***
— Если его не убьют, то точно будут пытать, — Мадара со всей силы ударил дерево ногой, ловко отпрыгивая от падающего с его вершины снега. — Если он скажет им недостаточно, то они убьют его, — в дерево полетело несколько кунаев, что проделали в стволе сквозные дырки. — Если он скажет им всё, что они хотят, то его убьют, — за куеаями полетели сюрикены, оставляя на стволе ещё больше дыр. — Они в любом случае убьют его, — пальцы невольно стали складывать простые печати техники, которую должен знать любой Учиха. — Катон: огняный шар, — огромный поток огня поглотил бедное дерево, а вслед за ним ещё с десяток других сосен. Пепел медленно падал на обгоревшую землю и небольшие лужи, что раньше были снегом. — Идиот. Идиот. Идиот, — нанося удары по другим деревьям, Учиха повторял одно и тоже слово. — Идиот! Целый час подросток бил деревья, в попытках успокоится, но ничего не помогало. Пусть с того момента ему запретили не то, чтобы говорить о Хашираме, а даже думать. А он продолжал вспоминать его. Он продолжал вспоминать все тренировки, соревнования и невероятные идеи, которые придумывал его друг. А одна особо навязчивая идея о создании своей деревни, в которой смогут жить их кланы, забыв о сражениях, продолжала посещать Мадару во снах. — Нии-сан? — на поляну вышел Изуна, слегка подрагивая от холода. — Что тут произошло? — Я тренировался, — холодно ответил старший брат. — Ты перестарался в этот раз, — младший быстро подбежал к Мадаре, вытаскивая бинт и мазь, готовясь обработать раны. — Кстати, отец попросил тебя подготовить камеру для этого Сенджу. Сегодня его бесполезно допрашивать. Он потерял почти всю чакру и лежит без сознания. Но когда он очнётся, то отец с его помощью узнает места всех лагерей этих Сенджу, а после... — Изуна аккуратно перевязывал руки своего старшего брата, завороженно говоря о планах своего отца. Мадара сидел на снегу, даже не слушая брата. Он прекрасно понимал всё, что сделает его отец. Те пытки шаринганом, которые будут ждать Хашираму пугали. Мадара и сам прошёл через этот кошмар. Часы, дни и недели, полные боли и страха, которые он провёл там, на деле оказались всего часом в реальном мире. Таким было его наказание за те тайные встречи с Сенджу. Встряхнув головой он избавился от мыслей и поднялся со снега. — Спасибо, Изуна, — он осмотрел свои руки, что были бережно обмотаны бинтом до локтя, пооеостью скрывая ожёги после неудачных техник. — Да ладно тебе, — Изуна улыбнулся настолько мило и невинно, что его старшему брату стоили многих усилий, что бы не обнять того настолько крепко, насколько он может.— Нии-сан, у тебя взгляд, словно ты задушить меня хочешь. Повязка давит или что-то ещё? — Нет!— Мадару словно ударило током. От неожиданности он даже немного отпрыгнул от брата. — С чего ты это взял?! Я ведь обещал защищать тебя, а не душить. Не так ли? — Да... — немного неуверенно пробубнил младший. — Просто ты на меня так смотрел... — Я просто задумался. Не больше. Думал о том, что отец сделает с этим Сенджу,– после последнего слова у Мадары словно появился ком в горле. — Да скорее всего будет узнавать расположение их лагерей и об их военной подготовке в этот момент. Но для этого кое-кому надо подготовить ему камеру, — снова напомнил поручение от Таджимы Изуна. — Эх, снова на меня всё взвалил, — постаравшись сделать максимально спокойное лицо, Мадара, закинув руки за голову оставил брата. — И не забудь доделать нэнгадзё! — напослндок крикнул он. — Хорошо, только не задерживайся там! — в ответ крикнул Изуна, убегая домой.***
Подав немного чакры в дверь, железная пластина перед лицом Мадары сдвинулась. Небольшая каменная лестница вела его к тёмным коридорам. Направив чакру в глаза, он активировал шаринган, в котором медленно плыли два томоэ. Клановая тюрьма пустовала долгое время, так что заключённых тут не было, но всё-таки Учиха было не по себе, при взгляде на эти камеры. Некоторые решётки покрылись ржавчиной, в некоторых местах протекал потолок, а на стенах одной из камер были видны следы ногтей и крови. Видимо тот, кого держали тут ранее, приложил все силы для побега. Но всё-таки ни одна попытка не оканчивалась успехом. Из этой тюрьмы никто ранее не бежал. Выбрав самую аккуратную из камер, Мадара сложил пару печатей и в его руках появился старый футон и тонкое одеяло. Также из кармана он достал небольшой лист бумаги и карандаш. Приложив лист к стене, он начал быстро писать"Когда очнёшься, то нам надо будет поговорить. Мадара".
Сложив лист ещё несколько раз, он положил его в футон, в надежде, что Хаширама заметит его.***
Взор красного шарингана главы клана Учиха был устремлён на пленённого Сенджу. Тот сидел с закрытыми глазами, отвернув голову. Верёвка на шее и груди немного душила его, но возможность умереть самому, не подставив клан была более приятна, нежели полное уничтожение его семьи красноглазыми демонами. Таджима потянул за конец верёвки, сжимая горло сильнее. Воздух из груди Хаширамы словно выпрыгнул наружу. Дышать уже было почти невозможно, воздух лишь небольшими струйками наполнял лёгкие Сенджу. Небольшая струйка крови пробежала по шее, задержавшись ненадолго около воротника, а после впиталась в грязную одежду. В уголках глаз поблескивая держались маленькие слёзы. Несмотря на боль,страж и ненависть, что сейчас испытывал подросток, он не мог заплакать. Он не мог показать Таджиме слабость, увидеть которую он так желал. — Ты не сможешь долго держаться, — грубый голос снова и снова давил на Сенджу. — Сколько раз ты ещё сможешь увидеть их смерти? Смотреть на смерть твоего отца, матери и младшего брата, который будет молить тебя спасти его, а ты снова и снова будешь убивать их. Я могу закончить это. Тебе всего-лишь надо сказать где находятся лагеря твоего клана. После этого всё это прекратиться, — Таджима склонился над ухом Хаширамы, повторяя эти слова снова и снова,словно змей искуситель. — Нет,-как можно твёрже проговорил Хаширама. — Не дождёшься. — Неправильный ответ, — Таджима с силой потягул верёвку, сдавливая шею Хаширамы настолько сильно, насколько было возможно. — Ты должен был сказать: "Да, Таджима-сама". Но ты, гадкий мальчишка смеешь мне отказывать. — Я не позволю вам убить мою семью, — воздух покидал Хашираму после каждого слова, не желая снова наполнять лёгкие. В глазах немного плыло, а голова кружилась, но даже несмотря на это, юный воин сидел не показывая своих слабостей Таджиме, словно показывая,что даже глава клана не способен сломать его волю. — Вы можете убить меня, но не тронете мою семью и клан. Даже если на кону будет стоять моя жизнь, то я выберу их, а не грязное предательство, которое вы хотите увидеть. — Хорошо, думаю я смогу исполнить твоё желание и убью тебя, но сначала ты мне выдашь всё, — Таджима провёл пальцами по подбородку Хаширамы, осматривая того алым шаринганом с тремя тамое. — Я хотел сделать всё как можно легче, но ты вынудил меня, — мужчина слегка ослабил натяжение верёвки, дабы его пленник мог вздохнуть. — Сейчас узнаем насколько ты силён. Мадара, войди сюда! Имя старого друга раздалось в голове Хаширамы громом. Мысли стали путаться толи от поступившего кислорода, толи от количества вопросов о том, чего желает от него Таджима. Если он хочет использовать его ,чтобы давить на Сенджу, то у него ничего не получится. Пусть у него и были к Учихе тёплые чувства, которые подкреплялись только их старой дружбой, да парой стычек, из которых они уходили в основном без сражений. Было ли это слабость одного из них, или обоих Хаширама не понимал, но всё-таки ценил те крупицы их хрупкой дружбы. — Да отец, — холодный голос Мадары слегка испугал и обрадовал Хашираму. Уж настолько он скучал по этому Учихе. — Чем я могу помочь? — Я хочу, что бы ты мне помог разговорить нашего пленника, — Таджима указал рукой на Хашираму, что был привязан к стулу. — И что с твоими руками? — он указал на бинты, которые были покрыты свежей кровью. — Вчера неудачно использовал технику, а сегодняшняя тренировка не дала рукам зажить, но это никак мне не помешает, — сын спокойно отвечал отцу, стараясь не отводить от его глаз свой взгляд, чтобы тот поверил тому сильнее. — Хорошо, — глава выдохнул, садясь в позу лотоса на татами и отпуская верёвку. — Можешь начинать. Алые глаза Мадары смотрели на Хашираму с такой пустотой и холодным пренебрежением. Две чёрные запятые медленно плыли по кругу, завораживая Сенджу. Быстро прохрустев пальцами он встал в боевую стойку, готовясь к бою. — Нападай, — каким-то неживым голосом проговорил Учиха, метнув пару сюрикенов так, что бы они прорезали верёвку. — Учти, я не буду поддаваться. — Мадара... — Сенджу упал со стула на татами сразу после того, как верёвки были порваны. Не дав своему оппоненту договорить, Мадара с силой ударил того ногой по челюсти. Небольшая капля крови упала на ногу Учихи. За ней последовала ещё одна и ещё. Из-за рта Хаширамы выпал один зуб, оставляя на своём месте пустое пространство. — Вставай и сражайся, как подобает шиноби, — Мадара ещё раз ударил Хашираму ногой, но в этот раз он целился в живот. — Я не желаю позорить себя тем, что избиваю слабака, который даже встать не может, когда на кону стоит его жизнь и честь. — Я... — Сенджу приподнялся, вставая на одно колено и придерживая себя руками. — Не позволю... — голос его звучал очень слабо, а после каждого слова на татами падали капли свежей крови. — Что ты мне не позволишь? — Учиха смотрел на своего старого друга с презрением, а в голосе была ярко слышна усмешка. — Я не позволю тебе так пренебрежительно относиться к членам клана Сенджу! — Хашиоама через боль встал, беря в руки сюрикены, что лежали рядом. — Я приложу все силы, чтобы защитить его. Даже ценой своей жизни, я не позволю вам смотреть на нас сверху вниз! — Наконец-то,-под нос проговорил Мадара, смотря на Хашираму своим шаринганом. — Покажи мне, что ты можешь, находясь на границе жизни и смерти! Хаширама с силой метнул сюрикены и начал бежать в сторону Мадары, замахиваясь на того. — Легко, — с насмешкой проговорил Учиха, наклоняясь назад и пропуская все железные звёздочки над собой. — Нет, всё намного сложнее, — Хаширама уже был готов нанести удар рукой, но Учиха перехватил того, а после кинул через плечо. Не теряя ни секунды, Мадара выхватил из рукава припасённый кунай и провёл по нему чакру. Метнув его в лежавшего на тами противника, он надеялся ранить его шею, но тот ловко оттолкнулся и перехватил оружие, готовясь продолжить бой. — О, а ты не так уж и плох. Даже после того, что ты пережил, ты можешь сражаться, — Учиха сделал подсечку и повалил Сенджу на лопатки. — Но всё-таки тебе не выстоять против силы шарингана. Крепко прижав Хашираму к полу, Мадара наблюдал как метался взгляд того, как сильно бьётся сердце и вздуваются вены. Чёрные запятые вращались всё быстрее и быстрее, окружая чёрный зрачок нечётким красно-чёрным контуром. Дыхание учащалось. Была в этом небольшом сражении капля радости, которой так не хватало Учиха. Он смотрел на своего противника с такой неподдельной радостью,что с лёгкостью мог напугать кого-то другого. Пусть почти сразу же ему пришлось сменить свой взгляд, но он был очень счастлив. — Ты всё-таки не слаба... — не успев даже договорить фразу, Мадара упал. Из его спины торчали кунай, по которому быстрыми ручейками бежала кровь. Взгляд быстро опустел и на Хашираму уставились два мёртвых глаза, в которых всё ещё горел шаринган. — Подожди... — Сенджу быстро оглянулся, осматривая комнату. Почти всё было на месте, лишь одного не было. Из комнаты исчез Таджима, а на его месте сидел Мадара, у ног которого лежала голова с белыми,словно снег волосами. Такими знакомыми и родными белыми волосами. — Тобирама?! Это генджутсу! — Сенджу схватился за голову, обдумывая ситуацию. — Нужно нарушить ток чакры... Нужно нарушить ток чакры... — словно в бреду повторял он, пытаясь почувствовать хоть капельки энергии внутри себя, но всё было тщетно. — Мадара зря время не терял... Ладно, если я не могу выйти из под его техники лёгким способом, тогда придется... — он сглотнул, смотря на труп, из которого торчало оружие. — Придётся взять себя в руки и просто сделать это. — Ты будешь продолжать игнорировать меня, или может обратишь на меня хоть немного своего внимания, — сладкий голос раздался из-за спины Хаширамы. — Нет, — твёрдо отрезал Сенджу, даже не оборачиваясь в сторону очередного клона Мадары. С некой грустью смотря на труп своего старого друга, подросток вытащил кунай и заливая татами кровью. — Я не умру в этой жалкой технике, — напоследок проговорил Хаширама и провёл по своей руке острым кунаем.***
Очнувшись, словно от кошмара, Хаширама начал осматривать комнату, в которой тот был. В глазах слегка плыло, но всё-таки скоро он смог сфокусироваться. Его снова окружали грозные каменные стены, покрытые то ли мхом, то ли плесенью и железная решетка, которая в отличие от остальных была ржавой только на половину. Под ним лежал тонкий футон, на котором тот провёл и прошлую ночь, а так же он заметил что рядом появился небольшой поднос с плошкой риса, стаканом воды и палочками, который лежали, образуя угол. Немного присмотревшись, он увидел посередине небольшую линию, которая словно дополняла эти палочки. Слегка прищурив глаза, он поднялся и обошёл поднос. Ему хватило всего нескольких секунд, чтобы понять что это не просто совпадение, а указатель. — Футон? — недоверчиво проговорил тот, стараясь сделать это как можно тише. — Но кто мог сделать это? Отставив в сторону поднос с едой, он начал осматривать место своего ночлега. Приподняв тут он заметил что в одной из складок лежал маленький листочек, который выглядел так небрежно, но не менее желанно. — Вот, — подросток немного обрадовался своей находке, уже готовясь благодарить бога, за то, что видимо даже в клане красноглазых имелся хотя бы один шпион из их клана. Он быстро приоткрыл записку готовясь увидеть там почти всё что угодно, но не надпись от Мадары. — Он?! Не может быть. Мадара ведь... Он не мог!–Сенджу даже не скрывал своего удивления, разглядывая неаккуратно написанные слова. Конечно, раньше он мог ему поверить, но с момента их расставания прошло уже полтора года. Они сильно изменились с того момента. — И о чём нам с ним говорить? О том, как он меня пытал? Или может его отец хочет использовать нашу старую дружбу, как рычаг давления на нас... — взяв в руки плошку и палочки он начал есть рис, который на удивление был неплох, а на дне было видно мясо и подлива. Покончив с трапезой он заметил в углу кусок ткани, который выделялся среди всей картины своей аккуратностью. Присмотревшись получше, он разглядел в этом куске ткани чистую рубашку и штаны с поясом. Недоверчиво приподнявшись с футона подросток взял вещи, заметив что в помимо чистой одежды, которая была идентична той, которая была сейчас одета на нём, в кармане штанов лежал бинт и маленькая баночка с мазью. Быстро переодевшись в чистое, Сенджу открыл баночку с мазью. Она была уже наполовину пуста, но от неё исходила приятная чакра, которая слегка согревала его. Нанеся мазь на запястье, где красовалась огромная рана, он стал наблюдать как она медленно срастается. Вытащив бинт, он уже был готов обвязать руку, дабы рана заживала быстрее, его был сильно удивлён, когда увидел ещё одно послание: — Хаширама, если ты читаешь это, то скорее всего заметил вещи, которые я тебе оставил, — тихо читал он. — Я зайду к тебе сразу, как почувствую что ты проснулся. Я объясню всё, когда приду. И проведи через бинт чакру, чтобы развеять технику... — задумчиво смотрел на послание Сенджу. — А что если он всё-таки хочет лишь втереться ко мне в доверие... Ладно, — Хаширама присел на футон, складывая ноги одна на другую. — Даже если он хочет использовать меня, то у него ничего не получится. Пусть шаринган силён, но я смогу выстоять некоторое время и возможно смогу отправить гонца отцу... Всё-таки проведя чакру через бинт, он наблюдал, как капельки чернил медленно вытекают из него, оставляя кристально чистую белую повязку. Быстро обернув руку и одну из ног, в которой красовалась неглубокая дырка, он стал медитировать, ожидая прихода Мадары. Пусть снаружи он не показывал своих эмоций, но где-то глубоко внутри себя, ему было так тепло и хорошо от того, что он сможет спокойно поговорить со своим старым другом.***
Последние двое суток для Мадары проходили в сильном стрессе. Каждая минута длилась словно час, в течение которого он просчитывал все возможные исходы этого неприятного события. Он не то чтобы был не рад новой встрече с Хаширамой, но не надеялся на то, что она произойдёт так скоро и неожиданно, а главное в такой обстановке. Будь он старше и сильнее, то наверняка смог бы как-то помочь Сенджу, но сейчас он был не способен на это. Так же на кону стояла победа в войне с кланом, который отнял у него несколько братьев, а так же серьёзно отравил мать, которая после этого находилась одной ногой на границе чистого мира. Откинувшись на спину, Учиха приподнял руку, разглядывая её. А ведь именно этими руками он когда-то спас своего друга, и именно этими руками он держал его, когда погружал в своё генджутсу. Покрутив кистью ещё немного, он скривился от неприятной боли. Ожоги давали о себе знать. В следующий раз стоит меньше полагаться на эмоции и неплохо бы было улучшить контроль над чакрой. Вдруг вдали он почувствовал небольшой, почти незаметный сгусток чакры, который ему был хорошо знаком. Этот небольшой огонёк был не столько далек не в физическом плане,а скорее почти недосягаем для него как-то иначе. Он появился именно там, где он и рассчитывал, но он не ожидал что он возникнет всего спустя пару часов после того, как он отнёс бессознательное тело Хаширамы в камеру. За это короткое время он даже не смог нормально продумать как он сможет помочь бывшему другу. Желание помочь не было чем-то осознанным, а скорее тем, о чём говорит сердце. Старший сын главы клана Учиха не мог смотреть на то, как, пусть и недолгое время, но страдает его друг, и скорее всего страдает его брат. Пусть о Тобираме Мадара больше слышал от Хаширамы, чем знал того лично, но он отлично понимал, что потеря двух братьев в такой короткий срок для него будет слишком. Нет, он не желал помочь Тобираме. Это было бы лишь одним из побочных действий, которое вызывало возможное спасение Хаширамы из плена. Пусть мозг и сопротивлялся порывам сердца, но всё-таки он проигрывал. И вот уже, Учиха снова надевает слегка тёплую одежду, пригодную скорее для середины осени, нежели для зимы, и идёт в сторону маленького огонька чакры, который его так манил, так согревал и так сильно ждал. Тяжёлая дверь медленно отодвигалась, но Учиха не дожидаясь полного открытия, прошмыгнул в небольшую щель. Быстрыми шагами он преодолел лестница, а за ней и не самый аккуратный коридор с камерами. И вот. Наконец. Перед ним сидел почему-то такой желанный сердцу человек. Тот самый немного задумчивый и добрый взгляд. Те самые каштановые волосы, подстриженные настолько быстро и неаккуратно, что порой казалось что подросток просто провёл кунаем по ним. А так же был этот запах хвои, который словно призрак следовал за Сенджу. Такой приятный и настолько родной. — Хаширама... — Мадара робко посмотрел на Сенджу, который устроившись на футона принял позу лотоса. Почему-то слова не хотели приходить в голову и составлять предложения, а также возникло странное желание. Желание снова обнять старого друга. — Мадара... — пленник встал, подойдя почти к самой решётке,ожидая от Учихи следующих шагов. Он не понимал, что происходит в голове этого человека и поэтому смерил его недоверчивым взглядом, в котором можно было уловить небольшие искорки радости. — Я хочу вытащить тебя отсюда, — на одном дыхание выпалил он, сжимая прутья решётки настолько сильно, что в некоторых местах появились вмятины. На лице его выступил едва видный на бледной коже румянец, а решительный взгляд быстро сменился стыдливым, который Учиха постарался поскорее отвести в сторону. — Ты что? — от удивления Хаширама слегка закашлялся и отступил на пару шагов. — Как ты это собираешься сделать? — Легко, — глаза Учихи снова заблестели. — Но я хочу взять с тебя обещание. Ты никому и никогда не расскажешь об этом месте. Поклянись мне своей жизнью и честью. Если ты сделаешь это, то я помогу тебе. — Мадара, я... — Хаширама слегка закусил губу, начиная раздумья. — Ты ведь понимаешь, что в клане будут вопросы. Они захотят узнать, где я был и куда делись все остальные. — С этим проблем не будет, обещаю. А теперь поклянись мне. Если ты сделаешь это, то я приложу все силы, чтобы спасти тебя, — Учиха снова немного покраснел, но на этот раз не отводил взгляд, решительно смотря словно в душу Хаширамы. — Клянусь тебе своей честью, а так же честью своего клана, — после некого раздумья проговорил пленник.— Ни одна живая душа не узнает об этом. — Хорошо, — Учиха слегка улыбнулся, но почти сразу изменился в лице став серьёзнее. — У меня есть несколько пилюль для восстановления чакры. Масштабные техники использовать не сможешь, но для побега хватит. Их я подкину тебе во время следующего приёма пищи. Ты должен будешь принять одну во время еды, а другую, когда будут её забирать. Ты вырубишь человека, который будет приносить тебе еду. Сейчас тут нет охраны, да и люди сейчас сидят дома, так что ты сможешь покинуть это место очень легко. Для открытия двери, тебе надо будет приложить руку того человека,которого ты вырубишь и провести немного чакры. После того как двери откроется, создай клона, который отнесёт тело к твоей камере, а ты сам прими хенге этого человека. Я отвлеку внимание стражей тем, что слышал что-то в темнице, а ты в этот момент сможешь бежать. И не считает это моей добротой, — Мадара постарался оправдаться, видя то, как Хаширама словно желал чуть — ли не молиться на этого человека. — Считай это чем-то вроде божьей помощи или типа того. — Я даже не знаю что говорить... Мадара, ты невероятен! — Сенджу быстро приблизился к решётке, обнимая своего спасителя. — Ага... — Учиха снова залился краской, смущённо отталкивая Хашираму. — И это... Я скорее всего не смогу тебя провести туда, поэтому если идти отсюда, то для того, чтобы дойти до реки, тебе просто нужно будет идти вперёд. Надеюсь не заблудишься, — он слегка усмехнулся, протягивая руки в решётку. — Теперь давай поднос. А то думаешь, я просто так сюда пришёл? — Хорошо, — Сенджу протянул в дырку поднос, лучезарно улыбаясь и ожидая следующий день.***
Холодный вечер сменила не менее холодная ночь. Небо было безоблачным, а на небе блестел почти полный лунный диск, окружённый яркими звёздами. Хаширама смотрел на небо сквозь крохотную щель между камнями в потолке. Уснуть, как и медитировать не получалось, ведь голову заполнили мысли о завтрашнем дне. Так же он не мог перестать думать о Мадаре, что так неожиданно решил помочь ему. Секунды переходили в минуты, а те становились часами. Сенджу наблюдал как луна менялась местами с солнцем, а небо из почти чёрного становилось чисто-голубым. Дверь слегка скрипнула. Лёгкие и почти неслышные шаги слегка напрягся Хашираму, что тот сразу приготовился к худшему. — Я еду тебе принёс, — детский голос быстро упокоил Сенджу и тот подошёл к решётке. — Спасибо... — робко проговорил пленник рассматривая ребёнка, который ему казался очень знакомым. — Советую тебе поесть получше. Возможно это твоя последняя трапеза. Конечно если ты не скажешь отцу всё, что он хочет. — Ещё раз спасибо за еду, — Сенджу поставил поднос на пол, а сам сел на футон. — Даже если это моя последняя трапеза, то я хочу ей насладиться. — Идиот...–пробурчал себе под Учиха покидая подземелье. — "Вроде это брат Мадары... Так вот значит как он решил мне пронести пилюли..." — думал Сенджу, высматривая небольшие светло-жёлтые шарики. — "Ладно, одну приму сейчас, а вторую часа через три". С рисом подросток разделался очень быстро. Запив водой первую пилюлю, он сел в позу лотоса, дожидаясь следующего приёма пищи. Во время медитации время летело с невероятной скоростью. Вечерело. Солнце уже начинало садиться. Небо затянуло облаками, лишь в некоторых чистых частях неба поблескивали такие крохотные, и такие далёкие звёзды. Услышав в дали звук металла, Хаширама сразу принял вторую пилюлю, почувствовав сильный прилив энергии. На этот раз еду нёс какой-то подросток, с перевязанной ногой и рукой. Отсев подальше в камеру и поставив рядом поднос он притворился спящим. — Эй! — нагло прокричал пришедший. — Тебе тут еда! Ты что там, подвох? Парень недоверчиво посмотрел на Сенджу, что старался лежать так, чтобы никто не понял что он жив. Наверное это был единственный вариант заманить человека внутрь. — Ладно, — в руках звякнули ключи и решётка открылась. — Если ты просто спишь, то будешь жра... — Тс, — Хаширама ловко оказался сзади мальчика. — Не издавай ни звука, иначе помрёшь. Как тебя зовут? — Такаге... — глаза парня были настолько испуганными, что Сенджу было почти жаль его. — Прости, Такаге, но тебе придётся побыть тут, — точным и сильным движением Хаширама ударил по шее того, а после ловя безсознвиельное тело. Сложив несколько печатей, по телу Хаширамы поползли тоненькие веточки, которые становились больше, покрывая того словно корой. Спустя всего пару минут он выглядел в точности как и пришедший к нему Учиха. Создав клона, он взял на руки Такаге и как можно аккуратнее приложил его руку к двери. — Будь с ним аккуратнее, — прошептал на последок своему клану Сенджу, покидая свой плен. — Мадара? — робко проговорил превращённый Хаширама, смотря на своего спасителя, который стоял неподалёку. Тот не ответил, махнув головой влево, лишь губами проговорив: "Беги". Ни минуты не думая Сенджу бросился к одному из выходов, который был абсолютно чист. Мысленно поблагодарив Мадару за это, он запрыгнул на дерево, предпочел передвигаться по "верхним путям". Ветки слегка хрустели от каждого прыжка. Снежинки снова начали свой танец. В дали уже виднелась река и какой-то силуэт. Такой знакомый. Такой дорогой. — Мадара, — чуть ли не крикнул Хаширама, но вовремя спохватился. Приземлившись рядом с ним он наконец снял свою маскировку. — Так, а теперь слушай меня внимательно, — не церемонясь говорил Учиха. — Вверх по реке есть лагерь какого-то клана. Его уничтожили вчера. Я принёс туда два трупа из твоего клана. Ты скажешь что тебя держали там, но выручив удачный момент ты сбежал. Про меня и мой клан ни слова, даже под пытками. Понял? — Да, — твёрдо проговорил Хаширама. — Тогда удачи тебе, — Учиха изчез, оставляя после себя лишь крохотную лужицу, которая почти сразу начала покрываться падающим снегом. Вдруг вдали раздались взрывы, что слегка удивили Сенджу, но тот не оглядывался. Он бежал. Бежал к себе домой.***
Мадара сидел в своей комнате вертя в руке кунай. Праздник как и все предыдущие вышел отвратительным. Отец был в бешенстве после того, как узнал о побеге Сенджу. К счастью никто даже не подозревал старшего сына главы клана. Точнее сказать, что того сразу исключили из списка подозреваемых. Небольшой хлопок сразу напряг Учиху. Он сжал в руке кунай, почти мгновенно поворачиваясь к звуку. На удивление там не было ничего, лишь маленькая деревянная кукла и нэнгадзё. Спустя мгновение кукла исчезла, оставляя лишь аккуратный кусочек картона. — Спасибо, — прочитал Мадара. — Поздравляю тебя с праздником. Окинув нэнгадзё немного хмурым взглядом, он аккуратно положил свою под подушку. — Идиот, — на последок проговорил он, садясь за стол и доставая из ящика кисть и бумагу.