Стоит лишь поверить

- 13 сентября POV Арсений Солнышко пригревает, птички поют... Красота! Одна часть сознания наслаждалась окружающей природой, вторая же решала важный вопрос: «А что это сейчас было?» В смысле между мной и Киром. Не понимаю... Как я позволил ему так касаться меня? Как не остановил? И почему вообще так спокойно отреагировал на столь интимные ласки? Что это: я ему доверяю? Доверие... Прекрасное слово. Только я ведь и сам не знаю, как это доверять, что значит – доверие? В одной книге по психологии, которую я частично листал в библиотеке, как раз и рассказывали о доверии. Помню даже несколько ответов других людей, приведенных в тексте: – Это чувство, которое определяет, насколько я могу раскрыться другому человеку без опасения, что эта информация в дальнейшем будет использована против меня. – Доверие – это когда вы можете повернуться к человеку спиной, не опасаясь удара. – Доверие – это возможность предоставить другому человеку что-то, что ты считаешь своим. Это может быть и сковородка, и собственная жизнь. И ведь все подходит! Ну, частично... Полностью раскрыться перед Киром я не смогу. Нет, не потому, что не доверяю... Просто боюсь. Боюсь его реакции, его слов. Не знаю, смогу ли когда-нибудь вообще рассказать правдиво о моей жизни до нашей встречи. Но, если все же сложить все нежные чувства к нему, то, что мне нравится, когда он рядом, да, черт возьми, нравится, как он ласкал меня – получается что? А то, что ты, Сеня, встрял глубоко и надолго! Ага, это я еще не обдумываю ситуации, когда сам(!) добровольно касался его тела, и как мне нравилось, когда эти прикосновения доставляли ему удовольствие, как он сам изгибался в моих руках, как протяжные стоны срывались с припухших от поцелуев губ... Я смог доставить ему удовольствие... Пипец! А ведь мне реально крышу сорвало, стоило увидеть и потрогать его возбужденный член, сразу же захотелось (и откуда только взялось такое желание?!) попробовать, каков он на вкус... Хэх, сейчас вспомнил, какое у Кира было испуганное выражение лица, когда я таки коснулся кончиком язычка малиновой головки с выступившей чуть солоноватой капелькой. И вопросы эти его глупые: «А что ты делаешь?». Физику, блин, учу, не видно разве: трение, как способ добывания энергии?! Н-да, если Кира был удивлен моей смелостью, что и говорить про то, как был удивлен я! Я, маза фака, облизываю член мужчины! Добровольно! И мне это нравится! А-а-а, держите меня семеро! Ну, вот, опять – чувствую, как жарко становится щечкам и ушкам – краснею. Черт, да после такого, я вообще должен раз и навсегда разучится смущаться! Кирилл завозился, придвигая меня еще ближе к себе. Хотя, куда уж ближе? И так почти лежу на нем, закинув одну ногу, а пальцы левой ладони переплетены с его. И это тоже не вызывает ни протеста, ни неприятия. Кожа к коже, тепло к теплу. И от этого непонятного ощущения, становится лишь уютнее. И даже сам еще ближе придвигаюсь к его телу, почти вжимаясь, неосознанно стремясь слиться в единое целое... - А не побаловаться ли нам чайком? – Вдруг раздается вопрос, и его рука, обнимающая меня за плечо, скользит мягко по спине, невесомо поглаживая. Чуть не замурчал... - Почему бы и нет? - Лениво отвечаю я, хотя так не хочется отрываться от него, но в горле пересохло, так что чай – просто идеальное решение. Пьем обжигающий чай из кружек, а я все никак не могу заставить себя посмотреть на Кирилла. Черт бы побрал мое смущение! Хотя, ну вот отчего мне не хватает смелости поднять глаза? Ведь мы не совершили ничего такого неприличного, вроде... - Сеня... - Мягко протянул Кир. Я даже чувствую, как скользит его взгляд по моему лицу, телу. - М-м? - Все не поднимаю глаз. - Ты не хочешь посмотреть на меня? – Ласково спрашивает Кир. Отрицательно мотаю головой, заливаясь румянцем еще больше. Вот же... Жук! Специально, что ли, смущает?! Краем глаза замечаю, что Кирилл передвигается ближе ко мне. И тут же чувствую его горячие ладони, обнимающие мое тело. - Солнышко, посмотри на меня, пожалуйста... - Шепот обжег пылающее ушко. Чуть не растекаюсь лужицей, стоило лишь услышать это «солнышко». М-м, как же мне нравится, когда он вот такими ласковыми словечками обращается ко мне. И пусть по-девчачьи, скажет кто-то. Пусть! Это не отменит того, что в ответ на эти слова, в груди как будто что-то екает, разливаясь жаркой волной, и сердце начинает биться быстрее, потеют ладошки и тут же пересыхают губы. Подавив жалобный стон, чуть не сорвавшийся с губ, поднимаю лицо, встречаясь с его глазами. А те нежно, ласково смотрят на меня, заставляя смущаться еще больше. Одна ладонь поднимается к моему лицу, пальчики мягко скользят, обводя вдоль виска, по щечке к подбородку, погладив напоследок губы. - Ну, чего ты так смущаешься, глупенький? – Негромко произносит Кирилл, все так же пристально глядя мне в глаза. Чуть прикусив нижнюю губу, неуверенно пожимаю плечами. Откуда же я знаю?! - Это из-за того, что произошло между нами? – Продолжает допытываться Кирилл. Ох, стоило опять вспомнить, что творил он, что творил я всего лишь полчаса назад, как новая волна жара прокатывается по телу, мурашками расползаясь до кончиков волос, задерживаясь у щек и ушек. Я же сейчас сгорю тут! Но все же нахожу силы, чтобы кивнуть. Пусть я никогда и не наберусь смелости, рассказать этому мужчине о своей жизни, но врать в мелочах точно не стану. Нет места лжи в отношениях, не должно быть. Иначе – провал. А я не хочу быть больше один. Не хочу! Хватит! В моей жизни и так было слишком много боли, ненависти, зла. Неужели я не могу быть хоть немного счастливым?! Тем более, нашелся человек, который, не знаю как, но рассмотрел во мне что-то за этой непритязательной внешностью. И я не хочу потерять Кирилла! - Маленький... - Легко коснулся моих губ, тут же отстранившись. - Не надо смущаться. Все, что между нами произошло, было прекрасно. Во всяком случае, так считаю я. Повторю еще раз: ты мне нравишься. И нравишься настолько, что я не хочу отпускать тебя никуда, хочу все время вот так держать тебя в своих объятьях. Я на все готов. Если даже ты сейчас скажешь мне, что подобное не повторится, что ты все же испугался – я пойму. Пойму и приму. Запомни, Сеня, я никогда не стану тебя ни к чему принуждать. Ты важен для меня. И я всегда прислушаюсь к тебе, выслушаю, не обижу. Поверь, пожалуйста. - Сказал Кирилл, серьезно глядя мне в глаза. Силы небесные! Да мог ли я когда-нибудь подумать, что мне скажут подобное? Нет... А он сказал. И я ему верю. Черт возьми, верю! Поставил кружку рядом с собой, чтобы тут же закинуть руки ему за шею, прижимаясь крепче к желанному телу, утыкаясь носиком в его голую грудь, с упоением вдыхая неповторимый аромат, смешанный с запахом природы, солнца... И меня. В ответ он так же крепко прижал меня к себе. Так, надо что-то делать. А то я как-то начинаю возбуждаться, прижимаясь голой грудью к его. Чуть отстраняюсь, чтобы посмотреть на него: - Кир, а у тебя в машине нет карт или чего другого? Кирилл задумался, чуть морща брови, потом посмотрел на меня и улыбнулся: - Нарды есть. Лежат еще с прошлой поездки с семьей на речку. Умеешь? Разочарованно покачал головой. Где и кто бы меня научил в это играть? Кирилл ласково взъерошил ладонью мои волосы, улыбаясь еще шире. - Тогда я научу. - Сказал, отстраняясь от меня и вставая на ноги. – Я к машине, а ты тут пока побудь. Взяв кружку с уже остывшим чаем в руку, сделал глоток, глядя в спину уходящему Киру. Хм, как перекатываются тугие жгуты мышц под загорелой кожей, м-м... И при каждом шаге джинсы очерчивают упругую даже на вид попку... И все это добро мое? Кого только благодарить за это, не знаю. Но благодарен. Очень. ...А нарды, оказывается, интересная штука. Меня как-то воспитательница в детдоме пыталась научить играть в шахматы, но я из всего рассказанного смог запомнить лишь как ходит конь – буквой «Г». И все. И не думал, что смогу научиться играть во что-то, кроме «Дурака». То ли Кир смог объяснить понятно, то ли на самом деле нарды не такая уж и сложная вещь, но я почти сразу втянулся в игру. Вот так со смехом, шутками и подколами я даже не заметил, как солнце стало склоняться к горизонту… Нарды были отложены давно, а я сидел на коленях у Кирилла, который прислонился спиной к старой березе и так же, как и я, смотрел на блики заходящего солнца в воде пруда. Тепло, уютно, умиротворяющее. И не надо больше ничего, кроме него и его бережных объятий. Мягкий оранжевый свет умирающих лучей раскрашивал все в футуристические краски, ласково ложась на плечи, чуть путаясь в шелестящей под ветром листве. Последние летние стрекозы стайками носились над водой, то и дело садясь на прутики камыша. И тогда десятки радуг вспыхивали на их крыльях, преломляя солнечный свет. Покой... Как давно я не чувствовал такого? Не хочется никуда уезжать, идти, о чем-то говорить. И молчание не напрягает. Оно такое же уютное, как и окружающая нас засыпающая природа. - Сень. - Над ухом раздался тихий и какой-то напряженный голос Кирилла. - Да? – Даже приподнялся с его груди, чтобы посмотреть, отчего он так напрягся. Кир серьезно смотрел в мои глаза, не решаясь продолжить. - Что? – Поторопил его я. - Да, я хотел кое-что у тебя спросить... - Замялся мужчина, отводя от меня взгляд. Тут уже я нахмурился, не понимая, что такого он может спросить, что не решается никак. - Спрашивай давай. - Произнес ободряюще. - Завтра же понедельник, и ты уже выздоровел. Значит, пойдешь на пары? - Ну, да. - Эм-м, и ты хочешь вернуться к себе жить, так? – Неуверенно продолжил Кирилл. По спине пробежала холодная дрожь. Как я мог забыть? Расслабился, блин. Ведь прав Кир – надо возвращаться. В комнатушку, где нет ничего, где разгром. И денег нет, и паспорта... Черт, из головы вылетело! - Да. - Чуть слышно ответил я. - Сеня, я хочу кое-что сказать тебе... - Снова неуверенно начал Кирилл. - Ты только сразу не отказывайся, подумай хотя бы, ладно? - Ладно. - Удивленно согласился я, хотя и напрягся. - Давай ты переедешь ко мне? - Нет! – Взвился я. – Ты что говоришь? - Сень, но послушай... - И слушать ничего не желаю. - Перебил его я. – Пожалеть решил, да? Не надо мне такого! - Да послушай же! – Схватил меня за плечи, разворачивая к себе лицом. – Ни о какой жалости и речи не шло! Я хочу лишь помочь! - А это не одно и тоже? – Зло произнес я. - Нет, глупый, не одно. Ты же мой парень, так? - Ну, да. - Удивленно посмотрел на него. - Вот. А разве я не могу помочь своему(!) парню? Ведь я в курсе, что у тебя ничего нет. Как ты жить собираешься? - Это тебя не касается. - Равнодушно произнес я. Какого ляда он ко мне прицепился? Не нужны мне его подачки! - А кого касается? – Чуть повысил голос. - Только меня. - Пожал в ответ плечами я. - Да? А я, значит, побоку? Ну, уж нет, дорогой мой, так дело не пойдет! - Кир, зачем тебе это? – Устало прикрыл глаза. - Да за тем, в лоб твою мать, что ты мне не безразличен! – Почти прокричал Кирилл, тряхнув меня за плечи, заставляя снова посмотреть на него. – Неужели бы ты, если бы мы поменялись местами, не сделал для меня того же, что прошу я?! - Сделал... - Неуверенно ответил я. - Ну! Так почему же ты так негативно воспринял мою помощь? Неужели и правда подумал, что это всего лишь жалость? Ты такого плохого мнения обо мне, да? Я просто хочу помочь человеку, который мне очень-очень нравится. И я хочу, чтобы мы общались и дальше, чтобы ты был рядом, хочу жить с тобой, кушать с тобой за одним столом, обсуждать всякие домашние мелочи, просыпаться и засыпать в одной постели, прижимая тебя к себе! Ты это понимаешь? Я-ХОЧУ-БЫТЬ-С-ТОБОЙ! Я сидел оглушенный этой яростной отповедью, не решаясь поднять взгляд от земли. Блин, я его обидел! Но что же мне остается делать? Я не хочу оказаться... Содержанкой. Да, содержанкой – человеком, которого приютили из жалости. Кирилл сказал, что в его просьбе нет жалости. А что тогда? Нравлюсь? Да не смешите мои подковы! Мы знакомы-то две неполных недели, а он предлагает жить у него! Черт! - Кирилл. - Начал я. - Спасибо тебе, конечно, за предложение, но... - Арсений, я тебе настолько не нравлюсь? – Сухо перебил меня Кирилл. - Нет! Что ты! – Возмутился я, - Ты мне очень нравишься! - Или я тебе неприятен, как... М-м... Сексуальный партнер? - Глупый! - Тише добавил я, чувствуя предательский жар на щеках. – То, что сегодня произошло между нами, разве не доказывает, что и в этом плане ты мне... М-м... Понравился? - Отвел глаза. Но тут же лицо обхватили его теплые ладони, разворачивая вновь к Кириллу. Он, как никогда, серьезно смотрел в мои глаза. - Тогда что именно вызывает такой протест у тебя? Ответь, мне важно это знать. - Кир... - Жалобно посмотрел на него. - Я... Боюсь. - Чего, малыш? - Боюсь того, как быстро у нас все развивается. - Слова полились будто горный поток. - Я только стал привыкать к тому, что мне нравится мужчина, тем более старше меня, как ты тут же огорошиваешь меня идеей переезда. Я растерялся! Я боюсь, что ты наиграешься со мной, а потом выбросишь! Понимаешь? Я боюсь почувствовать, что нужен кому-то, что кто-то этот готов на многое ради меня! У меня такого не было черте с каких времен! Я боюсь! Боюсь, что это и правда лишь жалость с твоей стороны. Я не хочу, чтобы меня жалели! Я не калека, не ущербный! Я все могу! Смогу и это пережить! Я боюсь, что доверившись тебе, я потеряю себя! – К концу речи уже кричал, чувствуя, как дрожит собственное тело, дыхание рвано срывается с пересохших губ, а сердце испуганно колотится о ребра. Слава богам, что хотя бы глаза сухие. Кирилл еще мгновение смотрел на меня, ожидая продолжения, но я все сказал. Привлек меня к груди, обнимая все сильнее и сильнее, почти до хруста костей. - Маленький мой, чудо мое! Не предам, не брошу, ни за что! Поверь мне, прошу! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста... - Все шептал он, нежно касаясь губами моего лица. – Ради меня, прошу, соглашайся... Я сдался. Просто уступил его такому молящему голосу, его нежным губам, его малахитовым глазам, смотрящим на меня с такой надеждой и теплом. - Хорошо... - Прошептал еле слышно. - Солнышко! Спасибо. - Прижал крепче к себе, утыкаясь носом в мою макушку, ласково гладя по спине. – Ты не пожалеешь, что доверился! Буду с тобой, чтобы не случилось! Хороший мой... Доверился. В последний раз. И, если что-то случится, я просто... Сломаюсь. Слабость, да? Но неужели я не могу побыть слабым, позволить заботиться о себе? Только не предавай меня, умоляю... ...Всю дорогу в машине Кирилл держал меня за руку, будто боялся, что я исчезну. А я в ответ лишь сильнее сжимал пальчики вокруг его ладони, ободряя, давая почувствовать, что я с ним, рядом, никуда не денусь... Сам открыл мне дверь, тут же прижимая к себе, обхватив за талию. Я попытался отстраниться: - Ну, Кир, там же твои родные! Не надо так... - Тш-ш... - Прижал еще сильнее. - Ни на минуту не хочу тебя выпускать больше. И пусть все видят, что ты мой! Эх, и как с ним спорить? Ирина Викторовна, стоило нам лишь подняться по лестнице, тут же открыла дверь – явно видела, как мы подъехали. - И как отдохнули? – Весело спросила она, многозначительно поглядывая на руку сына, обнимающую меня. Стоит ли говорить, что я покраснел? Эх. - Это был лучший пикник в моей жизни! – Так же весело ответил Кир, подмигнув мне, смущая еще больше. Черт! Это как-нибудь лечиться?! - Все с вами ясно. - Рассмеялась женщина. – Тогда оба сейчас в душ и ужинать. - Мам, да мы не голодные... - Начал Кирилл - Без разговоров! – Строго перебила его Ирина Викторовна, правда, глаза у нее смеялись. – Взрослым мальчикам надо хорошо питаться. А бутербродами сыт не будешь! Брысь в душ! - И как с тобой спорить? – Риторически спросил Кир, закатив глаза к потолку. Ага, сын от мамочки не далеко откатился – тоже не поспоришь. Один я, бедный – несчастный, не могу так вот твердо на чем-то настаивать... Мы с Кириллом поднимались после ужина на второй этаж. У дверей моей комнаты он задержал меня, привлекая к себе. Расслабился в таких нежных объятьях, даже не волнуясь, что нас кто-то увидит. - Что сейчас будешь делать? – Тихо спросил Кир. - Спать. - Пожал плечами. - Завтра рано вставать на учебу. Так что надо выспаться. - Окей, завтра вместе поедем. - Ласково коснулся губами моих губ. - Тогда спокойной ночи? - Да, спокойной ночи. - Чмокнул его напоследок в щечку, закрывая за собой дверь. *** «Пугающая темнота, в которой кто-то скрывается... Некуда бежать... Ни лучика света... - Зря, ой, зря ты доверился. - Откуда-то раздался мерзкий голос. - Кто это? – Испуганно заозирался, но так ничего и не смог разглядеть. - Он предаст... Зачем ему такая маленькая шлюшка, как ты? – И трескучий смех оглушает. - Нет, он не такой... – Шепчу я. - Ты не нужен ему! Это лишь игра! Ты всегда будешь один... Не нужен... Бросит, предаст... - Все громче и громче звучал голос. Пытаюсь закрыть уши руками, но все равно слышу: - Бросит... Предаст... Не нужен... - Нет, пожалуйста! - Падаю на колени, прижимая все сильнее руки к ушам. - Не надо! Он не предаст! Я ему верю! - Бросит... Предаст... Не нужен... - НЕТ! – Крик обдирает горло...» - Тише, маленький, тише! Это всего лишь кошмар! – И ласковые руки обнимают мое дрожащее тело. А я вцепился пальчиками в его майку, притягивая все ближе и ближе к себе, чтобы почувствовать тепло тела, вжаться своим, понять, что это и правда всего лишь сон! - Все хорошо, солнышко! – Шепчет, успокаивающе гладя по спине. – Всего лишь сон, страшный сон. Я рядом. Все хорошо. Слыша этот ласковый голос, я и правда начинаю успокаиваться. И дрожь все меньше и меньше, но не хочу его отпускать. Не могу. - Останься со мной. - Шепчу еле слышно. - Хорошо, я буду рядом. И правда забирается ко мне под одеяло, тут же прижимая меня к себе, продолжая все так же нежно гладить по спине, легкими поцелуями покрывать мои лоб, виски, зажмуренные веки, щеки, пересохшие губы... - Все хорошо. Успокойся, тш-ш-ш. Лежим рядом. Он так близко. Так хорошо, уютно под одеялом, когда его тепло окутывает мое тело, унося последние остатки воспоминаний о кошмаре. - В порядке? – Спрашивает через некоторое время. Чуть отстраняюсь от его груди, чтобы посмотреть в его глаза: - Да. - Не хочешь рассказать, что приснилось? - Нет. - Еще и головой отрицательно помотал. - Ладно. - В свете полной луны, шаловливо пробравшейся через щель в шторах, вижу его ласковую улыбку, улыбаюсь в ответ. - Сень, а хочешь расскажу сказку? – Вдруг спрашивает Кир. Удивленно посмотрел на него. А почему бы и нет? Киваю. - Ну, тогда слушай: «Давным-давно, в стародавние времена»... - Начал тихо рассказывать он, а я лишь плотнее придвинулся к нему, удобно устраивая голову на его плече. – «Собрался как-то Иван Царевич жениться на Марье Маревне. А отец ее мужик был строгий. Говорит: «не позволю тебе жениться, пока не докажешь свою храбрость, не победишь Змея Горыныча и не принесешь мне ожерелье из зубов его в доказательство». Пригорюнился Иван. Долго думал думу тяжелую, но уж больно люба была девушка. Решил и правда испытать себя. Пошел прочь лесом темным да дремучим, как вдруг слышит - храп из-за кустов богатырский. Смотрит - а там Змей спит, пригрелся на солнышке. Иван, не будь дураком, взял клещи, да зубы у спящего и повыдергал. Нанизал ожерелье, принес - и сыграл свадебку. Спят они ночью, вдруг стук в дверь. Иван спрашивает: - Кто там ? А ему отвечают: - Открывай, сука, сяс узнаес - кто присол, засем присол...» Я несколько мгновений тупо пялился на Кирилла, переваривая услышанную «сказочку». А потом... Давно я так не смеялся! Причем же старался не делать это громко, так как ночь на дворе. Но стоило услышать заразительный смех Кира, вторящий моему, как пришлось просто уткнуться в подушку, пытаясь не перебудить весь дом. - Ох... - Вытер выступившие слезы. - Я надеюсь, ты не рассказывал подобные «сказочки» своим брату и сестре в детстве? - Нет, это только для тебя такое. - Улыбнулся в ответ. – Ну что, теперь спать? - Да, спать. - Улыбнулся ему в ответ, чмокнув в носик. - Никакие кошмары точно не приснятся! - Угу. - Повертелся Кирилл, устраиваясь удобнее под одеялом, подгребая мое тельце под себя. – Я же рядом, так что никаких больше плохих снов. Спи. Так и закрыл глаза, продолжая улыбаться. Какой же он замечательный у меня...