Я помню

      Я помню твои глаза. Такие прекрасные, восхитительные голубые глаза, в которых я тонул. Твои глаза были словно воплощением мечты. Мечты, которую я так долго, так искренне лелеял в сердце. Свобода. Бескрайние изумрудные луга, покрытые тёплой утренней росой и небо, прекрасное голубое небо с редкими пушистыми облаками. Я видел его в твоих глазах, бесконечно прекрасное и необъятное. В твоих объятиях я чувствовал свободу, а твое дыхание даровало мне жизнь не хуже, чем она.       Я помню наш прекрасный танец. Помню твою слабую улыбку, помню каждую черту твоего лица. Помню, как сильно сжимал твои плечи, боясь отпустить, а ты лишь слабо морщился, шепча мне на ухо, что никуда не исчезнешь. Я боялся, так сильно боялся отпустить, потерять тебя в этой темноте… Твои руки на моей талии даровали покой. Я был счастлив, так счастлив, что не смел закрывать глаза, боясь, что ты тут же растворишься, исчезнешь, снова оставишь меня одного. Даже тогда, когда ты поднял меня в воздух, отрывая от земли, я продолжал смотреть на тебя. Такого счастливого, такого бесконечно прекрасного… Был ли я так же счастлив в твоих руках?       Я помню тихую песнь лиры, в которой все казалось таким легким, таким изящным… Я утопал в этой музыке, задыхался от кислорода, что ты даровал мне тогда. Ты обнимал меня так мимолетно, будто бы и невзначай, но для меня это было целой вечностью, сокращённой до мгновения, когда я по-настоящему жил. Кажется, это то, что она всегда звала слабостью. Кажется, это то, что люди называют любовью. Ты кружил меня в вальсе, под мелодию плачущих струн, которыми повелевал сам ветер, а я чувствовал, чувствовал, чувствовал слишком много и казалось, это продлится целую вечность. Когда-то давно я дал обещание и в то мгновение, в твоих руках, я исполнил его.       Я помню твои нежные поцелуи. Помню, как ласково и осторожно ты касался мои щек, моих губ, словно боялся, что я сам растворюсь… Но разве ты вообще мог чего-то бояться? Я восхищался тобой, восхищался твоей свободой, восхищался той вечностью, что простиралась перед твоим взором. Да, я даже ревновал тебя к тем ветрам, что могли касаться твоих крыльев, ревновал к тем людям, которых ты защищал. Я хотел, всей душой и сердцем хотел быть рядом с тобой. И я целовал тебя в ответ, желая передать хоть крупицу вспыхнувшей в глубине меня новой, прекрасной мечты, пока на глаза почему-то наворачивались слёзы.       Я был лишь наивным ребёнком, теперь я понимаю. Ты видел это во мне, я осознаю лишь сейчас. Твои прекрасные глаза, твои мягкие объятия и нежные поцелуи… Я отдал бы все, лишь бы вновь почувствовать, но у меня ничего не осталось. Каждый раз, воскрешая в памяти наш с тобой прекрасный танец, я неизменно вспоминаю и своё падение: ломаный визг порванной струны и крики, крики, крики… Я чувствовал их боль. Боль, что пришла на эти земли вместе со мной. Не было бескрайнего голубого неба, не было изумрудной травы. Лишь багровая луна и земля, окрасившаяся в алый.       Насколько же жалкой была моя мечта? Она создала меня таким, я знаю. Это должно произойти, это - судьба, предрешенная звёздами. Я падал вниз и мое тело, моя кровь и плоть, медленно распадались, подчиняясь законам этого мира и исчезая. Упав же, я в последний раз широко раскрыл глаза. Изо рта вырывался последний вздох, а я слышал лишь тихий шёпот звезд. Надо мной простирался бескрайний купол серого фальшивого неба. И я смотрел ввысь, мечтая ещё хоть раз увидеть звезды, в надежде, что ими будет предрешена ещё одна наша встреча.       Теперь мое сердце - лишь скверна, но оно навсегда принадлежит тебе.

Ну же, мой прекрасный ангел, почему ты не откликаешься на песнь лиры? Почему не слышишь этот плач, с робкой надеждой молящий тебя вернуться? Разве ты не хочешь обрадовать его своей победой?