Понимает ли он?

Дин целует Кастиэля так отчаянно, слишком резко, даже остервенело. Но в его движениях ангел читает страх, облегчение, злость. И может, любовь? Но что Кас может знать о любви? Что она приносит боль? Да, это он знает. Что она может приносить наслаждение? Об этом он догадывался. Наслаждение он получал в постели Дина, будучи под ним, или подминая под себя самого Дина. Но сейчас Винчестер вжимает его в стену и всем телом, всеми действиями говорит о том, что сегодня ангел подчинится, не заберёт инициативу и послушно примет то, что даст ему Дин. Охотник кусает губы Каса, зализывает небольшие ранки. Его глаза зажмурены. Но не от удовольствия от поцелуев, а от сдерживаемой боли. Сегодня они с Сэмом чудом успели спасти ангела. Кастиэль падает. С каждым днем его небесных сил становится все меньше. Но гордый ангел до самого последнего момента не хотел признаваться им в этом. И все свое горькое положение он окончательно понял, когда попал в ловушку пятерых демонов. И с еле сдерживаемым ужасом отшатнулся, когда его сил не хватило, чтобы изгнать демонов из их оболочек. Винчестеры ворвались в обветшалый дом как ураганы. Ослабевший ангел даже помочь не успел, как демоны оказались все перебиты. А сам Кастиэль в следующее мгновение оказался в крепких объятиях Дина. От Винчестера пахло кровью, потом. А страх и злость, исходящие от него, охватывали все существо Каса. Но он вцепился в плечи Дина и позволил себе расслабиться в этих отчаянных объятиях. Потому что не виделся с охотником почти месяц. Дин не мог дозваться до своего ангела 29 дней. И сейчас, оказавшись в очередном мотельном номере, Дин не может оторваться от столь желанного тела. Кастиэль постанывает в поцелуй, сжимает в руках рубашку Дина так сильно, что ткань чуть ли не расходится. Но Винчестеру на это плевать. Он целует ангела в подбородок, проводит языком по чужой шее и тут же целует. Стягивает с подрагивающих плеч плащ и бросает его в сторону. Он так скучал по своему ангелу, так переживал. А этот божественный сукин сын даже на молитвы не отвечал. Новая волна боли и страха накрывает охотника. — Ты хоть понимаешь, что было бы, если б мы с Сэмом не успели? Его голос дрожит, руки трясутся, когда он расстегивает рубашку Каса. Кастиэль поджимает покрасневшие губы. Он чувствует вину перед своим охотником, ему стыдно. Он ведь заставил Дина так волноваться о нем. И ведь Кас слышал его молитвы, все. Слышал его отчаяние в голосе, просьбу хоть как-то ответить. Но игнорировал. Полагался на себя и свои силы. Старался доказать всем, что он не нуждается в помощи. Даже в помощи своей семьи. — Кас, дурья ты башка, о чем ты думал? Вопрос не требует ответа, это Кастиэль уже понял. Рубашка вместе с пиджаком падает к его ногам. Обнажившуюся кожу Дин тут же покрывает поцелуями, а местами укусами. — Ты хоть думал обо мне? Я бы без тебя… Я… Дин не умеет говорить о чувствах. Слова не передают все те эмоции, что пробуждает в нем Кас. Дин показывает, как он любит ангела, как он боится за него. И как Кас ему дорог. Но понимает ли ангел все невербальные знаки своего человека? Он понимает это только в постели, когда Дин не сдерживается. Кастиэль поставляется под горячие губы и руки Дина, постанывает, когда зубы смыкаются на тонкой коже ключицы. И шепчет только имя охотника. И Винчестеру больше не надо. В голосе ангела он слышит все то, что ему было нужно. Признание своей вины, раскаяние, просьбу принять его таким, какой он есть. И Дин принимает его. Потому что это Кас. И этого достаточно. Ангел падает спиной на прохладное покрывало и утягивает за собой Дина. Тот расправляется с ремнем на брюках Каса, а сам про свою одежду вовсе забыл, так и оставшись в полурастегнутой рубашке. Кастиэль выгибается, скользит ладонями по покрывалу. Просит всем телом. Когда ремень откинут в сторону, а ширинка расстегнута, Кастиэль притягивает Дина к себе для нового, но такого же жадного поцелуя. Он до конца расстегивает пуговицы на клетчатой рубашке и снимает её с напряжённого тела. Руки обводят плечи, предплечья, и вновь выше, чтобы остановиться на лопатках и чуть царапнуть влажную от пота кожу. Дин целует его шею, которая уже начинает пестреть от его меток, но Винчестеру мало. Хоть ангельских сил у Каса и меньше, но этого вполне хватает, чтобы небольшие гематомы сходили с его тела за несколько часов. Дин цепляет край чёрных брюк и тянет их вниз. Кастиэль приподнимает бедра, помогая, и довольно стонет, когда столь ненужная сейчас одежда оказывается на полу. Но Дин, сам оставшись в полуприспущенных джинсах, медлит, и не спешит снимать с ангела нижнее белье, уже мокрое от выступившей смазки. — Дин? — Кас хмурится, чуть наклоняет голову. В голове мелькает мысль, что он вновь что-то сделал не так. — Я сейчас. Надо хоть руки вымыть с дороги… — Дин, мне безразлично какой ты. Я могу очистить нас обоих. — И потратишь ещё своей благодати. Оставь её на себя. Я скоро вернусь. Дин целует внутреннюю сторону бедра Каса и уходит в ванную. Он знает, что потраченная благодать на чистку тела мало как повлияет на самочувствие Каса. Просто Дину надо немного остыть. Его тело горит от возбуждения, от чувств. Все его нутро рвётся обратно в комнату, где лежит его ангел, такой же распаленный желанием, как и охотник. Дин тщательно моет руки несколько раз, умывает лицо, будто пытается смыть с него краску. Но вскоре плюёт на это дело и, полностью раздевшись, встаёт под душ. Несколько минут у него уходит на то, чтобы вымыться. Наскоро он проходится полотенцем по телу и, даже ничем не прикрывшись, выходит из ванной. Кастиэль лежит на кровати в той же позе, которой охотник его оставил. Разве что Дин замечает, что Кас все же применил свои ангельские силы и теперь благоухает как полевой цветочек. Дин улыбается своим мыслям и садится на кровать, чтобы вновь наклониться и поцеловать своего ангела. — Тебя долго не было, — жалуется Кас, когда Дин немного отстраняется. — Тебя не было дольше, — строго говорит Дин, но в его голосе нет ни доли обвинения, лишь тоска. — Я больше не буду. Дин поджимает губы. Кас такой наивный, такой простой в этом человеческом дерьме. Дин понимает, нет, он знает, что такое повторится. Кас не сможет усидеть на попе ровно и опять куда-нибудь влезет. У них в жизни постоянно какая-нибудь хрень да случается. Но сейчас он хочет поверить Касу. Поверить, что Кас останется рядом, что бы не случилось. Дин вновь целует ангела. В руке у него зажато два пакетика — презерватив и смазка. Он кладёт их на кровать, а сам садится между раздвинутых ног Каса. Белье Кастиэль очищать не стал. Оно все ещё влажное, а член, до этого обмякший, вновь твердеет под ладонью Дина. Винчестер приспускает трусы Каса, слышит протяжный стон. Твёрдый член теперь прижимается к животу ангела, пачкая кожу предъякулятом. Нижнее белье вскоре оказывается там, где лежит и остальная одежда — на полу. Дин целует подрагивающий живот, ведёт языком вниз. Дует на влажную кожу и чувствительную головку. Кас стонет громко, когда охотник прикасается губами к члену, целует мокро, смешивая слюну со смазкой. Впускает в рот только головку, нажимает языком на щелку, а после щёлкает кончиком по ней. Этих незамысловатых движений хватает, чтобы Кастиэль потерял голову. Он всегда был слишком чувствительным на ласки. Дин разрывает пакетик со смазкой, тщательно смачивает пальцы. Подушечками проходится по промежности ангела. Кастиэль сам берет подушку и Дин помогает подложить её под бедра Каса. Дин не спешит, даёт ангелу привыкнуть. Смазывает сфинктер, чуть нажимает и вновь отстраняется. Кас скулит тихо, губы кусает. И распахивает глаза, когда Дин вводит в него первый палец, а вторым уже возле входа кружит. Растягивает медленно, аккуратно. И все выжимает из пакетика последние капли лубриканта. Второй палец входит ощутимо, но не больно. Кас сильнее раздвигает ноги, раскрывается и поддаётся. Вскрикивает, когда Дин касается простаты. А Винчестер, кажется, и вовсе забыл про собственное возбуждение. Его член истекает смазкой, трется о чужое бедро. Но все внимание Винчестера сосредоточено на ангеле, который в нетерпении самостоятельно насаживается на подготавливающие его пальцы. Третий палец растягивает сильнее. Дин погружает их в горячее тело глубже, распределяет изнутри смазку и стимулирует простату. И Кас почти воет. Он комкает в руках сбитое покрывало, кусает губы и выстанывает имя Винчестера. Последний раз двинув пальцами, Дин вынимает их и, взяв упаковку презерватива, разрывает её. Раскатывает резинку по члену и стонет, когда руки касаются горячей плоти. Кас следит за действиями Дина и предвкушающе проводит языком по губам. Охотник плавно входит в подготовленное тело, целует Кастиэля в шею, ключицу. Слизывает капли пота и прижимается к раскрытым губам, ловя стоны и вскрики. С каждым толчком он входит глубже, но двигается аккуратно, позволяя ангелу привыкнуть к ощущению. Кас наслаждается этой близостью. Он чувствует Дина, понимает все то, что Дин не сказал, но показывает. Кастиэль поддаётся бёдрами навстречу, прося больше. И Дин даёт это «больше». Старая мотельная кровать скрипит под ними, комната наполнена влажными шлепками кожи о кожу, протяжными стонами ангела и шумным дыханием человека. Кастиэль притягивает Дина все ближе и ближе. И вскоре между их телами не остаётся никакого пространства. Но Винчестер и не против. Его толчки медленные, но глубокие, размеренные. Кас чувствует, как Дин распирает его изнутри, заполняя до предела. И ангел наслаждается этим. Его член зажат между их животами. Но Касу это не мешает. Этого вполне хватает, чтобы не чувствовать боль. Он пальцами впивается в мокрые плечи Дина, царапает кожу, оставляя красные полосы. А охотник целует своего ангела в колючую щеку, подбородок и уголок рта. Кас сильнее выгибается стонет громче, когда чувствует, что вот-вот кончит. Он втягивает Дина в мокрый поцелуй и глушит в нем вскрик, когда оргазм накрывает его. Ангела сотрясает дрожь. Свет в номере мигает, лампочки, кажется, не выдержат и лопнут. Но этого не происходит, чему Дин, глубоко в сознании, рад. Винчестер отрывается от припухших губ Кастиэля и наслаждается им. Ему нравится наблюдать, как Кас закатывает глаза, как кусает губы и стонет сквозь зубы. Нравится чувствовать на плечах его крепкие руки, что впиваются в его кожу. Кастиэль сжимает Дина внутри себя так сильно, что охотнику тяжело двигаться, но он не останавливается. Его движения становятся рваными, хаотичными. С его губ срываются стоны вперемешку с порыкиванием. Ему осталось совсем немного, чтобы достичь самого пика. И Кас помогает ему, даже сквозь пелену накрывшего оргазма. Он целует влажную шею охотника, скользит по телу, задевая все чувствительные места. И сжимает его в себе. И Дин, наконец, кончает. Утыкается в изгиб шеи своего ангела, продолжая двигаться глубоко в нем. Кас перебирает его волосы, помогает справиться с накатившими ощущениями. И Дин ему так чертовски благодарен. Он целует Каса в ключицу, приподнимается и аккуратно выходит из податливого тела. Кас тихо стонет, ощущая в себе непривычную пустоту. Дин снимает с ещё твёрдого члена использованный презерватив и кидает его куда-то за пределы кровати — позже уберёт. Кас на это никак не реагирует. Лишь жмется к охотнику, обнимает его. И Дину хочется остаться в этом мгновении. Когда голова пуста, погони нет. И его ангел у него под боком. Но за дверью номера находится реальный мир, полный демонов, озлобленных ангелов и прочей нечисти. И Винчестер так устал от этого. Поэтому крепче прижимает к себе Кастиэля и наслаждается каждым мгновением, проведённым в этом номере.