«Не смей подохнуть на поле боя, тэнгу Кудзё! Ты должна мне поединок!
— Величайший Аратаки»
«Я никогда не забуду, что ты забрала мой глаз бога! Пока я жив, я буду преследовать тебя!
— Сильнейший и первый Аратаки»
В конце каждой записки рядом с именем красовалась кривоватая размашистая роспись. В числе собранных объявлений было ещё несколько от других людей:«Кудзё Сара! Не знаю, кто этот загадочный они́йский джентльмен, но он изрядно досаждает нам своими визитами. Просьба вам, как ближайшей к сёгунату, рассмотреть его дело.
— с почтением, Канцелярия Комиссии Тэнрё»
«Почтенный генерал! Прошу вас обратить внимание на мою просьбу. Некая ханамидзакская банда Аратаки под предводительством Куки Синобу постоянно наводит беспорядки на улицах острова Рито. Боюсь, как бы они не добрались и до столицы. А ещё у этой Куки есть огромный и рогатый демон-помощник, который воистину вселяет ужас. Он именует себя «королём». Пожалуйста, примите меры по устранению их деятельности.
— сотник инадзумской стражи Кагуо»
Обычно бесстрастное и малоэмоциональное лицо Сары исказила злость. Самурай, пришедший с доносом, поспешил откланяться и ретироваться, чтобы не попасть под горячую руку. В ярости сжав клочки бумаги, Кудзё пожалела, что её глаз бога не пиро — иначе она бы сожгла все эти бесчисленные записки и самого Аратаки впридачу. Идиотский алый óни! Неужели он ещё не откинул рога где-нибудь в Татарасуне по своей дурости? Генерал прибавила шаг и решительно направилась в сёгунат. Она не просто уделит внимание этой просьбе, она займётся этим сегодня же, потому что с неё хватит. Ей это надоело. Выходки Аратаки и публичные унижения её генеральской и просто чести доконали окончательно. Сара пробовала более лояльные методы. Например, она отвечала (поначалу даже учтиво!) на письма смутьяна и даже пообещала не умирать на войне, чтобы прийти и сразиться с ним. Во время действия указа Сакоку об охоте на глаза бога она лишила Аратаки его стихийных сил, однако демона это только раззадорило. Как можно быть таким безмозглым и упёртым, Кудзё не понимала. На него не подействовало даже профилактическое заточение в тюрьме за нарушение спокойствия: бесшабашный онийский воин только и твердил, что есть тюремную еду не любит и требовал привести к нему генерала комиссии Тэнрё. А почему сразу не самого сёгуна Райден? Чего мелочиться-то? От досады Сара пнула камень, и он врезался в чью-то телегу. Удивлённый повозчик принялся извиняться и клясться в своей невиновности в неугодном для генерала «расположении каменных изваяний на дороге». — Отставить болтовню, — шикнула тэнгу и, чтобы не выдать своих эмоций, поспешила уйти. Про себя Кудзё ещё сотню раз прокляла «идиотского алого óни», который своими записочками не только прилюдно выставляет её идиоткой, но и заставляет терять хладнокровие. Вывести генерала на эмоции крайне нелегко, но Аратаки прямо-таки талантище. По возвращении в штаб Сара отдала указ нескольким десяткам ронинов отправить патрули по острову и найти нарушителя её личного и общественного спокойствия. После этого злость поутихла, появились новые дела, и Сара предалась ими с головой, ведь что может быть интересней, чем разбирать прошения о новой телеге взамен сломанной?***
Счастью дочери клана Кудзё не было предела, когда она узнала, что самоназванный главарь ханамидзакской банды коротает ночи в инадзумской тюрьме. Сара чуть было не поддалась внезапному порыву пойти и самолично проверить надёжность заключения Аратаки, но желание пропало при мысли о том, что ей придётся увидеть самодовольное лицо демона — он же добился желаемой встречи с ней. Так проблема сама исчерпала себя, и теперь Сара могла сосредоточиться на чем-нибудь другом. Например, на тренировках — вдруг придётся с кем-нибудь сражаться. Или ей стоит уделить внимание организации дополнительных пунктов охраны ото всякой нечисти. Мало ли в Инадзуме назойливых преступников. Спокойствие длилось ровно три дня и пять часов. Ранним утром, когда первая зарница едва показалась из-за горизонта, в кабинет Сары, в котором она работала и жила, неуверенно постучали. Генерал прилегла отдохнуть на пару часов после длительной ночной работы, но выспаться ей не дали. Сквозь чуткий сон она услышала стук и подскочила на постели. Пришлось быстро набросить на себя верхние одежды и открыть. У двери стояла одна из её ближних помощниц — секретарь Митсуко. Миловидная девушка выглядела напуганной и взлохмаченной, поэтому без лишних слов Кудзё впустила её в свой кабинет и заперла дверь. — Это всё Итто! Он выкрал печатный станок, чтобы мы «больше не могли писать свои бесчестные указы о всякой чепухе»… Я застала его в канцелярии ночью, когда он выбирался из окна, а потом… потом у него загорелись красным глаза и рога, а я так испугалась, что не смогла ничего сделать и побежала к вам… Простите, моя госпожа! — Митсуко не сдержала слёз и спрятала лицо в ладонях, чуть дрожа. Некоторые считают, что у Кудзё Сары нет сердца. Но это не так. То, что душа воительницы предана сёгуну ещё не значит, что внутри у неё чёрствость и пустота. Она не пустотелый механизм, она — живая, чувствующая, хоть и не является человеком. Кудзё умеет подавлять эмоции (за редким исключением), но не перестаёт их испытывать, потому и сочувствие ей не чуждо. Генерал медленно приблизилась к своей помощнице и обняла, успокаивающе поглаживая по спине. Внутри у неё клокотала ярость, но не на Митсуко, а на него. Каким образом он сбежал из тюрьмы и умудрился натворить такое, да ещё и в канцелярии самой Трикомиссии?! Есть ли вообще извилины в этой рогатой башке, или только слабоумие и отвага? — Успокойся. Он сделал это из-за меня, — скрипнув зубами, процедила Сара. — Ты не виновата, Митсуко, и правильно сделала, что сразу оповестила меня. Я разберусь. Помощница, всхлипнув, кивнула. Для неё странно было ощущать объятия начальницы, но, если честно, это было трогательно. Если уж Кудзё Сара сказала, что всё уладит, значит так и будет — её слово ценно. В тот же час воительница принялась собираться в дорогу. Аратаки очевидно провоцировал её на открытое столкновение, и если такова была цена покоя её подопечных, Сара была готова устроить эту «встречу». Именно этим тэнгу и собиралась заняться — Ханамидзака давно ждала её вмешательства. Лучшая и самая острая катана сверкнула в руке Сары. Обычно она предпочитала лук, но в случае с этим противником нужен был особый подход. Помимо катаны — крепкие наручи, лёгкая, но удобная накидка и обязательный талисман — маска тэнгу. Неспеша генерал прошлась по улицам торгового района. Лавки ещё были закрыты, а дороги пустовали, ведь даже самые ранние пташки ещё спали. Спуск в Ханамидзаку — самый нижний район Инадзумы — вызвал лёгкий трепет и предвкушение скорой битвы. Она соскучилась по хорошему бою и, если честно, немного тосковала по постоянным походам и стычкам: прежде всего она воин Воронье крыло, и только потом серый кардинал бумажной канцелярии. Кудзё скрылась в тени одной из построек. Несмотря на то, что ей было не скрыться от демонического чутья Итто, она не собиралась показываться ему на глаза раньше времени. — О, неужели я дождался? Хватит прятаться в тени! Выйди и сразись со мной, тэнгу! Ты ведь хочешь вернуть свою вещицу, а я хочу вернуть свою. Сара закатила глаза и покрепче сжала в руке эфес катаны. В Аратаки её раздражало всё, начиная голосом и заканчивая напыщенными формулировками. Она ещё даже не увидела его самого, но уже мысленно обезглавила. Глубокий вдох — Кудзё попыталась овладеть собой. Сражаться сейчас, посреди города, ей не позволяет честь, хотя прикончить воришку в назидание остальным было заманчивой идеей. — Ты идиот, Итто, если думаешь, что я стану драться с тобой прилюдно, перебудив всю столицу. Многовато чести для такой мелкой сошки, — сквозь сжатые зубы произнесла Кудзё и вышла из тени. — Сразимся за городскими стенами, если, конечно, ты сумеешь догнать меня. — Великий муж Аратаки ждал твоего возвращения всю войну! Разве могу теперь я упустить тебя, мой заклятый противник? Берегись! Óни рассмеялся. Самодовольно ухмыляясь, он оскалился, сверкнул клыками и показательно поиграл мышцами перед ней. Сара не произнесла более ни слова и, взмахнув вороньим крылом, перемахнула через городскую стену. Демон хохотнул и рванул следом. Погоня была недолгой, потому что демоны передвигались быстро и легко чуяли друг друга. Как только столичные огни перестали виднеться вдали, дуэлянты остановились. Секундная заминка, и они сошлись: о́ни и тэнгу, алый воин и воронье крыло, хаос и порядок. Сверкнула молния — удар электро стихии Сары. Лязгнул металл, посыпались искры, задрожала земля. — Бесчестие! У меня нет глаза бога, а у тебя есть! — Аратаки, вопреки всему своему воинственному виду, говорил словно обиженный ребёнок. — А ещё у меня есть мозги, в отличие от тебя, — фыркнула Сара и легко увернулась от мощного удара тяжёлым мечом. Время для сражающихся демонов шло иначе, нежели для людей. Солнце уже поднялось над их головами, а они всё продолжали и продолжали, будто не знали усталости. Она ещё даст о себе знать, но не в пылу битвы, а позже. Сейчас они оба слишком охвачены азартом и яростью. Лезвие меча Аратаки вновь сверкнуло совсем рядом с Кудзё, и тяжёлый ятаган вошел в землю рядом с тем местом, где она только что стояла. Взмах — и разряд электро отбросил излишне самоуверенного óни. Рогатый приземлился на руки, приподнялся и приник к земле. Словно ощетинившийся зверь, он скалил клыки и искал взглядом место для удара. Шипастый ошейник и взъерошенная грива белых волос добавляли ему куража. Глаза и татуировки воина горели, и было что-то пугающе дикое в мерцании кроваво-красных полос и зрачков. Итто был обезоружен, но не побеждён. В глазах демона горел азарт, он был опьянён схваткой и не остановился бы ни перед чем. Похоже, их ждала дуэль насмерть, в которой либо Итто получит своё возмездие и глаз бога, либо Сара навсегда избавит комиссию Ясиро от беспокойств. Воительница знала, что Аратаки — дикарь, но всё равно не ожидала, что демон сразу же кинется на неё в рукопашную. Молниеносным прыжком óни приблизился, а после перед глазами Кудзё потемнело. Неожиданная и сильная боль пронзила левую ногу: острые когти впились в щиколотку генерала, и она пошатнулась. Этой секундной заминки было достаточно для того, чтобы Итто зашёл ей за спину и вернул себе своё оружие. Что ж, за время её отсутствия он и правда стал сильнее. Видать регулярная трёпка от инадзумских тюремщиков сделала своё дело. — Не так уж я и плох, а, Кудзё? — óни так и светился гордостью, а Сара покраснела от злости в цвет своей маски тэнгу. Итто вновь метнулся в её сторону. Боль притупила чуткость реакций Сары, и ей теперь пришлось больше защищаться и отступать, нежели нападать в ответ. Надо отдать должное этому придурку — он знал, куда бить. Шквал ударов был таким напористым, что даже демоническая выносливость Сары стала подходить к концу. В пылу схватки дуэлянты не заметили, как приблизились к крутому склону. Кудзё пятилась и пятилась назад, не оглядываясь, пытаясь устоять под очередным градом метких и энергичных ударов, а обрыв всё приближался. Наконец, Кудзё это надоело, и она решила, что пришло время переломить ситуацию. Генерал опустила на лицо свой талисман — красную маску тэнгу — и это придало ей воинственности. Сила демонической крови закипела в жилах, заставляя тело забыть о боли и усталости. На помощь девушке пришла стихия Электро: мысленно воззвав к сёгуну Райден, Сара сосредоточила всю свою электрическую силу на острие катаны. Взмах — и лезвие устремилось прямиком в сердце онийского воина. В глазах Аратаки на мгновение промелькнул страх, а яркая вспышка молнии ослепила его бдительность, но он всё-таки успел резко присесть и отшатнуться в сторону. Лезвие не нашло своей цели и прошлось сперва по скуле, а после — по руке. Запах собственной крови привёл демона в чувство. Он тоже недооценил своего противника. — Не так уж я и плоха, да, Аратаки? — передразнила Кудзё и замерла в боевой стойке, крепко держа катану обеими руками. — Бесподобна, — óни облизнулся и ощутил металлический кровавый привкус на языке. — Но я ещё не проиграл. Итто отбросил тяжёлый меч в сторону и вытащил короткий ножик откуда-то из потайного кармана своей портупеи. Сара внимательно наблюдала, гадая, что же он задумал. Рогатый зажал тонкое лезвие в зубах и присел, чтобы сделать рывок в сторону соперницы, но Кудзё уже усвоила этот урок. Больше такой финт с ней не пройдет. Генерал раскрыла крылья, чтобы сманеврировать в сторону, а в следующую секунду поняла, что снова попалась. Уловка Итто была до безумия проста, он буквально показал ей свои намерения, но Сара решила, что его ход не может быть таким очевидным. Нож Аратаки свистнул в полёте и впился в чёрнопёрое крыло. Больше ей было не уклониться. Земля ушла у Кудзё из-под ног в переносном и прямом смысле. Она была так обескуражена собственной глупостью, что попятилась назад и сорвалась с обрыва. Крылья не смогли теперь её спасти. Впрочем, ей и не хотелось спасения. Какой ужас, какой стыд! Пережить гражданскую войну и погибнуть от примитивной уловки онийского недоумка, который даже собственную подпись ровно ставить не умеет! Время вокруг будто замерло. Сара слышала своё дыхание и ощущала, как воздух бьёт в спину. Безвольные крылья и руки болтались вдоль туловища, оружие выпало, маска слетела с её головы. Горький, досадный привкус поражения накрыл с головой. Всё, что она увидела напоследок — это светлеющее небо, а после глаза сами собой закрылись. Она отсчитывала секунды до своего падения и уже приготовилась к новой боли. Злость и досада сменились пустотой внутри. Смогла ли она сделать всё, чтобы помочь Райдэн достичь вечности? Была ли она достаточно усердна и верна своему делу? Вероятнее всего, да. Ощущала ли она настоящее счастье в жизни? Лишь единожды. Кинолента воспоминаний промчалась перед глазами, из которых светлых и радостных оказалось так мало… Мало… Она так мало успела сделать в жизни. Жаль. Боли не было. Было странное ощущение тепла. Живого, хоть и нечеловеческого тепла. Сара открыла глаза. Голова закружилась, и всё изнеможение разом навалилось на неё, но она различила над собой светлый силуэт и два ярких светящихся огня. — Ну уж нет, тэнгу Кудзё! Я не дам тебе помереть раньше, чем мы закончим дуэль, — демон держал её слабеющее тело в руках. — Ну же, скажи мне какую-нибудь гадость, иначе я решу, что я победил. Генерал не ответила. Её глаза были стеклянными, потому что она вложила слишком много стихий и сил в последний удар. Сразу о себе дали знать и старые травмы, заработанные на войне, и теперь девушке необходима была передышка. — Ну хоть что-нибудь скажи! — Итто потряс её и в растерянности уставился на безэмоциональное лицо; отчаявшись, он позвал соперницу по имени: — Сара… Вообще-то Кудзё не погибла бы от такого падения, напротив, пришла бы в чувство, отделавшись легким сотрясением и ушибами. Просто девушку накрыло разочарование в себе, своей жизни и своих поступках. Вмиг всё потускнело и потеряло свою цену. Она посвятила всю себя служению вечности, но вдруг осознала, что ей никогда не увидеть наступления этой самой эвтюмии. Она — приёмная дочь клана Кудзё, но она никогда не чувствовала себя среди клана своей. Она не человек, а демон тэнгу. Она верит в своего сёгуна, но больше не верит в себя. Она проиграла, а значит оказалась слабее идиотского алого óни не только силой, но и умом. — Оставь меня, Аратаки, — подала, наконец, голос Сара. — Что тебе ещё нужно? Ты уже выиграл свой глаз бога, а я проиграла свою честь. Уходи. — Каким бы засранцем ты меня ни считала, я не бросаю раненых в беде. Воин поднялся, подобрал её маску и оружие, вновь поднял и покрепче прижал девушку к себе, а после двинул обратно в сторону города. — Ты хороший соперник, и я надеюсь, что мы ещё скрестим мечи, но в следующий раз я буду сильнее, ведь у меня снова будет глаз бога! На самом деле, я удивлён, что ты поддалась. Это была такая простая уловка. — Да я и сама знаю, — фыркнула в ответ Сара и демонстративно отвернула голову в сторону. Игнорировать существование óни, будучи у него на руках, было трудновато, но Сара всем своим видом показывала неприязнь и недовольство. Это было слишком унизительно, но хватка была такой крепкой, а нога и крыло так ныли, что слезать она не решилась. Хоть какая-то польза от этого чудика. — Ничего страшного, даже самые сильные воины, такие, как я, иногда ошибаются. Однажды я поспорил с госпожой Яэ, что я съем больше тарелок рамэна с тофу, чем она. Их было так много, что я чуть не отдал концы… но зато выиграл пари! — Мне не нужны твои утешения, Итто, — Кудзё посмотрела на своего непрошеного спасителя снизу и заметила запёкшуюся кровь от удара её катаны. — Демоны не переносят бобовые, идиот. — Да знаю, знаю, но спор был слишком серьёзный. Госпожа Гудзи обещала мне показать свою форму кицунэ. Сара невольно скользнула взглядом по крепкому телу воина, держащего её. Нельзя не признать, что он держал себя в хорошей форме. Интересно, как он тренируется? Хотя нет, какая чушь. Её это не может интересовать. — И что, показала? — снисходительно спросила тэнгу. — Представляешь, она меня обманула! Но я надеюсь, что однажды она исполнит мою просьбу и разрешит почесать себя за ушком, как Горо. Тэнгу ощутила какое-то странное щекочущее чувство, а после засмеялась. Грозная, непоколебимая Кудзё Сара засмеялась, и тут даже безмятежный Итто напрягся. Что он такого сказал? — Горо… чесать за ушком, ха-ха-ха-ха, уморительно! Он генерал армии сопротивления, а его чешут за ушком… Аратаки, ты невероятный, — хихикнув ещё раз, Кудзё даже как-то расслабилась в его руках. Ей было так легко, будто ничего вокруг не существовало. Только она, тепло близости другого демона и что-то ещё, чему ни названия, ни формы Сара дать не могла. Ей не хотелось думать. Переутомление отняло не только физические, но и мыслительные силы. Она просто позволила себе расслабиться — впервые за всю молодость — и отдалась моменту. Она позволила овладеть её разумом. — Э? Спасибо? — в полном недоумении ответил они. — Ты умеешь смеяться? Вот дела. — Я имела в виду, что ты невероятный идиот. Разве можно так неуважительно обращаться к такому высокопоставленному лицу, как Горо? — генерал нахмурилась. — Хотя каких манер можно от тебя ждать, если ты светишь голым пупком на всю улицу. — А я уж испугался, что ты совсем сломалась и решила меня похвалить. Хах, и с каких это пор тебя беспокоит мой внешний вид? Между прочим, так кожа лучше дышит, да и мышцы лучше работают, когда их ничего не стесняет. А тебе стоило бы заменить свои кружевные панталоны на что-нибудь поудобнее. На лице Сары сперва отразилось непонимание, затем смущение и, наконец, возмущение: — Ч-что ты себе позволяешь! Да как ты смеешь мне такое говорить! — девушка замахнулась для пощёчины, но Аратаки перехватил её руку. — Не дёргайся, а не то сама ножками топать будешь. Пока ты красиво падала с обрыва, твои генеральские одежды разлетелись во все стороны. Я не виноват. Носила бы штаны, да и всё тут. Кудзё осыпала рогатого всевозможными ругательствами, но он пропустил их мимо ушей. Её красные от смущения щёки (кто бы мог подумать, что суровая и решительная тэнгу может быть такой эмоциональной!) и смешно нахмуренные брови вызывали у него исключительно умиление. Ну не чудо ли она? Чудо в кружевных панталонах. Итто улыбнулся своим мыслям и тому, что ему всё-таки выпала возможность сразиться с ней. Было бы, наверное, интересно узнать, какая Сара на самом деле под маской верной последовательницы вечности. Они, наконец, добрались до лазарета, где им обоим оказали помощь. Едва голова Кудзё коснулась подушки, она сразу уснула. Итто собирался было уйти, но что-то внутри заставило его остаться рядом с больничной койкой раненой соперницы. Наверное, её умиротворённый вид задел его. Демон, восстанавливающий силы, может спать очень долго, и ему предстояло долгое ожидание, но для Аратаки это стало вопросом чести. У него появилось много вопросов, и теперь ему нужны ответы от неё.***
— Где мой глаз бога, тэнгу?! Я заслужил его в честном бою. — Отстань от меня, идиотский они! Я не следила за твоим глазом бога! — Я что, зря двое суток просидел возле твоей постели? — Я тебя об этом не просила! Стоп, что? Ты сидел двое суток возле меня? Ты что, сумасшедший извращенец? — Я хотел вернуть свою силу стихий, чтобы сразиться с тобой снова. Отвечай, где мой глаз бога! Сара обессиленно вздохнула и потерла переносицу. Этот твердолобый они просто невыносим и, кажется, неисправим. Хотелось стукнуть его пару раз чем-нибудь твёрдым, но не поможет — отшибёт последние мозги. Едва Кудзё вышла из госпиталя, как он пустился за ней и продолжал преследовать до самой комиссии, не давая покоя бесконечными вопросами: о том, где она научилась такому стилю боя, играла ли она в карты на деньги, любит ли она острую еду и жуков оникабуто… Он израсходовал всё немногочисленное терпение и был осыпан оскорблениями семь раз, а ещё четырежды получил заряд тока прямиком под дых, но и это не остановило Аратаки. Он был упрям, как баран, упёршийся рогами в ворота, и намеревался получить как можно больше информации о своей неразговорчивой сопернице. Ну и глаз бога вернуть, само собой, тоже нужно. — К твоему сведению, недалёкий ты жук, глаза бога раздают в канцелярии комиссии Тэнрё, которую ты недавно обокрал, поэтому если хочешь получить свой проклятый глаз бога, верни уже печатную машинку, а после забирай свою блестяшку и убирайся восвояси! — Есть, генерал! Так и сделаю, — Итто отдал честь, потрепал Сару по макушке, взлохматив ей волосы, а после поспешно ретировался, увернувшись от разряда молнии, полетевшего ему в спину. И был таков. У Сары больше не нашлось слов, чтобы описать поведение этого нахала. Она лишь вздохнула и поднялась под козырёк крыши-пагоды. Перед ней теперь стояли новые задачи. Кудзё быстро восстановилась и втянулась в рабочий процесс. Митсуко оправдала отсутствие генерала какой-то невероятно правдоподобной причиной, и никто даже подумать не мог, что Кудзё просто проспала несколько дней. Наконец, проблема бесконечных записок и мелких пакостей была устранена, пусть даже и ценой такого обидного и бьющего по самооценке поражения. В городе действительно стало спокойнее, а банда Аратаки, похоже, залегла на дно. До утра одного «прекрасного дня» Сара была уверена, что её жизнь, наконец, вернулась в русло вечности.***
Минуло несколько недель, и в один «прекрасный день» воительница услышала до скрипа зубов знакомый голос: — Ага! Вот ты где, тэнгу! Девушка понадеялась, что ей послышалось или что её разум помутился, но нет — обладатель острых клыков и белоснежных волос возник у неё на пути в ту же секунду. Демон они преградил генералу дорогу и не дал войти в здание консульства, в которое она направлялась, чтобы уладить политические вопросы. — Идём со мной, я должен показать тебе кое-что. — Иди ты к чёрту, Аратаки, я занята. Ты уже давно получил, что хотел, так исчезни из моей жизни! — Да брось. Ты не могла вот так легко взять и всё забыть, — воин сложил руки на груди и в ожидании замер. — Я видел твою улыбку, а это, полагаю, довелось немногим во всём Тейвате. И ты наверняка устала от постоянной бумажной волокиты. Я нутром чую, что ты рождена для боя и что ты заинтригована, что я придумал на этот раз. Сара поджала губы. К её огромному сожалению, смутьян был прав. Она не могла забыть ни их разговор, ни его нарциссической улыбки, ни её собственного ощущения лёгкости в его руках. Эти мысли, эти чувства были ростками зла, которые она старательно искореняла в себе. Но стоило ей снова увидеть несносного они, как всё внутри заискрилось снова. Это пугало её. Это не нравилось ей. Это могло помешать идее вечности, но она была слишком слаба, чтобы что-то сделать с собой. И да, чёрт возьми, ей было очень интересно, что за авантюру выдумал Итто. — Ну, раз молчишь, значит я прав. Расправь крыло ворона, тэнгу. Давно ты делала это в последний раз? Вот именно. Давай, тебе нужно развеяться. — Я и сама могу решить, что мне нужно, — фыркнула Сара и прижала к себе стопку свитков. Аратаки покивал головой, изображая глубокое согласие, а потом, сделав мощный выпад, забрался на нижний ярус пагоды. Звук его шагов, а точнее прыжков, стал быстро отдаляться. — А за тобой я прослежу исключительно в интересах общественного порядка… — попыталась убедить саму себя Кудзё и, оставив бумаги у дверей консульства, махнула следом. И снова погоня, только теперь демоны поменялись ролями — Сара за Итто. Аратаки так энергично перескакивал с крыши на крышу, что сыпались осколки черепицы. Сара мысленно прибавила грехов на его счёт. Она практически не отставала: ей было легко планировать сверху вниз, а вот взбираться на изогнутые скаты, напротив, легче давалось Итто. Несколько минут, и они оказались за чертой столицы. Рогатый остановился на неприметной поляне у деревца отоги и присел на корточки, вглядываясь в землю. Кудзё остановилась чуть поотдаль. В корнях копошились лиловые жуки оникабуто. — Смотри, этого, — алый они указал на жука побольше, — зовут Итто. Я нашёл его в Татарасуне, когда колонии оникабуто убегали от воздействия Татаригами. Совсем плохой был, мелкий, но я его выходил. Представляешь, в два раза меньше был! Чýдное создание. А его подружку Сару я встретил возле резиденции сёгуна. Очень подходящее имя, не находишь? Аратаки рассказывал с таким искренним восхищением, что на мгновение Сара забыла обо всём, что произошло между ними за этот месяц. То, каким Итто был увлечённым и вдохновлённым почему-то задело её и показалось даже очаровательным. Он назвал любимое насекомое в честь себя и неё… В этом было даже что-то милое. Если забыть о том, что сейчас она должна быть на переговорах, а не здесь и не с ним. Очень странное щекочущее чувство, отдалённо напоминающее нежность, сменилось нарастающей злостью. Генерал напомнила себе, что нежность и Кудзё Сара — вещи несовместимые, а этот идиот сейчас получит за то, что отвлёк её от дел. Пусть только расскажет ещё немножечко. — И вот с тех пор они грызутся друг с другом, прямо как мы. А могли бы объединить усилия и махнуть куда-нибудь… Ах, да. Я научил их сражаться по команде, сейчас покажу. И да, если Итто побеждает Сару, значит и мы с тобой сразимся снова. Давай, мой герой Ханамидзаки! Нападай! Оникабуто словно только и ждали хозяйской команды, поэтому тот час сцепились фиолетовыми рожками. Насекомые засучили лапками. Земля вокруг них стала рыхлой, но они упорно продолжали пытаться сдвинуть друг друга с места. Наконец, тот, что покрупнее, с торжеством перевернул соперника на панцирь. Поверженный жук «Сара» беспомощно задрыгал лапками. — Ну, ты сама всё видела. Теперь ты должна мне поединок. От мгновения нежности не осталось и следа. Даже взгляд у тэнгу потемнел. — И ты оторвал меня от государственных дел, утащил Бездна знает куда и отнял моё врёмя ради этого? В каком радужном мире ты живёшь, Аратаки? Ты взрослый онийский мужчина, и до сих пор занимаешься такими глупостями… У меня просто нет слов, чтобы описать моё негодование! — Я взрослый онийский мужчина, Сара, и я способен заметить, что при слове «поединок» твоя демоническая энергия усиливается. Ты строишь из себя ту, кем не являешься, и из нас двоих глупостями занимаюсь я? Ну-ну. Достань свою катану, тэнгу. Алый они, одарённый стихией гео, хочет сразить тебя! — Я ненавижу тебя, Аратаки! — Кудзё переполнили эмоции: гнев, раздражение, ярость. Всё это было слишком абсурдно и возмутительно. Настолько прямая и издевательская провокация нестерпимо ударила по самолюбию Сары. Генерал одним махом расправила крылья, её глаза зажглись алым огнём, точь-в-точь как у Итто, и она бросилась на него, на ходу вынимая катану из ножен. — Ложь! Ты не ненавидишь меня. Я ощущаю сильную привязанность. — Заткнись, придурок! — Тогда ты перестанешь так хорошо сражаться и всё мне простишь, так что, дорогуша, — Итто увернулся от удара сбоку, — наслаждайся звуками моего голоса. — Да я бы вырвала твой чёртов язык! В подтверждение своих слов Кудзё взмахнула катаной прямо перед лицом беловолосого воина. Он отразил атаку с помощью гео элемента и, извернувшись всем телом, очутился сбоку противницы. — О, ты права, я тот ещё чёрт. Эмоции делали Кудзё слабее, она тратила силы с избытком, но зато наступала очень решительно. Они уже знали приёмы друг друга, поэтому дуэль казалась предсказуемой. Переломный момент наступил тогда, когда силы Сары стали иссякать, а разум очистился. Грубым насилием ей его не победить, измором тоже нет — Итто выносливее и теперь ещё и с глазом бога. Значит остаётся только хитрость. Воительница вороньего крыла сменила тактику на противоположную и стала отступать назад. Выбор местности для сражения оказался не в пользу Итто, и в следующую секунду он понял, почему. Ловкая Кудзё ослепила его внезапной вспышкой молнии, взобралась на ближнее дерево и нанесла мощный удар сверху. Рослый и крепкий они не устоял на ногах. Единственное, что Сара не успела рассчитать — это угол своего прыжка. Аратаки приземлился на спину и ощутил холод металла у своей шеи. Надо же, всё-таки и он попался. Теперь они квиты. Почему-то эта мысль заставила демона улыбнуться. Сара нависла над ним сверху, усевшись прямо на его грудь. Руки тэнгу чуть дрожали, из-за чего катана царапала кожу Аратаки. Но его это не беспокоило. Снизу вверх он смотрел на сосредоточенное лицо Сары и разглядывал каждую черточку. Изящный контур губ, точёная линия челюсти и маленький носик, немного курносый, но всё равно милый. Иссиня-чёрные прямые волосы растрепались, придав виду девушки своеобразное очарование. Да, она была красива, когда её не сковывал доспех и клятва верности. Лёгкая накидка не скрывала красоты её тела, а уж глядя снизу вверх невозможно было не заметить упругого объёма под ней. Итто неожиданно осознал, что оказался зажат между крепких бёдер девушки, и ощутил лёгкий аромат масел, нанесённых на её кожу. Взгляды демонов встретились. Багровое пламя ярости в них погасло, осталось лишь внимание и интерес. Они смотрели друг на друга долго, изучающе, пронизывая насквозь. Это тоже был своего рода поединок, но только не для их физических сил, а для демонических. Вдруг Кудзё вздрогнула и прервала зрительный контакт. Тёплая ладонь Итто легла на её бедро и медленно погладила, скользя вверх. Это вызывало очень противоречивые чувства у Сары. Тело её тут же отозвалось на тепло и подарило такие ощущения, о которых она позабыла. Где-то внутри всё напряглось и загорелось, а внизу живота сладко потянуло. Что с ней происходит? Почему она реагирует так и позволяет наглецу распускать руки? Аратаки заметил тень сомнения во взгляде соперницы, поэтому прикоснулся к ней и второй рукой. В их тандеме появилось негласное правило: молчание Сары — знак её согласия. Кудзё невольно поджала губы, но не смогла сдвинуться с места. Её будто сковало это незнакомое тепло. Кожа горела от прикосновений, а когда Итто опустил ладони чуть ниже её талии и несильно сжал, это отозвалось внутри девушки ещё большим всплеском чувств. Впервые за время службы ей стало по-настоящему всё равно на то, что она должна быть не здесь и делать не это. Кажется, разум затуманился и уступил место низменным ощущениям. Впервые за время службы ей захотелось ослушаться собственного приказа. И она сделала это. Тысячу раз обругав себя, Кудзё бросила катану в сторону и наклонилась к демону, наугад утыкаясь носом в его шею. Они отчётливо ощутил её сбитое дыхание от переизбытка вообще всего — мыслей, чувств, ощущений, вопросов и страхов. И это стало последней каплей, после которой он перестал сдерживать себя. Издав глухой рык, рогатый взялся за шею соперницы и заставил повернуться к нему, а после втянул в смазанный, кусающийся поцелуй. Его клыки задевали мягкие губы, а руки бесцеремонно заскользили по всему стройному телу тэнгу. Сара едва поспевала дышать. Итто привстал, и теперь девушка оказалась сидящей у него на коленях, а точнее — на его причинном месте. Неожиданная твёрдость заставила генерала армии Наруками залиться румянцем от смущения и желания, она невольно поёрзала, чем вызвала ещё более явственную реакцию от Итто. Демон облизнулся и взял Сару за подбородок, заставляя поднять глаза и посмотреть на него. — Запомни этот день хорошенько, тэнгу. День, когда ты победила героя Ханамидзаки, прозванного величайшим. День, когда ты овладела сердцем первого предводителя банды Аратаки. День, когда я признаю своё поражение перед тобой: ты невероятно хороша. Прошу, позволь мне… — алый они не договорил, потому что Кудзё перебила его: — Какой же ты раздражающий. Вечно трепешься, а ещё ты самовлюблённый, навязчивый, упёртый и вообще невыносимый. За что мне это наказание, о святые Архонты? И на что мне твоё сердце, если оно продолжает биться? Ты перевернул мою жизнь с ног на голову и сломал мою вечность. Что ты теперь хочешь от меня услышать? Благодарность? Похвалу? Или мой гнев? — Тебе не нужно говорить, чтобы я ощутил, что ты чувствуешь ко мне, тэнгу. Ты сидишь на мне верхом, а твоё тело горит, когда я к тебе прикасаюсь. Ты не ушла, хотя могла сделать это в любую секунду. Не кажется ли тебе, что твой ответ давно прозвучал? — Ненавижу тебя. — И я тебя люблю. Феерия эмоций на лице Сары была яркой. Пока она была сбита с толку, Итто прильнул губами к её шее и оставил лиловую отметку. Его зубы, язык и губы терзали тонкую кожу, отчего Кудзё без конца ёрзала и прикусывала язык, чтобы не издавать звуков. Иначе слишком много поводов для радости появится у этого наглеца. Впрочем, она не сопротивлялась, и это уже — весомый повод. — Будешь и дальше так ёрзать, мне придётся перейти к финальному этапу раньше времени, — совершенно будничным тоном предупредил они. — Что ты подразумеваешь под «финальным этапом»? — В любом случае, ты скоро узнаешь. Ладонь Итто накрыла грудь девушки, а после он сдёрнул с неё накидку, прильнув губами к соску. Мягко, но ощутимо Аратаки сжал его, и по телу Сары будто прошёлся разряд тока — настолько это было неожиданно и хорошо. Она издала краткое «ах» и тут же зажала себе ладонью рот. Демон повторил это действие, свободной рукой лаская вторую грудь. Это было слишком. Она ещё никогда не ощущала себя такой беспомощной, ибо всё её тело и мысли оказались во власти идиотского алого они. Тело не слушалось, оно жаждало продолжения, внизу живота всё нарастала сладкая истома, а сильнейшее желание сбивало мысли с толку. Чёрт возьми, Сара ничего сильно так в жизни не хотела, как сейчас заполнить пустоту внутри себя. И Итто мог ей в этом помочь. Демон вдруг сдвинул её с себя и усадил на свой плащ. Сара вопросительно уставилась на него. Безмолвный вопрос остался без внимания: Итто устроился между её бёдер и, щекоча их лёгкими касаниями, наклонился непозволительно близко к чувствительному месту. Кудзё напряглась, а в следующее мгновение её сковало новое, невероятно сильное ощущение. Чёртов алый они умел использовать язык не только для разговоров… Снаружи языком, а внутри пальцами он делал что-то такое невероятное, что тело Сары сводило судорогой, а бёдра непроизвольно вскидывались вверх. Она уже не сдерживала себя в звуках, она издавала чистейшие стоны удовольствия. Невероятных сил стоит сдержать себя, когда объект твоих чувств открыт перед тобой, когда он откликается на каждое касание, когда он теряется в яркости ощущений… Итто ласкал и ласкал её, игнорируя собственное желание, лишь бы ей было хорошо. Она заслужила это. Она была так старательна в своей преданности, что напрочь забыла о себе. Это вызывало сочувствие и желание помочь, и он не смог оставить её, возвращался снова и снова, надоедал, искал встречи и, похоже, это не было зря. В какой-то момент девушка напряглась всем телом, перестав дышать, и выгнулась дугой, охваченная цунами ощущений. Такого сильного чувства она не испытывала никогда, в её мыслях было пусто, она вся превратилась в одно сплошное удовольствие. Сладкая, приятная патока сковала тело, пульсация внутри отдалась своим биением в каждую клеточку её существа, она задышала вновь и издала особенно хриплый, глубокий стон. Итто дал ей небольшую передышку, нежно гладя по внутренней стороне бедра. Как только дрожь у девушки чуть спала, он навис над ней сверху и заглянул в глаза. Лицо Сары было умиротворённым и светлым, щёки горели румянцем, грудь вздымалась часто-часто, тёмные волосы разметались в разные стороны. Она была ещё прекрасней, когда не хмурила брови и не кидалась в него острыми предметами. Вся она нараспашку сейчас была перед Аратаки, и он мысленно поклялся себе, что отдаст за неё жизнь и свернёт горы, если она попросит. Понемногу приходя в себя, Сара стала замечать детали: не только глаза, но и татуировки рогатого горели. Отметины вились по всему его подтянутому телу и интригующими полосками уходили под резинку штанов. Интересно, продолжаются ли они там? — Итто… — кажется, это был первый раз, когда она сама обратилась к нему; её руки робко потянулись к поясу одежды демона. — Ох, Итто, пожалуйста… Взгляд девушки был просящим, нет, он был умоляющим. И большего было не нужно: когда одежда оказалась отброшена, Аратаки медленно вошёл в неё, и они слились в одно целое, отдавшись с головой безумству желания. Демон опустился на локти, тяжело дыша в шею девушки. У неё внутри было непозволительно тесно и жарко, и он был уверен, что долго не продержится. Впрочем, ради звуков, что она издавала при каждом ритмичном толчке, стоило и постараться. Новое и головокружительно приятное ощущение заполненности накрыло Сару, и она отдалась этому чувству вся. Демон чувствует демона как себя самого. Её истома передавалась и ему, и будучи уже на пределе, Итто сжал кулаки. Острые когти впились в ладони, и это слегка отрезвило его, придав ещё немного сил. Он должен сперва сделать хорошо ей — и потом уже только позволить себе. Сара обвила его руками и ногами, прижимаясь теснее, ближе, её горящее тело дрожало, и Аратаки ощущал это. Голос девушки стал выше и жалостливей, а стоны превратились в мольбу. Ещё несколько толчков, и Итто ощутил, как всё внутри неё сжалось и потянулось навстречу долгожданной разрядке. Он сжал ладони сильнее и, дождавшись, пока волна удовольствия Сары схлынет, вышел из неё и финишировал следом. Какое-то время они лежали рядом, приходя в себя. Рогатый рассеянно накручивал волос Сары на палец. Она казалась совсем измотанной и совершенно сбитой с толку, но источала счастье. На губах девушки замерла благодарная улыбка: — Спасибо. — Хм, кажется, я оглох от твоих громких стонов. Повтори, пожалуйста. — Да шёл бы ты в бездну, идиотский алый они, — Сара рассмеялась. — Не повторю. Никогда. — Хм, а если ещё разочек? — Ты что, смерти моей хочешь? Я думала, что моё сердце выскочит из груди, когда ты… эм, в общем, нет. — Ну же, договаривай. — Нет! — Говори, иначе я расклею листовки по всей Инадзуме, в которых будет написано: «Тэнгу Кудзё, что лежала нагая предо мной, но не решилась рассказать о своих чувствах, не смей хранить молчание! Ответь мне сейчас же!». Сара представила себе это и сперва икнула от ужаса, а потом засмеялась по-простецки, раскованно и от души. Кажется, многолетняя тоска и тревога, что заставляла её держать себя в вечных запретах, стала отступать. Ей было так легко рядом с этим онийским искусителем, что не хотелось ничего делать и никуда идти. — Ладно, твоя взяла… В общем, когда ты сделал эту штуку с языком, это было очень… ну очень… Ну ты понимаешь. — Понял, принял, усёк. Что-нибудь ещё, мой генерал? — Фу, не говори как мои офицеры. Это отвратительно. — А как прикажешь к тебе обращаться теперь? Итто придвинулся к девушке ближе и обнял её, а она по-свойски закинула на него ногу. Кажется, такой жест можно считать признанием в чувствах. — Почтенная госпожа Кудзё, генерал комиссии Тэнрё. Хотя нет, твоих мозгов не хватит, чтобы это запомнить… просто Сара. — О, теперь у меня два вредных жука: Сара и «просто Сара». Чудесно! — Заткнись, иначе шарахну электричеством. Кстати, что с твоей рукой? Тэнгу кивком указала на окровавленную ладонь Итто. Он шикнул от досады, поскольку совсем забыл об этом. — Аратаки Итто, герой Ханамидзаки, — с иронией обратилась Сара, — я жду объяснений. Или мне тоже расклеить объявления по всей Инадзуме? — Я бы на это посмотрел. Ну, знаешь, ты очень красива, а я немного перестарался, поэтому проткнул себе руку ногтями. Ерунда. На мне заживает, как на собаке. Не пора ли нам идти назад? Вчерашние соперники поспешно начали одеваться. Сара обнаружила, что не может встать — ей свело ногу, и Аратаки заботливо поднял её на руки. Что-то это ей напомнило… Только в этот раз внутри неё не было злости. Она была наполнена светлым, чистым чувством, и смотрела на своего спасителя не с яростью, а с симпатией. Может, стоит ему дать шанс. Может, не так уж он и плох. С победоносным взглядом Итто вошёл в столицу, держа возлюбленную в руках. Лица самураев-стражников нужно было видеть! Такое искреннее непонимание! Впрочем, Саре было всё равно. Она лишь крепче прижалась к Итто, и невольно услышала стук его сердца. Ещё недавно она сказала бы, что хочет, чтобы этот звук прекратился навсегда, но сейчас — напротив. Она хотела бы слышать его как можно дольше, потому что биение пульса алого они успокаивало её. Она ощущала себя как дома. Давно забытое чувство тепла и уюта, то, которого ей не хватало так много лет. Может и зря она противилась? Хотя нет, не зря, он всё-таки был засранцем, хоть и чертовски симпатичным. И всё-таки татуировки у него даже там. За счастье нужно платить, и Кудзё Сара отдала непомерно высокую цену, проведя полжизни в одиночестве. Но, похоже, высшие силы наконец заметили её верность и доблесть, и позволили ей стать счастливой. Счастье — взбалмошное, рогатое и в красную полоску. И без ума от сражений жуков.