Королевское письмо

«Шпиль Разикале. Южные рубежи людской Империи. 25 день Верименсиса. 950 год со дня коронации первого Архонта. Их государство так молодо! Клянусь Камнем, если бы гномы вздумали вести отсчет от наречения Первого Совершенного, запнулись бы на второй тысяче… Но я не в том положении, чтобы презирать людей только за их до смешного краткую историю. По крайней мере, презирать открыто. К тому же, все чаще, общаясь меж собой, они начинают поминать в качестве даты годы, прошедшие с появления черных тварей. Идет 135 год. Тварей они называют, как и все у себя, нелепо и поэтично — «порождениями тьмы», а событие, с которого все началось — «Мором». Они винят во всем своего бога-дракона Думата и каких-то семерых из касты жрецов. Говорят, что те ушли под землю и ведут на наши тейги все большие орды «порождений». Не знаю, стоит ли сказать хоть кому-то, что ни Совершенный Эдукан, ни короли после него, ни воины, ни легионеры никаких тевинтерских жрецов в глаза не видели. Тем более во главе стай безмолвных чудовищ. Много будет чести! Дракон, да, он был. И, наверное, есть. Прячется где-нибудь в самых дальних туннелях, жиреет на мясе гномов, и выжидает время для очередной атаки. Бог ли он? Не знаю. Эдукан, столкнувшись с ним, писал, что он подобен Совершенному, что бы это в итоге не значило. Но здесь всем плевать на записки Эдукана. Неделю назад Квентий Сент, комендант крепости, приказал вынести вон и разбить на куски алтарь Думата. А следом и статую Разикале. Все это утопили в озере. Тевинтер предает своих богов. Впрочем, если дракон тварей все же Думат, его это вряд ли волнует. Ведь у него перед глазами Орзаммар. Сердце королевства. Великое, могучее… и беззащитное. Лишенное правителя. Вчера сюда добрался посыльный из города. Клеймо Неприкасаемого во всю щеку, но он принес слишком важные вести, чтобы брезговать. Совет сверг мою лживую сестрицу! Мятеж подавлен, наконец! К счастью, ее не изгнали, как меня. Растерзали прямо в тронной зале. Ох, Камень, как же я жалею, что меня там не было! Неприкасаемый сказал, что она пыталась отбиваться. Размозжила череп одному деширу. За такое ее не удостоят даже самого скромного погребения. Мои сторонники в городе уже готовят мое возвращение. Горестные стенания, оплакивавшие мой несправедливый уход, сменились радостными восклицаниями и мечтами о лучшем. Я не разочарую своих верных подданных. Первое, что следует сделать — разобраться с бардаком, который оставил по себе Каридин. Найти его! Желательно, не тратя так много ресурсов, как прежде. Гета поплатилась за то, что отправила в последнюю экспедицию полусотню големов. Никто не вернулся. Значит, от всего Легиона Стали осталось, в самом лучшем случае, сорок воинов… Всего сорок! Это тоже следует исправить. Две сотни тысяч храбрейших гномов прошли через руки Каридина за эти годы. Принесли эту жертву — стали стальным хребтом нашей армии. Моим милостивым даром Орзаммару! Камень веками будет помнить благодарные возгласы целого миллиона спасенных! От Кэл-Шарока до Кад'халаша подданные славили наши имена. Я готов это признать — Каридин и я внесли одинаково ценный вклад в славные победы гномьего оружия. Под моим руководством его гениальное изобретение выковывало не просто големов, но будущее для нашей державы. Он был словно сын для меня. Я любил и ценил его. А он обвинил меня! Какое у него было право негодовать о том, что не все, кого он по моему приказу отправлял на Наковальню, оказывались добровольцами? Ситуация не позволяла мне ждать, пока в Орзаммаре не останется малодушных. Если при этом я получил возможность упрочить свою власть и покарать давних врагов государства, в чем моя вина? Почему тевинтерцы с презрением глядят на меня, когда думают, будто я не вижу? Почему не позволяют написать своему Архонту и попросить у него армию, с которой я мог бы вернуть себе престол? Разумеется, я немедленно возобновил бы наш союз. Как только нашел бы Каридина. Я знаю, он в своих старых мастерских. Тайных штольнях, якобы запечатанных со времен Эдукана. Он увел туда и свои творения. Големов. Сотни, тысячи големов и Наковальня. Все это стоит неиспользуемым, бессмысленно спрятанным. Сила, отнятая у меня! Надежда, украденная у Орзаммара. Совершенный ответит за свое преступление. Его приволокут ко мне и я лично обезглавлю его на глазах у всего города, в Общинных Залах! Тогда мои верные подданные увидят, что вовсе не мои искренние и необходимые меры по очищению королевства от изменников, но единственное предательство Каридина послужило причиной многочисленных неудач, и снова будут восхвалять меня, жалея о своих былых заблуждениях. Големы, которых я проведу через многие битвы, вернут Гномьей Империи величие. А что же люди? Они останутся здесь, наедине со своим Мором и крохами той мощи, что успели получить от нас — хвалеными Джаггернаутами Минратоса. Камень, пусть они, читая эту записку, исполнятся сожаления о том, что вовремя не оказали мне помощи. Больше Тевинтер ничего не получит от меня, даже сочувствия! Прощайте, тевинтерцы, мой отважный спаситель-неприкасаемый уже зовет меня. Пора покинуть поверхность и вернуть себе престол! Валтор, истинный король Орзаммара»

Квентий Сент отнял от глаз листок и задумчиво посмотрел на помощника, терпеливо ожидавшего у противоположного края стола. — Где вы это нашли, Флор? — В покоях нашего гостя, мессер. Если быть точным, на тумбе рядом с его трупом. Неприкасаемый, которого он упоминал в тексте, оказался убийцей, посланным из Орзаммара. Нам удалось схватить его. Он выдал, что большая часть сообщенного им Валтору была фикцией, должной усыпить его бдительность. — Большая часть? — Да, кроме основного факта. Королева Гета действительно была свергнута Советом деширов, однако ушла мирно, и сейчас арестована. Наши послы в городе сообщают, что рассматривается вопрос о ее почетном зачислении в Легион Мертвых. — Зная гномов, почета в этом не больше, чем в казни на Фуналис. — Но тогда убийца мог сказать Валтору правду. Он ведь хотел всего лишь вернуть себе власть и покарать изгнавших его. Если изгнание в Легион — такое бесчестье, это ничего бы не изменило. Он был бы без того слишком рад новостям, чтобы заметить подвох… — Изменило бы, Флор. Король Валтор был ничтожным тираном, использовавшим ситуацию с Мором себе на выгоду. Да, он отсрочил наступление порождений на Орзаммар и тем самым спас много жизней, за что был действительно на краткое время охвален подданными. Но не обманывайтесь. Изобретение Каридина позволило ему покончить с ростовщиками, в большинстве своем его же кредиторами, нищими, неприкасаемыми. Наконец, с собственными оппонентами в Совете деширов, ставя под удар многовековую политическую систему гномов. Всех их он превращал в своих послушных воителей из камня и металла. Он сам в этом фактически признался. Почти с гордостью, разве не так? Для такой личности достаточным фактором отвлечения могло послужить лишь известие о жестокой смерти узурпатора, никак не меньшее. — Но это же его родная сестра! — помощник побелел, то ли от ужаса, то ли от возмущения. — Валтор был бы более милосерден к незнакомцам, чем членам собственной семьи. До того, как получить в свои руки Наковальню, он попросту отправлял неугодных ему гномов в самоубийственные вылазки до дальних тейгов. Это не могло не вызывать недовольства. Вот почему хватило такой малости, как публикация списка отправленных на големацию, чтобы еще недавно показательно лояльный народ восстал, а король бежал. Меня, однако, удивляет, что он выбрал нас, а не ушел к келнам в один из городов Империи. Флор заинтересовался. — Говорите так, будто имели с ним дело, мессер. С королем. — Я не всегда был комендантом, сера. Пять лет назад я служил в посольской миссии и встречал и короля, и мастера Каридина. Был свидетелем большинства… злоупотреблений. — А как думаете, Тевинтеру будет польза от того, что Валтору конец? И от того, что он тут рассказал? Тысячи незадействованных големов только и ждут своего часа в неких тайниках. Только представьте! — Представляю, Флор. Было бы и в самом деле неплохо. Но учтите одно — он написал все это в качестве издевки над нами. Здесь может не быть и слова правды. Скажу так — стоит написать в столицу и узнать мнение Амбассадории. Если у Орзаммара более нет короля, он действительно настолько слабо защищен, и впредь Империя имеет дело исключительно с Советом, Магистерию придется пересмотреть свою политику. Все, что пока можем сделать мы — выяснить, кто именно послал убийцу, и следовательно, кто именно на данный момент является лидирующей фракцией. Полагаю, это вновь будут Эдуканы. Торговые преференции Империи для их Дома слишком соблазнительны, чтобы терять такую возможность. Отчет по результатам допроса должен быть у меня на столе к утру. Вы свободны. — Доброй ночи, мессер. — Доброй ночи, Флор. Подождав, пока за помощником закроется дверь, Квентий щелкнул пальцами. Прощальное письмо Валтора рассыпалось пеплом. Никто не будет скучать по этой маленькой бумаге, полной иллюзий и самолюбования. К тому же, годы в посольстве наглядно показали, что Империи лучше не знать всего, что говорят о ней гномы. Магистр усмехнулся. Независимо от того, кем подослан убийца, тот, кто доставит информацию о нем, получит особую благодарность Магистерия, и может быть, самого Архонта, получив назначение куда-нибудь потеплее, чем эта башня. Что же до Орзаммара — если Каридин со своими творениями до сих пор где-то там, в глубине, и ему не станут мешать, у города еще будет шанс. Возможно, даже не один.