За туманом прошлого

      Дни летели в тревоге. Розали все никак не могла привыкнуть к этому угрюмому городу. Темные и тесные улочки не внушали ей доверия. Все, что окружало ее здесь, было чужое, даже враждебное. Ей хотелось вернуться домой, но Эсми твердила, что она должна быть рядом с семьей. Впрочем она и сама это понимала. Несмотря на колкие фразы и злые шутки, которые выскальзывали у нее при разговорах, семья — единственное, что представляло для нее ценность. — Джей, что случилось? Я оставляю сообщения, но ты не отвечаешь. Джей! Джей, — голос Розали надломился. — Я скучаю, — шепотом закончила она. Девушка любила так называть свою лучшую подругу Джейн, которая внезапно стала игнорировать ее. Розали заботилась о ней и оберегала ее. И ей это нравилось. Нравилось быть примером, опорой кому-то. Наверное, поэтому она и прикипела душой к Лее. Ей хотелось кого-нибудь опекать, заботиться. Джейн была такой милой девочкой, но ее поведение в последнее время сильно раздражало Розали.       Девушка разочарованно вздохнула, затем попробовала дозвониться до своего парня Кая, но тот оказался недоступен. Розали со злостью швырнула телефон в сумку. Ей нравилось думать, что после окончания школы она вернется домой. Нравилось думать, что там ее ждут друзья. Но сейчас ее одолевали сомнения. Со стороны казалось, что ее вычеркнули из жизни родного города. Выкинули из своей жизни, как ненужную игрушку.       Одолеваемая такими мрачными мыслями девушка открыла свой шкафчик и истошно закричала. В ее шкафчике сидел огромный живой паук. Розали так резво отскочила, что налетела на ученика, который проходил мимо. Им оказался Эмметт.  — Эй, потише, — проговорил он, положив руку ей на плечо. Удивительно, но Розали это немного успокоило. Мысль, что она уже не наедине с этим отвратительным монстром уже ободряла ее. — Там… Это там… — проговорила она, указав в сторону раскрытого шкафчика.       Эмметт взглянул на причину ее истерики и рассмеялся. Розали удивленно взглянула на парня. Она не ожидала, что это чудовище его рассмешит, но еще больше ее смутил смех парня. Мелодичный, теплый. Он, казалось, проникал в ее душу. Розали теперь смотрела на парня другими глазами. Это не был второсортный, незнакомый парень из провинциального городка. Перед ней стоял Эмметт, рядом с ним она почему-то чувствовала себя в безопасности. Девушка взглянула на свое плечо, где все еще лежала его теплая ладонь и невольно улыбнулась. — Это не смешно, — проговорила она слегка обиженно, — я чуть не умерла от страха из-за этого уродца. Эмметт широко улыбнулся и убрал руку с ее плеча. — Глэдис, не слушай эту красивую, но жутко вредную особу, — проговорил парень и взял паука в руки. Паук был такой большой и мохнатый, что едва умещался в ладони парня. — Гадость, — с отвращением выпалила Розали, продолжая смотреть на большое черное мохнатое чудовище. Ярко-оранжевые полоски на ножках и брюхе паука были даже красивы и притягивали взгляд. — Хэй, Глэдис, — проговорил Эмметт, погладив паука, — не бойся, она тебя не съест. Насекомое зашевелилось, словно отзываясь на эти ласки. — Меня тошнит, — буркнула Розали, ощущая странную ревность. — Брось, не будь как те бесчувственные сучки, что засунули ее сюда. Она живая, Розали, — проговорил парень и внимательно посмотрел на девушку. — Таня? — сообразила Розали. — Да, — проговорил Эмметт, продолжая гладить паука, но не позволяя ему уползти от него, — это в их стиле — травить новичков пауком. Словно это игрушка, — последние слова парень проговорил с нескрываемым омерзением, — может, она и не милая, как щенок, но разве можно из-за этого над ней так издеваться? Знаешь, это мексиканский красноколенный птицеед, самка по имени Глэдис. — Имя придумал ты? — полюбопытствовала Розали. Эмметт не переставал ее удивлять. Она считала его хамоватым провинциальным пареньком, но сейчас мнение о нем изменилось. Девушка смотрела на него, как на спасителя. Для Розали это казалось, милым, что Эмметт сострадал даже к такому необычному существу. — Нет, — улыбнулся парень. Его мальчишеская улыбка очаровывала девушку. — Это мистер Скотт, наш биолог, стал ее папой. Глэдис — его любимица. Глэдис хорошая девочка. Этот вид птицеедов живет около двадцати лет, а нашей крохе только четыре. — Тебе она нравится, ты влюблен в нее? Ты ведь знаешь, что у вас нет будущего? — проговорила Розали, чем вызвала у парня теплый смех. — Ты ревнуешь? — с хитрой улыбкой спросил он. — Нееет, — кокетливо растянула свой ответ Розали и тут же смутилась. Она и сама не поняла, как их общение перешло на флирт. — Серьезно, она милая, ты можешь осторожно погладить ее, — предложил Эмметт. — Розали отрицательно помотала головой. — Она ничего тебе не сделает. Если даже попытается, я же рядом. Розали уловила в этих словах скрытый смысл. Это странно, но она и вправду хотела бы, чтобы он был рядом. Она коснулась мохнатой брюшки Глэдис и завизжала от того, что насекомое зашевелилось. — Тише, ты так ее напугаешь, — с укором проговорил Эмметт. — С меня пока достаточно нежностей, — проговорила Розали, пряча руки в карман. — Ну, ты хотя бы попыталась, — усмехнулся он, — но не забудь потом хорошо помыть руки, волосики Глэдис вызывают раздражение. — Хорошо, папочка, о гигиене я знаю, — иронично заметила девушка.       Эмметт хотел сказать что-то еще, что заставило бы эту красивую девушку улыбнуться, но, перехватив взгляд Виктории, промолчал. Ему стало стыдно. Стыдно, потому что он перестал думать о Виктории. Это ненавязчивое общение с Розали, эти несколько минут всколыхнули его сердце невиданными до этого чувствами. Он не знал название этим чувствам.       Его бывшая девушка поспешила уйти, и Эмметт решил пойти объясниться с ней. Наконец донести до Виктории, что не хочет возвращать их прежние отношения. — Ладно, я верну малышку мистеру Скотту, пока он не потерял ее. — Конечно, — кивнула Розали. Она не думала, что их разговор так быстро прервется. — Хорошо, — проговорил Эмметт. Они смотрели друг на друга, не решаясь расстаться. — Пока, — снова проговорил парень. Он словно ждал, что она остановит его. — Да, еще увидимся, — бодро откликнулась Розали. — Да, — согласился Эмметт. Он сделал пару шагов и обернулся. — Роуз, — проговорил он, — не говори другим… — Что ты ботаник? — перебила его Розали с соблазнительной улыбкой на губах. — Ну, можно и так сказать, — усмехнулся парень. — Я буду молчать, — заверила его девушка, — Эмметт, спасибо, без твоей помощи я бы сошла с ума. — Всегда пожалуйста, к тому же подозреваю, что без моей помощи, ты бы прихлопнула Глэдис. Сегодня будет вечеринка у Джо, кто знает, может ты захочешь меня отблагодарить? — Может быть, — согласилась Розали. Соблазнительно подмигнув девушке, Эмметт ушел, но Розали не могла унять свою глупую улыбку. — Боже, кого я вижу, Розали Хейл. Девушка обернулась на слащавый голос и удивленно ахнула. — Ренесми Дуаер, — враждебно проговорила Розали. У них были напряженные отношения. Каждая из девушек считали себя самой красивой. Даже в огромном Нью- Йорке двум красавицам было тесно. — Занялась благотворительностью и спишь с бедными? — ехидно спросила Ренесми. — Благотворительность сейчас в моде, — огрызнулась Розали, — и, потом, я с ним не сплю. — Оу, это круто, — усмехнулась Дуаер, — раз благотворительность в тренде, я пересплю с ним первой. — Вот уж нет, — взорвалась Хейл. Эмметт неожиданно, в том числе и для нее, стал ее собственностью. Она не собиралась спать с ним, но позволить Ренесми вонзить в этого парня свои коготки она тоже не могла. Но Дуаер забавляла ревность Розали. — Вот и да, — проговорила Ренесми, — я соблазню его в два счета, это будет забавно. А когда мне станет скучно, подарю его тебе. — Знаешь, я сделаю подарок раньше, — со злостью проговорила Розали, — и это хорошая взбучка. ***       Элис лежала на лужайке, что соседствовала с ее школой в компании подруги Шарлотты и ее парня Питера. Они решили пропустить последний урок и провести время за бесполезной болтовней. — Питер, — возмутилась Шарлотта, отбиваясь от поцелуев парня, — здесь Элис. — Да, я здесь, Пи, не расслабляйся, — рассмеялась Элис.       Элис не верила в любовь, но, наблюдая за Шарлоттой и Питером, ее убежденность слегка пошатнулась. Питер не отпускал от себя свою девушку. Он позволял ей быть слабой, капризной, забавной. Ради неё он мог поступиться многим. Шарлотта для него всегда была выше его интересов, но, главное, это не выглядело как жертва или унижение.       Элис иногда раздражало то, что Шарлотта не могла быть только ее подругой. Она была рядом, но у неё был Питер. Элис не могла представить подругу без него.       Это заставляло девушку чувствовать себя одинокой. Дома она давно стала индикатором настроения. Что бы ни творилось на душе, Элис притворялась счастливой. Ее семье не хватало радости, счастья и она стала тем, кто вырабатывал их. С Шарлоттой она делилась тем, что ее беспокоило, но даже ей не могла открыться полностью. Разговор с Шарлоттой снимал лишь лёгкий налет на душе, а истинная боль, беспокойство застревали где-то глубоко внутри. — Ну, заехать за тобой сегодня? — спросила Шарлотта, перебивая мысли Элис.       Элис улыбнулась, вспомнив, что ее там очень ждет Джаспер. Мысли о нем посещали гораздо чаще, чем ей хотелось. Эти улыбки, поцелуи, превращали все в игру, но условия этой игры она не знала. И больше всего боялась от них пострадать. — Хорошо, давай сделаем это, — все же проговорила она. Элис хотела пойти на вечеринку. Хотела встретиться там с Джаспером. — Ого, вот это решимость, — усмехнулся Питер. — Лучше молчи, Пи, — пригрозила Элис. Она улыбнулась и взглянула на Шарлотту. — Ребята, когда вы поняли, что вы пара? — Ну, — задумчиво проговорила ее подруга, — когда увидела… — Ее ноги, — перебил ее Питер, — когда я увидел эти стройные ножки, я пропал. — Что? — возмутилась его девушка. — Ты серьезно? Ноги? — Что? — непонимающе спросил ее парень. — Нет, ты мог сказать что-то более романтичное. Черт, пока я любовалась твоими красивыми глазами, ты, как какой-нибудь маньяк, пялился на мои ноги. — Пи, у тебя проблемы, — усмехнулась Элис. — Спасибо, Эл, я в курсе, — раздраженно буркнул Питер, — Шар, что ты злишься? Я сказал правду, у тебя сексуальные ноги. Он обнял девушку, но та демонстративно отказывалась на него смотреть. Элис не выдержала. Эта их семейная драма вынуждала ее чувствовать себя лишней. — Вы встречаетесь два года и до сих пор не говорили об этом? — спросила она. Ей казалось, что влюбленные, только и занимаются тем, что обсуждают, почему и за что друг друга любят. — Ну, — Шарлотта смягчилась и смущенно улыбнулась, — я думала, что это была любовь с первого взгляда. Что мы встретились взглядом… Бум! Мир перевернулся, и вся моя жизнь, прожитая без него, оказалась пустой, не полной. — Вау! — воскликнули Элис и Питер одновременно. Шарлотта нахмурилась. Если восхищение Элис льстило ей, то вот удивление Питера раздражало. — Питер, за это долбанное выражение твоего лица я тебя сейчас укокошу, — прокричала она. Питер принял угрозу буквально. Он вскочил, надеясь как можно дальше убежать от гнева любимой девушки. — Эл, передай маме, что я ее очень любил, — успел прокричать он, перед тем как упасть на траву. Шарлотта навалилась на него. Парень не растерялся. Он обхватил лицо девушки руками, вынуждая ее смотреть ему прямо в глаза. — Бум! — весело проговорил он. — В смысле? — спросила его Шарлотта. Питер стал серьезным. — Я тоже почувствовал это, — тихо проговорил он. — Помнишь мой первый день в школе? Ты опаздывала. Ты так спешила, что пронеслась мимо меня словно вихрь. Я успел только разглядеть твою красную юбку и твои прелестные ножки. Ты так быстро исчезла, что мне оставалось только надеяться, что представится случай с тобой познакомиться. А потом, я встретил тебя на испанском и… Бум!       Элис восхищенно наблюдала за ними. Она никогда не воспринимала любовь как что-то стоящее. Девушка была уверена, что выжить можно только тогда, когда голова трезвая, а ум ясный. Но ведь Шарлотте удавалось быть счастливой, даже имея такую болезненную, уязвимую привязанность. — Ты думаешь о Джейке, да? Вопрос Шарлотты заставил Элис вздрогнуть. Девушка и сама не поняла, когда это ее друзья вернулись к ней. — Нет, — отрезала Элис. — Да ладно, не понимаю, почему ты этого стесняешься. Он тебе нравится, ты — ему, — проговорил Питер. Девушка состроила недовольную гримасу. Она любила Джейкоба, но чувствовала, что этой любви недостаточно. Это не то же самое, что у Питера и Шарлотты. — Элис, — вмешалась Шарлотта, — вы созданы быть вместе. — Думаешь? — недоверчиво спросила Элис. — Да, вы с детства вместе и все понимают, что это не просто так. Все ждут, что вы будете вместе. — Ждут, — согласилась Элис.       Ей стало невыносимо от этой мысли. Все ее шаги были расписаны. Конечно, это был ее выбор, но легче от этого не становилось. Она убедила всех, что хочет стать врачом, убедила всех, что ей нравится плавать, заставила всех верить в то, что она никогда не плачет. «Неунывающая Элис» — это было про нее, но лишь она знала, что это ложь. А эти разговоры с Шарлоттой толкали ее в объятия друга. Любовь, если бы она существовала, стала бы ее единственным утешением, но ее не было. В любом случае не к Джейкобу.