Early summer rain

Ночью Нацуми спала не очень хорошо. Мешала неудобная поза – девушка так и уснула, опершись спиной о большой камень. Хорошо, хоть в пещере было тепло от огня, который развел Итачи. И к тому же Нацуми снился неприятный сон. В нем как обычно присутствовал старший представитель клана Учиха. Во сне Нацуми стояла на холодной земле, на небе было темные угрожающие тучи, готовые вот-вот разразиться от грома и пустить вниз поток дождя. Девушка чувствовала какое-то опустошение. Оглядевшись по сторонам, она заметила Его. Он шел куда-то, оставив Нацуми позади. Она узнала его спину и низкий хвост собранных волос цвета вороньего крыла. Девушка сделала шаг к Итачи и позвала его, но он не отозвался, все также уходя прочь. Нацуми медленно последовала за ним, а потом заметила капли крови на сырой холодной земле. Она ускорила шаг и снова позвала Итачи. Он остановился и обернулся к ней, держась рукой за живот. По его красивым изящным пальцам сочилась кровь. Текла она и из уголка его губ. Брюнет каким-то невидящим взглядом посмотрел в сторону Нацуми и, будто никого не заметив, продолжил свой путь. Только сейчас девушка заметила, что его походка была шаткой. С такой раной он скоро упадет и смертельно истечет кровью. Почему он ее не видит? Нацуми побежала к Итачи, сама не зная зачем. Что она хотела сделать? Помочь? Разве она должна помогать человеку, которого презирала и ненавидела всей душой? Она ненавидела его, но что-то глубоко в ее душе откликнулось на его силуэт. Нацуми отчаянно пыталась догнать брюнета, но почему-то он, медленно шагая с такой раной на животе, отдалялся от нее еще дальше. Она не могла его догнать, пытаясь еще быстрее бежать по той земле, на которой Он оставлял кровавые следы от своей раны. В конце концов оно так сильно закричала Его имя, что проснулась. Девушка встрепенулась на месте и пыталась разобрать место, где находилась. Спина все еще нащупывала каменную шероховатую поверхность пещеры. Огонь уже погас. Дождя не было слышно. Девушка повернула голову в сторону и увидела Его, снова стоящего к ней спиной. Итачи стоял у входа в пещеру и осматривал природу после дождя. Время было примерно к пяти утра. Почему-то Нацуми почувствовала облегчение, что сейчас Итачи в порядке. Он был сильным, мастерски искусным и бдительным шиноби. От чего ему получить ранение и истекать кровью? Девушка уже давно признала его силу, поэтому увидеть его слабым казалось чем-то из ряда вон выходящим. Однако она видела это во сне и ей, скажем честно, было не по себе. Она уже так привыкла к его непоколебимости, что вряд ли теперь сможет представить, будто он может умереть от чьей-то руки. Девушка встала с места и пыталась размять тело. Она сняла плащ, который уже успел стать сухим, и сложила его в свою сумку. Итачи проснулся немногим раньше своей напарницы, поэтому теперь просто ожидал ее пробуждения. Будить ее ему не хотелось. Хотелось напротив побыть наедине с собой, наслаждаясь тишиной и ароматом после дождя. Девушка не заставила себя долго ждать. Она подошла к Итачи и без всяких слов спустилась вниз на землю. Ветки еще были мокрыми, поэтом они неторопливо пошли пешком. На ходу они встретили рассвет, ближе к обеду достигли Деревни Скрытых Горячих Источников, где молча пообедали. Итачи отметил, что за весь день Нацуми обратилась к нему только с одной фразой «нужно поесть» и ни разу не взглянула ему в глаза. Конечно, он ожидал, что после его техники Цукиёми девушка станет покладистее. Но он знал другую Нацуми и снова хотел хоть на секунду увидеть ее – ту, которая могла улыбаться. Потом он спрашивал, зачем ему это? Она ему чужая, и он ей тоже. Хотя им обоим показалось, что они знали друг друга эти последние 2 года с того момента, как они впервые встретились в день ее тринадцатилетия. Да и ее улыбка напомнила ему его юность и детство, где он был окружен семьей. Никто с момента его ухода из Конохи не навевал ему таких воспоминаний. Остаток дня они снова провели в пути. А когда стемнело остановились в лесу, неподалеку было слышно журчание воды. И кажется, Итачи последовал туда. Нацуми расстелила свой плащ на землю, положив под него ветки. Оставила сумку и, взяв пустую бутылку от воды, последовала за Итачи. Должен же был он уже закончить свои дела там. Девушка вышла к небольшой реке и первое, что она увидела, это как брюнет сидел, склонившись над водой. Он зачерпывал воду в руки и умывался, но как-то странно. Казалось, он без конца промывал глаза. Тут блондинка вспомнила шаринган Какаши Хатаке, который она осматривала в Конохе. Она вспомнила поврежденные клетки и нервы глаза, и поняла, что Итачи пытался ослабить боль в глазах. Только если Какаши сам признавался, что даже после его короткого применения Мангёке Шарингана он испытывал серьезные последствия, какого же были последствия Итачи после стольких лет использования его Мангёке Шарингана? Тем более при владении додзюцу его уровня. В какой-то момент Итачи повернул голову в сторону, замечая девушку. Нацуми сделала вид, что совершенно не обратила внимание на брюнета и его времяпровождение, и последовала к реке, подальше от напарника. Пока она набирала воду в бутылку, ополаскивала руки, лицо и ноги прохладной водой, Итачи ушел назад. Ну вот теперь она будет думать, насколько же Итачи больно после ее-то пугающего сна! Если во сне она испытала чувство сострадания к этому человеку, что уж говорить о ее текущем состоянии. Учиха Итачи был пугающе силен и его глаза были страшнее глаз смерти. Но вероятнее всего зрение Итачи ухудшалось и боль, которую он испытывал от своего дара, усиливалась каждый день. Ну почему она стала об этом думать? Разве она не желала ему смерти? А теперь она… жалеет его? Ему не нужна ее жалость, а если она ее покажет, он ее убьет. Он не хочет, чтобы его жалели. Он сам выбрал свою дорогу и полностью понимал свою ситуацию, но почему же ей так хотелось… ослабить его боль? Если раньше Нацуми совсем не воспринимала Итачи как того, кто ее спас два года назад, то их вчерашний разговор и даже его Цукиёми приблизило самого Итачи к образу ее спасителя. Однако девушка все еще не могла признать, что Он и есть Тот самый. Он спас ее. Бросил ей свой плащ, дабы скрыть наготу. Он защитил ее честь. Пусть даже и не думал никогда, что увидит ее снова. Никто не просил его об этом, и она тем более, просто он – кто? Истинный шиноби? Мужчина, которого воспитала хорошая женщина? Итачи вновь разжег небольшой костер и, сидя на своем плаще, опершись спиной о ствол дерева, о чем-то думал. Его мысли прервали треск веток и чьи-то шаги. Через несколько секунд в поле его зрения вошла Нацуми. Она положила бутылку с водой на свою сумку, лежащую на земле и села на свой плащ, прямо напротив Итачи. Девушка стала смотреть на огонь и о чем-то думать. Брови ее временами хмурились, будто в своей голове она раздумывала над каким-то решением. Пальцы ее иногда пытались сжаться в кулак. Губы едва заметно беззвучно двигались, словно она разучивала в голове какую-то фразу. Наконец, карие глаза Нацуми посмотрели в алый шаринган Итачи, который как обычно все это время смотрел на нее. Девушка даже не удивилась этому. Он сидел в своей фирменной позе: согнув одну ногу в колене, а вторую просто положив на землю. Чувственные губы девушки приоткрылись и выдали фразу: - Если ты не против, я могла бы избавить тебя от боли и дискомфорта в глазах. Итачи немного удивился. Конечно, он помнил, что эта девушка обладает медицинскими способностями, но у него и в мыслях не было просить ее о таком. Его глаза – его проблемы, и он никогда никому о них не говорил. В темноте при свете только костра он снова плохо видел силуэт Нацуми, да и боль в глазах постоянно мешала ему видеть более-менее четко. О том, как выглядят детали того же свитка или человека, он уже и не мечтал видеть нормально. Зрение было размытым. А боль в глазах усиливала этот эффект. Но тут предложили такое заманчивое предложение, только зачем она такое предложила? - Зачем это тебе? Нацуми хотелось закатить глаза, но он задавал вполне резонные вопросы. Зачем это ей? Она и сама не знала. Он стал ей ближе? Ей его жалко? Она хочет узнать больше о шарингане? Она хочет помочь ему, как и он ей когда-то? - Я не преследую какой-то цели, Учиха, - ответила блондинка, - просто… В моих силах избавить тебя от боли в глазах. Возможно, я просто хочу отплатить тебе тем же, что и ты сделал для меня. Вот и все. Нацуми в этот момент вспомнила не свое тринадцатилетие, а почему-то вспомнила, как она раненная упала в его руки и поэтому удержалась на ногах. А ведь он мог бросить ее там и всё. Но нет же, он шел с ней в гостиницу, точнее она за ним. Он дал ей время восстановиться. Не лучший ли это напарник? Хотя, зная его прошлое, она все еще чувствовала к нему ненависть и что-то еще… Нацуми пока сама не поняла, что это было. Итачи молчал, все также глядя на нее. - Ну как хочешь, - сказала девушка, - твое право отказаться. С этими словами блондинка спокойно легла на свой плащ, будто собираясь готовиться ко сну. Она смотрела в темноту над собой, слушала треск костра и думала о человеке, который сидел в нескольких метрах от нее такой… досягаемый и недосягаемый одновременно. Прошло по меньшей мере около минуты прежде, чем она услышала голос Итачи: - Хорошо. Если бы сейчас Нацуми могла улыбнуться, она бы это сделала, но не стала, ибо брюнет все еще смотрел на нее, «Ками-сама, почему он постоянно смотрит на меня? Ему не надоело?». Девушка встала с места и неторопливой походкой направилась к брюнету. Она ни в коем случае не хотела показаться выше него, как будто он проявил слабину перед ней. Даже слепым Итачи убьет каждого и всякого, кто посмеет выразить угрозу. Поэтому Нацуми старалась вести себя естественно, будто она каждый раз такое проделывала с ним. Но как только она подошла ближе к Учихе и опустилась на колени, ее сердце вдруг начало отбивать какой-то бешенный танец. Глаза Итачи внимательно следили за каждым ее движением, она прямо всей клеткой своего тела чувствовала Его взгляд. Будто она снова была перед ним обнаженной. Они уже не в первый раз находились друг от друга на таком близком расстоянии, и сейчас Нацуми вдруг вспомнила, как Итачи заломал ей руки за спину и прижимал к стене. «Ками-сама, почему именно сейчас я вспомнила про это?» от этих мыслей Нацуми снова ощутила жар, тем более источник этого жара теперь сидел от нее в полуметре. Девушка посмотрела в опасный рубиновый шаринган брюнета. Его совершенное лицо было так близко, что ей не терпелось скорее прикоснуться к нему. Ее рука потянулась к его лицу, но тут же была перехвачена в запястье его цепкими изящными пальцами. - Без глупостей, - предупредил Итачи, глядя ей в глаза, на что девушка просто кивнула. Она же не самоубийца, чтобы совершать над этим Учихой какие-то противоправные действия. Она четко понимала, кто сидит перед ней - самый опасный человек на земле. Брюнет убрал свою руку, вновь оставив мнимый ожог на руке девушки. Ей казалось, будто она сейчас сгорит в огне Учихи Итачи. Глубоко вздохнув, Нацуми снова приблизила свою руку к лицу брюнета и коснулась его подбородка, чтобы зафиксировать голову в удобном для нее положении. Она первый раз коснулась его лица. По телу девушки пронеслись мурашки, это было какое-то необъяснимо приятное чувство. Вторая рука Нацуми тоже потянулась к его лицу и коснулась пряди волос Итачи, которую она завернула ему на ухо, чтобы она не мешалась. И о, Ками, Нацуми могла поклясться кому-угодно, что Его волосы были действительно как шелк на ощупь. Она так давно хотела коснуться его волос, и она сделала это. Это действие произвело такой эффект на девушку, что у нее сбилось дыхание. Итачи спокойно и молча сидел, наблюдая за действиями Нацуми. Она сидела так близко, что сейчас он мог получше разглядеть ее с его севшим зрением. Нацуми же решив, что она может подготовить пациента так, чтобы ей было удобно, по хозяйки потянулась к бандане Итачи с перечеркнутым символом Листа и сняла ее. Брюнет ничего не сказал и не предпринял. Значит, все в порядке и за такую вольность ее никто не убьет. Несколько прядей волос брюнета вновь упали ему на лицо. Блондинка снова аккуратно коснулась его волос и завернула их ему за уши. Приятное чувство какого-то наслаждения охватило Нацуми. Она ненавидела этого человека, но как же было приятно касаться Его. Пальцы девушки раздвинули одно веко брюнета, она пододвинулась еще ближе, чтобы внимательно осмотреть, с чем она имеет дело. У Итачи хоть и было не очень хорошее зрение, но при таком близком расстоянии он заметил, как ужаснулась Нацуми, осматривая его глаза. Почти все нервы были повреждены, как и умерла большая часть клеток глаз. Девушка пыталась скрыть свой шок, но это ей плохо удавалось, такая ужасающая картина предстала перед ней. «Как он еще видит что-то?» спрашивала Нацуми саму себя, «Какую же боль он испытывает каждый день! И ни разу до сегодняшнего дня не показал этого… Итачи…». Нацуми снова испытала это чувство, которое ощущала в своем сне. Чувство беспомощности, что она не может ему помочь в полной мере. Странно, почему она это ощущала. Ведь он ей никто. Итачи почувствовал, как Нацуми убрала руку и пальцы с его век и опустила их к себе на колени. Он неотрывно смотрел на нее, а она на него. - Я не смогу сейчас вернуть тебе отличное зрение, - сказала девушка, на что Итачи удивился, ведь он совсем не просил ее об этом, да и она не обещала такого, она просто предложила снять боль. – Но я восстановлю нервные клетки, чтобы снять болевые ощущения. Однако, как только ты начнешь активно пользоваться Мангёке Шаринганом, боль снова начнет нарастать. - Вакатта, - отозвался Итачи и попытался сейчас запечатлеть в своей голове этот момент. - Мне нужно, чтобы ты деактивировал шаринган. Брюнет повиновался. Он медленно моргнул и, когда открыл свои глаза, Нацуми вновь потонула в омуте его черных глаз. Ну почему он был таким… Захватывающим? Все, что он делал, заставляло девушку теряться в чувствах. Что это было? Просто упоение от совершенства коим являлся Учиха Итачи? Или что-то другое? Брюнет, конечно же заметил, как Нацуми стала выглядеть какой-то немного потерянной. Просто вид этих черных глаз сразил бы кого-угодно наповал. - Закрой глаза, - как можно спокойнее произнесла блондинка, брюнет повиновался. – Сейчас ты почувствуешь мою чакру, я восстановлю поврежденные нервы. Это займет некоторое время. Итачи ничего не ответил, полностью доверившись Нацуми. Девушка положила свои пальцы на виски брюнета, а большими пальцами едва касалась его ресниц. Зеленая прохладная чакра девушка стала проникать в глаза Итачи, и брюнет ощутил некое облегчение даже просто от прохлады ее чакры, с такой прохладой он пытался снять боль в глазах на реке. Но теперь болезненные ощущения отступали вполне реально, ведь сейчас перед ним сидел настоящий медик, который точно знал, как улучшить его самочувствие. «Сейчас или никогда» подумала Нацуми, глядя на Итачи, к лицу и вискам которого она сейчас прикасалась. Ей было так волнительно проникнуть в его воспоминания. Ей казалось, что именно Итачи сразу поймет, что она крадет его память, хотя никто и никогда не догадывался о ее способностях. И убьет ее, конечно же. Но искушение было столь велико, что она не смогла отказаться. Она проникла в его воспоминания. Но счесть абсолютно все, ей было не по силам. Казалось, Учиха защищал свой разум и сознание. Поэтому Нацуми пришлось искать по запросам. Она хотела увидеть воспоминания Итачи о себе самой. Мгновением позже она будто увидела себя со стороны, заплаканную, слабую, почти нагую, сидящую на земле, к ногам которой был брошен плащ. Дальше. Она увидела день знакомства с Акацками и как она катаной отрубила голову копии белого Зецу. Дальше. Она видит себя со стороны, лежащую на земле после Цукиёми. Всё это время она так хотела узнать, как же она тогда попала к себе домой после трех дней в мире Бога Луны. И вот, наконец, она видит всё это со стороны: Итачи какое-то время смотрит на лежащую на земле Нацуми, затем отворачивается, делает пару шагов и останавливается, он думает о том, что не для того спас ее 2 года назад, чтобы сейчас оставить здесь на произвол судьбы. Учиха вернулся к блондинке, лежащей без чувств, и, как-то по-особенному осторожно, поднял ее на руки. Аромат ландышей, подумал Итачи. «Мой шампунь для волос» потрясенно подумала Нацуми об аромате этого цветка, которым пахли ее волосы. Учиха с блондинкой на руках достиг Деревни Скрытых Долин и, пробравшись через окно на втором этаже, положил ее на кровать в ее комнате. «Невероятно!» пронеслось в голове у Нацуми, она словно попала в увлекательный сюжет какого-то кино, где была главной героиней, «Теперь детство, Саске». Момент, и она видит, как маленький очаровательный ребенок бежит к мальчику постарше и радостно вопит «Нии-сан!», как Саске просит Итачи его потренировать, но вместо этого слышит «Прости, Саске, в другой раз», Итачи щелкает его по лбу, затем как Итачи носит младшего брата на спине и все это сопровождается его неимоверным, глубоким, теплым чувством любви к Саске. Нацуми так впечатлилась, что от немого шока перестала дышать, волна дрожи пронеслась по ее телу и она неожиданно отпрянула от Итачи. Ее лечебная чакра перестала поступать в глаза брюнета. Но она все еще сидела перед ним на коленях, смотря на его лицо. - Ты закончила, куноичи? Этот голос, который посылал ее телу бесконечную дрожь, вернул ее в чувства. Она снова сознавала, где находится. Нацуми совсем не верилось, что человек, сидящий около нее, мог так безгранично любить кого-то, а именно своего младшего брата. Глаза Нацуми прошлись по пушистым ресницам этого мужчины, задержались на его шелковых волосах. - Да, - слабо отозвалась блондинка, - можешь открывать глаза. Брюнет медленно открыл глаза, будто наслаждаясь новым состоянием – без боли, которая преследовала его долгое время, с которой он научился жить, но стоит признать – без нее было намного легче. Черные глаза Итачи снова посмотрели на Нацуми. Казалось даже, что и зрение стало немного лучше, когда тебя не преследуют болевые ощущения. Теперь он смог четче разглядеть свою напарницу. Она выглядела такой же как всегда – красивой. Ее светлые волосы волнами легли на хрупкие плечи и рассыпались по спине. Карие глаза неотрывно и внимательно смотрели на Итачи каким-то не верящим взглядом. Губы были чуть приоткрыты, а на щеках был едва заметный румянец. Они могли бы, наверное, целую вечность смотреть друг на друга. Хотя Нацуми всегда проигрывала в битве взглядов, но сейчас ей почему-то хотелось подольше насмотреться на этого человека. Итачи был прекрасен. В сотый раз она в этом убеждалась. Этот человек умел любить. Он был горячим как огонь. Он помнил запах ее волос. Итачи подумал, что она слишком долго смотрела на него и это было непривычно. Хотя… Он был не против. - Как ощущения? – наконец, спросила Нацуми. - Все хорошо, - спокойно отозвался брюнет. Нацуми слабо кивнула, будто убеждая себя, что она все сделала правильно. Затем посмотрела куда-то вниз и медленно стала подниматься на ноги. - Тогда спокойной ночи, - сказала девушка, отправившись за несколько метров от Итачи к своему плащу, на котором она заснет после такого продуктивного дня, а точнее вечера. Брюнет ей не ответил и не поблагодарил, да она и не ждала. Она сделала это не ради благодарности. Она сделала это, потому что сама этого хотела. Нацуми легла на свое место, одну руку положив к лицу, ее лоб горел будто от жара. Она неотрывно смотрела в темное ночное небо и раз за разом вспоминала всё, что увидела в воспоминаниях Итачи. Его воспоминания о юности были такими чудесными, что девушка невольно легко улыбнулась. Теперь она знала совершенно другую Его сторону. Однако из-за нахлынувших чувств она не совладала с собой и не успела посмотреть всё, что хотела. Хотя и понимала, что юность и настоящее это уже две совершенно разные жизни для Итачи. Теперь он другой. Безжалостный, гениальный, сильнейший человек, которого она знала. Но никто не запретит ей сохранить память о его юности, когда он был добрым, любящим старшим братом.