На дворе декабрь

В преддверии новогодних праздников атмосфера города была пропитана ароматными запахами свежих елей, пряным и согревающим какао с корицей, лучезарными улыбками прохожих, которые на протяжении последнего месяца в этом году постоянно куда– то спешат, бегут, едут. Все это доставляет приятные хлопоты лишь для тех, кто поистине умеет наслаждаться праздником, подготовкой и сумасшедшим ритмом городской жизни. Гуляя вдоль набережной, белокурая женщина всматривалась в померкшие сияния, которые отражались в воде. Снег так легко и мягко стелился перед ногами, создавая махровую дорожку для тех, кто решил прогуляться пешком в минус десять. Стянув одну рукавицу с правой кисти, Мария из сумки поспешно вытащила телефон, дабы скорее ответить на навязчивый звонок. — Да, — на ходу ответила Третьякова. — Мария Владимировна, это Сергей с «Пятницы». Вы же помните, что на завтра съемки? — на том конце послышался мужской голос. — Конечно, помню, — утвердительно ответила женщина, пытаясь вспомнить о том, про какую же съемку идет речь. По правде говоря, светловолосая всегда держала себя достойно и подобающе, не давая малейшего намека на то, что могла кое– что призабыть. Опыт работы на телевидении отточил ее умение контролировать не только то, что льется из уст, но и язык жестов, включая мимику. Сказать, что кто– то мог стать свидетелем растерянного состояния Третьяковой или ощутить нотку неуверенности в ее словах, прозвучит как наглая ложь. Уж мастерства в поддержании образа ей хватало с головой. — Прекрасно. Тогда завтра в студии в два. Хорошего вечера, — не дожидаясь ответа, мужской голос первым прервал телефонный звонок. Отдыхая в гордом одиночестве в одной из своих квартир, блондинка заваривала чай, дабы согреться после длительной морозной прогулки. Она пыталась вспомнить о тематике съемок, на которые ранее, скорее всего, прозвучало ее соглашение. Мысли запутывались в еще больший комок, когда женщина пыталась по полочкам разложить все, что держала в голове. Отложив данную затею, она поняла, что на сомнительное предложение вряд ли согласилась бы, а поэтому решила довериться завтрашнему дню. Команда уже активно готовилась к съемкам, которые должны были начаться через час. Каждый был занят своим заданием: настраивали освещение, проверяли аппаратуру, подбирали образы. Доезжая до здания на собственном авто, где будут съемки, Мария изрядно нервничала из–за затянувшегося времени в дороге, причиной которого послужили пробки в центре города. Кареглазая забежала в помещение, попутно снимая свою шубу. Коридоры были до боли знакомые, а поэтому найти нужный путь не составило труда. — Простите, пробки, как всегда, — улыбаясь, принесла свои извинения Третьякова визажисту. — Да ничего страшного, Мария Владимировна, время еще есть, — в ответ расплылась в широкой улыбке молодая работница «Пятницы». — Присаживайтесь. — А уже всем навели красоту, что ли? — белокурая окинула взглядом комнату, в которой находились лишь они. — Гостей же немного, мы же не грим наводим, — девушка мастерски начала наносить тон на бледную кожу лица Третьяковой. — Уставшая Вы какая– то, Мария Владимировна. — Ой, Лерочка, эти предновогодние хлопоты выматывают всех, — усмехнулась женщина, поправляя локоны и ловя себя на мысли, что лжет. Лжет, потому что никаких и хлопот не было. Простое празднование в своей квартире, разделяя легкую грусть и неуверенное ощущение торжества с кошкой. Сын находился заграницей, поэтому особо и не с кем было разделить новогоднюю ночь. Спустя двадцать минут образ был готов, на что Мария довольно улыбалась, глядя в зеркало. Визажист покинула ее, давая несколько свободных минут женщине для подготовки перед съемкой. Неожиданно дверь распахнулась, а в проходе был силуэт. Мария подняла глаза от экрана излюбленной ленты Instagram, дабы поинтересоваться нежданным визитом. Уголки губ слегка дрогнули, не выдавая улыбки, а взгляд с нескрытным интересом застыл на гостье. — Добрый день, Мария, — улыбнулась собеседница, держа в руках два стаканчика с кофе. — Лаура Альбертовна? — от столь неожиданной встречи Мария поднялась с кресла, равняясь с темноволосой. — Долго же мы не виделись, что Вы уже перестали узнавать своих коллег, — Лаура ехидно усмехнулась, не до конца понимая реакцию блондинки. — Долго, — кареглазая поджала губы, параллельно ловя себя на мысли, что сегодняшние съемки будут посвящены промо ролику для будущего интервью преподавателей «Пацанок», на которое она дала согласие несколькими неделями ранее. — Кофе? — Лаура протянула бумажный стаканчик, который на пару секунд завис в воздухе. Глаза Марии завороженно осматривали рядом стоящую женщину, с которой они действительно длительное время не виделись. Три месяца, если быть точнее. Третьякова ловила себя на мысли, что у директора Школы леди все таким же образом уложена прическа, до боли знакомая черная оправа очков, из–под которых виднелись все те же океанские глаза. Тот же взгляд, который был способен на многое. Одновременно осудить, осчастливить, ранить и вылечить. Входя в свой образ на площадке «Пацанок», Лаура блестяще вживалась в него. Пацанки не осознавали этого, но Мария хорошо знала женщину, с которой рука об руку работала на протяжении нескольких лет. Она видела ее разную. Порой бескомпромиссную, угрюмую, но и часто такую уставшую, вымотанною, сонную. Светловолосая помнила ту искреннюю улыбку и согревающий взгляд, тепло от которых разливалось в каждой клетке тела. Нередко это было и вовремя съемок: Лаура пристально глядела на коллегу, что вызывало у Марии смешанные чувства. С одной стороны ей казалось, будто Лукина таким образом хочет выразить ей то, что словами сказать не в силу. А другая сторона говорила о том, что Лаура просто любительница устанавливать визуальный контакт, дабы лучше прочувствовать эмоции и ощущения человека рядом. — Спасибо, — после небольшой паузы пальцы обхватили горячий стаканчик. До начала съемок оставалось недолго, но даже эти минуты казались вечностью, когда они разделялись в компании молчаливых женщин. — Как там Татьяна Алексеевна? — первой решила прервать молчанку Мария, поинтересовавшись. — Она в Петербурге по делам, поэтому не смогла к нам сегодня присоединиться, — сухо ответила Лукина, делая глоток черного кофе. Третьякова лишь кивнула в знак понимания, но не находила слов, чтобы что– то добавить. В данный момент ее не интересовал смартфон, которые издавал навязчивые звуки от приходящих уведомлений, а поэтому женщина задумчиво сидела в кресле, устремляя свой взор на дно бодрящего напитка. — Уже спланировали праздники? — следующей решила сделать шаг Лукина. — Конечно, — фальшиво улыбнувшись, Мария посмотрела в голубоглазые глаза, пытаясь уловить в них тот самый взгляд, которого не было рядом целую осень. — А твоя грусть на лице говорит мне обратное, — Лаура выгнула бровь, ожидая реакцию собеседницы, которая тщательно пыталась контролировать свою мимику. Разговор, который выдался довольно неловким, прервался заглянувшим в дверной проем визажистом. — Лаура Альбертовна, Мария Владимировна, вы готовы? Можем начинать, — выронив фразу, она тут же пропала из поля зрения. — Так, надо идти, — блондинка покинула кресло, поправляя локоны перед зеркалом. Ощутив прожигающий взгляд со спины, она повернулась, заглядывая шатенке в глаза. Взгляд забегал из стороны в сторону в поисках спасения, пытаясь понять причину столь накаленной атмосферы. — Идемте… — тихой интонацией произнесла светловолосая, направляясь уже к выходу, как ее остановила фраза: — Мария, — донеслось из уст Лауры, после чего она поспешно добавила, когда та остановилась. — Владимировна. Третьякова вернулась к коллеге с неким непониманием во взгляде. Брюнетка ловким движением руки отряхнула что–то с темно–синего пиджака своей заместительницы. — Волос, — полушепотом ответила на такую реакцию Лукина. — В кадре не презентабельно смотрелось бы. После данного жеста темноволосая уверенно зашагала вперед, оставив блондинку в комнате. Та выбежала следом, дабы не забирать у съемочной команды время. Съемки промо ролика затянулись на два часа до самого вечера, когда за окном уже стемнело. И вновь пушистый снег дарил свою сказку, привлекая внимание к создаваемой красоте вокруг. — Все, дорогие, спасибо за работу. Результат пришлем. Можете быть свободны, — довольно воскликнул режиссер и удалился. Без лишних слов женщины направились в гримерку, дабы быстрее собраться и покинуть помещение. Они вышли на улицу, одновременно вздрагивая от резкого прилива холода. К ночи передавали снегопад, но в данную минуту падал лишь маленький снег, оставляя на верхней одежде свои пушистые и такие аккуратные снежинки. — Хорошо поработали мы сегодня. Я даже не устала, — слегка улыбнулась Мария, стоя вместе с коллегой на крыльце здания. — В тандеме мы всегда работаем без проблем, — Лаура направила взгляд вперед, рассматривая улицы. — Лаура Альбертовна… — неуверенно заговорила Третьякова, теребя в руках белоснежные рукавицы. — Да? — брюнетка перевела взгляд на рядом стоящую блондинку, которая казалась сейчас крайне неуверенной. — Вы на машине? Может, подвезти Вас? — предложила светловолосая, не поднимая глаз. — Я вызвала такси, спасибо, — кратко дала ответ директор Школы леди, наблюдая за женщиной. — Я на машине. Могу подвезти, — Мария продолжала сжимать аксессуар в руке. Ладонь темноволосой, на которой была надета кожаная перчатка, легла поверх холодной кисти Третьяковой. В ответ она провела большим пальцем по жесткому материалу перчатки. — Команда может и не замечать, как ты пытаешься не пересечься взглядом, но не я, — свободной рукой Лаура слегка приподняла женщину за подбородок, дабы та отвлеклась от своих рукавиц, которые успели нагреться в ее руках. — Не надо, Лаура, — карие глаза выглядели поникшими, но она все же взглянула на шатенку вне студии, в которой действительно старалась избежать визуального контакта. — Не надо что? — тон Лукиной звучал настойчивее от непонимания, утопая в очередной волне неловкости. — Прошло три месяца. Из–за одной встречи не стоит все это ворошить, — Мария поджала губы, выдавая улыбку, которая казалось уж слишком натянутой. Пятисекундный взгляд голубоглазой пытался уловить все самое необходимое в карих радужках с зеленым оттенком напротив, которые без слов говорили с ней. И только сама Лукина понимала все то, что передавалось взглядами. К зданию подъехало вызванное такси, которое просигналило в знак приезда. На считанное мгновение холодная ладонь Марии сжалась под напором черствой перчатки. Лукина сняла ее с правой руки, касаясь оголенной кожей запястья блондинки. — Не мерзните здесь, Мария Владимировна. На дворе декабрь все– таки, — оставив мимолетное, такое теплое касание, брюнетка направилась к такси. — Да, на дворе декабрь, — тихо повторила белокурая, смотря вслед уезжающего авто.