мне больно, Причина – не ты.

В квартире все так же, как и было перед отъездом, правда на полках собралась пыль, а былого уюта уже нет, как и тепла. Тут нет Чимина – вот, что изменилось. Но Юнги обязательно его вернёт. Он проверяет почтовый ящик на заметку, и, увидев там письмо, сразу же разрывает его, читая содержимое. Руки дрожжат, ноги не держат, и он, прислоняясь к стене в подъезде, скатывается по ней вниз, оседая на пол. Из глаз брызжут слезы, и он шмыгает носом. Рукой он дотягивается до груди, там, где сердце сейчас неспокойно бушует, там, где оно ищет свое тепло и уют, которое было два года назад. И тогда, видя размыто из-за слез, он видит то, что даёт ему последнюю надежду на счастье. Послание написано маленьким, но разборчивым шрифтом в уголке листочка. «Знаешь, я гуляю каждый день в пять вечера в том парке, где было наше первое свидание, и твоя самая прекрасная улыбка из всех, что я когда-либо видел. Жаль, что я больше никогда больше не смогу увидеть её вновь». Юнги смотрит на экран смартфона, судорожно смотря на время. У него двадцать минут, чтобы обрести счастье, либо же окончательно его потерять. И тогда он срывается на отчаянный бег, игнорируя автобусы и дождь, что снова льёт нескончаемым потоком. Он бежит, задыхаясь и глотая ртом воздух, ни на секунду не останавливаясь – Юнги так хочет увидеть Чимина. Он чертовски по нему соскучился. Он жаждет рассказать ему обо всем на свете, но для начала крепко прижать его к своей груди и больше никогда не отпускать. *** Чимин идёт до парка как и всегда неспеша, наслаждаясь пасмурной погодой. Она теперь единственная, что помогает вспоминать жар губ Юнги на своих. Через пять минут его сердце заходится в бешеном ритме, и ноги начинают идти быстрее, и Чимин, ничего не понимая (или же нехотя верить в то, что это реальность), срывается на бег. Он не улыбается детишкам, которые играют в догонялки, не помогает старушке перейти дорогу, не гладит уличных котов, на которых у него аллергия. Он несётся в сторону парка, бросая в сторону свой прозрачный зонт и расстегивая свое пальто на ходу из-за того, что становится жарко. Он весь промок с ниточки, ужасно запыхался, но не останавливается – бежит. Слушает свое отчаянно тянущееся сердце и бежит в парк. И, почти добежав, резко останавливается, чувствуя как по щекам начинают катится слезы с дождём одновременно, а сердце колотится еще быстрее, чувствуя свое тепло совсем рядом. Он стоит на другом конце парка. Такой же весь запыхавшийся, мокрый и, кажется, тоже плачет. Он ни капельки не изменился. Разве что выглядит грустнее, чем в их последнюю встречу. Они осторожно идут друг к другу навстречу, не переставая смотреть друг на друга, и когда между ними остаётся жалких три метра – Чимин бросается на шею Юнги, а тот ловит его, притягивая ближе к себе за талию и чувствует, как его Чимин начинает плакать сильнее, содрогаясь всем телом. Юнги расцеловывает все его лицо, плача тоже, и тогда, поймав взгляд возлюбленного своим, они в унисон говорят то, что хотели сказать уже давно: – Люблю тебя. И пылко целуются под дождём, передавая через свое слияние губ всю свою тоску и боль, что накопились за эти два года. Сердца бьются в один ритм, радуясь, что они снова близко друг к другу, а Юнги и Чимин обещают себе, что больше никогда не отпустят свое родное тепло. Будут бороться за свое счастье. И тогда, прижимаясь ближе под тёплым пледом друг к другу, уже дома у Чимина, Юнги расскажет о том, какое грустное, но красивое стихотворение получилось у Чимина, а тот в свою очередь покажет ему целую записную книжку, исписанную стихами. А Юнги будет восхищаться, вновь и вновь целуя родные губы и шептать слова любви, пока за окном будет идти нескончаемый дождь, как в их первую встречу в метро.