Ты и правда совершенство.

Братья. А можно ли назвать нас братьями? Фактически можно: мы оба творения Рэйндоттир. Но вот незадача: моя творительница относится ко мне и к десяткам других моих братьев как к мусору, как к неудачным попыткам на пути к совершенству. Совершенство — это мой младший брат, которому было дано имя — Альбедо. Она превозносит его над всеми остальными своими творениями. Я никогда не был кем-то, имеющим значение хоть в чьей-то жизни. Я такой же, как множество других попыток, несовершенный человек. Но он... Величайшее творение Рэйндоттир, вы только посмотрите, любит других людей и имеет счастье быть любимым. Быть кем-то, кто в их глазах не отличается от других людей. Никто не знает твой секрет, Альбедо. Почему ты один заслужил счастье? Почему наши погибшие братья не заслужили? Почему люди любят тебя? Чем этого не заслужил Я? Это нечестно. И вот я стою с тобой лицом к лицу. Путешественник давно ушёл, и ты был здесь совсем один. Ты выглядишь настороженно: стоишь в почти боевой стойке, а рука лежит на рукояти меча, но ты ничего не предпринимаешь и молча смотришь на меня. Ждёшь, что нападу? Возможно, так было бы логично, но я не собираюсь этого делать. Я подошёл к тебе чуть ближе. Ты напрягся, сильнее сжал рукоятку меча. Сейчас, когда я об этом подумал, есть что-то милое в твоём лице, когда в глазах виднеется еле заметный страх. Ты? Боишься меня? Что за чушь, я с тобой никогда и рядом не стоял. И от этой правды в груди становится ещё тяжелее. Я подхожу к тебе почти вплотную и смотрю в глаза. Ты бездействуешь. Сейчас, в твоём облике, я чувствую себя увереннее, чем когда-либо. Мои руки обвиваются вокруг твоей талии, а голова прижимается к плечу, зарываясь в прекрасные золотые волосы. Я слышу твоё тяжелое дыхание, чувствую, как бешено стучит твоё искусственное сердце, а тело слегка подрагивает. Ты взволнован и в недоумении, совсем не двигаешься. — Ты прекрасен. — говорю тебе на ухо, полушёпотом. Ты, кажется, взволновался ещё сильнее. Каждый твой вздох, каждая чёрточка, каждый изгиб твоего тела восхитительны. Ты и правда совершенство. Движимый желанием чувствовать тебя ещё больше, я запускаю руку тебе под плащ и ощупываю рёбра, проводя по ним пальцами, мысленно считая. От этого действия ты будто наконец очнулся. Уперся ладонями мне в грудь и начал сопротивляться. Но уже поздно: если бы мы начали битву раньше, ты мог победить меня, но сейчас, стоя в своём лагере и полностью мной обездвиженный, ты не имел и шанса. Прости, брат, но ты виноват сам. Ты наконец вспомнил о мече. Но я вспомнил гораздо раньше, поэтому ты растерянно ощупываешь пустые ножны, чувствуя, как все сильнее накатывает тревога. Твой вид очарователен, и я не могу сдержать улыбки. Ещё сильнее сжав твои запястья, я делаю несколько шагов вперёд, и ты оказываешься к одному из своих столов вплотную. Взволнован, испуган и растерян от непонимания, почему не можешь дать мне отпор. Я наклоняюсь к тебе и касаюсь твоих губ своими, постепенно углубляя поцелуй и притягивая тебя к себе. Кажется, ты понял, к чему я клоню и начал сопротивляться ещё активнее. Как жаль, что с временно подавленной элементальной силой и чёрными оковами, которые я только что создал на твоих руках, ты мне ничего не сделаешь. Я могу больше не держать твои руки своими, отчего у меня появляется гораздо больше возможностей. Я оборачиваю тебя к себе спиной, заставляя лечь на стол передней частью тела. Ты крайне мил, всё ещё не оставляешь попыток вырваться. Я стягиваю твой низ, оставляя интимные места полностью открытыми. За ними снимаю верх... Ох, из-за этих наручников этого сделать не получится. Я беру нож и просто рву твою одежду. Теперь ты обнажён и мне хочется втрахать твоё драгоценное тело в этот стол ещё сильнее. Достаю из твоего шкафчика склянку с склизкой жидкостью — я уже был здесь, когда крал твои алхимические записи, поэтому знал, что она тебе не навредит. Выливаю немного на два своих пальца и приставляю их к твоему входу, слегка касаясь. Ты дрожишь. Просишь остановиться. Я склоняюсь к тебе и целую шею, оставляю невесомые поцелуи на спине, одновременно с этим вводя пальцы. Я вижу небольшие капли слёз на твоих глазах. Неужели больно? Нет, не может быть, я делаю всё максимально аккуратно и нежно. Ты просто не хочешь, чтобы я входил? Я понимаю, но мы уже зашли слишком далеко. Не спеша двигаю пальцами в тебе и слышу первые стоны, после которых вижу, как ты плотно сжал свои губы и стараешься не издавать звуков. — Альбедо, этого мне хочется в последнюю очередь... Пожалуйста, я хочу слышать тебя. Ты не слушаешься. В таком случае... Я слышу, как ты издаёшь громкий стон, уже не в силах сдерживаться. Кажется, я попал по простате. Ты весь дрожишь и хнычешь, я вижу, что твоё тело желает большего. Вынимаю пальцы и немного смазываю свой член. Приставляю его к твоему входу и чувствую, как ты выгибаешься навстречу. Уже сдался. Постепенно вхожу. От того, как ты меня сжимаешь, я схожу с ума. Войдя полностью, я даю тебе время, чтобы привыкнуть, а после начинаю медленно двигаться. Когда вижу, что ты привык, двигаюсь быстрее и с каждым толчком слышу твой громкий стон. Я люблю тебя, Альбедо. Пусть на твою долю выпало и гораздо больше любви, чем на мою - пустую и бессмысленную, мне хватит только твоей любви, потому что ты - мой смысл. Я хочу всю жизнь слушать твой прекрасный голос, смотреть на твоё милое лицо, целовать твои нежные губы и касаться твоей желанной кожи. Ты совершенен. — Я... Больше не могу... Погрузившись в свои мысли, я совсем не заметил, как параллельно начал двигаться в тебе ещё быстрее, буквально вдалбливая тебя в стол. — Не сдерживайся. Ты кончаешь с громким стоном, а я, толкнувшись ещё пару раз, кончаю следом. Ты растрёпан и пытаешься отдышаться. Выхожу из тебя и беру на руки, перед этим растворяя твои оковы. — Ты устал, отдыхай. Не переживай, я обо всём позабочусь.