Наказание.

Рыжеволосый юноша, чуть согнувшись в спине, наблюдает за красным закатом, пока солнце не спеша уходит за розоватый горизонт, оставляя за собой чёрный шлейф ночного неба и миллиарды мелких ярких звёздочек. Рука, согнутая в локте и сложенная на подоконник, служила точкой опоры для утомлённого серой повседневностью каждого дня подростка. И ведь действительно, студенческая жизнь даётся совсем не легко в плане усвоения материала, тем более такому балбесу, как наш ленивый Хэви. Каждый день одно и то же: учёба, сигарета, дом, уборка, сигарета, кухня, сигарета, постель и всё по кругу снова. Но ведь парнишке ещё повезло, его практически полностью обеспечивает его же богатенький любовник, с которым они встретились около двух лет назад, когда у пацана были проблемы с оплатой университета и пришлось мальцу поддаться в экскорт. Правда, не в сексуальном плане, нет, до этого дошло только спустя месяц их общения. Не будь бы этого голубоглазого интересного мужчины, его подопечный не дожил бы до следующей социальной ступени в развитии деятельности и морали нынешнего современного человека. По правде говоря, наверное, это первый раз, когда Хэви действительно почувствовал себя расслабленным. Как раз в ту его самую первую ночь, когда он доверил свою невинность этому аристократу, ломая свои рамки непорочного мальчишки. Нельзя отрицать, что перед этим мальчонка боялся акта, это естественный страх, который преследует каждого и каждую как только начинает период полового созревания. Конечно, чаще всего нас пугают неизведанные последствия после того или иного действия, или наша неопытность в интимных делах. «А как мой партнёр отреагирует, если я его поцелую, поглажу, укушу? Не сделаю ли я ему больно?», «А вдруг ему не понравится моё тело, мой природный запах, моё лицо во время процесса, или мои стоны?», «Как мне стоит вести себя с ним/ней в одной постели?» Мы зависим от мнения чужих, и наш страх не понравиться партнёру — это только подтверждает. Хотя, лгать бесполезно, третьекурсник в заправду хорошо отвлёкся от стресса, что доставила ему учёба, которая и без того туго давалась. Сейчас они оба живут под одной крышей, спят в одной постели, сидят за одним столом на обеде. В общем, живут они, как самая натуральная парочка, но это только с виду. Просто у них отличная от друг друга выгода и, чтобы проще было исполнять их некий неоговорённый ранее, но сразу зародившийся контракт между ними. А никто и жаловаться не думает, всех устраивают условия: Ди — обеспечивает Хэви крышу над головой и денежными средствами, а рыжик в свою очередь играет роль заботливой девушки, которая и дом подберёт, и еду приготовит, и хорошую бессонную ночь обеспечит, безотказно предоставляя своё тело. Конечно же, с разрешения самого его хозяина. Блондин полностью соблюдает права мальчишки, так что, если студент не горит желанием или не в настроении развлечься ночью, то веснушчатый аристократ не станет его заставлять делать это. Полная идиллия и взаимопонимание между сожителями. Входная дверь открылась, а по дому стали разносится слышные шаги — Ди пришёл с работы, чему повеселевший рыжик слабо улыбнулся, прекрасно зная, что сейчас ему будет за эту чёртову сигарету в его худых коротких пальцах. табак… Нет, он не начинал курить по приколу или потому, что так он был «круче». Наоборот, таких людей он презирал, говоря о том, что они не до конца понимают всю ценность сигареты. О таком способе «успокоение» ему нашептнул одногруппник лет в 16. И ведь, что странно, рыжик действительно раслаблялся после курения и во время него соответственно. Хотя, кого здесь обманывать? Он прекрасно понимал, что никакого такого свойства в этой трубке и в помине нет и, скорее всего, это просто сработало самовнушение того, что всё наладится, но даже же это осознание не помогло ему вовремя выбросить весь табак и спастись от зависимости. Теперь сигарета — это его персональный наркотик. Лёгкие требуют никотина, и он даёт его им, прекрасно понимая, что когда-нибудь он пожалеет об этом, будет в голос рыдать, чтобы пожить ещё немного, когда врачи диагностируют ему точные даты смерти ближе к 30 годам. Да, он полностью осознаёт опасность этого затягивающего увлечения, но увы он уже не может прожить и дня спокойно, если не выкурит хотя бы одну. Это стало своеобразным кредо, как «Нет сигарет — нет жизни». И ведь жизнь есть, но он не хочет этого видеть. И Ди его ругает за это, он беспокоится о мальчишке, когда тот, чуть ли не задыхаясь, громко и безостановочно откашливается, пока по щекам сползают солёные слёзы от изнеможения. И каждый раз страшно, будто вот-вот он выкашляет сгусточек крови и с огромными гроздьями слёз вожмётся в грудь своего партнёра — всё потеряно, ища поддержки или слов о том, что всё будет хорошо, пока дрожащие сухие губы шепчут слова об извинении. И старший скажет ему об этом, прекрасно понимая, что уже ничего не исправить. Но пока он живёт в своё удовольствие и радуется жизни, порой даже не задумываясь об этом, но точно зная, что его убьют не обстоятельства, а эти чёртовы сигареты. –Опять куришь? — недовольно спрашивает мужчина, на что получает лишь коротенький хмык со стороны студента. — Снова. — грустно улыбаясь отвечает зеленоглазый парнишка, прикрыв веки, как только ощутил, как сильные худые руки обнимают его талию, плотно прижимая его к телу кудрявого блондина. — Когда-нибудь, я заставлю тебя бросить курить. — тяжело вздыхает голубоглазый, аккуратно вытащив из цепки не сопротивляющихся пальцев почти докуренную сигарету, тут же туша её об пепельницу и оставляя там же. Закрыв окно, он чувствует, как головушка подростка откидывается на его плечо, удобно мастясь там. — Попробуй. — Наконец слышится тихий ответ над проколотым ухом, увешанное серебряными кольцами. Аристократ лишь ухмыляется да оставляет у виска студента лёгонький чмок, сплетая их пальцы в замочек, пока вторая ладонь была занята ласковым поглаживанием плоского животика юноши сквозь махровый халатик. Следующий поцелуй приходится на безымянный палец рыжика, а точнее обручальное кольцо, которое было точной копией того, что на том же пальце красовалась у блондина. Неужели расписались? А как же так, и без любви? Всё просто, это скорее была вынужденная мера в решении одной проблемы, но они и не были против такого расклада, ведь какая-никакая, а симпатия у них есть и похоже она с каждым днём становится всё больше. У них не в привычке говорить какие-то слова о любви, но всё же иногда они могут обласкать друг друга сладкими речами о их зависимости к друг другу, прекрасно зная, что такое понятие, как «любовь» будет явно лишним в их отношениях. Но что же делать, если один всё-таки влюбится? Наверняка придётся просто смириться с этой мыслью и идти дальше, промолчать об этом, чтобы не испортить их отношения. — Что же мне сделать, чтобы ты наконец завязал с ними? — хрипло спрашивает голубоглазый, тяжело вздыхая. Конечно, он понимает, что такое вряд ли возможно, однако надежд не упускает. — Накажи меня. — Тихим смешком отозвался рыжеволсый парнишка, разворачиваясь к веснучашчатому полюбившемуся ему лицу, накрывая тонкие полосы чужих губ своими, оставляя на них лёгкий чмок. — Наказать? — Именно. — Но. как? Для тебя любое моё наказание, как услада. Не уверен, что наказание здесь поможет. Забрать у тебя сигареты не получится, ты и так их купишь. — А ты попробуй. Ди, мысли шире и не так кардинально. На минуту оба замолкают. Тишина… — Наказать, говоришь. — наконец отзывается аристократ. — Хорошо, но не жалуйся потом, что у тебя всё болит. — И не подумаю. — с хитрой ухмылкой заключает младший перед тем, как слиться в полном желания поцелуе и оказаться на постели.