***
Ближе к зиме становилось заметно холоднее. Вынув замёрзшие руки из карманов, он поднёс к лицу покрасневшие пальцы и выдохнул на них тепло, не понимая, как Энтони может выглядеть по-прежнему сногсшибательно в такой собачий холод. Паркер был похож на раздутый пирожок в слоях своей одежды, и всё равно у него замёрз нос, которым он непрерывно шмыгал. — Боже, ты выглядишь таким милым сейчас, — мягко поделился мнением Тони и рассмеялся, когда Питер посмотрел на него с сомнением. — Возьмём кофе, — поправив его волосы, торчащие из-под шапки, сообщил он. Питер молча с этим согласился и, пока мужчина стоял в очереди, задумался о том, что происходит. Тони вёл себя странно как для человека, что пытался держать между ними прохладный климат, а потом сам же сокращал расстояние этим... грёбаным всем. Последние две недели он часто ненавязчиво прикасался к нему и говорил что-то такое же смущающее, что выходило за грань приятельского общения. Это было странно, и это нравилось Питеру, на самом деле ему было трудно делать вид, будто он к этому равнодушен, пытаясь сказаться убедительным. Думалось, Тони всё понимает и делает это нарочно с какой-то целью. — Мистер Старк, можно спросить? — поинтересовался Питер, поблагодарив его за свой кофе. — Конечно, — Тони кивнул, сосредоточённо сводя брови. — Вы... хотели когда-то DS-отношений? То есть, я хочу сказать... — Я тебя понял, Питер, — мягко сказал Старк, облегчая его словесные потуги выдавить из себя что-то вразумительное. — Конечно, хотел. Даже больше, я состоял в таких отношениях длительное время, но после разрыва около семи лет назад я так и не вступил в подобную связь снова. — Почему? — вкрадчиво поинтересовался Паркер, прижимая к губам стаканчик и смотря на мужчину из-под волос. Лицо Энтони изменилось, стало непроницаемым, и Пит пожалел, что спросил о таком личном. — Простите... — Это сложный вопрос. В таких отношениях необходимо большое доверие как со стороны нижнего, так и верхнего. Думаю, чтобы создать условия для возникновения и упрочнения подобного чувства необходим большой труд и очень много всяческих условий, — Тони отпил кофе, взглянув на него, и чуть улыбнулся. Он выглядел так, словно это Питера нужно было утешать и поддерживать, а не так, будто это в его глазах сейчас было столько горечи. Питер опустил взгляд под ноги, неспешно идя по дорожке вглубь парка. Больше он не знал, о чём может спросить, потому что, кажется, мистеру Старку разбили сердце. Осознавать это было так странно, он почему-то воспринимал его как человека, что непоколебим, и его невозможно уязвить хоть чем-то. Он немного забылся, потому что, вообще-то, Тони человек, и ему бывает больно. Да, вау. Открытие. Питеру захотелось взять его за руку, в которой он не держал стаканчик, и стиснуть её, чтобы показать своё я-с-вами-сопереживание, но он не стал, вместо этого поджав губы. Ему хотелось деть куда-нибудь это тянущее чувство в груди по поводу мистера Старка, потому что чем глубже он прятал его, тем сильнее оно раздувалось, как наливающиеся ожоги. Ему было грустно, что с Тони такое случилось, а он ничем не мог ему помочь, даже не знал, как поддержать. Пусть мужчина не выглядел так, будто ему действительно это нужно или вроде того, но Питер ощущал себя бесполезным оттого, что ничего не способен был ему дать в этот момент. Теперь было более, чем понятно, почему он так пытался ему помочь. Он знал, что такое быть в подобных отношениях и испытывать боль из-за разрыва, как тяжело с этим бороться и мириться. Наверное, это объясняло и то, почему он так следовал всем оговорённым правилам: он не хотел обнадёживать Пита, потому что он не хотел снова доверяться в отношениях больше, чем то нужно было в том, что уже было между ними. Он подумал, что ему нереально повезло встретить именно этого мужчину. Какой шанс у него был попасть именно к Энтони, который понимал его больше, чем он сам? Мизерный, и всё-таки это произошло. И Питер был бесконечно благодарен ему, Вселенной или кто там отвечал за такие штуки. Когда он раскрыл рот, чтобы сказать об этом, из него вылетело совершенно не то, что ему хотелось бы: — Как от вас можно было уйти... — пробубнил Питер, и покраснел, когда Тони засмеялся. — Не думай об этом в таком свете, будто я идеальный, — поучительным тоном сказал Старк, сдвинув шапку на его глаза. Странно, что именно об этом и думал Паркер. — У тебя нет планов на сегодняшнюю ночь? — Нет, мистер Старк,— напрягся парень, переходя на шёпот, поправляя шапку и смотря на него своими сияющими глазами. В животе предвкушающе заныло, когда Тони склонился к нему, говоря тише, хотя людей в парке было всего ничего и их никто не мог услышать: — Тогда вечером я заеду за тобой, будь готов. — Питер шумно втянул воздух, ощущая запах одеколона и кофейного дыхания. — Я уже проверил тебя на чувствительность и доверие, осталась только прочность. Я купил некоторые новые девайсы специально для твоего тела исходя из своих наблюдений и по своим предпочтениям. Надеюсь, тебе понравится, — Тони отодвинулся, невинно улыбнувшись, и глотнул кофе. — Поиграю с твоим членом как и обещал. Пит взглянул на него с восхищением и прикусил губу, улыбаясь. Может, мистер Старк не мог принадлежать ему, зато он сам по-прежнему мог быть его мальчиком...11. Элементарная частица
23 декабря 2021 г. в 18:04
Примечания:
Частица, которая считается неделимой.
— С тобой всё в порядке? — поинтересовался Старк, смотря на то, как Питер уныло тыкает картошкой фри в соус.
Парень неопределённо замычал, дёрнув плечом.
Прошло почти две недели с их последней сессии. Его радовало, что Тони как можно чаще находил время, чтобы встретиться с ним, писал ему и звонил, интересуясь, всё ли у него в порядке. Энтони говорил, что последствия пережитого напряжения могут проявиться со временем, поэтому он так тщательно за ним следит. Но Питеру чего-то не хватало.
Тони просвещал его в тонкостях практики, которой они занимались, и отвечал на все его вопросы. Паркера поразил тот факт, что, по мнению Тони, он находился в подавленном состоянии всё время, что был с Квентином, хотя в глубине души он это понимал. Старк считал, что он возбуждался один раз за сессию не потому что его действительно заводило происходящее, а потому что у него такой возраст. У него вставал член потому что у нормальных двадцати двухлетних парней он встаёт, а не потому что ему доставляло то, что с ним делали, и именно поэтому второй раз он не мог возбудиться. А с Тони и его подходом — смог.
Он возмутился, когда услышал это, а потом задумался, был ли он действительно счастлив с Квентином. Может быть, ещё на рассвете отношений, когда ему было семнадцать и он был в восторге от новизны ощущений, потому что Бек был его первым, и он наконец смог признаться себе, что его влечёт к мужчинам. Но то, что было потом вряд ли можно было назвать счастливыми отношениями. После разговоров со Старком о том, что было в этот период его жизни, Пит всегда ощущал себя просто ужасно. Потому что он смотрел на себя объективно, и не понимал, почему это с ним происходило и почему он это позволял; но так же он не знал, как это можно было бы преодолеть. Просто поговорить с Квентином он пытался только в первый год, а потом смирился с тем, что это в порядке вещей, по словам Бека.
Оказывается, всё это время он был не в порядке. Но заметил это только сейчас, с чужой помощью. Чем шире он открывал свои глаза, тем больше видел.
Питер терялся, разрываясь между чувствами и эмоциями, и хотя надеялся, что это нормально, он не был в этом уверен. В какое-то время ему захотелось, чтобы мужчина чётко давал ему понять, что для Питера хорошо, а что — не очень, потому что, видимо, сам он с этим не справлялся. Но потом он возвращался в реальность, где Тони был совершенной противоположностью Квентину.
Он не вёл себя всегда одинаково, когда начинался экшн: он мог быть грубым, начать говорить что-то грязное и возбуждающее, пускаться в нежности или становиться серьёзным, как когда он рассказывал о верёвках. Он выбирал модель поведения под момент, когда Бек всегда был только грубым, и редко случалось что-то, что заставляло его изменить себе.
Питер вздохнул, устав сравнивать двух мужчин, что имели на него такое влияние. К тому же, они были полярно противоположными.
Прищурившись, он взглянул на Энтони, облизывая губы. Он странно выглядел в атмосфере ресторана быстрого питания, не иначе, как венецианский сервиз среди китайских пластиковых стаканчиков, но он сам настоял на подобном заведении. Пит помнил, что говорил о том, что ему нравится подобная пища, но не рассчитывал на то, что мистер Старк сам вообще смотрит в сторону подобного рода еды.
Было не очень похоже на свидание, учитывая то, что за столом справа матерились подростки, слева — плакал ребёнок у семейной пары, что безуспешно пыталась его успокоить. Питеру и самому хотелось одновременно плакать и смеяться оттого, в какой он оказался ситуации. Мечтает о свидании с мистером Старком, в то время как они оговорили свои отношения буквально по пунктам, он любит Квентина, а Энтони пытается лишить его голову вложенной туда дури по этому поводу.
— Что такое? О чём ты думаешь? — спросил Тони, проведя большим пальцем у уголка его губ, стирая соус, и невозмутимо вытер руки салфетками. — Выглядишь огорчённым.
— Ни о чём, мистер Старк, — вяло улыбнулся парень, обхватив губами соломинку, воткнутую в стакан с молочным коктейлем. Глаза Тони на какое-то время стали совершенно чёрными, пока он смотрел на это, а потом снова в его глаза.
Питер ощутил, как от этого откровенного, его обожаемого я-съем-тебя-взгляда волоски на руках и затылке становятся дыбом, как когда он весь обнажённый. Хотя Тони в повседневной жизни ни разу не позволял себе что-то откровенное, не напоминая ни поведением, ни словами о том, что могло происходить между ними за дверьми. Они оставались в своих приятельских отношениях и не больше. Ещё и довольно однобоких, потому что обычно Тони спрашивал о личном, а Питер — говорил. От ответных вопросов Старк увиливал или отвечал нехотя, поэтому Питер прекратил лезть с этим, понимая, что тот хочет сохранить между ними нейтралитет и прохладу.
Прочистив горло, Старк отвернулся и взглянул на время, после чего начал собираться.
— Куда вы уходите так поздно? — с придыханием спросил Питер, подняв на него свои щенячьи глаза, что безотказно действовали в случае со Старком — тот начинал улыбаться. Он обожал, когда Старк улыбается ему.
— У меня много дел, Питер, — уклончиво ответил мужчина.
— Поздним вечером? Вы что, занимаетесь чем-то незаконным? — иронично спросил юноша, изогнув бровь. А потом внезапно осознал и стал мрачным, опустив лицо. — Вы встречаетесь с тем парнем, я прав?
— За кого ты меня принимаешь? — возмутился Старк, прижав под столом своё бедро к его, привлекая внимание. — Зачем мне подделка, если у меня есть оригинал? К тому же, каким лицемером я должен быть, чтобы сказать, чтобы ты не встречался с другими, а сам бы именно этим и занимался? Я ни с кем не встречаюсь, Питер.
— Простите, — покраснел парень, что вызвало у мужчины хриплый смех.
Он потрепал его по волосам, склонился к уху, почти задевая его губами, и прошептал:
— Ты ревнуешь меня?
Паркер вздрогнул от этого вопроса, резко осознав, что да, мистер Старк, хотелось бы быть единственным мальчиком, которому вы нашёптываете о том, какой он восхитительный, но это ли не значило, что убеждения Питера были самообманом? У Паркера нет чувств к Энтони. Вернее, не должно быть.
Сердце в груди разогналось, перекачивая кровь до той степени, что Питер ощутил, как у него в носу пульсирует, словно вот-вот из-за давления из него польётся. Он был напуган этим новым открытием. Но больше приятно взволнован и смущён.
— Я покажу тебе то, чем занимаюсь помимо практики психотерапевта, когда посчитаю, что ты к этому будешь готов. Возможно, совсем скоро, — пообещал Старк, ещё раз ласково поведя по его волосам ладонью и встав. — Увидимся завтра?
Питер согласно улыбнулся, пытаясь скрыть то, как в нём бушует целый катаклизм. Фантастический мужчина его мечты продолжил что-то говорить о том, что ему пора, чтобы он обязательно всё доел и отдохнул к тому времени, как они встретятся, и ушёл. Паркер заерзал на месте, чувствуя, что его вот-вот разорвёт.
Ну что за абсурд! Это было абсолютно безнадёжным случаем, полная клиника. Тони неоднократно напоминал о том, что независимый и взрослый человек вроде него знает, чего он хочет, и ни разу в этом списке не промелькнул пункт о желании долгосрочного и единоличного обладания одним мальчишкой, что понемногу сходил с ума.
Питер послушно заталкивал в рот свой чизбургер, уже не чувствуя никакого вкуса, и хмурился, пытаясь разобраться в себе. Куда ему до Энтони! Они определённо на разных уровнях — Питер стоит далеко внизу. Но при этом стоило представить, что Старк мог так обращаться с его подделкой, как ему становилось дурно. Питер симпатизировал так сильно, и ему больше всего хотелось, чтобы интерес к нему Тони как можно дольше оставался таким же, но он понимал, что у них есть контракт, который в любой момент может быть разорван как с его стороны, так и со стороны Энтони, для этого он и был нужен. Это деловые отношения, построенные на физическом контакте и удовлетворении даже самых странных фантазий.
Собравшись, Питер вышел на улицу, выдохнув в стылый воздух пар, и натянув шапку на уши. Начинался небольшой дождь, но он решил пройтись пешком, чтобы подышать и подумать о том, что за чёрт с ним происходит.
Между тем, он думал о том, что Тони ни разу при нём не обнажился, не то чтобы кончить или вообще заняться с ним сексом. Питера сводило это с ума по двум причинам: первая — Старк пытался ему втолковать, что в их отношениях на самом деле главный Питер, хотя во время игр они меняются властью, однако, именно поэтому доводил его до экстаза разными путями, а сам сдерживался, и это было убедительным способом доказать ему свою правоту; вторая — Паркер начинал сомневаться в том, что Старк действительно хочет его, то есть бондаж и дисциплина даже не подразумевали проникновения, так что... Но хуже всего было даже не это, а то, что сам Питер хотел, и хотел больше, чем просто быть им заполненным в физическом смысле. Он стал размышлять о нём немного не так, как должен был, не ограничиваясь эротическими фантазиями.
Паркеру было приятно просто проводить с ним время, шутить, гулять по парку, получать свою дозу поглаживаний по голове и улыбок, запаха и хриплого смеха, что превращались в эндорфины... Он всё меньше думал о Квентине, и больше — о Тони.
А его подарок... Пит стоял перед зеркалом в ванной, примеряя свой новый ошейник, который Старк дал ему в награду, и у него сосало под ложечкой оттого, что ему нравилось то, что он видел. Бек предпочитал чёрные, широкие, жёсткие и тугие, какие натирали его кожу и сдавливали, оставляя следы. Ошейник Старка был из мягкой кожи, узкий и тёмно-карамельного цвета, точь в точь в цвет его глаз. Он свободно сидел на шее и над ложбинкой между ключиц блестел золотистый кружок, на котором были инициалы Тони. Надев его впервые, Питер неотрывно смотрел на себя около двадцати минут, глазам своим не веря и чуть не плача от того, что это его растрогало. Это буквально было ты-только-мой-мальчик-жестом, знаком принадлежности. Ему так нравилось ощущать себя наконец чьим-то и видеть этому подтверждение.