Неизбежное

Это должно было когда-то случиться. «Да она ведь поселилась в твоей голове» Кажется, это голос Ви - Эн с трудом различает прошлое и настоящее, оборачивается на звук, но Ви рядом нет, да и не может быть. «Идиот» Программа, заменившая ему мысли, шипит то ли его собственным голосом, то ли голосом Ви, когда Эн, наконец, переводит взгляд на капающее тяжёлыми каплями с когтей масло. Всё перед глазами расплывается от страха того, что он только что сотворил – опасность, угрожающая единственному другу Эн нажала на курок, и оглушила его сознание выстрелом. Его сбросило, когда над головой Узи занесли остроконечный осколок – откатило на дни упрямого самоконтроля назад, и в следующую секунду рабочий, посчитавший нужным избавиться от Узи, с её новаторскими идеями, лежал на снегу с пробитой грудью. «Её жизнь для тебя важнее собственной дееспособности» - кричит внутренний голос, укоряя Эн за то, что он позаботился о своём перегреве лишь в акте отчаянного героизма. И то, судя по эмоциям Узи и тому, что она выронила очередную деталь, даже понимая, что ей спасли жизнь - она не могла оторвать взгляда от того, как масло её сородича блестит на зубах демонтажника. Узи было страшно от осознания того, что её чуть не убрали за её максимализм – за идеологии подростка, которые она поставила даже где-то выше общей безопасности рабочих – и ещё страшнее от осознания, что Эн всегда был готов за неё убить. Он сорвался, но сорвался в нужный момент. «Ты не перестал быть убийцей, а лишь нашёл ту, кому в постель можно таскать дохлых птиц» - Эн бьёт истерика, и он не успевает понять, как оказался в хватке Узи, которая сначала показалась удушьем – но позже до Эн дошло, что его обнимают. Его отчаянно прижимают к себе, натыкаясь на иглы, которыми он топорщился - его пытаются оттащить от бездыханного тела рабочего, посмевшего посягнуть на безоружную бунтарку. Узи приходит в себя гораздо быстрее, взвешивает риски, и не думает злиться на Эн – если бы он не оттолкнул нападавшего - тот успел бы пробить ей голову, и нет вины демонтажника в том, что умерщвлённый случайностью удара рабочий сгодился для Эн долгожданной блажью. Он не убил его исключительно ради масла, и не напал первым, а значит у него нету причин сейчас всхлипывать в плечо Узи, которая сдалась в попытках поднять такую тяжесть, и опустилась на колени рядом с другом. Она гладит своего телохранителя по волосам, пока тот отчаянно сжимает когти на её плечах – не больно, но отнюдь неприятно - как бы он никогда не поступил, будучи в сознании. Лезвия отпускают её плечи, когда та мягко кладёт на них руку – абсолютное виноватое покорство в лице Эн её пугало, но теперь она хотя бы не ощущала себя подушкой, в которую он ревел. - Ты всё сделал правильно, Эн. – когда её немного хриплый голос, всё ещё несмотря на серьёзность сохранивший детские нотки - о, как же сложно устроены подростки - нарушает тишину, всхлипы Эн стихают. Это должно было случиться, но не сейчас, не так и не у неё на глазах! Неужели он не мог схватить рабочего за руку и кинуть в мягкий снег? Неужели не смог сдержаться от экстренного охлаждения, когда понял, что тот мёртв? - Послушай, - рабочая в опасной близости от убийцы, кажется, не испытывала ни страха, ни чего либо, кроме всепонимания и всепрощения, убирая прядки волос Эн с его же дисплея. - Разве лучше было бы, если бы у этого хмыря всё получилось? – демонтажник ожидает чего угодно, но только не этого, и столь необычный упрёк, давящий ещё и на его отношение к Узи, заставляет пробормотать что то под нос – мало связного, но хотя бы речь. «Она и сейчас манипулирует тобой» - внутреннее противоречие, которое сформировалось из вечных тычков и замечаний, голосом Ви или Джей всегда было с ним, куда бы он не пытался от этого сбежать. - Не все рабочие – святоши… - тихо вещает подросток, оглаживая напряжённую спину виновника событий, хотя тут как посмотреть – это её действия вызвали резонанс, заставивший даже её собственную расу пойти на неё войной, дабы помешать её решительным действиям, которые не давали трусам отсиживаться в своих укрытиях. - Также, как не все демонтажники бездушны. Ты всегда говорил, что хочешь мне помочь, и ты помог. Это была лучшая помощь, Эн… - что было дальше он едва ли помнит, и голос Ви в голове стих, и поглаживания слились в странное ощущение озноба, а картинка перед глазами поменялась – кажется, он выпал из мира на некоторое время. Узи удаётся увести друга от места происшествия, пока солнце не застало их врасплох, и вместе с нужными деталями, которые чуть не дались ей ценою жизни, возвращается в их временное пристанище, снопы искр из которого уже не валили так неистово… в целом, там было уютно, жаль только демонтажника время от времени потряхивало от осознания того, что он привёл подругу на кладбище подобных ей, и не осталось больше вариантов, где они могли бы спрятать его от солнца. Эн не был слабонервным, в общем и целом никогда не противился своей программе, но так боялся обмануть доверие Узи, что на него порою было грустно смотреть. Это случилось. Спустя какое то, весьма странно запомнившееся ему самому, время, Эн проявляет слабые попытки разрядить обстановку, когда мягко кладя руки на плечи Узи, заглядывает в её чертежи, тянет что-то ласковое про то, что лишь благодаря ей у них всё получится. Удивительно, но его не пытаются оттолкнуть – мало того, Узи не вздрагивает и даже не оборачивается, высказывая полное доверие тому, кто сейчас придвинулся ближе, прижимаясь к её спине – она улыбается, льнёт к нему теснее. Эн тихо рассказывает о том, что хотел бы привнести в систему её разработок, и эти слова пропитаны заботой о её безопасности – она закрепляет их на бумаге, на что получает смущённые кивки, которые чувствует спиной. Узи знает, что только стремление Эн создавать что-то новое сможет компенсировать его разрушительную программу. Демонтажник, в руке которого даже угольный карандаш не всегда пишет ярко из-за бережного нажима, не желает зла никому, пока на него не оскалить клыки – Узи уверена, что только понимание, с которым она отнеслась к его проблемам, так чертовски похожим на её собственные, спасло ей жизнь дважды. «Ты ведь любишь её?» - звучит в голове явно отчаянно, будто последний отголосок упрёков и унижений делает коронную попытку поддеть Эн, заставить его чувствовать неправильность поставленного вопроса, но отголосок на то и отголосок, что является всего лишь эхом прошлого, и стихнет, стоит Эн дать решительный ответ. - Так да или нет? – уточняет Узи что-то насчёт их планов, обводя чертежи пальцем, и наконец оборачивается на Эн, встречая его полный странной уверенности взгляд. Прирученный ею зверёк обвивает её хвостом, улыбаясь, и отвечает, пожалуй, сразу обоим. - Да.