Стоит лишь поверить

2 сентября Заваривая с утра последний пакетик каши, пытался убедить себя, что семьсот рублей – это заначка, а по утрам могу попить просто чая. Для экономии используя заварку несколько раз, хотя так и теряется тот небывалый вкус, которым я люблю наслаждаться. Заработанные вчера деньги улетели в одно мгновение. Открывая уже поздним вечером общую входную дверь, наткнулся на соседа-выпивоху, который куда-то тащил старенький телевизор «Восход». Решил полюбопытствовать. Оказалась банальщина – денег нет на опохмел. Предложил отдать телевизор мне в обмен на заработанные за сегодня три сотни. Сосед, прикинув в уме что-то, согласился. Отличная сделка, по-моему. Теперь хотя бы буду в курсе, что происходит в мире. Шесть утра. Воздух чист и свеж, улицы еще пустынны. Я неспешно бреду по бульвару в сторону универа. В наушниках хрипло надрывается Макаревич: «...Тесно в комнате, Тесно в городе, Мир – большая тюрьма...» И я его понимаю: ни единой возможности избавиться от опостылевшей оболочки, сломать, разрушить собственную жизнь, чтобы из получившихся осколков сложить новую, более чистую, более сильную. Я знаю, что грязь, в которую меня насильно окунули, не отмыть, не забыть. Не забыть, когда предает собственный разум, ночь за ночью навевая липкие кошмары, заставляя раз за разом пачкаться все больше и больше. Но я уже привык. К плохому человек привыкает так же быстро, как и к хорошему. И новая песня в плеере: «...Ах, до чего же порой обидно, Что хозяина не видно: Вверх и в темноту уходит нить. А куклы так ему послушны, И мы верим простодушно В то, что кукла может говорить...» Да, правильные слова. Иногда действительно чувствуешь себя лишь марионеткой. Судьба-шутница неловко дергает за нитки, заставляя плясать под ненавистную музыку. И не вырваться, не скрыться. Но гораздо хуже, когда людьми играют другие люди. Человек – самое жестокое существо на планете, он почти не умеет сожалеть, не умеет прощать, не боится двигать другими, как фигурками в шахматах. Вот, мол, королева, вот ладья, а ты — плоская пешка. Не важно кто ты, что ты, чем живешь - попадая в руки человеческому кукловоду, у тебя отбирают даже иллюзию выбора. Это рабство в чистом виде. Ты не имеешь права на лишний шаг, лишний вздох без приказа. В половину восьмого я уже был у ворот института. Пара начнется только в девять, так что я отправился в парковую зону. Вдоль осыпанных песком аллей стояли лавочки. Я поискал наиболее удаленную от основного маршрута движения людей. Нашел одну, спрятанную от посторонних глаз под раскидистым кустом бузины. Прилег на лавочку, подложив под голову сумку, и уставился на небо сквозь переплетение веток, нависающих над моей головой. Небо... Бесконечный простор, пространство, лишенное глупых людишек. Но кто же из нас никогда не мечтал заиметь крылья и взмыть вверх, подальше от этой погрязшей в низменных желаниях земли? Не мы - венец эволюции, не мы – любимые дети всеми признанного Бога, ведь мы способны лишь ползать; рабы собственного тела и собственной веры. Птицы – вот истинно свободные создания. И в такт мыслям слова песни: «Все очень просто - Нет гор золотых! Падают звезды В руки других. Нет райской птицы Среди воронья. Кто-то ошибся, Ты или я?» Музыка остановилась. Я недоумевающее посмотрел на плеер: я точно знаю, что это пятая песня из десяти. Потыкал кнопки, но колки так и не двинулись. Замечательно, значит, села батарейка! Так, теперь главное - не забыть купить новую перед тем, как идти на работу, а то умру со скуки, хотя сегодня и не нужно стоять на одном месте. Наручные часы показывали двадцать минут девятого. Вынул теперь бесполезные наушники. С непривычки вокруг казалось слишком тихо: лишь легкий шелест запутавшегося в ветках ветра, далекие голоса собирающихся у главного входа учеников. Надеюсь, на место, которое я облюбовал, никто не наткнется. А-а-пчхи! Фух, точно! - Будь здоров! - громко прозвучал низкий, чуть с хрипотцой, мужской голос. Я, моментально открыв глаза, подскочил с лавочки. В нескольких шагах от меня стоял высокий мужчина лет тридцати, хотя кто его знает, не умею я точно определять возраст. Лицо с мягкими чертами, но развитым волевым подбородком с ямочкой, высокий лоб, на который в беспорядке падают чуть короткие темно-русые пряди волос, глаза цвета малахита, опушенные длинными ресницами. Одет в черные джинсы, белую майку без всяких принтов и темно серый пиджак. Взглядом скользнул по фигуре - эх, жаль на моих костях никогда не нарастет таакоое мясо! - еще раз, но уже снизу вверх, пока не встретился с улыбающимися глазами. Покраснел как подросток. Надо же было так пялиться на него. - Спа... Спасибо. - Немного хрипло пробормотал я в ответ. Мужчина улыбнулся в ответ, на щеках его образовались миленькие ямочки. Я так и застыл с чуть приоткрытым ртом. Ступор, шок, называйте как хотите, но вид такой улыбки просто выбил остатки воздуха из легких. Третий человек, который улыбнулся мне. Но почему я так не реагировал на первые две? Чем так отличается эта третья улыбка, что хочется смотреть и смотреть на нее? Так, странные мысли, а ну брысь из головы! Даже потряс последней немного, чтобы уж точно прояснить сознание. Когда я снова поднял взгляд, мужчина уже удалялся в сторону главного корпуса. Интересно, это один из наших преподов или он просто по каким-то своим делам пришел в институт? Что ж, пора идти на пары. По расписанию сейчас математика где-то на втором этаже. Пришлось поплутать, пока нашел нужный кабинет. До звонка оставалось меньше пяти минут, когда я переступил порог. В кабинете стояло всего восемь столов, так что все расселись по три человека. Я удивленно обвел помещение еще раз взглядом, ища пустое место. Тут с последнего стола в приветственном жесте поднял руку Марат: - Привет, Сень! Иди сюда, я место занял! Рядом с ним сидела Оля, но стул у самого окна и правда был свободен. Нет, это определенно странно. То, что староста вчера подсел ко мне, можно было объяснить тем, что он почти опоздал и все места были заняты, а сидеть один Марат не любит, вот и занял стул рядом со мной. Но сегодня он пришел раньше меня, и ничто не мешало ему сесть с кем-то еще. Но он занял место мне! Черт, кавардак в голове. Нет, было еще одно свободное место рядом с блонди, но лучше не рисковать своим мозгом. Что ж, выбор невелик. Иду к последнему столу. Поприветствовав ребят, полез на свободное место. Краем глаза заметил, как эти двое - а больше никто и не обратил внимание на меня – пустое место же, пристально разглядывают меня. Ну, что, цветы на мне что ли растут?! - Сень, а ты всегда такой? – Неожиданно спросила Оля - Такой – это какой? – Удивленно переспросил я. Оля замялась немного, видно подыскивая необходимое слово: - Э-э... Хмурый. Или у тебя что-то случилось? Неопределенно пожал плечами, но ответил: - Да нет, я обычный. И все у меня нормально. Вот уж не думал, что могу показаться хмурым и печальным. Хм, никогда не задумывался, каким меня видят другие люди. Да и видят ли вообще? Мелкое недоразумение со всегда встопорщенными волосами, темно-карими глазами, в которых я и сам порой не могу ничего разглядеть. Да и зачем вообще кому-то меня понимать, рассматривать? Разве что со скуки. В наш диалог влез Марат: - Да, Сень, Оля права. Я еще вчера заметил, что ты какой-то подавленный что ли, хмурый так точно. Я решил просто проигнорировать последние слова. Тем более преподаватель уже заходил в кабинет. Но я вновь отвлекся, посмотрев через окно на улицу. Почему они заметили меня? Почему заговорили? Я не понимаю. Это очень странно. Раньше меня замечали, лишь когда хотели избить или того хуже. Но ни Оля, ни Марат явно не испытывали ко мне неприязни — в их взгляде не было ни пренебрежения, ни брезгливости, ни намека на чувства превосходства. Это пугает как-то. Совершенно не понимаю, как себя вести. Так, надо заканчивать витать в облаках и сосредоточится, наконец, на любимой математике. Пара пролетела как один миг. Всегда удивлялся, что когда занимаешься любимым делом или слушаешь о нем же, время бежит мгновенно - но как же оно тянется, когда скучно и неинтересно! После звонка я привычно остался дожидаться, пока все выйдут, чтобы потом самому последовать на следующую пару. Пока собирал ручки и тетрадки в сумку, в кабинете становилось все тише и тише, но вдруг меня окликнули: - Сень, ну что ты там копаешься? На лекцию опоздаем. - Поторопил меня староста. Я удивленно поднял глаза от сумки. Оля и Марат ждали меня у дверей. Слова сами собой сорвались с языка: - Вы что, меня ждете? Староста недоуменно переглянулся с девушкой, повернул голову ко мне и кивнул: - Ну, да. Пойдем вместе на лекцию. А что такого-то, чему удивляешься? Я отрицательно потряс головой, показывая, что ничему не удивился. Быстро подхватив сумку, подбежал к ним. А... Может быть, они хотят со мной дружить? Я читал о дружбе в книгах, и всегда мечтал, как и у меня появятся друзья. Может, они и правда станут ими для меня? От последней промелькнувшей мысли даже сердце забилось чаще. Неужели и у меня может быть что-то человеческое, могут найтись люди, которые не будут смотреть на меня с высоты птичьего полета, а захотят общаться на равных? И пусть я не знаю, как это делать, но постараюсь, это точно. На лекции я снова сидел с ребятами за одним столом. Как это непривычно, когда к тебе обращаются с просьбой, или просто улыбаются тебе, стоит лишь оглянуться! После окончания пары староста курса объявил, что все группы делятся на две части в зависимости от порядка фамилий в списке: первая часть на третьей паре занимается по числителю, вторая – по знаменателю. Эх, жаль, что я не попал в группу с Олей и Маратом. Но не может же мне начать везти вот так сразу во всем? Так что ребята отправились на третью пару, а я побежал на работу. Больше поработаю – больше денег получу. И снова я стою на проспекте, а поток людей огибает меня, снова чувствую себя инородным телом в этом большом сером стаде. Музыка в ушах, но я практически не обращаю на нее внимания. Столько мыслей, столько надо всего обдумать... Первое - Марат и Оля. Почему их не напугал мой внешний вид, моя явно поношенная одежда, моя нелюдимость? Почему они с упорством стараются разговорить, расшевелить меня? Что им нужно и нужно ли вообще? Я очень хочу подружиться с ними, тем более на меня больше никто не обращает внимания. Только я не знаю, как это – дружить. Может, стоит просто поговорить с ними? Нет, не рассказывать про себя, лучше не стоит. Все же у большинства людей предвзятое отношение к детдомовцам. Да и я сам не хочу, чтобы они знали про мою судьбу, не хочется, чтобы меня жалели. Второе. Тот мужчина утром. Почему он меня зацепил? Почему до сих пор не могу выкинуть из головы его улыбку? И как вообще меня могла зацепить улыбка мужчины? Ведь мне и Оля улыбалась, красивая девочка, умненькая, но у меня ничего не екнуло при виде нее, не сперло дыхание. А с утра я готов был побиться об заклад, что еще мгновение - и просто растаял бы под взглядом малахитовых глаз. Что со мной?.. Глава немного сумбурная. зато в ней появляется второй главный герой!))) Не решила еще, писать ли полный POV от Кирилла, или просто вставлять по ходу повествования его взгляд на дальнейшие ситуации...автор весь в раздумьях!!))