i am his, and he is mine. and we are both insane.

      Кен открыл глаза. в какой он пизде находится? взяв в руки телефон, увидел время 4:56, а затем врача, который сидел рядом с ним. — мать вашу.       больница значит. но как?.. хотел присесть на кровати, но боль в боку помешала. задрав футболку он увидел перемотанный торс, а затем начал все неспеша вспоминать. — Такемучи. Сенджу. так я чуть не умер?       в телефоне ни одного сообщения. а нет, написал Инуи, спросил «как ты? слышал, какая-то перетычка за главу Брахмана была». ответил, что «жив, но наверное тебе уже успели сказать об обратном. зайдешь ко мне, вещи занесешь какие нужны там?»       отложив телефон, он вспомнил почему то о Манджиро. «не объяснив ничего, уехал, и когда вышел ничего не сказал, не написал. как он там хоть? Инуи ничего не знает, да и у него с Коко таже проблема. как будто уехали из Японии.»       эту мысль паренек решил отметнуть. не мог он просто так все бросить, верно?       вибрация на столе, из-за чего врач слегка поморщился. взяв в руки телефон, он слабо улыбнулся. «РЮГУДЖИ, ТВОЮ Ж МАТЬ, Я ДУМАЛ ТЕБЯ РЕАЛЬНО УБИЛИ.» и «без б, часов в 7-8 пойдет?», опять же ответил, что «поздновато будет, планирую свалить уже к этому времени отсюда»       отчасти Доракен понимал, что это не возможно. с тремя пулевыми ранениями через ночь никого не отпускают. закрыв глаза он вновь провалился в сон.       он еще чувствовал, как врач осторожно проверяет его пульс и записывает что-то на бумажке. утром к нему заявился Сейшу, из-за чего Рюгуджи вздрогнул. [Сейшу] — Кен. там пиздец намечается. — он поставил сумку с вещами и небольшим количеством продуктов на стол, а затем вздохнул. — намечается битва трех небожителей, среди которых должен бы.       — Манджиро? — глаза обеспокоенно забегали по лицу Сейшу, на что тот лишь кивнул. в горле обрадовался ком, который Кен с усердием сглотнул. прошло год, или полтора, как он не видел Сано. он протянул руку Сейшу, который уверенно ее взял и слабо потянул на себя. Рюгуджи встал на ноги и сделал пару шагов. пока что сложновато, к вечеру будет уже лучше, наверное. затем Кен заключил в объятия Сейшу и осторожно уткнулся в его шею.       — когда меня выписывают? [Сейшу] — уж в лучшем случае завтра утром. и то, если самочувствие хорошее будет. Доракен, нет. ты не пойдешь на эту битву, а тем более драться не будешь. тебя считают мертвым, и я один знаю, что ты жив.       — Инуи, я должен быть там. это единственный вариант встретиться с Майки, уж ты должен меня понимать.       Сейшу заметно поник, а затем посмотрел в темные глаза паренька.       — я попробую поговорить с врачом, но ничего не обещаю.       с этими словами Рюгуджи сел на кровать, мысленно благодаря друга¿. тот вышел из палаты, а в мыслях Рюгуджи вновь начался ураган.       «а с чего я решил, что вообще нужен ему? расстались мы не на лучшей ноте, никто толком не знал куда и зачем меня забирают. возможно, мне вовсе не нужно действительно являться туда.»       он вспомнил улыбку, его слегка сухие и потрескавшиеся губы Манджиро. безумно любил Кен эти губы, да и, скорее всего, и сейчас любит. никуда его любовь не делась.       Кенчин несколько секунд посмотрел на дверь, а затем посмотрел на сумку, которую принес Сейшу. наверху лежали бананы, гранат и еще какие-то фрукты.       сошлись они, а парни это оба понимали, на болезненной почве отношений. Хаджиме бросил Инуи без причины. так же, как и сделал Рюгуджи по отношению к Сано. в глубине души как-то неприятно закололо, то ли в предчувствии чего-то страшного, то ли еще что-то.       в палату зашел светловолосый, из-за чего Кен встал с койки и неуверенно подошел к Инуи.       –?       [Сейшу] — анализы возьмут сейчас. если все хорошо, то домой поедем, нет — завтра повторно брать будут. Кен, — он взял того за руку и немного сжал ее. — если ты все же пойдешь на битву, предупреди меня — пойдем вместе. я не смогу бросить тебя одного, тем более. — Инуи слегка замялся и отвел взгляд от парня. — так будет Коко. я это чувствую.