Глупая счастливая улыбка в Лос-Анджелесе

      RM: Так получилось, что я не знаю, что такое нормальная жизнь. У меня её никогда не было. Я привык прятать себя, оставаясь на виду. Но сейчас, стоя на этой сцене рядом с ними, плечо к плечу, рука в руке — я не прячу свою глупую счастливую улыбку. Здесь, в этот момент я — это весь я. Стою перед вами как на ладони. Обычный счастливый человек рядом со своими лучшими друзьями.       V: Я всегда улыбаюсь. Стараюсь, чтобы у меня всегда был счастливый вид. А сейчас я плачу. И губы дрожат. И коленки. И сердце прыгает. Так было последний раз лет пять назад. Когда я действительно был в горячке сцены. Да, я такой. Я улыбаюсь, когда у меня кошки скребут на сердце, и плачу, когда там радуга.       Yoongi: Я одиночка. И опасный человек, но я не хочу, чтобы они думали обо мне так. Я могу влезть им в головы и повести за собой. Необязательно к свету, но обязательно в огонь. Я горю музыкой и сгорел бы без них до пепла. Но стоя сейчас с ними на этой сцене, под шквалом криков чужих людей на чужом мне языке, я чувствую себя фениксом.       JK: Никто не знает, какой я на самом деле. Я завидую тем, кто принимает меня за ангела, айдола, золотого мальчика. На самом деле я злой. Я мрачный. Я хочу многого и требую многого. Но самое главное, мне нужны их руки поддержки. Я всегда ищу эти руки. И сейчас чувствую их на своём плече, на своей пояснице, на своём колене. Поклон. Ещё поклон. Руки моих хёнов делают меня счастливым. Музыка, сцена, рёв АРМИ и рука на моём плече. Это всё, что мне нужно сегодня для счастья. А ещё бутылка холодной воды, горячий душ, небольшое видео перед сном, небольшое видео утром, хороший вкусный завтрак, один час безделья… О, у меня, кажется, есть целый список вещей для счастья. Но главное, главное — это рука на моём плече, которая всегда всё мне прощает. Мама! Посмотри на меня! Я счастлив! Только очень устал.       JH: Всё, что за кругом, не имеет значение. То, что в круге — важно. В этом круге шесть человек. Только их мнение для меня важно. Только для них я хочу быть особенным. Стадион орёт. Стадион движется на нас людским цунами, а мы пытаемся выстоять нашим тесным кругом против этого шторма эмоций, который сами же спровоцировали. И выстоим. Они и я. Я и они. Вместе. И счастливы. Заключены в этом огромном котловане неистовства и свободны.       Jin: Мне так легко. Мне хочется, чтобы все смеялись, потому что у меня так весело на душе. Стою на этой сцене, одетый в улыбки и слёзы моих друзей. А на мне только хвостики. И все смеются. И я смеюсь вместе со всеми. Вдыхаю сухое пыльное дыхание города. Лос-Анджелес не Лос-Анджелес без суховеев пустыни. Как я не я без Bangtan Boys. Люби нас, Лос-Анджелес! Пусть это не кончается. Ни в тридцать, ни в сорок, ни в пятьдесят лет. Ночью, когда мне будут массировать плечи, восстанавливая кровообращение, я буду сдерживаться, засунув кулак в рот. Мне уже будет не до улыбок, но это будет потом. А сейчас я счастлив. Словно заново родился.       JM: Я отпустил себя. Я растворился. В этой любви, в этой радости, в этой буре эмоций. Я стараюсь держать лицо, а JH старается держать меня. У меня кружится голова и сердце взлетает и падает. Взлетает и падает. Нельзя так нас любить — это запрещённый приём. Это не может быть правдой. Но JK шепчет мне на ухо: вау. И только после этого «вау» я понимаю — это правда. Увязаю в музыке, в визгах, в эйфории, которая растекается по моему телу, как наркотик. Зимняя арена Лос-Анджелеса похожа на чашу с мёдом, и я тону в ней. Пусть. Ведь это не наказание. Это награда. Ради такой награды можно отпустить контроль. Музыка, наша музыка привела нас сюда. Я закрываю глаза и чувствую себя в раю.