Могу ли я пригласить вас на предстоящий бал?

      Солнечный свет падает на тетрадь, лежащую на парте, и нагревает затылок, от чего голова кажется тяжёлой и появляется желание сложить руки перед собой и опуститься на них, прикрывая глаза, понежиться как кот, возможно замурчать, если бы люди умели, и вздремнуть пару часиков. Какеин бы это сделал, но строгий учитель истории не одобрил бы такое поведение, а задерживаться в такой прекрасный день после уроков, вместо прогулки, желания нет. Весна — время года хорошее, теплое и солнечное, омеге действительно хочется превратиться в кота, прижаться к чему-то очень тёплому, прикрыть глаза и погрузиться в царство Морфея. Возможно, думается ему, именно поэтому один человек, редко, но с теплотой, которая адресована лишь ему одному, в голубых глазах и низким шёпотом, чтобы вдруг никто другой не услышал, зовёт его «кис». Это может показаться странным, но Нориаки в такие моменты чувствует ту интимность их отношений, которая скрыта многим, как и то, что его альфа пытается всеми силами запрятать от посторонних, однако если знать, куда смотреть или прижаться к крепкой груди, то можно заметить чуть красные раковины ушей и не громкое, но частое сердцебиение. Какеину, как другим омегам, тем же одноклассникам, которые чуть ли не каждый день жалуются на отсутствие пышных букетов цветов, дорогих подарков-украшений, походов в ресторан и других знаков внимания от альф, не нужно это. Нет, конечно же приятно получать внимание со стороны, но совершенно другое дело — проявлять заботу. Узнавать, угадывать, замечать, прислушиваться — разве не это ценно?       Раздаётся звонок и вместе с ним скрипучий голос пожилого историка, с прищуром читающего объявление, которое занесли ещё в начале урока и которое могло быть забыто, если бы не любопытный Козуме на первой парте.       — Через две недели состоится… состоится… эй, Козуме, — учитель явно забыл про существование очков у себя на лбу, — прочитай-ка.       — Бал! — звонкий оглушительный голос омеги раздался по кабинету, — всем альфам необходимо выбрать себе в пару омегу за эти выходные, а потом начнутся репетиции!       Шёпот и разговоры тут же охватили выпускников, ведь это последний шанс потанцевать с тем, кто тебе нравится или не очень, повеселиться и насладиться возможностью почувствовать себя в позапрошлом веке, надевая нарядный костюм, вспоминая правила этикета, или попытаться пронести на школьное мероприятие алкоголь и устроить незабываемый вечер для себя и своих друзей. Возбуждённые новостью и с обсуждением предстоящего торжества ребята выходят из школы, и у каждого свои мысли и интересны возникают по поводу будущего события.       — Как вы думаете, Какеина кто-нибудь пригласит? Он же все-таки тоже омега… — вопрос прозвучал специально так, чтобы его услышали. Нориаки уверен. Иначе бы сейчас не смотрели на него несколько пар любопытных глаз и не остановилась бы у ворот та самая компания, которая есть в каждом классе — считающая себя по непонятным, только им ведомым причинам лучше остальных, вовлекающая других в свои интриги и делающая потом виноватыми, развлекающая себя сплетнями и выяснениями отношений. В общем делающая всё то, что только можно и нельзя в общественной жизни класса и всей школы. И конечно же, одной из их жертв был новенький Какеин Нориаки (кто вообще переводится в другую школу в выпуском классе), по вполне понятной причине. Разве что только им. Да, омега был высоким, но та же Нана была выше него, но к ней не было никаких претензий. Хотя, может быть, играло роль то, что она была дочерью директора школы или то, что она за небольшой подарок решала математику, в отличное от Какеина, который был сыном обычного офисного работника и точно не был силён в математике. Может быть занятия баскетболом сделали из него не типичного омегу или увлечение рок-группой BREAKDOWN, а может это вообще был его характер — малообщительный, немного грубый, парень больше любитель анализировать ситуации со стороны и играть в приставку, на первый взгляд весьма скучный и неприметный. Никто не ответит, что стало причиной считать его каким-то непривлекательным, но Какеин старался не обращать на это внимание, хотя в первое время такое отношение сильно обижало, и даже приводило к тому, что омега смотрел на себя в зеркало, пытаясь нанести модный макияж и подобрать наряд, подчёркивающий достоинства его фигуры, пока однажды он не решился выйти так на улицу и, как должно быть в таких ситуациях, не встретил своего одноклассника, альфу, к которому если не известная половина школы испытывали чувства, то класса уж точно. Всё как подобает романтизированному образу главного героя сериала, в которого влюбляется главная героиня — высокий и крепкий, скуд на слова и проявление чувств, красив и холоден как зимнее утро. Надёжный — будут вздыхать одни, вторые будут охать при любом его проявлении вежливости — заметил, позовёт на свидание, третьи будут класть ему руку с накрашенными ноготками на плечо, распускать свои феромоны и дуться — набивает себе цену, а Какеин просто поздоровается и улыбнётся. Как любой приветливый одноклассник. А Джотаро, тот самый альфа, просто предложит в тот день встречаться, то ли из-за подведенных неумело подводкой глаз, то ли из-за узких брюк с короткой рубашкой, то ли из-за всего вместе взятого. В голову альфе не залезть, омеге и не хочется, но признание Джотаро, что он профан в таких делах, цветы выбирать не умеет, денег у него мало и в украшениях тоже не разбирается, и надеется на помощь Какеина. Омега ничего сказать в ответ не может, не понимает, с чего это вдруг, шутка ли или альфа совершенно серьёзно. Однако его щеки розовеют, и он заверяет, что ничего из вышеперечисленного ему не нужно.       — Просто позаботься обо мне, Джотаро-сан.       И если сначала всё кажется странным и подозрительным, то потом Какеин расслабляется. Он не думал, что его слова воспринят всерьёз, но действительность превзошла всё ожидания, и если его спросят, отличается ли Джотаро от того образа, который он создал в школе, то он просто скажет — никакого образа нет. Джотаро действительно красив, он и в правду силен — Какеин открыл для себя, что ему нравится, когда его носят на руках, и монологи альфа не рассказывает. Но омеге это не мешает. Он чувствует то, о чем он попросил. Чувствует заботу. Он знает, что у Джотаро в шкафчике всегда лежит зонт на случай, если пойдёт дождь, а Какеин не возмет свой; знает, что вишнёвый сок, его любимый, всегда окажется у него на парте с утра, знает, что говорил о любимой ягоде один только раз, в самом начале их отношений, знает, что на каждом баскетбольном матче на трибунах всегда сидит он, знает, что в порывах чувств Джотаро зовёт его «кис», знает, что сильные руки на талии всегда его поймают при падении, знает, что любое его решение будет поддержано, знает, что Джотаро нравится, когда они смотрят детективы и пытаются угадать преступника вместе, и что Джотаро любит помогать ему завивать чёлку, и что он стесняется проявлению чувств на публике, знает, что они, чувства, есть у обоих. — Какеин Нориаки-сан. Могу ли я, Джотаро Куджо, пригласить вас на предстоящий бал? Альфа говорит чуть шепеляво, ему мешает цветок красной розы в зубах, он стоит на правом колене перед Нориаки и держит его правую руку в своей. А ещё у него уши светятся ярко-красным, и весьма вероятно сердце стучит очень быстро. На него смотрит весь школьный двор и омега, кажется, специально медлит с ответом, поднимает взгляд на шокированную компанию интриганов и довольный тем, что произошедшую сцену увидели, наконец отвечает, улыбаясь и чуть кивая своему альфе: — С превеликим удовольствием.