Еще раз на Энтерпрайз (Another Blasted Takeover)

-------------------- Как я, к чертовой матери, вообще попадаю в такие переделки, думал Маккой, пробираясь по узкой шахте, предназначенной для техобслуживания репликаторов. Почему на моем месте не мог оказаться Джим, или Спок, или Скотти? По крайней мере, любой из них хотя бы знал, что он, черт побери, делает. В конце концов, я доктор, а не крыса, черт побери, кто вообще проектировал эти трубы? Он полз от самого камбуза и направлялся к каютам старших офицеров. Поскольку трубы Джеффри, к несчастью, часто вели в коридоры, которые вполне могли патрулироваться трупиксдозами - или как их там, к дьяволу, правильно называть? Спок на брифинге повторил это слово раз восемьдесят, но Маккой по-прежнему не был уверен, как оно произносится, или даже, если на то пошло, как это правильно написать. Там была гортанная смычка, потом какой-то щелчок, а потом еще какой-то чик-чирик. Мозги сломаешь. Кроме того, всякий раз, когда Маккой называл их "трупиксдозы", у Спока на лице появлялось самое настоящее раздражение (хотя сам он, конечно, утверждал, будто никакого раздражения не испытывает), так что доктор твердо стоял на своем. Трубы, предназначенные для проведения внепланового ремонта репликаторов, были гораздо меньшего диаметра, чем трубы Джеффри, и они обеспечивали доступ к еще более тонким трубкам, ведущим собственно к репликаторным станциям. По трубам обычно перемещались миниатюрные автоматы-дроны, размер шахты не был рассчитан на человека. Последнее было совершенно очевидно Маккою, который за последний час или около того (а вот Спок смог бы сказать с точностью до миллисекунд!), с трудом протискиваясь через крутые изгибы, в клочья изодрал одежду о многочисленные выступы и крючки, при помощи которых дроны фиксировались к стенкам. Маккой надеялся, что у него получится, что молоденькая перепуганная мичман Капут (вот ведь имечко, особенно при нынешних обстоятельствах!) верно объяснила ему дорогу, и что он не ошибся, пересчитывая многочисленные ответвления и повороты, и все еще ползет в правильном направлении. Он устал, весь исцарапался и был с ног до головы перемазан какой-то жирной грязью, а настроение его только ухудшалось с каждым дюймом, на который он протискивался вперед сквозь узкую шахту: насколько он мог судить, на данный момент именно он, доктор Маккой, был последней надеждой всего экипажа. -------------------- История начиналось банальнее некуда, просто очередной сигнал бедствия — с планеты, обитатели которой уже осваивали космос, но варп-двигатель еще не изобрели. Было известно, что в прошлом они уже вступали в контакт с представителями Федерации и вели себя в целом дружественно, но, согласно Споку, каждый раз трупиксдозы выражали сожаление, что директива о невмешательстве препятствует Федерации поделиться своими технологиями со столь продвинутым обществом. В кратком сообщении, сопровождавшем сигнал бедствия, говорилось, что на планете случилась некая катастрофа, и они срочно нуждаются в помощи. Джим, разумеется, немедленно, не дожидаясь даже официального приказа по Флоту, бросился всех спасать, и в этом тоже не было ничего странного, Маккой, по крайней мере, не заметил. Лишь Спок выглядел обеспокоенным: выступая на официальном брифинге, он крепче, чем обычно, стискивал руки за спиной, он хмурился, между бровями появилась едва заметная морщинка, и в уголках губ было какое-то напряжение... Маккой, увидев все это, сел прямо и стал вслушиваться внимательно. Но, поскольку у него не было длинного списка логически безупречных аргументов, подтверждающих обоснованность собственной тревоги, он сказал только, что тут надо быть настороже, и что лучше им бы вообще в это не ввязываться. Вот, раз в кои веки, подумал Маккой, у него было правильное предчувствие. Он продолжал карабкаться, тяжело дыша, стараясь не сползать назад - труба полого уходила вверх. Но чертов вулканец не верит в предчувствия, и он ничего не сказал в ответ. А ведь Спок тоже был прав, он тоже это предвидел. Потому как ловушкой это и оказалось. Трупиксдозы что-то сотворили со своей планетой, вроде как устроили всемирный потоп, и теперь желали побыстрее смыться. Он не был уверен в деталях, поскольку в то самое время, когда шли переговоры, его срочно вызвали на камбуз, оказывать помощь пострадавшим при пожаре. Пожар устроила, как ему объяснили, та самая невезучая мичман Капут. А потом, тем или иным образом, трупиксдозы захватили корабль и спешили убраться прочь от границ Федерации. Согласно тому, что сказала мичман, экипаж разоружили и заперли в кают-компании, выставив надежную охрану. Тесновато, учитывая что их там более четырехсот человек. Старших офицеров и глав подразделений держали отдельно, в арестантской. Когда, собственно, происходил захват корабля, Маккой и мичман Капут все еще были на камбузе, поскольку у той был серьезный ожог ноги, и доктор все еще не мог ее как следует обезболить для транспортировки. Кроме них, в отсеке не было никого, весь персонал эвакуировали во время пожара, а ремонтная бригада так и не появилась. По какому-то чудесному стечению обстоятельств, несмотря на то, что трупиксдозы получили полный контроль над компьютерной сетью корабля, они то ли не заметили в схемах камбуз, то ли были уверены, что в этом помещении людей быть не должно, так что к ним никто так и не вломился. Мичман Капут была очень молода, служила на корабле недавно, и единственной областью, в которой она разбиралась, было устройство и обслуживание репликаторов. Если бы Маккой мог выбирать, он бы точно предпочел оказаться запертым на камбузе с кем-то другим. При нынешней-то ситуации! Едва замигала красная тревога, взвыли сирены, а в коридорах послышалась пальба, стало ясно, что дело плохо. А когда вслед за этим они не услышали голоса капитана по громкой связи, и в коридорах повисла зловещая тишина, стало ясно, что дела нехороши совсем. — Доктор Маккой? —- осторожно начала мичман после того, как они какое-то время неподвижно сидели в полном молчании. Он что-то проворчал в ответ, занятый тем, чтобы поймать любой звук оттуда, из-за двери. — Если хотите, я могла бы попробовать допрыгать до компьютерного терминала и выяснить, что происходит. Я имею в виду, на брифинге ведь говорили, что эта раса известна тем, что скрупулезно фиксирует в регистрах и хрониках все свои действия, так что шансы на то, что мы обнаружим их логи, очень неплохие. Доктор посмотрел на нее подозрительно. — Я полагал, вы специалист по ремонту репликаторов? Капут смущенно заулыбалась. — Когда я была школьницей, меня условно осудили за взлом базы данных Звездного Флота и назначали испытательный срок. Офицер полиции, который за мной надзирала, предложила поступать во Флот, когда вырасту. Я так и сделала. Хотя в академии, как я сейчас понимаю, меня старались не подпускать слишком близко к компьютерам. Маккой нахмурился. — Что ж, в этой дурацкой ситуации ничего другого не сделаешь, мы можем сидеть тут до скончания века. Приступайте, мичман. Она просияла, хотя радостная улыбка быстро сменилась гримасой боли, когда она оперлась на больную ногу. Он помог ей встать и добраться до компьютера, и мичман, начав что-то быстро выстукивать на экране и на консоли, быстро расслабилась. Маккой старался вникнуть в происходящее. — Они сменили все пароли, и я их ломаю, - объяснила мичман, когда он спросил, что за чертовщина тут творится. — О! Он неохотно признал, что впечатлился, хотя все еще предпочел бы застрять здесь со Споком, а не с совершенно зеленым раненым мичманом. — Сэр... Доктор, у них тут, похоже, записи всех переговоров, — сказала та несколько минут спустя. — Они хранят их в файле, который считают очень хорошо защищенным, и назвали его "Продолжением истории" своего вида. — Зачем они это делают? — нахмурился Маккой. — Ну, на брифинге ведь говорили, что Tp’пиk...что аборигены обожествляют прошлое и практически поклоняются своим историкам и писцам как святым? Обожествление, конечно, повыветрилось в последние годы, но ведь привычка — вторая натура, правда? Он мрачно усмехнулся, услышав, как Капут пытается выговорить непроизносимое название. — Мы можем гадать до бесконечности, и вы, и я. Только мне было трудновато вчитываться в материалы, поскольку некоторые члены экипажа решили в тот момент заняться самосожжением. Уши девчонки ярко зарделись, и она поспешно перевела взгляд на экран. — Эти тр... они держат большую часть экипажа в третьей кают-компании. Охранников, кажется, много. Старших офицеров и глав подразделений собрали в арестантской. Маккой склонился над ее плечом и впился глазами в экран. — А там как с охраной? — Двое, только на пропускном пункте в закрытую зону. Кажется, наши гости рассчитывают на силовое поле. — О, эти гости никогда не встречались с Джимом Кирком, - фыркнул Маккой. Капут задумчиво склонила голову к плечу. — Постойте. Доктор. Мистера Спока с ними нет! — Где он? Сердце Маккоя подпрыгнуло, кувыркнулось и осталось где-то в горле, и он безуспешно силился проглотить его обратно. — Погодите минуту, ищу, они похоронили это где-то под отчетами по состоянию двигателей, - она пролистала файлы. — Тут говорится, что его оглушили выстрелом из фазера, в живот, стреляли в упор, и держат теперь под охраной в его собственной каюте. Теперь сердце колотилось так, что каждым ударом, кажется, грозило пробить грудную клетку. Доктор схватил походную аптечку, проверил содержимое и пристегнул ее себе на пояс. — Есть возможность незаметно отсюда выбраться? Она в замешательстве уставилась на него. Неуверенно моргнула. — Да, сэр. Но... Разве не лучше бы было отправиться в арестантскую и освободить остальных? — Среди них есть раненые? - Маккой воинственно задрал бровь. — Согласно записям этих... пришельцев, нет, но... — А Спок ранен, так что к нему я и отправлюсь. При ранении в живот для вулканца существовало несколько вариантов. Если фазер был настроен на оглушение, большинство из них были относительно безобидны, но вот если основная энергия луча оказалась направлена в область сердца... — Доктор, но разве нашей приоритетной задачей не является возвращение контроля над кораблем? Разве не имеет смысл начать с освобождения других старших офицеров? Маккой скривился и вызверился. Эмоциональная реакция, да. Спок бы тут же придумал ряд логичных аргументов, а вот у доктора имелся пока только один. Ну, два, если считать аргументом совершенно нелогичное, скорее всего, безответное, и не совсем платонического характера беспокойство об их штатном вулканце. — Мичман. Моей первоочередной задачей является сохранение здоровья и благополучия всех членов экипажа. Ваше состояние на данный момент настолько стабильно, насколько я был в состоянии это обеспечить, а вот мистер Спок серьезно ранен и, быть может, умирает. Так что в первую очередь я пойду к нему. Вам лишь нужно объяснить мне, как туда добраться. Более опытный офицер, без сомнения, стал бы с ним спорить и настаивать на том, что приоритетной целью все-таки является корабль. Но мичман Капут опытной не была. Она дрогнула под напором его аргументов и его гнева. — Есть, сэр. Она нашла способ добраться до каюты старпома, показала его ему, и больше не спорила. Потом попросила доктора помочь ей спрятаться в шкаф, и тот помог, предварительно убедившись, что состояние ее стабильно, а потом Маккой пустился в свой дальний и трудный путь. — Проклятый вулканец, — бормотал он себе под нос, протискиваясь через очередной изгиб труб, который ну совершенно очевидно не был рассчитан на человеческий позвоночник. — Лучше бы тебе меня за это поблагодарить, вот и всё, что я могу сказать. В каюте у Спока, как и в каюте Маккоя, репликатора не было, это было исключительно капитанской привилегией, и именно в этой части плана удача легко могла от него отвернуться: его могли схватить или на выходе из каюты Джима, или у двери в каюту Спока, или в коридоре по пути туда. Охрана у дверей Спока могла быть снаружи, могла быть внутри, а могла быть и с обеих сторон. Существовала также вероятность того, что предводители трупиксдозов устроили в каюте капитана свой штаб, и в этом случае Маккой был обречен. Возможно, что не на смерть, ведь трупиксдозы, насколько было известно, никого не убили (пока), но делать на это ставку доктор бы не стал. Думая об этом, он дополз до терминального отрезка шахты, потом долго ждал, мучительно вслушиваясь, от души надеясь, что звукоизоляция в этих репликаторных трубах была не идеальной. Но стояла полная тишина, и он не слышал ничего, кроме собственного тяжелого дыхания. Он аккуратно открутил и снял панель, закрывающую выход в каюту. У Джима было темно и тихо, и, самое важное, каюта была пуста, так что он осторожно начал выбираться, и тут это случилось: не удержавшись, Маккой полетел на пол головой вперед и с грохотом рухнул. Тут же из коридора послышались голоса. Дьявольщина! Сердце колотилось как бешеное. Маккой вскочил на ноги, бросился к двери и прижался к стенке, а пальцы его уже перебирали содержимое аптечки, вытаскивая из упаковки гипошприц и набирая в него быстродействующее снотворное. Казалось, пальцы действуют сами по себе, без участия сознания. Дверь отъехала в сторону, и на пороге появился первый из охранников-трупиксдозов — типичный представитель своей расы, высокий, дородный гуманоид с синей кожей. Он шагнул внутрь и остановился, прищурившись, начал осматриваться, открыл было рот... И Маккой аккуратно опустил его, бесчувственного, на пол. Это снотворное и в самом деле действовало мгновенно. Потом доктор вернулся в засаду и позаботился о втором часовом так же быстро и эффективно, как и о его товарище. Сердце по-прежнему колотилось где-то в горле, но руки действовали быстро и безошибочно. Уходя, Маккой разоружил часовых и забрал их коммуникаторы. В большинстве известных культур принято расставлять часовых парами, сказал в его голове очень знакомый голос. Ну точно, понятно чьи интонации! Маккой осторожно выглянул в коридор. Тот был пуст. Всегда тебе нужно оказаться правым, да, Спок? Маккой застонал. Черт, я спорю с тобой даже внутри собственной головы. В отличие от настоящего Спока, голос в голове не ответил. Затаив дыхание, доктор вышел и закрыл дверь. Сигнализация не сработала, по-прежнему было тихо, не было слышно других голосов. Он крался по коридору, постоянно оглядываясь, но до каюты старпома добрался без приключений. Стояла полная тишина, он был в коридоре один. Дверь была заперта, но открылась, когда он набрал свой личный медицинской код отмены. При вводе каждой из цифр замок издавал громкий писк, и каждый раз Маккой болезненно морщился, представляя, как трупиксдозы слышат его, определяют его местонахождение и несутся сюда самой короткой дорогой. Но никто так и не появился, и он со вздохом облегчения скользнул внутрь и запер за собой дверь. Потом бросился к Споку. Тот был без сознания и лежал, неловко свесившись с кровати. Маккой потратил секунду на то, чтобы удобно его уложить, потом достал сканер. Пока он ждал результатов, в груди, казалось, все заледенело, и секунды казались совершенно бесконечными. Наконец плечи доктора расслабились. — Чертов ты гоблин, - ласково бормотал он, набирая в шприц нужную дозу. Выстрел был точным — трупиксдозы в буквальном смысле попали в больное место, но если успеть вовремя, то все можно было быстро поправить небольшой дозой стимулятора, так что Маккой даже не присел в ожидании эффекта. Спок распахнул глаза и сел в постели, прямой как палка. — Тихо-тихо, ну-ка успокойтесь! Вы были без сознания более часа, так что потерпите еще пару минут, а? — начал отчитывать его Маккой, безуспешно пытаясь удержать за предплечье. Спок перевел на него взгляд, моргнул. Брови сошлись на переносице. — Доктор? Как вы здесь... - он запнулся, оглядывая Маккоя с ног до головы. — Ваша одежда в большем беспорядке, чем обычно. И вы весь в грязи. Маккой только фыркнул. — Да, не стоит благодарности, Спок, пустяки, обращайтесь! Полагаю, нет смысла спрашивать, помните ли вы, что произошло? — Tp’пиk;доǯȇ захватили корабль. Они злоупотребили возможностями, прописанными в Уставе Звездного флота, параграф тридцать четвертый… — О, избавьте меня, - сказал Маккой и протянул Споку добытый им фазер. — Вот, держите. Презент от одного из ваших охранников. Есть идеи насчет того, что нам делать дальше? Спок взял фазер почти рассеянно. — Никаких, доктор. Маккой расмеялся хрипло, будто залаял. - Прекрасно! Я пробирался сюда через чертову преисподнюю, чтобы спасти ваш неблагодарный зеленый зад, а у вас даже не оказалось плана, чтоб вытащить нас из неприятностей! Пожалуй, лучше бы мне было пробраться в тюрьму и добыть Джима. — Талант капитана к стратегическому планированию весьма пригодился бы нам в сложившихся обстоятельствах, - согласился Спок. — Тем не менее, в настоящий момент я был бы более всего благодарен, если бы вы рассказали мне последние новости о ситуации на корабле. Последнее, что я помню, это Tp’пиk;доǯȇ… — Трупиксдозы заперли весь экипаж, — перебил Маккой и с трудом подавил ухмылку, когда Спок наградил его укоряющим взглядом. - Большинство утрамбовали в третью кают-компанию, а старших офицеров держат в арестантской. Всех, кроме вас. Это из-за ушей, кстати, или они просто не нашли другого способа вас заткнуть? Спок нахмурился еще сильнее. — Мой внешний вид напомнил им об одном из их богов смерти. Они очень разволновались, и, кажется, решили что содержать меня отдельно от остальных будет самым логичным образом способствовать… Маккой широко улыбнулся и перекатился с пятки на носок. — Ага, значит, дело все-таки в ушах. Спок вздохнул. — Доктор. Прошу вас, сосредоточьтесь. Маккой слегка надулся, но послушно оставил свое любимое занятие и вернулся к текущим делам. — Из ресурсов в нашем распоряжении два фазера, два коммуникатора, эта каюта, камбуз и мичман Капут, которая сидит там в шкафу. У нее серьезный ожог ноги, и я собирался срочно транспортировать ее в лазарет, так как рано или поздно ее придется оперировать... И я точно бы предпочел рано, чем поздно, но, к несчастью, операцию придется отложить до того времени, пока мы не избавимся от этих сволочей-под-дозой. Спок вздернул бровь. — Весьма разумно. — С моего разрешения мичман взломала корабельную компьютерную сеть с терминала, расположенного на камбузе, и так мы узнали что вас содержат отдельно, так сказать, от стада. Согласно оценке мичмана Капут, на борту находится примерно сотня трупиксдозов. Они, очевидно, не стремятся спасти население планеты, только собственные шкуры, —добавил он, стараясь не давать воли гневу. Спок никак не прокомментировал его слова, и это только подстегнуло раздражение Маккоя, но он постарался запрятать его поглубже, напомнив себе, что, если Спок выглядит бесстрастным, это совсем не значит, будто ему все равно. И что он, как и Маккой, не хочет, чтобы кто-то пострадал, просто старпом сейчас сосредоточен на поиске решения. Спок называл это логикой, Маккой  компартментализацией, и доктор признавал, что оно совершенно необходимо для того, чтобы выполнить их задачу. Не было абсолютно никаких шансов спасти кого-либо из оставшихся на планете трупиксдозов без того, чтобы вернуть себе Энтерпрайз. — Скажите, активность мичмана в сети не была обнаружена? — Нет, не думаю, — нахмурился Маккой, — по крайней мере, мне казалось, что никто из них ничего не заметил. Спок кивнул, спустил ноги с кровати, встал и направился к своему компьютеру. — Если они не заметили действий мичмана, то я совершенно точно сумею от них скрыться. Если они, разумеется, ищут. — Полагаю, они совершенно уверены, что всех повязали, — согласился доктор, устраиваясь за плечом Спока так, чтобы видеть, что тот будет делать. Хотя бы видеть — на то, что он будет еще и понимать, Маккой не очень рассчитывал. Экраны бешено мигали, символы бежали по ним в таком темпе, что Маккой не представлял, как Спок вообще может воспринимать хоть что-либо из этого, но уже через несколько секунд он заговорил, продолжая внимательно следить за происходящим и одновременно впечатывая что-то то там, то тут. Эта его потрясающая многозадачность была одной из тех черт, что Маккой больше всего в нем лю... Ну, то есть, она чрезвычайно раздражала его и постоянно выводила его из себя. — Я отказываюсь понимать, почему вы предпочли освободить меня, а не остальных офицеров в арестантской, - сказал Спок, и по тону его голоса ничего нельзя было угадать, как и всегда. Маккой ощетинился. — Ну, вы были здесь один, так что маловероятно, чтобы они выставили серьезную охрану или что-то в этом роде... Спок изогнул бровь, не отрывая взгляд от экрана. — Компьютерная грамотность мичмана, должно быть, ниже уровня стандартов Звездного Флота. Я вижу, что арестантская охраняется всего лишь двумя Tp’пиk;доǯȇ, и их пост расположен в достаточном удалении от собственно камеры, где содержат офицерский состав. Можно было пробраться туда, даже не привлекая их внимания. Маккой в смущении потер шею. Прекрасно, теперь Спок обрушится на бедную девочку, и только потому, что один старый доктор не может справиться со своими эмоциями! — Это не ее вина. Она говорила мне все это. И она ведь смогла доставить меня сюда, верно? Спок наконец-то посмотрел на него, и обе его брови взлетели так высоко, что практически скрылись под челкой. — В самом деле? И вы, зная об этом, все равно предпочли отправиться сюда, а не попытались освободить капитана и других офицеров, что было бы самым логичным из действий? Маккой в смущении забарабанил пальцами по столу, избегая встречаться со Споком взглядом. — Не вижу в этом особой логики. Разве толпа людей, внезапно выбравшихся из арестантской, не переполошила бы трупиксдозов раньше времени? — Это допустимый риск. И я не понимаю, как мы вдвоем и раненый мичман сможем преуспеть лучше, чем офицеры Энтерпрайз практически в полном составе. Освободи вы их, шансы на успех возросли бы почти в четыре раза, и… — И оставить вас здесь полумертвого? — рявкнул Маккой, теряя терпение. — Вы что, совсем своего вулканского ума лишились? Сейчас мне хватило пары секунд, чтобы привести вас в чувство, но вы хоть представляете, что могло бы случиться, опоздай я часов на шесть? Да вы же умереть могли! Или остаться паралитиком как минимум! Когда Маккой все-таки отважился на него взглянуть, Спок уже не казался таким безучастным и бесстрастным, как бывало обычно, когда он становился свидетелем докторских "эмоциональных взрывов". Признаков раздражения или беспокойства он тоже не проявлял. Маккой не мог понять, что это за выражение — он никогда не видел его раньше, и в глазах Спока, казалось, появился какой-то особый огонек, какая-то искорка… — Как бы то ни было, дело сделано. Я здесь, и вы здесь, и нам нужно придумать, что делать дальше, — проворчал Маккой, отводя глаза. — Разумеется, — сказал Спок, снова забравшись в панцирь непробиваемого спокойствия. — Думаю, с учетом новой информации, я могу предложить план. Если, разумеется, те Tp’пиk;доǯȇ, которых вы вывели из строя, все еще пребывают в оглушенном состоянии. Маккой застонал. — Вот только не говорите мне, что… — Вы и мичман проявили замечательную изобретательность и нашли нестандартный путь решения проблемы, и шахты техобслуживания репликаторов послужат нам еще раз, мы проберемся по ним на вторую палубу. Шахта открывается прямо на капитанский мостик, так что, воспользовавшись ею, мы сможем сделать наше появление там неожиданностью для захватчиков. Получив контроль над мостиком, будет нетрудно отключить силовое поле в арестантской, и с этого момента, я полагаю, капитан возьмет инициативу в свои руки. Доктор вздохнул, но послушно пошел к выходу вслед за Споком. Трупиксдозы в капитанской каюте были все еще без сознания, так что они без проблем забрались обратно в узкий лаз. — После вас, мистер Спок, - сказал Маккой безрадостно. — Кстати, что заставляет вас думать, что мы вдвоем сможем захватить мостик? — В настоящий момент там на страже находятся только двое Tp’пиk;доǯȇ. И сейчас как раз середина их ночного цикла, так что те Tp’пиk;доǯȇ, которые не несут дежурство, спят. — Даже не сомневался. - Маккой закатил глаза. И всегда-то этот вулканец оказывается прав. ----------------------- При помощи фазеров и эффекта неожиданности захватить мостик и в самом деле оказалось нетрудно. Они отключили поле, и Джим их не подвел: в арестантской только и ждали, пока мистер Спок сделает свой ход, и начали действовать немедленно. Маккой, правда, узнал об этом далеко не сразу, поскольку один из трупиксдозов, которых они оглушили, оказался достаточно силен, чтобы очнуться, подкрасться сзади и впечатать доктора разок-другой головой в перила. Очевидно, парню не понравилось, что Маккой выстрелил в него из фазера. Очнулся доктор уже в лазарете, с дикой головной болью, от которой мутилось в глазах, с желанием немедленно броситься на помощь Споку — и со старшей медсестрой, которая угрожающе нависала над его кроватью. — Доктор Маккой! А ну-ка лягте обратно сию же секунду! Он продолжал отталкивать ее руки и пытался сесть, несмотря на боль. — Спок… — Мистер Спок в полном порядке — в отличие от вас, доктор, — едко сказала Чепэл. - И сейчас вам нужно лечь и поспать. У вас травма головы, над которой доктору М'Бенге пришлось серьезно поработать. Вам требуется покой, чтобы выздоровление шло нормально, и чтобы труды доктора не пошли прахом. Поскольку казалось, что голова его разломится пополам, если он пробудет в полусидячем положении еще хотя бы секунду, Маккой неохотно позволил сестре себя уложить. Биокойка тут же оглушительно заверещала, будто бы укоряя его за непослушание. — Значит, Спок в порядке. — Лампочка тревоги в его голове потухла. — А мичман Капут? Она была в шкафу, и ее нога… — Ее нашли почти сразу, как мы вернули контроль над кораблем, и М'Бенга прооперировал ее тоже. — Сестра Чепэл вздохнула, отключая сигнализацию на мониторе. — И она, в отличие от вас, послушная пациентка и давным-давно спит. Завтра ее выписывают. — Ага. Значит, корабль мы вернули. Чепэл вновь поглядела на него строго, но за нахмуренными бровями Маккой явственно читал облегчение. Черт, а его, пожалуй, приложило куда сильнее, чем он предполагал. — Да, доктор. Мы это сделали, и все в полном порядке, кроме вас. А теперь вам нужно поспать, чтобы пополнить список здоровых и бодрых членов экипажа. Давайте-ка, — она угрожающе помахала гипошприцем, - не заставляйте меня вкалывать вам снотворное. Когда он проснулся в следующий раз, лампы были притушены на ночную смену, и рядом, держа его за руку, сидел вулканец. Ладно, не "держа за руку" а "прикасаясь к руке", но для вулканца это почти то же самое. - Я вас побеспокоил, доктор? Маккой прочистил горло. Получился какой-то квакающий звук. — А, нет. Вам что-то нужно? — Он вдруг рывком поднялся и сел, адреналин вскипел в крови. — Вы плохо себя чувствуете? Сердцебиение? Болит что-нибудь? Спок аккуратно уложил его обратно в постель. — Я в порядке, доктор, — голос его звучал очень мягко. — Доктор М'Бенга успешно завершил курс лечения несколькими часами ранее. — Вот как. Маккой заметил, что Спок так и не отнял руки, и решил ничего об этом не говорить. Если он только скажет, Спок может встать и уйти, а Маккою совсем этого не хотелось. — Как ваша голова? — чопорно поинтересовался вулканец. Доктор не смог сдержать улыбку. Забота, или, скорее, проявления и выражения заботы, никогда не давались Споку легко. Но он, должно быть, беспокоился. Беспокоился, подумал Маккой, тихонько дрожа от восторга, обо мне. — С головой уже все хорошо. Когда только очнулся, болела, конечно, чертовски, но лекарства действуют, и сон, как всегда, помогает. — Что ж, я очень... — Спок медлил, подбирая нужные слова, тоже не всякий день такое увидишь, — рад это слышать. Маккой уже открыл рот, чтобы его поддразнить, что, мол, мистер Спок, разве радость не эмоция? Но в лице Спока было что-то такое... уязвимое, и это его остановило. Доктору показалось, что тот смотрит на него почти с надеждой. И, вспоминая их разговор в каюте перед тем, как они ворвались на мостик, он вдруг подумал о той искре, что он видел тогда в глазах Спока, и понял, что это было. Именно надежда. Теперь искра разгорелась еще ярче, а вместе с ней и еще что-то — тревога, неуверенность. Для человека такая малость вряд ли могла считаться прямым признанием, но для вулканца? Маккой улыбнулся и перевернул руку ладонью вверх. — Мисс Чепэл не успела мне рассказать, что произошло после того, как я отключился, — негромко сказал он, и его собственное сердце забилось сильнее в надежде и волнении. Спок перевел взгляд на монитор над изголовьем кровати, какую-то секунду смотрел на показатели, а потом взгляд засветился пониманием. Пальцы его сплелись с пальцами Маккоя. — Поскольку вы не присутствовали на последнем совещании, я обеспечу вас недостающей информацией, — сказал он, и в голосе было больше тепла, чем обычно. Большую часть того, что Спок говорил, Маккой потом так и не вспомнил. Он просто лежал и млел, вслушиваясь в нотки умиротворения и тихого счастья в голосе старшего помощника. А и черт с ней, с информацией. В любом случае, доктора в тот момент мало беспокоило, куда подевались трупиксдозы.