Сокрытое во тьме

Дин с удовольствием смотрел, как Сэмми с аппетитом кушает поджаренный бекон. — Нравится? — с умилением глядя, спросил Дин. — Не то слово! — захлебываясь от восторга слюнями, едва смог выразить свои бурные эмоции Сэм. — Где ты это купил? Я еще никогда в жизни не ел такого вкусного вегетского бекона. — А это и не вегетский. Это настоящий, — спокойно, между делом, сообщил Дин, расчетливо нанося смертельный удар. Сэм замер, не дожевывая, уничтоженный в лучших чувствах. Такой подлости от брата он не ожидал. Такого прокола от себя — тем более. — Дин, ты совсем уже, что ли? — аккуратно выплюнув в салфетку, уставился на него Сэм так, словно Дин ему не бекон, а крысиный яд в тарелку положил. — Да ладно, тебе ж понравилось. И что — я? — проворчал Дин, поражаясь упрямству этого парня. — Ты неужели сам не понял? — Скажи мне, как я мог это понять?! — Только не притворяйся дурачком. Любой бы понял, даже Кас. — Пахнет жареной свиньей. Опять, — меланхолично констатировал Кас, входя на кухню. Сэм прикрыл рот тыльной стороной ладони, словно его сейчас вывернет. — Осторожнее со словами. Не свиньей, а поросенком, — поправил Дин. — Да как ни назови… Знаешь, Дин, меня уже достало! — поднимаясь во весь рост и бросая с колен бумажное полотенце на стол, выпалил Сэм. — Музыку ты мне свою навязываешь! Еду ты мне свою навязываешь! Титьки свои ты мне тоже навязываешь! Я кто по-твоему — твой маленький клон? Я разве чем-то похож? По-моему, ни капли! Ты этого все еще не заметил? Ты меня вообще видишь? Постоянно возникает такое чувство, что меня… меня как будто бы просто нет на твоей карте Вселенной! — уже практически в слезах выплеснул младший Винчестер, размахивая руками. — Ты знаешь, каково это? Ты жил так когда-нибудь? Я уже не знаю, как мне жить и общаться с человеком, который настолько игнорирует мое существование! Да еще подсознательно мечтает меня окончательно уничтожить! Я не знаю, как мне… и зачем мне!.. С надрывом закончив на этой жалобной ноте, Сэм все-таки сдержал слезы и, не выдерживая больше присутствия Дина, стремительно вышел вон. Так что раскрывший было рот изумленный Дин не успел возразить, что он пытается вовсе не уничтожить, а наоборот, спасти Сэма, накормив его настоящим и вкусным мясом. — Какая драматичная сцена, — подметил Кас, проводив взглядом психанувшего младшего Винчестера. — И не говори, — продолжая активно жевать свой бекон с омлетом, согласился Дин. — Беконовая драма. Оскара не хватает. «Его нет на моей карте Вселенной»! Это надо же такое сказануть. Да мы с тобой только и пляшем вокруг него, только и вытаскиваем его вечно из задницы, скажи же. — То из попы, то из жопы, — спокойно согласился Кас. — А он даже никогда не может запомнить купить мне несчастный пирог, — подвел итог Дин. — И кого там нет на чьей карте? Только о себе всегда думает, сучок… Не, не так: сученыш! — Кого любит, о том и думает, — логично рассудил Кас. — В твоих словах много правды, Дин. Если честно, то мне иногда начинает казаться со стороны, что он и есть твоя Вселенная. — Фуу, — скривился Дин, теряя аппетит. — Сблевать, как романтично. — Извини. Просто сказал то, что вижу. Но при этом, возможно, Сэм действительно чувствует некое пренебрежение и игнор от тебя. В некоторых вещах, — предположил Кас. — Куда он ушел? — К себе, куда же еще. Наверное, плачет сейчас. И размышляет о своем «вечном одиночестве»!.. И о том, как я «пытаюсь его уничтожить»!.. — Думаю, тебе стоило купить ему то, что он хотел. Сэм явно чувствует твое пренебрежение к его неповторимой личности. — Не надо путать пренебрежение с заботой. Я бы ему купил, правда, я не жадный. Но это слишком большая глупость. — Каждый человек имеет право на свои глупости. У тебя самого их довольно много. — Искусственный бекон — это не только глупость. Это еще и гадость. И извращение. Там и до резиновой бабы… то есть, в случае Сэма, до резинового члена недалеко. — Но Сэм ведь любит искусственные члены, — мудро заметил Кас. — О, еще как, — расплываясь в похотливой улыбке, согласился Дин. — И искусственные, и еще больше — настоящие. А больше всего — мой. Но это не значит, что я дам ему жрать искусственный бекон. — Тогда не давай жрать. Просто купи, прояви внимание, — предложил Кас. — А потом «случайно» сожги его на сковородке. — Черт, Кас, как давно ты стал таким коварным? — похвалил Дин. — Учился у лучших, — скромно признался Кас, имея ввиду, конечно же, Сэма и Дина, и желая еще блеснуть, добавил второй вариант. — Или ты можешь сделать вид, что сам перешел на вегетарианскую диету. Почему-то я уверен, что Сэм после этого поменяет свои вкусовые предпочтения и перейдет на натуральное мясо. — Даже не сомневаюсь. Этот засранец всё делает мне наперекор! Говорю ему — ударь, и он распускает сопли. Говорю ему — пожалей, и он презрительно и равнодушно плюет. Говорю ему — будь крутым, и он сразу же отмачивает что-то максимально некрутое… Всё лишь бы по-своему, всё лишь бы не как старший брат!.. Но твой план все равно не катит, — быстро отмел Дин. — Сэм просто никогда не поверит в мое вегетарианство. Продолжай учиться дальше, Кас. В то утро Сэм довольно быстро успокоился и забыл обо всех своих громких выпадах и обидах на Дина. Должно быть, настоящий бекон все же подействовал на него благотворно, капельку снизив уровень его обычной сучности. Они с Дином в этот день поехали на охоту и убили восемь вампиров и парочку чупакабр. Сэм отсосал Дину в машине, и они убили еще четырех вервульфов. Дин трахнул Сэма на капоте, и они убили еще пяток демонов. В бункер вернулись охотники поздно, усталые и довольные очередным прекрасно проведенным днем. Кас вылечил кровавую ссадину на ноге Дина, оставленную чупакаброй, и, конечно же, не забыл как всегда полечить сильно оттраханную задницу Сэма, приводя ее вновь в фактически девственное состояние. Было тогда около трех часов ночи, так что Сэм и Дин наскоро перекусили, кто чем, и разошлись по спальням, чтобы тут же отрубиться мертвым сном. А вот дальше начало твориться нечто необычное. Среди ночи, часиков в пять, Дин проснулся от противного писка утреннего комара над своим ухом. И как только он сюда попал? Должно быть, притаился под бесформенной одеждой Сэма и таким образом подло и тихо въехал, как троянский конь, в их неприступное убежище! Проклятый кровосос… Дин включил свет. При этом в коридоре что-то торопливо проскочило за его дверью. Нечто крупное, как очень увесистая кошка на мягких лапах. Какой-то ловкий хищник, как ягуар или леопард. «Но, если серьезно, что бы это могло быть?» — задумался Дин. Кас? Бедный ангел привык маяться бездельем долгими ночами. Впрочем, он и днем точно так же маялся. Но параллельно странному звуку и движению, хищные ноздри Дина почуяли запах еды, точнее — мяса. Разве Кас ест? Вряд ли, да и шаги не похожи на его. Что-то здесь было… странное. Неужели опять какие-то призраки пробудились? Дин накинул свой пестрый восточный халат и, подойдя к двери, прислонил к ней ухо. Торопливый топоток повторился теперь уже где-то вдалеке коридора. И сразу же затем там раздался едва слышный хлопок двери. Сэм! Его комната!.. Сэмми!.. Сердце Дина дрогнуло и сорвалось в беспокойный бег, когда он понял, куда зашло существо. Дин мигом схватил ружье и постарался потихоньку открыть свою дверь, по возможности бесшумно. Крадясь по коридору, он отмечал отсутствие Каса и свет на кухне. Плохо дело было, нехорошо… Дойдя до главной спальни с несчастливым номером тринадцать, Дин собрал свои силы и медленно, осторожно начал отворять дверь, уже готовый порвать глотку любому, кто посмеет тронуть хотя бы один прекрасный волос на голове Сэма! Дин недоуменно замер, когда вместо ожидаемого врага увидел лишь разложенные по всей комнате горы еды. Глаза старшего Винчестера сразу разбежались, аж голова закружилась. Блинчики, пончики, сардельки, охотничьи колбаски, чипсы, бекон, пироги, пицца, котлеты, свиные ребрышки, фаршированные перцы, лазанья, пельмени, бургеры, шашлык, плов, суши… Дин встряхнул головой, словно видел нереальный сон. Чизкейк, фондю, бифштекс, спагетти, ризотто… продолжать можно было очень долго. А на стопке из книг так и бросалась в глаза гордо возвышающаяся крохотная панна-котта — коварный, белый и пушистый, нежный десерт, по калорийности превосходящий все основные блюда. Боже, и это, конечно, было еще далеко не всё. Еда была повсюду! Самая разная, но больше всего было блюд из мяса. Это было какое-то безумие, Дин не мог понять, что здесь творится. Что тут, блять, происходит?! Ведь это был не просто какой-то там невинный ночной перекус, а целый банкет! Банкет для одного человека! Хотя еды было на десятерых, как минимум. За этими горами жрачки изумленный Дин Винчестер даже не сразу углядел самого Сэма, рассевшегося посреди своего пира и уплетающего еду с таким усердием и АЛЧНОСТЬЮ, что смотреть было СТРАШНО. На Сэме была как всегда нежная, приятная телу пижамка и то, что Дин видел впервые — мягкие пушистые тапки. Специальные, чтобы создавать как можно меньше звука при ходьбе. Умно — расценил Дин. Сэм поглощал еду с такой жадностью и увлечением, что даже не заметил вошедшего Дина, продолжая беззастенчиво жрать в своё удовольствие всё, что попадало под руку. Хорошенькое лицо Сэма всё уже было перепачкано, как у котенка, которого недавно оторвали от мамкиного соска и который крайне неумело приучался к миске. Дин снова подумал, что ему все это, должно быть, снится. Он ущипнул себя, но не проснулся. Прямо перед ним его милый вегетарианский выпендрежник Сэмми продолжал уплетать, как голодный волк, невообразимые горы жратвы, преимущественно мясной. Устав оставаться незамеченным, Дин прочистил горло. Сэм все равно не услышал его, с азартом запихивая себе в рот сальный дымящийся чебурек. При этом из глаз Сэмми тихо катились слезы счастья… Дин прочистил горло громче. Сэм, дожевывая чебурек, уже заедал его тонкими ломтиками карпаччо. Дин испуганно и негромко произнес: — Сэмми… Сэм замер, с ужасом вытаращившись прямо перед собой. Понимая, что Дин здесь! Понимая, что Дин его видит! А ведь вид у Сэма был самый неподходящий. Крем от торта был размазан по всему лицу младшего Винчестера, включая его мощный заумный лоб. Изо рта свисал длинный кусок сырой говядины. Сэмми медленно убрал этот кусок, нащупал где-то позади себя полотенце, вытер лицо и аккуратно промокнул себе губки. И только после этого вскинул на Дина трогательный и загнанный щенячий взгляд: — Дин, нет! Нет-нет-нет, это не то, о чем ты думаешь! Дина вдруг прошиб истерический смех от этих его слов и взгляда. Долгий и искренний смех сотрясал старшего охотника с полминуты. — Да я вообще не знаю, что и думать!.. — выдавил под конец Дин сквозь ржач и слезы, а затем вдруг резко посерьезнел. — Сэм, ты в своем уме, чтобы так издеваться над своим организмом?! — Это не твое дело! — сделал резкий выпад в ответ Сэм, явно желая поскорее выпроводить Дина из комнаты, чтобы не мешал. — Не мое?.. — задумчиво протянул Дин, словно пробуя это слово на языке. — Не мое?! Дин в ярости налетел на тарелки и контейнеры, начиная их собирать и на ходу отчитывая: — Ты себя угробить снова собираешься — и это «не мое дело»?! Сэм вскочил и налетел на Дина, как ураган, горячо защищая свой хавчик, словно невинную дамочку на охоте. Расставив ноги и растопырив руки, Сэм не подпускал Дина своим большим телом. — Сэм, тебе станет плохо… — устало и горько произнес старший. — Может быть! Не твое дело! Дин осмотрелся, не желая сдаваться, и быстро схватил с книжной стопки сияющую своей белизной панна-котту. Сэм мгновенно налетел на него, вцепившись в Дина со всех сторон своими большими руками и пытаясь отнять зажатое Дином «сокровище»: — Нет, только не панна-котта… — Да-да, именно она! Нельзя тебе, Сэмми! — Нет! Можно! Отдай! — прошипел рядом с его лицом Сэмми своим каким-то по-демонически исказившимся лицом, как с ним бывало только когда он бывал о-очень зол и целеустремлен. — Она моя! — Нет, я ее конфискую! — огрызался Дин, отбрыкиваясь. — Ты превысил все разумные лимиты! Все пределы нормального перешел! — Тебя только еще не спрашивали! Обжора! — А я все равно скажу! Нельзя столько жрать за раз! Раздели хотя бы на несколько приемов! У тебя может развиться булимия! — продолжал взывать к его разуму Дин. — Она у тебя уже есть, должно быть, иначе бы ты так не жрал! — Нет у меня никакой булимии! — агрессивно отбивался Сэм. — И анорексии тоже нет. Это всё женские заболевания, придурок. — У геев тоже иногда бывают, — возразил Дин. — А я — не гей! — самодовольно и уверенно заявил вдруг Сэм. — Если только ты не собираешься называть себя «мужчиной»! — Да ты просто… — Дин даже все слова подрастерял, кроме одного. — Ты — ссуччонышш! Тебе Адом нужно было править, как и было положено! — Мне всем миром нужно было править, а не только жалким Адом! — вздернув подбородок, поправил его Сэм. — Кошмар, — снова ужасался Дин. — Кроули бы тебе по жопе надавал за такие слова! — Кроули — жалкий карлик! Вы все такие! — Так вот значит, как ты обо всех думаешь? — усмехнулся Дин, который всегда что-то такое подозревал. — Тогда, значит, придется тебе жить среди карликов и помалкивать. Дин дернул сильнее, почти вырываясь, почти забирая себе стиснутый в руках предмет. — Нет, только не панна-котта! — снова затрясся Сэмми, еще сильнее вцепляясь в Дина. Схватка у них получалась какая-то чисто девчачья, как обычно. — Оставь ее! — бил его по рукам Дин. — Отдай ее мне, Сэмми, отпусти… Тебе такое нельзя! Улетишь на Луну от таких килоджоулей! Или еще хуже — снова осатанеешь! Вон ведь как опять зазнался… едва поел чуток нормально, так сразу плечики свои лосиные расправил… и вон как снова заговорил!.. Только врезать тебе и хочется!.. Но даже вырваться у Дина не получилась, потому что Сэм был очень сильный, к тому же еще и хорошо поевший. Он поднажал еще и в итоге отвоевал свое лакомство. Довольно и бережно прижимая к себе крохотный десерт, Сэм смотрел на Дина настороженным взглядом, ожидая новых попыток нападения. Но их не последовало, старший сдался. — Ты же лопнешь, деточка, — насмешливо произнес Дин. — Ничего не лопну, — самонадеянно похвалился Сэм. — Мне надо. Ты не понимаешь. Из воздуха появился Кас с двумя большими бумажными пакетами в руках. В них была еще еда — сразу же верно всё понял Дин. Кас появился лицом к Сэму и, не видя Дина, сразу закатил глаза. — Я же говорил тебе не трогать еду Дина! — устало произнес ангел, глядя на стыренный из холодильника пирог. — Он всё поймет, если снова не увидит утром своего драгоценного пирога. «Снова» — отметил это про себя Дин, вспоминая про загадочные случаи пирогового исчезновения, когда он якобы «сам съел и забыл». Кас поставил сумки на кровать и попробовал унести пирог Дина обратно на кухню. — Нет! — сразу же живо ухватился Сэм на этот раз за пирог, поставив панна-котту на пол. — Сэм, отдай его! — терпеливо тянул на себя Кас, спасая пирог Дина. — Разве тебе мало той еды, которую я тебе перенес из лучших ресторанов мира? Дин про себя потрясенно присвистнул. Неплохо, как всегда, его эгоистичный братец устроился втихаря. — У тебя здесь сплошь шедевры шеф-поваров и звезды Мишлен, а ты хватаешься за какой-то дешевый засохший магазинный пирог? Отличной еды здесь хватит на взвод солдат, — продолжал настаивать Кас. — Зачем тебе еще этот чертов пирог, не понимаю… — Хочу. Вкусный! — упрямо твердил младший Винчестер, снова явно не владея собой от жадности и голода, вцепившись и не отдавая. Сэм и Кас продолжали тянуть пирог в разные стороны с поразительным упорством. И так как Дин не мог даже предположить, сколько еще это может у них продолжаться, ему пришлось, не дожидаясь финала, прямо озвучить собственные чувства: — Не ожидал от тебя, Кас. — Дин, ты здесь, — понял Кас, оглянувшись и оставив пирог на радость Сэма в покое. — Полагаю, у тебя есть много вопросов по поводу происходящего. — Да уж. И первый из них: зачем ты потворствуешь этому нездоровому поведению? — с укором глядя на ангела, потребовал ответа Дин. — Может, надеешься, что Сэм так растолстеет и я его разлюблю?! Кас лишь вновь устало закатил глаза: — Я уже давно ни на что не надеюсь, Дин. Всякая надежда гаснет там, где начинается безнадежная любовь братьев Винчестеров. Я помогал Сэму только потому, что он очень сильно меня просил — умолял и строил свои щенячьи глаза. Ты знаешь, как он это умеет. Теперь Дин развернулся к Сэму, строго сверля его своим сердитым взглядом: — Ты щенячил Каса?! И использовал его силы для каких-то своих дурацких хотелок?! — Совсем чуть-чуть. Капельку, — виновато признался Сэм, по-детски надув губки и активно щеняча Дина. Дин смягчился. И снова наехал на беззащитного Каса. Главное, что Дина выбесило до дрожи, это даже не то, что Сэм обжорствовал ночами, а то, что от него это скрывали! Что он один в доме ничего не знал! — Такое ведь уже было не раз, да? Кас, и ты знал?! — в ярости требовал Дин ответа. — Нет, ты знал?! — Да, я был в курсе, — терпеливо и героически принимая на себя очередной удар гнева старшего Винчестера, ровно произнес Кас. — Я знал, что иногда Сэм… позволяет себе немного лишнего в плане еды. — «Немного лишнего», — передразнил Дин. — Да здесь умереть можно на месте, если всё это сожрать! Зачем ты столько натаскал? Ты серьезно считал, что Сэм сможет все это слопать? — Раньше он с таким объемом всегда справлялся, — проболтался Кас, решив больше не врать Дину по вопросам питания Сэма. Дин аж побелел от ужаса. А Сэм покраснел от стыда. Еще опустил нежные глазки и сделал вид, что это не он, и что его здесь нет. Затем ужас Дина постепенно сменился смирением и запоздалым просветлением. — Я должен был догадаться, — с грустью увидел и свою часть вины Дин. — Сэм выглядел слишком большим и сильным для человека, который питается пучком петрушки. Я удивлялся этому не раз. Но я… черт, мне даже в голову такого объяснения не приходило. — Да, Дин, такое вряд ли может прийти кому-то в голову, — согласился Кас. — А теперь, я полагаю, нам надо выйти и оставить Сэма наедине с его… с его гастрономическим трипом. Дин все еще не мог окончательно смириться, не мог заставить себя просто оставить всё, как есть, и уйти. Ноги его шли медленно, неуверенно, Дин постоянно оборачивался и сопротивлялся, считая, что должен что-то сделать. Кас его практически выталкивал из комнаты. Нетерпеливый Сэм налетел вновь на свой праздничный стол еще до того, как Дин с Касом окончательно скрылись за дверью. Утром Сэмми был сам не свой, ходил словно в воду опущенный — виноватый и до крайности пристыженный. Он то и дело жалобно поглядывая на Дина, снова и снова бросал на него эти свои взгляды, как будто молча умоляя его забыть увиденное! Дину уже осточертел этот его несчастный вид и гляделки. — Дин… Ты не должен был этого видеть, — несколько раз успел уже повторить Сэм, но Дин не хотел этого обсуждать. Работу Сэм не искал, а продолжал ходить по бункеру с самым печальным видом боли и самобичевания. Во всем его облике — в лице, в фигуре, в неуверенности — так и читалось одно отчаянное послание: «Дин, ты не должен был этого видеть!» Время шло, но Сэм так и не находил себе места, чувствуя, что опозорился перед Дином. Ударил перед ним в грязь своим прекрасным и безупречным лицом, так сказать. А когда настал обед, и Дин разложил им обоим сочно зажаренное мясо по тарелкам, Сэм вдруг занервничал и почти оскорбился, неловко пробормотав: — Дин, я этого… ты же знаешь, я этого не ем. — Сэм. Хватит, — коротко и едва сдерживаясь, произнес Дин. — Я всё знаю. Сам видел. — Ты не должен был этого видеть… — Блять, но я это видел, Сэм! — сорвался Дин. — Хотя думал, что уже не увижу ничего хуже того, как ты пил демонскую кровь! Ошибался. А теперь, будь добр, кончай строить из себя!.. Всё, кончено! Карты раскрыты, так что не морщься и ешь со мной нормальное мясо! Сэм депрессивно отодвинул тарелку и с тихой грустью произнес: — Не хочу… Дин не знал, чего ему больше хочется — удушить или утешить Сэма. Вечером у Сэма появилась идея, которую он незамедлительно и озвучил Дину с сияющим наконец-то лицом. Идея была проста и банальна до неприличия: Дин должен был согласиться дать Касу стереть себе из памяти увиденное этой ночью… — Нет! — уверенно отрезал Дин. — То есть, не думай, что я не хотел бы этого забыть. Еще как бы хотел. Просто не хочу, чтобы Кас копался в моей голове из-за такой ерунды. — Это не ерунда, Дин. Диин… Ну… Диииин!.. — продолжал ходить за ним хвостиком Сэм, ноя и умоляя. — Ну, что тебе стоит? Без твоего согласия мы ничего стирать не будем. — Вот спасибо! Еще не хватало, чтобы вы стирали что-то без моего согласия! — огрызался старший Винчестер. — Отстань, Сэм. Я должен знать! — Но зачем? — Просто, блять! Должен! — Но что тебе от этого ужасного знания? — Не хочу быть единственным дураком! — Но ты же не единственный, Дин — никто больше во всем мире не знает! — Мать вашу!!! — Дин? Дииин… Сокращая эту долгую историю до удобоваримого формата, можно просто сказать, что настойчивость и упорство младшего Винчестера вкупе с его жалобным нытьем, трогательными моськами и разными умасливаниями (не всегда приличными), в конце концов возымели свое обычное действие. Результат был по сути неизбежен и предрешен. Дин сдался. Ради Сэма (и отчасти ради себя тоже) он согласился забыть тот кошмар, которому ему пришлось стать невольным свидетелем в прошлую ночь из-за писка случайного комара. Когда Сэм с Касом, закончив, вышли из его комнаты и закрыли за собой дверь, ангел спросил: — Мы, что, всю жизнь так и будем стирать Дину память из-за твоих ночных перекусов? — Но Дин же каждый раз дает свое согласие, — обратил внимание на «главное» Сэм. — Он сам хочет это забыть. Да и не так уж часто нам приходится это делать. — Третий раз в этом году, — посчитал Кас. — А сейчас еще только октябрь. — Ну, вот еще разок в этом году, видимо, придется. Судя по статистике, — сумничал Сэм. — И это я назвал только те случаи, когда память стирали из-за твоих ночных трапез, — заметил Кас. — Другие ситуации я не считал. — Даа… — неопределенно протянул Сэм. — Всё правильно, другие случаи сейчас не считаются. Везде свои нюансы, Кас, поэтому нужно считать отдельно, как и договаривались. Ангел понимающе кивнул, внимая «мудрости» человеческой и Винчестерской. Просвещаясь и учась поразительной гибкости и тонкости мышления у темного светоча мира сего — Сэмюеля Уилла Винчестера… А в уютной темноте на своей кровати Дин спал спокойным и безмятежным сном младенца, который счастлив уже лишь потому, что не знает ничего лишнего.