Странное удовольствие.

      Нередко, особенно в ночное время суток, просыпаются странные желания, которые хочется скрыть от посторонних глаз. Их утолить можно разными способами (их достаточное количество), но лучше не рассказывать об этом никому, иначе это может повлечь за собой соответствующие последствия.       Давайте будем честны: у каждого есть свои скелеты в шкафу, которые не стоит выставлять напоказ.       Нагито же не был исключением. Каждый раз, представляя перед глазами своего друга, он чувствовал, как по его телу пускают лёгкий разряд тока, который не особо ожидаем, но приятен до дрожи. От этого можно оказаться как на седьмом небе от счастья, так и на самом дне безнадёжности. Парень знал, что не следует лезть в чужое личное пространство, хотя он этого изредка жаждил, как вампир человеческой крови. Хотел, чтобы всё было внезапным и неизвестным, рискованным и странным.       В его теле будто жило нечто, что могло в самый ответственный момент перевернуть всё с ног на голову, подвергнув риску и самого Нагито, и окружающих его людей. В такие моменты он боялся самого себя, и не потому что парню не хотелось на своей коже испытать неприятности. Ему было страшно от одного: он может создать проблемы для Хаджимэ.       Хаджимэ, резервный ученик в его классе, не особо внешне отличался от других, но в характере его пристуствовало то, что зацепило беловолосого. Скорее всего, именно по этой причине тот и влюбился по уши в Хаджимэ.       Нагито решил снова сказать те слова своему близкому человеку. Подходя к комнате Хинаты, тот понял, что лучше всего прямо в тот момент сделать это, чтобы потом не жалеть о потерянной возможности.       Он, как вежливый человек, постучался в дверь. В эту же секунду послышались шаги чуть уставшего человека, которые были знакомы Нагито, как свои пять пальцев. — Привет, Нагито. Что-то случилось? — Привет. Мы можем поговорить? — Комаэда говорил неуверенно, ведь почему-то боялся навредить близкому. — Конечно. Заходи, — Хината показал жестом, чтобы тот присаживался на его кровать.       Нагито послушно сел и начал собираться с мыслями. — Не помешал? — Нет, всё нормально. Рассказывай давай, — Хаджимэ сел рядом, заглядывая в глаза товарищу. — Не просто же так ты явился ко мне так поздно.       Набрав побольше кислорода в свои лёгкие, Нагито произнёс: — Ты ведь знаешь о моих чувствах к тебе?       Его друг улыбнулся и спокойно ответил: — Знаю. Ты что, хочешь услышать мой ответ?       Комаэда в этот момент немного покраснел и тихо произнёс: — Почему бы и нет?       Хината приобнял своего друга за плечо и с уверенностью сказал: — Сейчас не могу ничего ответить на этот счёт. Так что извини.       Нагито посмотрел на лицо Хаджимэ и, прошептав своё "ничего", приблизился немного к своему товарищу. Хината понял, и приблизился в ответ, накрыв своими губами губы светловолосого друга. Что-то их притянуло ближе в этот момент, мурашки побежали по коже, в голову ударила непонятная эйфория, накрывая половину стыда. Внизу живота начало сильно пульсировать, кровь подступала туда быстрее с каждой секундой.       Лицо Нагито окрасилось в розовые цвета, из глаз показались капли слёз от наслаждения. Он готов был сделать всё ради этого события.       Хаджимэ выглядел спокойнее и сдержаннее. Ему было приятно, но в то же время странно: эти чувства не особо были присущи ему. Его немного бросило в жар, и руки прижимали товарища сильнее. Боялся ли он потерять Комаэду? Возможно. Он сам запутался в себе, поэтому не мог дать себе чёткий ответ на этот вопрос. Что-то заставляло одуматься и прекратить это, чувство сильного стыда буквально кричало о том, что Хината должен был вести себя так, как и среди всех своих знакомых. Страшно было от одной мысли, что кто-то узнает о связи с немного странным человеком, которого иногда считали в край сумасшедшим.       Но волны преданности и принципа жить одним днём послали прочь мысли о стыде.       Они оба чувствовали прилив удовольствия и внизу. Внезапно получилось так, что Хаджимэ оказался сверху. Нагито лежал спиной на кровати, не отпуская партнёра. Губы разомкнулись, глаза открылись. Хината шёпотом спросил: — Ты готов к акту?       Комаэда, смотря на него со слезами возбуждения на глазах, произнёс: — Готов.       Одежда тотчас полетела на пол с громкими звуками. Ушли к чёрту мысли Хаджимэ о призрачной греховности процесса. Это всё шло далеко не от чувства овладеть на короткое время другим человеком, воспользовавшись чужим телом. Телом, которое буквально доверилось ему. Всё шло от приятного чувства некой любви. Необычной, своеобразной. Дыхание ускорилось, сердце стало биться, словно бешеное. Рассудок немного мутнел, перед глазами были только их чувства.       Нагито слегка приподнял ноги. В него вошёл палец товарища. Сначала один, после привыкания второй, а потом и третий. Ему стало после этого легче, стресс понемногу сходил на нет, тело перестало дрожать.       После этого в него вошёл член друга. Поначалу было больно, и от этого текли слёзы, но смазка дала положительный эффект: приятное ощущение пришло к Комаэде. Эйфория набирала обороты, он был будто в параллельной вселенной, пытаясь не сойти с ума от этого события. Руки товарища поглаживали его по голове. Парни отчасти сдерживались в звуках, чтобы никто ни о чём не узнал. Ведь за такое запросто могли высмеять.       Нагито держался за спину партнёра. Возбуждение нарастало. "Болевая точка" задевалась очень много раз, отчего тот быстро кончил. От этого стало немного стыдно, но почти в ту же секунду у Хинаты произошло то же самое. Они прекратили процесс. Хаджимэ лёг рядом с Комаэдой. Парням нужно было время, чтобы отдышаться и немного прийти в себя. Капли пота выступали на их лицах.       Хината по приходу в себя начал ощущать стыд. Удовольствие пока покидало его голову. Он не хотел терять друга, но в то же время ему было неприятно от мысли, что он сделал это, да и ещё со своим товарищем. — Мне уйти? — спросил Нагито.       Хаджимэ сел на кровати спиной к нему, и неспокойно ответил: — Мне надо в душ. Можешь пока что тут остаться.       Он встал и, взяв все свои вещи, ушёл в ванную. Комаэда остался наедине со своими мыслями. В голове будто кто-то громко смеялся, но в то же время плакал навзрыд. "Неужели у всех так проходит первый раз?" — пронеслось в мыслях. Радость и удовольствие ещё продолжались, но кто-то всё-таки мешал этому. Что-то сильно заболело в области затылка, будто сдавливая сзади череп.       Нагито собрал свою одежду с пола и стал приводить себя в порядок. Надев на себя всё, он подошёл к зеркалу. На голове виднелись спутавшиеся волосы, которые будто пережили рок концерт.       Пока он пытался что-то сделать со своей причёской, Хината уже вышел из ванной комнаты. Увидев его силуэт в зеркале, Нагито обернулся. Что-то зазвенело в ушах, в глазах потемнело. Он начал медленно идти к товарищу. — Никому не говори про это, — попросил он, подойдя очень близко.       Хината знал о том, что у друга часто бывают всякие странности, поэтому он протянул руки, на которые и рухнул Комаэда. Гладя его по голове и шее, тот сказал: — Никто об этом не узнает.       Нагито был в сознании. Постепенно боли стали отступать, глаза снова начали нормально видеть. — Спасибо, — ответил блондин и встал. — Я пойду. Спокойной ночи. — Спокойной ночи, — ответил Хаджимэ и лёг спать.       Он уже отпустил весь свой стыд. Честно говоря, ему понравилось. Наконец-то они смогли довериться друг другу и насладиться моментами. Мысли о произошедшем ещё половину ночи преследовали парней.