Сказка о путешественнике

— ты когда-нибудь слышал сказку о странствующем путешественнике? — этот вопрос спонтанный, но так в атмосферу тихий, что паренек на коленях воина практически его слышит. но стоило едва ли не упавшему в полную дремоту сознанию понять, что ему, вроде как, вопрос задали, он тут же открывает глаза. красные радужки слабо поблескивают в отражении очков ночного виденья, но этот вид доступен лишь самому волшебнику. он видел лололошку без них лишь один раз, когда они искали фрагмент. почему-то, после слов о полном мраке в изначальном святилище, лололошка решил выяснить, так ли это на самом деле. и лишь тогда изначальный смог разглядеть личико метающегося из стороны в сторону парня, пока сам человек едва ли мог что-то увидеть, ориентируясь лишь на небольшие воспоминания. — а? — ответ поступает не быстро, но темноволосый всеми силами пытается вспомнить, что ему сказали. сказка. .о путешественнике? какая ещё сказка о путешественнике? он, конечно, слышал их много — родители не скупились и едва ли не каждую ночь рассказывали маленькому мальчику по сказке. и каждый раз они менялись, казалось, сейчас и не вспомнишь сюжет хотя бы пятидесяти из них. но. .о такой сказке он даже не слышал, не то, чтобы слушал! и потому интерес появился как-то самостоятельно, но прежде, конечно, стоило бы убедиться в том, что ему не послышалось, и парнишка перед ним действительно говорил о какой-то неизведанной ему «сказке». забавно даже, чего он успел вычитать? — ну, знаешь, сказка о странствующем. .его так часто называли! ну, мне так сказали, — клетчато-банданная суматоха дергается неестественно, так, словно боится как-то проболтаться, сказать чего-то не то. или уже едва ли не проговорился? волшебник не хочет об этом задумываться, интерес у него другой. — хочешь, расскажу? с этими словами, нарушая бесценный покой красноглазки, лололошка снимает с себя очки ночного виденья, убирая в рюкзак рядышком. эти действия сам зельевар явно не оценил, лишь нахмурился неясно как-то. теперь воин видел немного, немало лишь лицо и силуэт изначального, да корни дерева и ближайшие холмики. тут было так темно, что, казалось, встань, и он своих ног уже разглядеть не сможет. только сейчас ему в полной мере удалось разглядеть загадочное мерцание чужих глаз, и это послужило согласием. молчаливым согласием, которое уже стало вполне привычным в их дуэте. маска лежит где-то рядом, никак не скрывая доступ к рассмотрению этого огонька, на который, чего греха таить, воин отвлекается. считанные секунды, но изначальный успевает усмехнуться, улавливая взгляд. — говорят, этот. .это создание не просто путешественник. .он, ну, путешествует по измерениям! не такие, как у нас. абсолютно разные вселенные, и он посетил уже много-много! в каждой вселенной, в каждой галактике, куда не отправься, тебе легко расскажут о их неизведанном госте. . расскажут о его подвигах, о том, как много он значит! и каждый раз, заканчивая свою работу в той или иной вселенной, он отправляется в следующую. и никто не знает, куда он отправится в следующий раз! — обладатель каштановых волос повествует живо, с такими же блестящими глазами, как и всегда. словно это действительно какая-то волшебная сказка, в которую он вполне себе верит. а может, и действительно верит? — нередко говорили, что одет он всегда был в одно и то же, а кому удалось застать его без его. .кофты, то им удавалось увидеть целую россыпь шрамов! даже сравнивали с звездным небом, представляешь?! словно, действительно, узоры. . он усмехается глухо так, а изначальный слушает внимательно, информацию усваивает. хотелось бы поправить лололошку, ведь, это звучит как сказание, а не сказка, но это потом. больно интересно стало, о ком же таком воин повествует. да ловить интонации странные, кстати, ещё интереснее оказалось, нежели слушать. словно и не договаривает чего-то парнишка. хочет, а не говорит! но волшебник не глупый, сам догадается, стоит только побольше разузнать. — и помогает он всем-всем! не было бы такого, что, хлобысь, и стал он злым каким-то, или агрессивным. даже самым плохим, если те готовы исправляться! и в тюрьме его как-то закрывали. .да тот со своим другом, раз, и сбежал! а тюрьма, как мне сказали, это. .галактическая! там не так-то и сбежать просто, представляешь?! — рассказ тот все больше походил на какую-то историю из жизни самого воина, нежели на сказки. ну нельзя так живо рассказывать, а в глазах, казалось бы, отражение этого события разглядеть можно! да сколько бы изначальный не пытался, пробить сияющую оболочку глаз не получалось, лишь размытые пятна виднелись, да и все на этом. — тюрьма, говоришь? — смакует услышанное волшебник, устраиваясь на чужих коленях удобнее, да отводя взгляд в сторону. а то это уж совсем странным было, так пялиться, да ещё и так открыто. не хватало ещё, чтоб заподозрили чего! — ага! ты, наверное, и не слышал. .она просто бесконечная! и темная вся. .охранники там, такие. . — и тут же обрывается, понимая, что изначальный слишком хороший слушатель. настолько хороший, что лололошка забыл начать проверять информацию на адекватность, говоря что угодно. а тут уже сам зельевар вздыхает тяжело. забавно, чтобы проговориться, нужно было всего-то слушать, не перебивая! — говоришь, сказка. .о странствующем путешественнике, — в алых глазах играют смешинки, правда грустные какие-то. он садится рядом, оставляя на коленях «странника» лишь холодок, да глядя очень пристально. — ну. . — деваться уже некуда как-то, и он не пытается оправдаться, лишь заводит руку за голову, нервно и добродушно посмеиваясь. они все понимают. что лололошка проболтался, что изначальному и не надо больше, чтобы понять, о ком речь идет. смотрят друг на друга, пока волшебник не кладет голову на чужое плечо, встречаясь с легким оцепенением со стороны воина, но игнорируя его полностью. — обещай мне, что этот путешественник сюда вернется, — шепчет тихо, прижимается к плечу, а сам путешественник все понимает. понимает, что обязательно вернется сюда снова.