грань.

раннее утро в городе завораживает своей тишиной и пустотой. будто бы произошло глобальное вымирание и все человечество наконец-то свергнуто с трона "высших существ". обычно на переполненных, словно дорожках муравейника улицах нет никого. ни один адекватный человек не выходит в свет четыре часа утра, все отсыпаются в теплых кроватях перед тяжёлым началом рабочего дня. максимум, где-то собака бездомная пробежит, в безрезультатных поисках хоть чего-то съестного или доносится скреженье пластмассовой метлы об заваленный плотным ковром из разноцветных листьев асфальт – дворники выполняют свою работу. иногда, глядя на это, задумываешься ненароком: как же тяжело приходится этим людям осенью, особенно в придаточных районах города, где преобладают деревья и листьев опадает в разы больше. чифую обычно не спит в это время, потому что его друг – баджи, вечно зовёт его на мелкие переделки с насолившими ему каким-то рандомными самоуверенными челами. да, именно ночью или под утро, когда гопота только-только выходит в свет после дневного затишья. и то, те таятся где-то у себя в логовах, решая межгрупповые вопросы или тупо страдая хуйней от нечего делать. сегодня они справились раньше, ибо чуваки, только услышав шум мотора прекрасно поняли, кто к ним пожаловал на «веселый разговор» и оперативно рванули в глухие переулки, под едкие несмешки байкеров. как только у таких ущербов язык поворачивается себя назвать гопниками? парни обязательно их отпиздят, только придется немного опустить свою крутость, оставить её без эффектого появления – прийти пешком, бросив мотоцикл чуть поодаль, дабы ссыкуны не смогли услышать и свалить. в лицо дует прохладный утренний ветер, а руки плотно сомкнуты в районе чужого торса, голова лежит на плече и где-то под ухом, баджи рассказывает, как будет пиздить тех уродов завтра, чифую слушает внимательно, запоминает каждое слово и рисует примерную картинку в голове. идиллия. для них, частенько остающихся наедине вместе – это стало обычным поведением, даже можно сказать, общепринятым. точно сказать, когда это началось крайне сложно. однажды, чифую приспичило внезапно и ему хватило смелости приобнять друга, пока они добирались домой. кейске не был против, хоть и поначалу удивление взяло свое и он чуть было не уебал блондину по рукам от неожиданности. – эй, задрот, куда мы едем-то, кста?– уточняет, выглядывая из-за чужой спины вперед. чифую не узнает эти улицы, видимо, баджи везет его в какое-то свое отдельное место, мягко улыбается, надумывая себе, что он стремится показать что-то сокровенное. – да не ебу ваще, а че?– сильно выводя руль вправо, отмахнулся тот, полностью погруженный в дорогу, ибо ям в незнакомой местности что-то многовато. ладно. блондин закатывает глаза, утыкась щекой в чужую спину. запах обычного мужского дешманского дезика, смешанный с ярым ароматом календулы от порошка для одежды врезается в ноздри, так знакомо и уютно, что чифую готов вечно вот так с ним кататься по трассам не заботясь ни о чем. – оооо, зацени че,– явно чем-то удовлетворенный позвал баджи, отпуская левую руку от руля и указывая пальцем на замысловатое заброшенное здание,– останемся тут. кейске принимает решение за них обоих и прекрасно знает, что мацуно никогда не скажет ему ничего против, потому что все слова баджи сродны с его собственными, а если и не сродны, то станут сразу же после их оглашения. соответственно, ничего против его слов, чтобы уехать не поступает и брюнет сворачивает, резко тормозит и шум мотора мгновенно замолкает, лишь отголосками отдаваясь эхом в пустоши. а ведь действительно. нет ни одного здания кроме этого. кейске слезает первым, предварительно поставив подножку, а затем сползает и чифую. оглядываются вокруг – никого нет, как минимум на один квадратный километр. – охуенно,– воодушевленно заявляет тот, с интересом оглядываясь вокруг еще раз. мацуно лучисто улыбается прекрасному чистому воздуху, тишине, приятной осенней погоде и.. ловит на себе мимолётный заинтересованно-вопросительный взгляд брюнета. – ты чему так радуешься,– он произносит это как-то не так, в качестве оправдания что-ли и отврачивается к зданию,– пошли посмотрим че там, может бомжи будут мы их отпиздим по фану. чифую смеется искренне, кивая. и вправду же побьют, ведь по пронизывающим темно-карьим глазам мгновенно ясно становится обоим, что теперь это место принадлежит им и свастонам в частности. но стоит признать, что никому из своих друзей они не скажут об этом новом убежище. ради того, чтобы побыть наедине в столь прекрасном месте можно и смолчать. здание выглядит не таким уж и старым, лишь местами облезшая краска и слегка ржавая металлическая лестница делают его отличным от обычных, современных. баджи идет впереди, наступает одной ногой на лестницу и упирается, вслушивается в скрип, ставит вторую – вроде нормально. оглядывается на чифа, кивая, мол, давай дуй за мной. перенек слушается и как только кейске поднимается на одну-две выше, становится на железную ступень. реально нормально, вон, не прогибается даже, но как факт – будь не нормально, он бы все равно последовал за ним. за лестницей идет длинный балкон и металлическая огромная дверь, которая, к сожалению не поддаётся вообще. обидно, конечно, но не страшно. ведь для них нет никаких препятствий! в следующий раз наволокут инструментов и обязательно вскроют, тогда тут можно будет уже реально базу устроить или использовать в качестве крова от ливня. а что? мб тут как-то проездом будут. – пиздатое место!– восклицает кейске неожиданно, после минутного залипания на прекрасный вид с недоделанного балкона. чифую кивает, стряхая пыль с холодного бетона, так, чтобы было достаточно места для двоих. – а как ты вообще его нашел?– спрашивает, запрыгивая туда, где когда-то должны были установить панорамные окна,– типа, ты че рил просто тупо ехал куда хотел? чифую садится боком к стенке, укладывает голову на коленки и отворачивается к закату – отсюда видно отлично. этот балкон сделан буквально на линии горизонта, а вокруг натыканы десятки высоких лесных деревьев, куда-то вдаль вьется дорога, дует свежайший чистый воздух и лучи солнца потихоньку вылезают из ночного плена, играясь с неровностями бетона на стенках здания. и почему такое место бросили? останется загадкой навсегда. да это и не волнует никого в принципе. – ну типо,– баджи смеётся с того, как тупо это звучит и подходит поближе к блондину, громко стуча подошвой берц по пыльному полу. чифую не поворачивается к нему и брюнет удивляется даже, потому что мацуно всегда говорит с ним глаза в глаза. какого черта его вообще волнует то, будет он смотреть на него или нет? – ты че там?– наклоняется боком, заглядывая в сосредоченное лицо. парень ждал восхода, который вот-вот должен был начаться и озарить мир ярким светом, но заместо этого отвлекся на друга. чифую посмотрел в его лицо, с таким типа: "ты че долбоеб?", а затем отчего-то откинулся вперед, спустив ноги по обе стороны стены. – стена пиздец грязная!– обеспокоенно, но слишком поздно напомнил, приподняв рукой шелковистые черные волосы с грязного бетона,– ну вот, испачкались! блондин даже расстроился немного за состояние этих прекрасных волос, о которых ему только мечтать можно – по сравнению с его сеном у баджи просто рай на голове. затем взгляд поднимает осуждающий, дабы начать уже ругаться за такое неуважительное поведение по отношению к своей прекрасной шевелюре! баджи смотрит на него непринужденно, с некой ноткой завороженности и отчего-то пошевелиться не может. чифую, в свою очередь, охуевает не по-детски. их взгляды замирают примерно на одном уровне, и блондин чувствует предвкушение чего-то знакомого, но такого неизведанного для него. чифую видел такое на страницах в какой-то смазливой манхве и всегда осуждал героев за их тупость, а вот сейчас он сам становится тем самым тупым гг и что делать – ваще без понятия. если отодвинется, такой возможности может не представится, поэтому тут всего два исхода: сейчас или никогда. парень краснеет с ног до головы и реально стесняется что-нибудь сделать. а вдруг, это не то, что он подумал? дышать становится труднее, а в кофте неожиданно становится жарко. чифую решается, придивигается буквально на несколько милиметров и чувствует на своих губах что-то до приятного мягкое и мокрое – баджи сделал то же, что и блондин. они аккуратно встречаются губами и баджи отстраняется мимолетно, чифую второй рукой плечо друга сжимает, протестуя. брюнет сразу ловит его мысль и снова придвигается ближе, делает еще одно медленное, до жути неуверенное лёгкое прикосновение. у обоих краснота с щек не сходит, будто они марафон в сто киллометров пробежали, а где-то под животом стайки бабочек разлетаются, словно по цветастому лужку. блондин отстраняется первым, вдыхая уйму воздуха и приятный сладкий осадок на слегка влажных от чужой слюны губах заставляет вспыхнуть по новой, только уже от осознания. он прикрывает указательным пальцем рот и было пищать от радости хочет, но чудом сдерживает это желание. ощущение назойливого взгляда заставляет поднять собственный, но ненадолго – всего на пару секунд, прежде чем они оба отвернутся по разным сторонам. – пиздец..– выпрямляясь, говорит баджи смущенно настолько, что блондин ловит улыбку умиления. они пересекли ту грань, которую старались держать на одном уровне несколько тяжелых лет подряд и теперь, единственное, что им остаётся – это не заступить за неё снова. хотя.. по лицам заметно, даже слепому – они обязательно это сделают, ну чуть позже, для начала им нужно немного остынуть после их первого своебразного поцелуя. сейчас у обоих на душах пожар, который тушить не очень-то хочется никому, может быть, распалить ещё больше, но тушить – нет. определенно нет. восход, будто припоздавший поезд, прибывает на рельсах горизонта. тьма слезает с неба окончательно, будто дым, а сам поезд – посмешно вздымается в небо, разгоняя серость на грядущий дневной сон. сам небосвод пододвинулся, раскрыв путь для спешащего светящегося поезда, разносящего лучики, словно пассажиров до их станции, и они, высаживаясь, разбегались по всему периметру, задевая два смущенных лица в одиноком на ближайший киллометр, брошенном доме.