«Дорогая Джо Грант…»

      На улице мягкими пушистыми хлопьями падал снег, красиво переливаясь в свете фонарей. Окна и двери дома напротив были украшены рождественскими гирляндами, еловыми лапками с разноцветными стеклянными шарами и венками омелы.       Майк с раздражением задернул шторы, не желая наблюдать праздничную суету. Все куда-то спешат, тащат тяжелые пакеты с подарками и провизией, улыбаются знакомым при встрече и желают счастливого Рождества. Каждый год одно и то же, да только где оно, счастье?       В холостяцкой квартире отставного капитана было темно и немного пыльно, а на приближающийся праздник так и вовсе не имелось ни единого намека — хоть бы маленькую искуственную елку для приличия поставить, но и на это у Йейтса не было никакого желания.       Он вспомнил, как в детстве накануне Рождества писал письма Санта-Клаусу. Просил то заводной паровозик, то деревянных солдатиков, то игрушечный пистолет. Санта всегда выполнял его просьбы — маленький Майк находил под наряженной елкой в точности то, что заказывал. Позже он понял, что подарки туда кладут всего-навсего родители, тайком читающие письма сына. Наверное, тогда он впервые в жизни в чем-то разочаровался.       А что, если попробовать написать сейчас? Вдруг произойдет чудо? Майк с горечью улыбнулся собственной несмешной шутке, но все же выдернул из тетради лист, взял ручку, смахнул лишнее со стола, включил настольную лампу и уселся писать. Рука сама собой начала выводить чернилами закорючки, но вместо послания Санта-Клаусу почему-то получалось следующее:       «Дорогая Джо Грант… Впрочем, тебя теперь следует называть Джо Джонс, ведь ты вышла замуж. Как ты поживаешь? Увенчалась ли успехом ваша экспедиция к верховьям Амазонки? Надеюсь, у тебя все хорошо. Нет, я не надеюсь, я в этом уверен. Профессор Джонс наверняка стал тебе достойным мужем, и ты за ним как за каменной стеной даже посреди джунглей.       Доктор скучает по тебе. Он никогда не говорит об этом вслух, но все же он очень скучает и даже стал реже препираться с Бригадиром. У Доктора появилась новая ассистентка — Сара Джейн Смит. Она славная, но она совсем не похожа на тебя, Джо. Заменить тебя не сможет никто, потому старик и тоскует.       И я тоскую. Знаешь, мне пришлось расстаться с погонами. Наверное, ты ожидала этого меньше всего. Этого не ожидал никто, прежде всего, я сам. Все думают, что мой разум пострадал из-за пагубного гипноза БОССа. Возможно, они правы, но я прекрасно помню момент, когда мир вокруг перестал быть прежним. Это случилось, когда я узнал о твоей помолвке. Ты так радостно улыбалась, была так счастлива и влюблена, что мне ничего не оставалось, как улыбнуться в ответ, поздравить вас и пожать руку твоему жениху.       А потом ты уехала. Я решил, что тоже обязан заниматься чем-то полезным, а не прозябать просто так в печали. Я захотел спасти Землю, ведь это то, что мы всегда делали вместе с Доктором. Но я выбрал неверный путь, поверил не тем людям. Я стал предателем, Джо… Меня следовало бы отдать под трибунал, но Бригадир пожалел меня, решил, что я болен, и позволил тихо уйти в отставку. Я и вправду болен, Джо. Не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь простить меня за то, что я наставил оружие на своих друзей. На твоих друзей. Я хотел как лучше, я хотел, чтобы планета стала чище, чтобы человечество не погибло, не задохнулось в собственных миазмах. Я ошибся. И я сожалею.       Еще я сожалею о том, что вовремя не сказал тебе того, что хотел. Но разве прислушалась бы ты к моим словам? Путь к твоему сердцу был открыт всего одному человеку, хотя он и не совсем человек. Ты никогда не смотрела на меня так, как на него, ни на кого не смотрела, кроме своего профессора. Ведь они чем-то похожи… Наверное, так даже лучше. Я не знаю, куда отправлять это письмо, ты не оставляла адреса. Вдруг ты живешь в палатке под открытым небом и по вечерам поешь у костра песни под гитару вместе с мужем?       Да, хорошо, что ты этого никогда не прочитаешь. Джо Грант, я тебя л»       Дописать фразу Майку не дал резкий дребезжащий звук дверного звонка. Отставной капитан вздрогнул и выронил ручку — он не ждал никаких гостей, только не сегодня! Майк наспех припрятал бумажный листок в самый нижний ящик стола и пошел открывать дверь. Посмотрев в глазок, вместо человеческого лица он увидел миниатюрную пальму, увешанную елочными игрушками. Йейтс с удивлением потянулся к замку и обомлел, услышав до боли знакомый голос:       — Счастливого Рождества, Майк!       — Джо?! — на его лице застыла странная смесь шока, радости и смущения. — Как ты?.. Откуда ты?..       — Майк, помоги мне, — прокряхтела Джо, устав держать пальму в горшке на весу.       — Конечно! — воскликнул Йейтс и подхватил ее ношу. — Это мне? — он смотрел на неожиданный презент как баран на новые ворота, абсолютно ничего не понимая.       — Я хотела подарить ее Бригадиру, чтобы он поставил ее в кабинет, — говорила она, разматывая пушистый шарф и кидая шапку с помпоном на вешалку, — но Джон сказал, что у тебя до сих пор нет рождественской елки. Я решила, что вместо нее вполне сгодится пальма. В Южной Америке часто на Рождество наряжают пальмы, ведь елок там не растет.       Майк наконец вышел из ступора и поставил деревце на пол. Он начал метаться по квартире, как ошпаренный: быстро сгреб в кучу разбросанные по дивану вещи и засунул в шкаф, бегом свалил в мойку всю грязную посуду и поставил кипятиться чай.       — Джо, ты меня прости, я тут развел бардак, — страшно сконфузился он. — Кстати, очень рад тебя видеть!       От растерянности Майк приветственно тряс ее руку не меньше десяти секунд. Джо с недоумением посмотрела на него и сказала:       — Майк, давай обнимемся! Кажется, я не видела тебя сто лет!       Йейтс крепко обнял бывшую коллегу — настоящая, не галлюцинация. После обработки мозгов БОССом можно ожидать всего чего угодно. Загорела там, на своем верховье Амазонки. И духи у нее какие-то новые, диковинные, нездешние, но пахнут вкусно.       — Проходи, Джо, в ногах правды нет! Будем пить чай с имбирным печеньем, — улыбнулся он и пригласил девушку на кухню.       Спустя две выпитые чашки горячего напитка Майк в конце концов решился задать вопрос, интересующий его больше всего.       — Джо, — бывший офицер прочистил горло и приосанился, — ты что же, вернулась в Англию одна? А где твой муж?       — Нет у меня никакого мужа, — тяжело вздохнула Джо.       — Как это? — от неожиданности Майк расплескал немного чая на клеенчатую скатерть. — Куда он подевался?       — Он просто аферист, жулик и проходимец! — девушка не скрывала злости по отношению к бывшему супругу. — Позарился на деньги и связи моего дяди из ООН. И никакой он не ученый — так, актер погорелого театра.       — Да ты что! — сочувственно покачал головой Йейтс, испытав при этом прямо-таки неприличную радость. — А мне этот Джонс казался хорошим парнем.       — Представляешь, забрал все деньги, что выделили ему в качестве гранта на исследования, и был таков! Оставил меня одну в захолустном бразильском городке без гроша в кармане! А денег там было… — Джо от досады шмыгнула носом. — Страшно и вслух называть такие цифры.       — Вот же негодяй! — возмутился Майк и ободряюще похлопал ее по руке. — Ничего, его найдут и непременно припрут к стенке! Все вернут, все украденное до последнего пенса!       — Не надо уже ничего, пусть остается себе с миром, — отмахнулась Джо и вновь тепло улыбнулась собеседнику. — А как твои дела? В штабе сказали, что ты ушел в отставку по болезни, я так огорчилась!       — Да, БОСС мне хорошенько мозги перетряхнул, что скрывать. Но мне уже гораздо лучше.       — Ох, Майк, ты, должно быть, скучаешь по службе?       — В ЮНИТ прекрасно справляются и без меня, — с натянутой улыбкой ответил Майк. — А ты?..       — Да уж, незаменимых нет, — с нотками легкой грусти проговорила Джо. — Я познакомилась с Сарой Джейн. Она замечательная, Доктору повезло найти такую ассистентку.       — Ты виделась с Доктором? Он обрадовался твоему возвращению?       — Виделась, но он, кажется, расстроен тем, что я не захотела вернуться к ним на работу.       На кухне воцарилось недолгое молчание. Йейтс не знал, что сказать, что еще спросить, да и надо ли? Он думал лишь о том, не слишком ли явно любуется Джо, каким-то чудом оказавшейся в его доме накануне Рождества. Она почти не изменилась — все те же смешные, торчащие в разные стороны светлые волосы, милая улыбка до ушей и лучистые серо-зеленые глаза. Но все же в ней было что-то новое, едва уловимое, будто долго болтающийся по бушующим волнам челнок наконец-то прибило к берегу.       — А пойдем на каток? — восторженно предложила Джо.       …На ледовом катке у Музея естествознания играла веселая праздничная музыка. Рождественская елка, сияющая разноцветными огнями, стрелой устремлялась в небо. Возле катка стоял ларек с горячими напитками и выпечкой, куда толкалась очередь не меньшая, чем в пункт проката коньков.       Майк сделал пару крутых виражей — он больше любил лыжи, но и хоккей уважал, а значит, должен был уметь твердо стоять на коньках. Джо каталась чуть хуже, и ему часто приходилось ее страховать, чтобы урожденная мисс Грант не разбила себе коленку или, чего еще хуже, не расквасила нос об лед. Однако Джо быстро вошла во вкус и уже пробовала повторять технические элементы за более мастеровитыми товарищами по катку. Попытка сделать «пистолетик» закончилась тем, что оба со смехом завалились на спину.       С неба по-прежнему падали крупные снежинки. Майк не хотел вставать — настолько он был счастлив наблюдать этот чарующий танец замерзших кристалликов воды. Джо принялась тормошить его:       — Майк! Майк, ты не ушибся?       — Нет, — смущенно улыбнулся он и сел на льду. — Я сегодня впервые не пожалел, что больше не служу в ЮНИТ.       — Я тоже, Майк, — лучезарно улыбнулась в ответ Джо. — А еще я очень рада, что не осталась в Южной Америке. Мне кажется, дома я буду гораздо счастливее.       Скажи она такое еще полгода назад, Майк бы решил, что настоящую Джо Грант подменил какой-то клон или дроид. Возможно ли, чтобы бывшая ассистентка Доктора вдруг потеряла интерес к приключениям, опасностям и кочевой жизни? Но теперь, глядя в ее глаза, Майк не испытывал никаких сомнений: неугомонная девчонка превратилась в не по годам мудрую женщину.       — Мне кажется, мы оба будем гораздо счастливее, — добавил Йейтс и радостно рассмеялся вместе с ней.       А праздничные огни продолжали мерцать, погружая людей в рождественскую сказку.