Стоял тёплый вечер понедельника, почти все занятия уже закончились, студенты один за другим покидали здание университета, но в коридорах ещё звучали их шаги и голоса. Двенадцатый Доктор на всякий случай выглянул в пустой коридор из своего кабинета, а потом запер его и вбежал в ТАРДИС следом за Билл.
— Отправляемся в 1706 год! — провозгласил он.
— Что произошло в 1706 году? — поинтересовалась Билл.
— Не знаю, — Доктор широко улыбнулся, — сейчас выясним!
О том, что снова что-то пошло не так, все находящиеся в ТАРДИС догадались ещё до приземления. Корабль сильно тряхнуло несколько раз, и он с громким треском остановился. Посадка получилась не очень мягкой: Билл едва удержалась на ногах, Нардол грохнулся на пол. Доктор в изумлении уставился в монитор, а потом перевёл взгляд на своих спутников:
— Мы возле Кардиффа, — заявил он. — И это не 1706-й.
— И что мы здесь делаем? — задал очевидный вопрос Нардол.
— Понятия не имею.
— Доктор, мы в лесу, — сообщила уже успевшая добраться до двери Билл, удивленно огладывая деревья, и вдруг подскочила от неожиданности — в отдалении что-то громыхнуло.
— Это что, выстрел? — взволновался Нардол.
— Похоже, — Доктор повертел головой, прислушался, — но я не могу точно сказать, с какой стороны…
Будто бы в ответ на его слова выстрел повторился, и Доктор бросился на звук, воскликнув: «Это там!»
Несколько минут спустя Доктор и его спутники, преодолев заросли высокой травы и кустарника и услышав за это время ещё два выстрела, вышли к опушке. Билл потирала исцарапанные руки, Нардол пытался стряхнуть с одежды мелкие веточки и травинки: он так спешил за Доктором, что не заметил корень под ногами и растянулся на земле.
Среди деревьев никого не было видно, а Нардол ворчал так громко, что заглушал все прочие звуки.
— Тише. — попросил Доктор.
— Вам не кажется, что кто-то просто стреляет здесь по бутылкам и всё? А мы зря лезли сюда через эти дебри. — никак не мог успокоиться Нардол.
— Не кажется. И помолчи минуту.
В наступившей тишине слышался только шелест листьев, молчали даже птицы, испуганные грохотом. Вдруг где-то впереди раздался шорох, а за ним — едва слышный стон и что-то очень напоминающее всхлипы. Доктор двинулся вперёд, ступая как можно тише, спутники последовали за ним. Сменивший траву мягкий мох под ногами заглушал их шаги. Наконец, впереди показалась фигура. В первую секунду Билл решила, что это сломанное дерево, но она тут же поняла, что ошиблась: то, что она приняла за дерево, оказалось стоящим на коленях человеком с низко опущенной головой. Он — а это несомненно был мужчина — не увидел пришельцев и не услышал их шаги. Даже издалека было видно, что он охвачен отчаянием. Внезапно в его руках блеснуло что-то — Билл не сразу сообразила, что это пистолет, — а в следующее мгновение человек приставил дуло к голове и без колебаний спустил курок. На зелёную траву брызнула кровь. Билл охнула, прижала ладони ко рту, Нардол покачал головой, Доктор стал ещё более хмурым, чем обычно.
— О Джек… — горестно протянул он и зашагал через лес к мёртвому телу.
— Вы что… Вы знаете его? — Перепуганная Билл бросилась за ним следом.
Чёрный силуэт вдруг шевельнулся. Потом ещё раз; и раздался едва слышный стон.
— Доктор, о боже, он жив! Как такое возможно?
— Конечно жив, — непонятно ответил Доктор, но объяснений не последовало.
Человек приподнялся на локтях. Кажется, он не видел приближающуюся к нему компанию, а может просто не хотел видеть. «Нет, — простонал он; надрывное дыхание и глухие рыдания нарушали тишину леса. — Хватит. Пожалуйста, хватит!» Он тяжело сел, пошарил в траве. В скудных солнечных лучах, пробивавшихся сквозь кроны деревьев, блеснула сталь — это пистолет снова оказался в руках обезумевшего мужчины, палец уже лежал на курке. Доктор в одно мгновение очутился рядом и крепко сжал его запястье. Раздался выстрел, но пуля, впилась в ствол дерева, выбив из него мелкую стружку. Человек, наконец, поднял голову.
— Привет, капитан. — Доктор присел рядом с ним.
— Доктор? — не поверил он.
— Отдай мне пистолет, пожалуйста, — мягко попросил Доктор. — Джек, ты же знаешь, что это не поможет.
— Я не могу так больше. — Голос сильно дрожал; тот, кого звали Джеком, прилагал колоссальные усилия, чтобы просто говорить.
— У тебя нет выбора. Я хотел бы всё исправить, но вернуть его я не могу.
— Помоги мне умереть, — с мольбой в голосе попросил Джек.
Доктор не ответил, но с неожиданной для него силой поднял мужчину на ноги и, придерживая, повел к ТАРДИС. Джек не сопротивлялся. Казалось, что всех его сил хватает только на то, чтобы едва переставлять ноги.
— А ты тут всё поменял. Неплохо. — оценил он, едва оказавшись внутри синей будки.
— Сколько месяцев прошло? — спросил Доктор, помогая ослабевшему Джеку опуститься на пол и присаживаясь рядом с ним.
— Уже несколько лет… Я не знаю, сбился со счёта.
— Нужно ещё время.
— Сколько времени? Сколько его прошло прежде, чем ты отпустил Розу? А ведь она осталась жива. — Джек не рассчитывал получить ответ и не ошибся — Доктор промолчал. — Моя жизнь немного затянулась, — он попытался усмехнуться, но звук вышел больше похожим на всхлип, — слишком много потерь, Доктор, но я никогда так сильно… — Джек осёкся, — со мной никогда такого не было, — неловко закончил он. — Пусть это просто прекратится.
— Прости, Джек. Ты знаешь, что я не могу помочь с этим.
— Да.
— Когда ты в последний раз спал?
— Не знаю. Давно. Я не могу спать.
— Тогда извини, но мне придется это сделать. Всего на пару часов, чтобы ты больше не пугал моих друзей. Хватит с них и одной твоей смерти. — Ловким движением Доктор налепил что-то крошечное на тыльную сторону ладони капитана, и, прежде чем тот успел среагировать, странная штука растворилась под кожей.
— О Доктор… — с осуждением протянул Джек, наваливаясь на стену и медленно опуская потяжелевшие веки, тело его мгновенно расслабилось и почти упало на Доктора.
— Что вы с ним сделали? — Билл подошла бесшумно, Доктор почти вздрогнул от неожиданности, но не подал виду. Девушка присела на корточки рядом.
— Всего лишь отправил спать.
— Кто он?
— Мой старый друг.
— Старый? — Билл с сомнением посмотрела на уставшее, но молодое лицо.
— Он гораздо старше, чем выглядит. — Доктор осторожно уложил спящего на пол, поднялся на ноги и направился к панели управления.
— Он что… Он тоже Повелитель Времени, как вы? — Билл вскочила и пошла следом за ним.
— Нет, он человек.
— Он не может быть человеком!
— Почему? — Доктор недоумённо уставился на свою спутницу, его руки застыли над клавишами.
— Потому что мы только что видели, как он застрелился. По крайней мере один раз. И не говорите мне, что он промахнулся, было столько крови!
— Он не промахнулся.
— Но он до сих пор жив. И нет никаких ран! Кровь только на одежде.
— Билл… Он правда человек. Когда-то давно он умер как человек, но одна наша подруга получила силу, которой не умела управлять, поэтому случайно оживила его навсегда. Он зафиксирован во времени. Ты движешься в своей временной линии, быстро стареешь…
— Ну спасибо, — бросила девушка.
— …он же остаётся на одном месте. Всегда. Поэтому он до сих пор молод и поэтому не может умереть. Хотя он всё же меняется — очень медленно. Вероятно, когда-нибудь он тоже постареет, но я этого не знаю.
— Оу…
— Капитан Джек — один из самых сильных и умных людей, которых я когда-либо знал.
— Серьёзно?
— Никогда не видел его таким, как сейчас. — Доктор выглядел озадаченным и грустным, его пальцы быстро пробежались по клавиатуре.
— Что с ним случилось?
Доктор указал взглядом на экран.
— Он — похоже, впервые за всё время — нашёл человека, с которым хотел бы провести всю жизнь. И потерял его.
Взгляд Билл скользнул по первой странице досье на бывшего сотрудника Торчвуда — Янто Джонса, задержался на годах жизни и вернулся к фотографии, с которой смотрел мужчина с достаточно приятной внешностью.
— Совсем молодой… — заметила она.
— Да, не всем везёт дожить до старости.
— Доктор, у вас есть машина времени!
— Нет. — отрезал он. — Ну то есть да, машина, конечно, есть, но то, что ты собираешься предложить — нет.
— Но я ещё ничего не предложила.
— Я знаю, что ты собиралась сказать. И нет.
— Но мы могли бы…
— Исключено. Мы не можем менять прошлое так, как нам хочется.
— Но вы говорили, что, попадая в какой-то момент времени, мы сами становимся частью событий. Если бы мы вернулись в тот день, то стали бы частью происходящего и могли бы хотя бы попытаться.
— Она права. — вставил молчавший до этого момента Нардол и умолк под сердитым взглядом Доктора.
— Смерть Янто Джонса зафиксирована в истории, — вздохнул Доктор, — это событие уже произошло.
— А что, если нет? — не унималась Билл.
— Капитан Джек Харкнесс тоже числится погибшим. — снова вмешался Нардол, уже занявший место у панели, и указал на экран.
— Что, если Янто Джонс тоже мёртв только на официально? — подхватила Билл.
— Хватит! — прервал обоих Доктор. — Я уже пытался изменить время, уже спасал человека, который должен был умереть.
— И что с ним случилось? — поинтересовался Нардол.
— С ней. Она застрелилась.
— Но это хотя бы был её выбор.
— Я уже сказал, что мы не можем вернуться.
— Здесь не только досье на сотрудников Торчвуда, — не сдавался Нардол, — есть отчёты о слежке за ними и даже записи с камер.
Он быстро нашёл нужную папку, сверился с датой, выбрал время и вывел на экран сразу несколько окошечек с видео из разных частей одного и того же здания. Отсеял десятки записей с пустыми коридорами и кабинетами, задержался на кадрах бегущих в панике людей, но тоже закрыл, не заметив среди них Джека, и, наконец, нашёл то, что искал: три видео из полутёмной комнаты. С разных ракурсов можно было видеть, как два молодых человека стоят перед защитным стеклом, за которым явно что-то притаилось в молочной белизне. Нардол включил звук.
Вид Джека Харкнесса поражал: он казался решительным и сильным, его голос звучал твёрдо и уверенно. Этот образ так отличался от лежащего на полу человека, что Билл бросила удивлённый взгляд в его сторону. Мужчины отказывались от какой-то сделки, о подробностях которой Билл ничего не знала, и только смогла догадаться, что пришельцу — а за стеклом наверняка был именно он — для чего-то понадобились человеческие дети.
— Выключи это. — предостерег Доктор.
— Возможно, вам стоит увидеть… — медленно сказал Нардол, внимательно слушая, как нечто в белом тумане сообщает, что выпустило вирус, способный убить всех находящихся в здании.
— Я уже видел и жалею об этом. И никому этого видеть не нужно. Выключи.
Джек в мгновение ока изменился. От его самоуверенности не осталось и следа, в голосе слышалось отчаяние.
Янто упал, и Джек подхватил его. Билл прижала ладони к лицу, но не могла отвести взгляд от кошмарного зрелища. Джек сидел на полу, держа умирающего в объятиях. Они ещё что-то говорили друг другу, но так тихо, что нельзя было разобрать слов; и Билл порадовалась, что хотя бы не может слышать. Ей хотелось бы и не видеть, но всё внутри неё похолодело, и этот холод сковал тело, даже глаза отказывались закрываться. Девушка забывала дышать, сердце пропускало удары, ужас, боль и абсолютная беспомощность капитана, который всего пару минут назад готов был сражаться и не отступать, казалось, выливались прямо через экран, парализуя зрителей.
Сбоку что-то стукнуло — это не выдержал Доктор, он резко развернулся и ушёл, оставив спутников смотреть на последние мгновения жизни Янто Джонса. Никто из них не проронил ни слова, даже не обернулся вслед Доктору. А там, на этой проклятой записи, Джек Харкнесс, превозмогая смерть, склонился к погибшему возлюбленному для последнего поцелуя, прежде чем тоже упасть без движения.
Нардол так и остался стоять у панели управления, он не двигался, его пустой взгляд был устремлён куда-то далеко за пределы ТАРДИС. Билл, пытаясь остановить поток слёз, села рядом с капитаном, сейчас мало похожим на того полного жизни красавца с фотографий в досье. Казалось, что горе изменило каждую чёрточку его лица, которое не расслабилось даже во сне, — на нём застыла маска боли. Капитан прерывисто дышал, его трясло будто в лихорадке. Ему снилось что-то ужасное, но очнуться он не мог — снотворное не давало это сделать.
Девушка нерешительно потянулась к его сжатой в кулак ладони, но тут же отдёрнула руку. Только что увиденное ещё стояло перед её глазами; она горько жалела о том, что посмотрела это, жалела, что не смогла выключить, уйти, а теперь не сможет забыть. Ей казалось, что капитан Джек так и не выбрался из тускло освещённой комнаты, а тот, кого она видит сейчас перед собой, — лишь его бледная тень, призрак. А ещё казалось, что невыносимая боль поглотит любого, кто рискнёт прикоснуться к нему.
Билл страшно хотелось что-то сказать, но даже если бы у неё были слова, она не смогла бы издать ни звука. Перед ней лежал совершенно несчастный и отчаявшийся человек, а единственный, кто, возможно, был в состоянии ему помочь, заперся у себя в комнате. Джек снова прерывисто вздохнул во сне и сжал кулаки так крепко, что побелели костяшки пальцев; и девушка не выдержала. Она быстро поднялась, почти бегом преодолела расстояние, отделявшее её от двери, и забарабанила в неё.
— Входи, — раздался, наконец, голос Доктора, замок щёлкнул, и Билл шагнула внутрь. Он сидел за столом, уперев подбородок в скрещенные пальцы, и выглядел подавленным.
— Помогите ему, Доктор, — Билл стёрла со щеки влагу. — Как угодно, но помогите. Если не можете спасти, тогда придумайте, как позволить ему умереть.
— Ты не понимаешь…
— Это вы не понимаете. Та женщина, которую вы спасли, имела право выбора, а он — нет. Вы сами сказали, что он бессмертен, у него нет выхода, а вы обрекаете его на… это! Если вы считаете его своим другом, то помогите. Как угодно.
— Билл…
— Идите туда, посмотрите на него. Ему снится кошмар. Ему плохо, Доктор, даже с этим вашим снотворным.
— Ему куда хуже, чем ты можешь себе представить. Ты верно подметила, что у него нет выбора. Капитан Джек будет жить, даже если не хочет этого. Я виноват, — вдруг тяжело вздохнул Доктор и запустил пятерню в седые волосы. — То, что с ним случилось, — моя вина, если бы я вернулся за ним, то он никогда не попал бы в Торчвуд…
— И не встретил бы Янто.
— Без партнёров он бы не остался, уж поверь мне.
— Верю, но вы сказали, что это любовь всей жизни.
— Билл, Янто Джонс был обычным человеком, если бы он не умер в тот день, то это всё равно случилось бы довольно скоро. Ты мыслишь как человек. И сейчас это не комплимент. Тобой руководят эмоции.
— Вами тоже.
Повисла напряжённая пауза, Билл смотрела на Доктора, Доктор отвечал ей тяжёлым взглядом.
— Но хоть что-то можно сделать? — едва слышно спросила Билл.
— Подождать. Когда-нибудь ему придётся смириться.
— И сколько ждать?
— У меня хватит на это времени, — мрачно ответил Доктор. — Нам всем приходилось кого-то терять. Ты вот потеряла маму, но ведь живёшь с этим.
— Я была совсем маленькой. Не сравнивайте нас, Доктор. Я могу вообразить её себе, придумать, что она сказала бы. А ещё у меня есть надежда, что после смерти мы встретимся. И не надо говорить мне, что этого не будет, — предостерегла она, видя, что Доктор раскрыл рот, чтобы возразить, — я не хочу знать, пусть будет надежда. Но ваш друг совершенно иной. Он точно знает, что там, и ему не на что надеяться, — сказала она и почти шёпотом добавила: — Сделайте хоть что-нибудь, Доктор, пожалуйста.
Он долго смотрел на Билл, не говоря ни слова. Так долго, что она не выдержала этого взгляда, опустила глаза, сделала шаг назад. Потом ещё один и ещё, пока не оказалась за пределами комнаты. Девушка медленно спустилась по лестнице и замерла внизу.
Минута тянулась за минутой, казалось, что их прошло слишком много, прежде чем Доктор тихо вышел из-за двери. Под взглядами Билл и Нардола он нерешительно подошёл к своему старому другу, присел рядом с ним; и снова повисла гнетущая тишина.
Казалось, что в ТАРДИС стало холодно, но никто не пытался спрятаться от этого. Доктор на мгновение закрыл руками лицо и тяжело вздохнул. Он сидел рядом со всё ещё спящим Джеком и смотрел в знакомое, но так изменившееся лицо. Билл опустилась на ступеньки, Нардол занял стул, никто не нарушал молчания. Наконец, Доктор поднялся, подошёл к панели управления, ввел координаты, и вскоре ТАРДИС плавно приземлилась.
— Вы трое, будьте здесь, — наказал он спутникам. — Джек скоро проснётся, не давайте ему оставаться одному.
— Где «здесь» и куда вы? — насторожился Нардол.
— Вы поможете ему? — взволновалась Билл.
— Не знаю, вряд ли, — хмуро ответил Доктор и скрылся за дверью. Он с какой-то нерешительностью дёрнул рычаг, и ТАРДИС с гудением исчезла, оставив Билл, Нардола и капитана в университетском кабинете Доктора.
В окно светило тёплое солнце, пахло книгами и деревянной мебелью. За дверью и на улице было подозрительно тихо, и Билл подумалось, что Доктор ошибся днём и отправил их в выходной. На столе тикали часы, взгляд девушки был прикован к невероятно медленно ползущей секундной стрелке. Краем глаза она замечала, как ходит от одного шкафа к другому Нардол, едва различимый звук его шагов сливался с тиканьем часов. От нечего делать он поправлял книги, иногда снимал одну из них и принимался листать. Скоро ему это наскучило, и он уселся на стул, тоже уставившись на часы. Время тянулось как кусок мягкой резины, казалось, что прошла целая бесконечность, прежде чем Джек открыл глаза и резко сел, недоумённо озираясь.
— Как спалось? — нарочито равнодушным голосом поинтересовался Нардол, восседающий за столом Доктора.
— Волшебно, — ответил Джек глухим голосом, его рука скользнула к пустой кобуре.
— Я забрал твоё оружие. — заметил Нардол. — У тебя наверняка есть ещё, но я бы попросил не устраивать стрельбу здесь. Дело в том, что в здании мы не одни. Так что если ты закончил вышибать себе мозги, — он поднялся со стула под крайне удивлённым взглядом Джека, — то иди за мной. Тебе явно не помешают душ и чистая одежда, ты весь в крови.
Капитан повернулся к Билл, безмолвно спрашивая, что происходит; она только кивнула в ответ и попыталась выдавить подбадривающую улыбку. У неё не очень хорошо получилось, но Джеку этого хватило, чтобы послушно последовать за Нардолом.
— Где мы? — Джек, наконец, обрёл дар речи.
— В Бристоле. В университете, Доктор здесь преподает. Иногда.
— Доктор читает лекции? — с недоверием спросил капитан.
— Должен. Но вместо этого сбегает в ТАРДИС. — пожаловался Нардол, и Джек усмехнулся. — И вот опять сбежал. Мы понятия не имеем, куда, он не сказал, просто оставил нас здесь и велел приглядывать за тобой. Так что постарайся не топиться там. — Он указал на дверь. — Здесь душ. Одежду я принесу. — Он окинул Джека оценивающим взглядом и направился к другой двери.
Горячие струи на какое-то чудесное мгновение вымыли из головы все мысли, но Джеку не пришлось долго наслаждаться этим спокойствием: за пеленой воды замелькали образы из сна — из кошмара, который мучил его уже несколько лет каждый раз, стоило только закрыть глаза. Это была смесь ужасной реальности и неясных тревожных силуэтов.
Он зажмурился, но стало только хуже: белое мёртвое лицо Янто возникло перед мысленным взором. Он с силой ударил кулаком по мокрой стене, пытаясь вернуть себя в настоящее. Резкая боль немного прояснила разум, вода смыла кровь с его разбитых костяшек и на несколько секунд окрасилась в алый, а он как заворожённый смотрел на тонкие красные струйки, стекающие по пальцам, и даже вздрогнул от неожиданности, когда раздался стук в дверь и голос этого странного лысого человечка сообщил, что одежда лежит на тумбочке. Боясь оставаться в одиночестве ещё хотя бы минуту, Джек кое-как вытерся мягким полотенцем, натянул пахнущую свежестью одежду на влажное тело и быстро вернулся в комнату.
Принудительный сон и горячий душ явно пошли капитану на пользу. Теперь перед Билл стоял не окровавленный сумасшедший, а просто очень уставший человек. Он пытался улыбаться, вероятно, по старой привычке, но в глазах не было ни грамма веселья. Девушка подвинулась, освобождая место на подоконнике, и Джек уселся рядом с ней, с интересом оглядывая кабинет.
— Как Доктор вообще оказался в таком месте?
— Не знаю, — пожала плечами Билл, — я познакомилась с ним здесь, в университете.
— У него здесь миссия. — важно сообщил Нардол, в руках его был поднос с тремя кружками, содержимое которых источало цветочный аромат. — И не спрашивай, какая миссия. — предупредил он. — Это тайна. — Он раздал кружки с чаем, неодобрительно глянув на разбитую руку Джека, подвинул к подоконнику стул и плюхнулся на него. — Итак, ты действительно бессмертный?
— Да, — коротко ответил Джек.
— И ты всё равно стрелял себе в голову.
— Да.
— Зачем?
— Я на допросе? — осведомился Джек.
— Нет, просто по-дружески болтаем.
— Ну да, странно, что я сразу не понял.
— Прости его, — вмешалась Билл. — Он не совсем человек и не совсем тактичный. — Она сердито покосилась на приятеля.
— Мы смотрели видео. — без обиняков сообщил Нардол, и Билл едва не подавилась чаем; она округлила глаза и замотала головой.
— Какое видео?
— Ну… То, с 456.
Джек явно не ожидал такого ответа, он заметно напрягся, краска сбежала с его лица.
— Оставь его уже! — не выдержала Билл.
— Ты такой из-за НЕГО?
— Черт возьми, Нардол, — взвилась девушка, — ты никогда не был хуже!
— Да, — едва слышно ответил Джек, он так пристально глядел в свою кружку, будто что-то искал на дне.
— Нам жаль, что мы смотрели, — тихо произнесла Билл, нарушая вдруг повисшую тишину. Мы думали, что это может убедить Доктора помочь тебе, но…
— …но Доктор играет по своим правилам, — закончил за неё Джек. — Он Повелитель Времени и лучше знает его законы. И всё же спасибо, что пытались. Правда.
— А Янто Джонс, кто он? — продолжал наседать Нардол. — Мы видели досье, но кем он был для тебя? Можешь рассказать о нём?
Билл неловко поёрзала на подоконнике, не зная, должна ли вмешиваться. Джек долго переводил тяжёлый взгляд с неё на Нардола и обратно, будто пытаясь решить, можно ли им доверять. И, по всей видимости, решил, что можно:
— Мы работали вместе, — сказал он как-то нерешительно и умолк, а потом слова полились из него. Похоже, Нардол попал в цель, и Джеку действительно необходимо было поговорить об этом. — Сначала просто работали, — продолжил он, — а потом стали просто спать друг с другом. Мы поставили рамки, но становилось всё сложнее не выходить за них. Я старался не называть отношениями то, что происходило между нами. Мне было страшно привязываться к нему, потому что он был человеком, а люди такие хрупкие… Я был жесток с ним. И был полным идиотом: пока пытался держать его за чертой, не заметил, как сам пересек её. — Джек отхлебнул горячий чай и дрожащей рукой провёл по ещё влажным после душа волосам.
— Ты влюбился? — участливо спросила Билл.
— Как мальчишка. — подтвердил Джек. — Я прожил слишком много жизней, у меня было действительно много партнеров, я многих терял, но ничего подобного не было никогда. Ни разу. И я испугался этого.
— Ты никогда ему не говорил? О том, что… ну…
— Однажды. Слишком поздно. Я расследовал одно дело через шесть месяцев после того, как он… — Джек не смог закончить фразу и тяжело сглотнул. — Это был дом, — продолжил он, — люди приходили туда, чтобы увидеть близких, которых они потеряли. Существо по имени Сириат создавало призраков, используя человеческое горе. У меня с собой было одно устройство, я собирался с его помощью закрыть разлом, откуда появилась Сириат, но… Я шел туда в надежде увидеть Янто. Я собирался остаться там: погибнуть или навсегда затеряться где-то между мирами — я даже не думал возвращаться. Он ждал меня и был таким реальным… И считал себя живым. — Джек снова сделал глоток из кружки, стараясь просто говорить, но не думать, не вспоминать детали. — Он узнал, что я собираюсь сделать, и тогда сказал, что мы можем уйти вместе. Это была ложь. Я поверил, одно ослепительное мгновение у меня была надежда. Он спас меня, отправил жить дальше, а сам остался там и закрыл разлом. Только тогда я и признался ему впервые. — Капитан обернулся, чтобы выглянуть в окно, а потом тихо сказал: — Меня поддерживало то, что жизнь, которая у меня есть сейчас, была дана им. Как подарок. Или проклятие. Только это останавливало меня от безумных попыток улететь, например, на Солнце или просто остаться в открытом космосе без скафандра. В какой-то момент я даже убедил себя, что хочу жить. Тогда, когда я имел возможность всё закончить. Ты помнишь то, что назвали «Днем чуда»? Нет, наверное, нет… Когда весь мир стал бессмертным, я вдруг превратился в смертного. Мне стоило тогда пустить себе пулю в лоб, но я думал, что больше не хочу этого, я снова боялся. А когда «чудо» закончилось, я горько пожалел о своей глупости.
За окном кто-то весело закричал, Джек обернулся на звук, и яркие солнечные лучи осветили его бледное лицо, а его глаза вдруг показались Билл мёртвыми, она поёжилась.
— А что привело тебя в лес? — осведомился Нардол.
— В двух словах и не объяснить... — протянул Джек.
— Мы никуда не торопимся. — заметил его собеседник.
— Ну да, у меня полно времени… Я путешествовал, пытался хоть немного отвлечься от всего, но становилось только хуже. Однажды я не выдержал и решил, что должен вернуться назад во времени. Я знал, что нельзя вмешиваться в своё собственное прошлое, но мне необходимо было увидеть, узнать, что хоть где-то он жив. Я не собирался даже подходить к нему, только посмотреть издалека, но путешествия во времени не так хороши, когда у тебя нет ТАРДИС. Я был на корабле…
— Где ты взял корабль? — перебил Нардол
— Угнал с одной станции, — Джек криво улыбнулся и продолжал. — Я попал во временную петлю и застрял там почти на два года. Два года наедине только с собственными мыслями… Я напивался, пока не закончился весь небольшой запас алкоголя на корабле. А он закончился быстро. Я сходил с ума. Пытался спать, только вот сны не спасали от реальности. Кошмарные бесконечные два года… Но я всё ещё жил, каждый день убеждая себя в том, что обязан жить за нас двоих и помнить. В какой-то момент мне повезло, если можно так сказать, и воронка всё же выбросила меня, но не в том времени. Это было слишком поздно, я уже не мог увидеть его. — Он окинул взглядом комнату, задержавшись на тикающих часах, тихо вздохнул. — Когда всё случилось, меня даже не было на похоронах, я не смог достойно попрощаться, потому что вынужден был скрываться. У меня не было выбора тогда, и я решил, что теперь обязан хотя бы дойти до кладбища, что-то сказать, проситься и, может, наконец, отпустить. Но я пришёл туда, увидел его могилу и… Не знаю, внутри что-то окончательно сломалось, и существование, с которым я с таким трудом мирился, стало невыносимым. Не помню, как оказался в том лесу. Понятия не имею, куда вообще попал, просто шёл, пока не кончились силы. Дальше вы и сами видели. Я разрядил почти всю обойму. — Джек невесело усмехнулся. — Жаль, это не помогло. Я знал, что не умру, но пытался хотя бы на время потерять сознание, унять эту постоянную боль.
Университет жил своей обычной жизнью. Несмотря на вроде бы выходной день, студенты время от времени прохаживались по дорожкам под окнами, из коридора иногда доносились приглушённые голоса, хлопали двери.
— Каким он был? — еле слышно спросила Билл после очень долгого молчания, сжимая в руках наполовину пустую кружку.
— Он был… — Джек попытался сглотнуть ком в горле и справиться с дрожью в голосе, в его глазах блестели так и не пролившиеся слёзы, а взгляд был устремлён куда-то далеко в прошлое, — лучшим из людей. Я бы отдал всё, лишь бы только увидеть его снова. — Он на мгновение спрятал лицо в ладонях, потом судорожно вздохнул и схватил с подоконника свою кружку, чтобы сделать ещё глоток почти остывшего чая.
***
Доктор решительно шагал мимо разноцветных палаток и ларьков, пестрящих товарами со всех уголков галактики. Он ловко лавировал в толпе, уворачиваясь от тянущихся за вещами или оплатой рук, щупалец, клешней… Продавцы кричали, шипели, стрекотали, булькали, зазывая покупателей, уличные гадалки самого разного вида яркими пятнами сновали между рядами, заманивая посетителей в полумрак своих шатров, окутанных нежными, терпкими и сладкими ароматами. Это многообразие могло бы запутать любого, но только не Доктора: он знал, куда направляется и кого ищет.
Повелитель Времени ещё не принял никакого определенного решения и говорил себе, что откажется об безумной затеи, если не найдёт здесь то, за чем пришёл. Наконец, он остановился возле зелёной палатки в самом конце длинного ряда. В первое мгновение показалось, что продавца нет на месте, но в следующую секунду из-за прилавка высунулся человечек небольшого роста, с огромными глазами навыкат и почти жабьим ртом. По его лицу и волосам стекали струйки — он только что вытащил голову из стоящего рядом чана с водой. Продавца вполне можно было бы принять за человека, если бы его шею не украшали жабры.
— Доктор, — проквакал он и растянул в приветливой улыбке и без того крупный рот, отчего сходство с земноводным стало просто невероятным. Несмотря на свой необычный вид, существо не казалось отталкивающим.
— Здравствуй, Кнавк, — кивнул в ответ Доктор.
— Чем могу помочь?
— Ты случайно не знаешь, где можно достать аптечку майров?
— Случайно знаю, — человек-жаба радостно улыбнулся. — И буду очень рад помочь: моя раса в долгу перед тобой.
Он нырнул под прилавок и несколько минут не показывался, слышно было только его тихое бормотание. И вот, наконец, Кнавк поднялся, победно вскинув руку: длинные перепончатые пальцы сжимали маленькую металлическую коробочку с прозрачной крышкой, под которой поблескивала квадратная пластинка.
— Тебе повезло, у меня эта последняя. Их сейчас необычайно сложно достать, — пожаловался он и протянул коробочку Доктору.
— Что я тебе за неё должен?
— Ничего-ничего, — человечек замахал руками, — это мы тебе должны, но так как ты никогда не берешь плату за свою помощь, то пусть это будет просто дружеский подарок.
— Ладно, — Доктор улыбнулся в ответ и сунул аптечку во внутренний карман, — спасибо тебе. — Он развернулся, чтобы уйти, но Кнавк окликнул его:
— Доктор!
Повелитель Времени обернулся.
— Заходи иногда не по делам, а просто в гости, ладно?
Доктор кивнул, повернулся на каблуках и растворился среди многоцветия рынка.
***
Шаги эхом разносились по пустому коридору, окутанному тусклым светом нескольких горящих ламп — ночью здание в ярком освещении не нуждалось. Фильтр восприятия скрыл Доктора от камер, а охраны в подвале не было. Он отпер тяжелую, с двумя створками, дверь в конце коридора и вошёл внутрь, надеясь, что этого камеры тоже не уловили.
Просторное помещение с белым кафелем на полу и стенах было заставлено металлическими каталками, на каждой из которых лежало по большому вытянутому чёрному мешку на замке. Доктора, видевшего тысячи смертей, пробрала дрожь: даже само зрелище было жутким, но ему ещё предстояло заглянуть внутрь. Не мешкая, он расстегнул первый замок и тут же застегнул.
Он двинулся между рядами, проверяя одну каталку за другой, вглядываясь в мёртвые лица, ища нужное. Доктор подумал, что таблички с именами не помешали бы. Спустя четверть часа среди мертвецов он нашёл знакомое лицо, и оба сердца пропустили удар. Молодой человек казался восковой куклой — настолько белой и прозрачной была его кожа, он будто никогда и не был живым, словно его создали именно таким: мраморной статуей без кровинки в лице. Сложно было поверить в то, что всего несколько часов назад он ещё строил какие-то планы, на что-то надеялся, стоял бок о бок с Джеком.
У Доктора защемило в груди от мыслей о старом друге. Сколько раз он видел в кошмарах это белое лицо? Сколько раз просыпался только для того, чтобы понять, что его кошмары реальны? Сколько раз обвинял себя в случившемся и как сильно себя ненавидел? Доктор невольно представил, что на этой каталке сейчас лежит кто-то из тех, кого любил он сам, и похолодел. Он снова заглянул в мёртвое лицо, потом вспомнил почти обезумевшего от горя Джека и, наконец, принял окончательное решение.
Он сунул руку во внутренний карман пальто и выудил оттуда коробочку. Доктор осторожно достал из нее маленький квадратик, положил его на ледяной лоб и отступил на шаг, не отрывая взгляда от неподвижного тела, наблюдая за тем, как аптечка растворяется под кожей и надеясь, что это ещё может помочь, что он не опоздал.
Казалось, прошла целая вечность прежде, чем молодой человек сделал первый мучительный вдох и его глаза распахнулись. Доктор крепко схватил его за плечи, не давая упасть с узкой каталки, а когда Янто немного отдышался, помог ему сесть.
— Смотри на меня! — приказал он ничего не понимающему Янто. — Только на меня.
Янто не сразу сфокусировал взгляд на лице стоящего перед ним человека. Это привело его в замешательство. Пытаясь понять, что происходит, он всё же отвернулся от Доктора, мгновенно сообразил, где именно находится, и испуганно выдохнул:
— О боже…
Над их головами завыла серена, Доктор тут же поднял возвращённого к жизни на ноги.
— Надо быстро уходить! — поторопил он, таща за собой ещё слабого и едва переставляющего ноги Янто.
Они пересекли коридор, преодолели решётку, две двери и оказались в узком проулке, в конце которого виднелась старая полицейская будка. Силы постепенно возвращались к Янто, он уже мог идти сам; лицо приобретало здоровый оттенок.
— Вы кто? — спросил, наконец, он, следуя за незнакомцем по проулку.
— Я Доктор.
— Какой доктор?
— Просто Доктор.
— Тот самый?
— Тот самый.
— Нет, Доктор выглядел иначе.
— Я регенерировал. Два раза с тех пор, как… — Доктор остановился перед синей будкой, распахнул двери.
— С тех пор как что?
— Давай заходи, — поторопил он и легко подтолкнул спасённого в спину.
Янто шагнул внутрь, и у него отвисла челюсть. Доктор зашёл следом, запер дверь и облегченно выдохнул. В ТАРДИС они были в безопасности.
— Чёрт, она… — Янто явно пытался подобрать хоть какие-то слова — Доктор улыбнулся и замер в ожидании. — Она действительно внутри больше!
— Обожаю, когда так говорят! Молодец, Янто Джонс.
— Но что я здесь делаю? Я только что был с Джеком и… — Янто нахмурился, вспоминая. — Я должен был умереть! Как я выжил? Где Джек?
— Присядь. — Доктор кивком головы указал на стул.
— Зачем?
— Затем, что ты ещё не до конца восстановился.
— Я хорошо себя чувствую.
— Ладно, — согласился Доктор и решил не тянуть с объяснениями: — Ты не выжил. Вирус убил всех.
— Но… что? — Янто в замешательстве рассматривал свои ладони, не зная, как реагировать на слова Доктора.
— Сейчас ты жив, — подтвердил Доктор, — и, скорее всего, возненавидишь меня за то, что я сделал. Но я не увидел другого выхода, прости.
— Я не понимаю.
— В деревне викингов была девочка, — зачем-то сказал Повелитель Времени. — Однажды на деревню напали пришельцы, и девочка всех спасла, но сама погибла.
— Причём тут...
— Я хотел её спасти, — не дал Доктор закончить вопрос, — поэтому использовал на ней одну из аптечек, которые мы достали из доспехов убитых пришельцев. Такая маленькая квадратная штучка. Я положил её на лоб Ашильды — так звали ту девочку — и она ожила. И жива до сих пор, даже выглядит такой же юной, как при нашей первой встрече. Она не стала бессмертной и всё ещё может погибнуть, но аптечка внутри неё лечит большую часть повреждений.
Янто в полном недоумении смотрел на Доктора и не понимал, зачем тот рассказывает эту невероятную историю.
— У тебя теперь тоже такая. Я слетал кое-куда и нашёл для тебя одну, — объяснил, наконец, он и вздохнул. — Понятия не имею, сколько лет это тебе даст, но гораздо больше, чем ты прожил бы обычным человеком. А теперь давай, Янто Джонс, ненавидь меня за то, что я принял такое решение за тебя. Можешь даже ударить, только не очень сильно, я пока ещё не готов снова регенерировать.
— Я… — Янто потер лоб, будто пытаясь нащупать там какую-то выпуклость. — Что? Нет. Зачем мне это делать?
— Потому что я лишил тебя возможности умереть сегодня и обрёк на непредсказуемо долгую жизнь. — ответил он. Янто не нашёлся с ответом, и Доктор продолжил: — И потому что твоим родным, если они у тебя есть, нельзя знать о том, что ты жив.
— То есть они будут считать меня мёртвым? Я и больше никогда не увижу их?
— Боюсь, что так.
— Но я должен хотя бы знать, что с моими племянниками и с другими детьми. 456…
— Они все в порядке, Джек их спас. — сообщил Доктор, и Янто облегчённо выдохнул. — Возможно, он сам расскажет, какую цену ему пришлось заплатить, — добавил он. — Будет лучше, если никто из твоих знакомых не узнает, что ты жив. Я и так вмешался в события прошлого, а это очень рискованно. И я не уверен, что поступил правильно, спасая такого человека, как ты. Твоя смерть могла быть важна для будущего.
— Но почему вы это сделали?
— Джек. — коротко ответил Доктор.
— Где он? С ним всё хорошо?
— Он в безопасности. — уклончиво ответил Доктор.
— Что с ним? — насторожился Янто.
— Для тебя с вашей последней встречи прошло несколько часов, которые ты даже не помнишь, но для него это были годы.
Янто слушал Доктора, почти не дыша, выражение тревоги на его лице сменилось ужасом.
— Я очень хотел бы сказать, что он тяжело пережил потерю, но дело в том, что он вообще не смог этого пережить. Мы с друзьями встретили его в лесу за Кардиффом и подоспели как раз в тот момент, когда он собирался как минимум в пятый раз выстрелить себе в голову.
— О господи…
— Он попросил помочь ему умереть.
Бледный как полотно Янто опустился на ступени.
— Мне пришлось дать ему снотворное, но боюсь, что я сделал только хуже, потому что, когда я уходил, ему снились кошмары. — Доктор тяжело вздохнул. — Я стараюсь по возможности следить за тем, как живут мои друзья, но часто не успеваю оказаться в нужное время в нужном месте… И в этот раз я снова опоздал. Джек живет слишком долго, он не единожды терял всё и всех, кто был ему дорог, но каждый раз просто шёл дальше. Ещё никогда его горе не было таким, чтобы он захотел лишить себя жизни.
— Нет… — не поверил Янто.
— Я не был способен исполнить его просьбу, — продолжил Доктор, — он не может умереть, это просто невозможно, но и оставить его в таком состоянии нельзя. Сейчас он идеальная жертва, в том числе и для киберлюдей. Они обещают избавление от боли, а ведь именно боль стала основой существования Джека. Так что сейчас избавление от неё для него то же самое, что избавление от самой жизни. Если бы его нашли они, а не мы, то он сам пошёл бы за ними.
— Он бы никогда…
— Он не в том состоянии, чтобы мыслить достаточно трезво. Джек делал ужасные вещи, но больше всего сейчас он винит себя в твоей смерти. Возможно, ты тоже так думаешь, так что если не захочешь видеть его, то я отвезу тебя куда угодно. Куда скажешь. В любое время и на любую планету. Я просто сообщу ему, что ты жив, и он сам однажды найдёт тебя. Но если решишь отправиться на несколько лет вперед, туда, где сейчас находится Джек, если захочешь вернуться к нему, то будь готов: горе изменило его. Это тяжелая рана. Ему нужна помощь, и понадобится время, чтобы прийти в себя.
— Он ни в чем не виноват, мы даже не думали, что произойдет нечто подобное. — Янто вскочил на ноги. — Я хочу его видеть, — решительно заявил он. — Сейчас.
— Янто Джонс… Ты мне нравишься! — Доктор широко улыбнулся и дернул рычаг.
***
День медленно клонился к закату, деревья на территории университета отбрасывали длинные тени, солнце согревало, но уже не так сильно припекало. Коридоры ещё не опустели, но голоса за дверью раздавались редко, тишину нарушали только тиканье часов да шелест страниц: это Нардол без особого интереса листал какую-то книгу. Джек смотрел в окно, явно погружённый в свои мрачные мысли, Билл поглядывала на редких прохожих.
Молчание угнетало, давило, но никто больше не произнёс ни слова. Закончившийся недавно разговор получился тяжёлым, и Джек жалел, что был настолько откровенным. Слишком долго он не говорил об этом, да и не знал наверняка, говорил ли вообще когда-нибудь. Ему казалось, что да, однажды, в каком-то баре на какой-то планете, когда он был слишком пьян, а такой же пьяный собеседник был готов его слушать. Он не был уверен, что это воспоминание настоящее. Ему хотелось, как это происходило прежде, улыбнуться этим двоим, удручённым его историей, отвесить пару комплиментов, рассказать что-то смешное, завести непринуждённую беседу, просто так, по привычке, но он не мог — сил больше не было. И он смотрел куда-то в пустоту сквозь солнечный вечер, сквозь позолоченные закатным светом кроны деревьев, больше осознавая, чем ощущая, что тёплые лучи скользят по его коже — внутри волнами разливался холод.
Вдруг знакомый звук наполнил кабинет, и все трое обернулись на него; Джек спрыгнул с подоконника, сделал шаг вперёд и нахмурился. Появившаяся в углу синяя будка пару минут не подавала никаких признаков жизни, а потом её двери распахнулись и на подаренный Билл коврик ступил Доктор. Он подбадривающе улыбнулся друзьям и шагнул в сторону, давая дорогу второму: вслед за ним из ТАРДИС нерешительно вышел молодой человек в сером жилете. Джек охнул и покачнулся. Он смотрел на гостя широко распахнутыми глазами, приоткрыв рот.
— Янто… — наконец выдохнул он.
Янто пересек комнату и остановился в шаге от Джека.
— Я здесь, — сказал он тихо, — Доктор вернул меня.
Затаив дыхание, Джек поднял руку и нерешительно, одними пальцами коснулся лица Янто, боясь, что тот сейчас растворится в воздухе; но Янто накрыл тёплой ладонью его ладонь, прижал к своей щеке, и Джек едва не задохнулся от волнения. Он был уверен, что потерял это ощущение навсегда. Всего несколько минут назад он твёрдо знал, что больше никогда не сможет прикоснуться к Янто, никогда не увидит его лица, не заглянет в глаза — вовсе не такие, как на фотографии, а теплые, будто сияющие — не услышит его голос. А вот теперь он стоит перед тем, кого не сумел защитить, кого у него так жестоко отняли, и не может поверить в происходящее.
Янто потянулся к нему, и Джек заключил его в объятия, стискивая крепко, почти до боли, ухватился за одежду, боясь выпустить даже на мгновение, боясь проснуться. Если это сон, то пусть он продолжается вечно. Он вдыхал такой родной запах и не мог унять дрожь во всём теле. Джек ощутил влагу на щеках и только тогда понял, что плачет. Впервые за всё это кошмарное время плачет от счастья. Янто не пытался отстраниться и только сильнее прижался, погладил его волосы, уткнулся лицом в шею, закрыл глаза. Он не хотел никого видеть, сейчас во всём мире были лишь они вдвоём. И он никак не мог поверить, что настолько дорог Джеку.
Не выпуская друг друга из объятий, они только немного отступили, чтобы встретиться взглядами. Янто обхватил ладонями лицо капитана. Это был всё ещё Джек— немного похудевший, смертельно уставший, с новыми морщинками и полными боли глазами, но всё тот же ЕГО Джек. Янто гладил пальцами его влажные от слёз щёки, не замечая, что плачет сам. Он был не в силах представить, что пережил за это время его возлюбленный, ему страшно было представлять, но он видел это в голубых глазах и понимал, что не может ни забрать эту боль, ни даже разделить её. Руки Джека, горячие, и сильные, и нежные, тоже касались лица Янто. Они склонились друг к другу и, наконец, их губы встретились.
Джек совершенно не помнил да и не желал помнить, что в комнате есть ещё трое, что с трепетом наблюдают за их воссоединением. Целовать Янто было так больно, горько и при этом так сладко, что он с головой тонул в этих ощущениях.
Казалось, что само время замедлилось; даже настойчивое тиканье часов смазалось, отдалилось и больше не касалось слуха стоящих в комнате. Мира за пределами кабинета не существовало, а для двоих слившихся в объятиях людей не существовало и самого кабинета. Ничего и никого, кроме друг друга.
Доктор тактично отводил взгляд, по лицу Билл катились слёзы, Нардол вытирал мокрые щёки. Никто не мешал встрече влюблённых пока они, наконец, не опомнились сами.
— Не знаю, как благодарить… — начал Джек, делая шаг к Доктору и не выпуская руку Янто из своей руки.
— Благодари их, это они убедили меня помочь. — Доктор кивнул на своих всхлипывающих спутников.
— Спасибо! — с чувством сказал Джек, повернувшись к ним, и запнулся. Горло сдавило от снова подступивших слёз.
Билл широко улыбнулась, всхлипнула и бросилась обнимать сразу обоих: и Джека, и Янто. Нардол не стал отставать от неё, и даже Доктор против собственной воли оказался втянут в этот переполненный эмоциями живой клубок.
На прощание Нардол заставил новых знакомых клятвенно пообещать, что они зайдут однажды на чашку чая (и хотя бы одно путешествие в ТАРДИС), а потом потеснил у окна Билл, которая с самым счастливым видом смотрела на уходящих по дорожке прижимающихся друг к другу мужчин.
Ещё до ночи они успели снять небольшую квартиру, чтобы не оставаться на улице и не идти в отель, и Янто с радостью скинул с себя одежду, в которой совсем недавно лежал в морге. Прикасаться к ней больше не хотелось. Сидя на мягкой кровати, он всё ещё пытался осмыслить и принять тот факт, что всего несколько часов назад он был по-настоящему мёртв, когда Джек скользнул к нему под одеяло и прижался.
— Как мне тебя не хватало, — прошептал он с выражением муки на лице.
В Джеке не было его обычного пыла, не было ни намёка на страсть, его прикосновения были лёгкими и нежными, слишком осторожными, казалось, что каждое из этих прикосновений причиняет ему боль, в глазах стояли слёзы. Янто ласково взъерошил его волосы, и Джек тут же уронил голову на его грудь, вздрагивая, безуспешно пытаясь сдержать рыдания. Янто всё понимал, он только уткнулся лицом в мягкие волосы, поцеловал в макушку и обнял Джека так крепко, как только мог, давая ему возможность выплеснуть пережитую боль.
— Прости, — раздался, сдавленный полушёпот, — я просто...
— Всё хорошо, — ответил Янто, беря в ладони его лицо и заставляя приподнять голову. — Хорошо, — тихо повторил он, — я здесь, с тобой.
Джек слабо кивнул в ответ. Янто стёр мокрые дорожки с его лица, поцеловал в лоб, в висок, в щёку и, наконец, в губы. И Джек с готовностью ответил, наслаждаясь долгим нежным поцелуем. От близости Янто кружилась голова, он всё ещё не верил, что это реальность, и почти панически боялся проснуться и обнаружить себя в полном одиночестве на корабле, застрявшем во временной петле. Этого его крепкая прежде психика уже не выдержала бы.
Прошло много времени, прежде чем их губы отдалились, и Джек, измученный переживаниями, сполз ниже и положил голову на колени Янто. Он ощупью нашёл его руки и сплел пальцы со своими.
— Тебе нужно немного поспать, — мягко сказал Янто.
— Нет. — Голос прозвучал почти испуганно, и Янто поежился.
— Ты выглядишь уставшим.
— Это ничего.
— Но теперь я никуда не денусь. Обещаю. Я буду с тобой столько, сколько ты позволишь.
— Янто, — Джек крепче сжал его ладони, — будь со мной всегда. Пожалуйста.
— Да, — коротко ответил Янто.
Джек, наконец, расслабился и забылся. Янто не спал, тугой узел где-то между грудью и животом не давал ему сомкнуть глаза. Он смотрел в спокойное лицо спящего — лицо человека, которого он любил. Под глазами залегли тени, на лбу и в уголках глаз появились новые морщины. Янто знал, что такое горе: он потерял Лизу, он несколько невыносимых дней считал Джека мёртвым, но он боялся даже думать, в каком отчаянии должен был оказаться бессмертный капитан Джек, чтобы совершить всё то, о чём рассказывал Доктор.
Янто кончиками пальцев правой руки легко касался его волос, лица, шеи, а левая его рука сжимала тёплую ладонь. Когда Джек проснётся, Янто будет рядом. И сегодня, и завтра и всегда.
