забытые воспоминания.

— Мишутка, давай уже в дом, поздно, - кричит Дмитрий, стоя рядом с домом. Миша, младший брат его, слушается,с ребятами прощается, подбегает к нему, даря свою солнечную детскую улыбку. Киев в ответ улыбается, подталкивает блондина в дом. Внутри изба не отличалась никакими богатствами: небольшой столик, на котором стояла тарелка с чем-то вкусным, приоткрытый сундук с вещами, скамья и конечно же, большая печь, над которой разместились полати. — Кушать хочешь? - спрашивает Дима, садясь перед Мишей, который крутил в руках маленькую деревянную птичку. — Нет, я не хочу, - тихо отвечал мальчишка, глазами по комнате бегает. Спросить кое-что хочет, да страшно только. — Дим...-поднимает взгляд небесных глаз, — а ты мне историю перед сном расскажешь? Киев смеётся, кивает, подхватывая Москву на руки. Он думал, случилось чего, а Мишенька просто сказку хочет услышать. Не ребёнок, а чудо. Старший укладывает Мишу на полати, сам туда потом укладывается. Там тепло было, даже накрываться не надо. — Какую ты историю хочешь, Мишутка? — Помнишь, ты рассказывал о том, как Ольга древлян... ну, того... - Миша с надеждой смотрит, рукой свою одежду мнет, ответа ожидает. — Хорошо, но ты же слышал её уже много-много раз. Может, другое что-то? - Киев улыбается, знает ведь, что Миша ни за что не откажется. Упертым растёт, ему бы столицей быть, с его-то характером. — Я это хочу! - восклицает Москва, успокаиваясь только увидев кивок со стороны Киева. Удобнее ложится, переводит взгляд на брата, ждёт начала любимой истории. — В 6456(945) году, был народ такой - древляне. Однажды, князь тех времен, Игорь, к ним собрался, дань собрать. Жена его, Ольга, долго отговаривала, как будто знала, что случится что-то неладное. Да не послушал он её, отправился в путь-дорогу. Приехал значит, а там древляне негодуют. Говорят: "Устали мы деньги большие платить, не будем больше этого делать!" и накинулись на князя. Игорь пытался бежать, да много древлян недовольных было, погубили они его... Ольга, узнав об этой вести долго печалилась, как сейчас помню, что успокаивал её, - прерывается, кладёт руку на голову Миши, перебирает золотистые пряди. Москва только жмурится счастливо, ластится как кот к руке. — Но Ольга мстить решила. Послали ей древляне в качестве извинений за мужа купцов самых богатых, женихов завидных. Она притворно согласилась, дождалась их, велела даже мовь сотворить,и тут говорит им: "Измывшеся придите ко мне". Они радостные, зашли в баню, подумали, что Ольга простила их. Но не тут то было. Заперла она купцов древлянских в истобъеке и приказала поджечь баню. Умерли они, да какой смертию! Ольга, после этого успокоилась и древлян больше не трогала. Киев замолкает, на Мишу поглядывает. Тот, кажется уже засыпает потихоньку. — А ещё расскажешь? Про то, как Олег щит к воротам приколотил, - Москва рассеянно моргает, пытается не заснуть в такой важный момент. — Нет, давай уже завтра. Поздно ведь, ежели спать не будешь, духи злые тебя заберут! - Киев обеспокоенное лицо делает. Врет конечно, но что не сделаешь ради Мишутки. — Правда-правда? А почему они тебя не трогают? — Конечно, я тебе врал когда-то? А не трогают они меня потому, что я взрослый уже, не боюсь их - целует Мишу в лоб, переводя руку с волос на спину. Гладит не спеша, убаюкивает. Миша улыбается, ближе двигается. Глазки руками трёт, видно, сон отогнать пытается. — К тому же, завтра должен Новгород приехать, он то тебе точно сказку хорошую расскажет! — Не хочу я его сказки слушать, твои мне больше нравятся! - очаровательно хмурится, серьёзным хочет показаться. Дмитрий только улыбается, смешок сдерживает. Не может он долго смотреть на это злое личико, говорит, успокаивая: — Так уж и быть. Ежели вести себя хорошо будешь, то рыбу пойдём ловить. А там я тебе расскажу ещё несколько историй, - Миша сразу расслабляется, снова жмётся близко, требуя, чтобы его по спинке гладили. — Спасибо, - сонно отвечает Москва, засыпая тут же крепким сном. Конечно, наигрался сегодня, вот и уставший был. Киев недолго смотрит ещё на мальчика, обнимая, сам в сон проваливается. Наше время. — Ну что, вспомнил? - заинтересовано спрашивает Минск, смотря прямо на Москву. Он и сам прекрасно помнил, как маленький Миша выпрашивал его рассказать хоть какую-то историю. — Ой, да не было такого, - махает рукой Михаил, - выдумки. Московский тут же к кружке чая тянется, улыбку прячет. — Но ведь... - начинает Николай, как тут же замолкает. Знает, что брат до конца на своём стоять будет. Тему переводит, начиная рассказывать о жизни своей, как он недавно с Варшавой встречался. А Москва помнит. Хранит бережно эти воспоминания в сердце, отрицает, что хотел бы ещё раз услышать эту историю, которую с любовью рассказывал ему Киев.