Раскрытие.

      Прохладный ветер развивает фиолетовый плащ, что крепко держится на плечах и капюшоном на голове, а синие, словно чистое и глубокое-глубокое море, глаза выглядывают из под чёрной маски, устремляя взгляд на маленький город в горах Колорадо, на который опустилась тьма, из-за дня, подходящего к своему завершению. Мистерион садится на край плоской прямоугольной крыши, свесив ноги вниз. Он совсем не боится упасть. А если Смерть всё-таки захочет изменить судьбу в свою сторону, то супергерою останется лишь тяжело вздохнуть, проговаривая «не опять, а снова», чувствуя всем телом порыв ветра и невесомость, которую нарушает закон всемирного тяготения. От этой мысли выступает смешок, а правая рука тянется, чтобы поправить знак вопроса над головой. На улице удивительно тихо и слишком темно, что придаёт ощущение того, что весь мир закрыли оболочкой, которую нельзя раскрыть и увидеть, нельзя увидеть хоть и маленький, но город во всей его красе. Одним ухом слышит шум позади (и левее) себя, заставляя своё тело мигом подпрыгнуть, готовясь к ближайшей атаке. Слух со зрением автоматически заостряются, зрачки расширяются, но всё сразу встаёт на свои места, когда парень замечает своего самого заклятого врага — Профессора Хаоса, чью макушку в смешном шлеме из фольги, было видно с открытого люка, который и вёл на крышу здания. Тот быстро справляется со своей задачей, а после озадачивается, когда видит перед собой человека со знаком вопроса на голове и в трусах поверх штанов. Но быстро приходит в себя, выдавая:       — Кого это я вижу? Неужели, сам Мистерион заглянул прямиком на крышу моей супер-мега-секретной базы? Муахаха! — злодей пытается звучать зловеще, но выходит невинно по-детски и смешно в какой-то степени.       Мистерион ничего не говорит в ответ, а лишь возвращается в исходное положение, наблюдая за городом, в поисках, наверное, какого-нибудь злодейского деяния. Хотя какие в данный момент могу быть злодеяния, когда самый коварный злодей этой провинции стоит позади тебя? Всё это выглядело до абсурдной степени клишировано, ведь нередко в фильмах, мультфильмах, играх, и дал Бог ещё тысячи вариантов всего, увидишь, как два самых заклятых врага встречаются на крыше, устраивая какую-то психологическую игру или решающий бой. Только не было здесь никаких психологических игр или схватывающих сражений. Здесь были только два заклятых врага, что по совершенной случайности встретили друг друга.       Хаос уже и забыл, с какой целью пришёл сюда, но позволяет себе сесть рядом с героем на приличное расстояние, при этом приземляясь на твёрдую поверхность максимально аккуратно, потому что боится, боится, что нога случайно соскальзнёт, или его просто напросто перевесит, а вдруг Мистерион решит его столкнуть, хотя это уже смешно, и подобное случается конкретно с обладателем фиолетового плаща. И вообще, Хаосу нельзя умирать, иначе Баттерса накажут родители иначе, кто тогда будет сеять хаос на весь мир, кто будет платить миньонам, и кто же будет главным противником Мистериона? Последний поворачивает голову в сторону блондина, проговаривая достаточно тихо и специально хриплым голосом:       — Не бойся ты так, я не дам тебе упасть, — «падать можно тут только мне», хотелось добавить, но не решается, а после сам ближе подсаживается к Хаосу.       Складывается ощущение, что они знакомы тысячу лет и не были они никакими недругами, а будто были старыми приятелями, что разделяли крепкую дружбу в длиною жизнь (или потому что они были мальчиками, играющими в супергероев и в действительности были хорошими друзьями). Рука супергероя тянется к шлему, или, что это вообще такое мать вашу, суперзлодея и снимает, откладывая головной убор куда-то в сторону. Профессор чуть краснеет, а кулачки начинают стучать друг о друга. Волнуется.       — Я думал, ты пришёл сюда, чтобы убить меня каким-то самым лучшим из всех худших твоих способов на свете, стереть меня с лица Земли, ведь Енот и его друзья совсем никак не справятся без некого Мистериона, — по-стёбному улыбается, а руку так и не убирает, аккуратно кладя на щёку человека напротив.       — Я и хотел, но я даже не знал, что ты тут находишься! И... ёшкин ко-о-от, я совсем забыл, зачем сюда заглянул. Но я всё равно не собирался тебя посвящать в свои планы, а то вы подготовите засаду для меня со всей своей командой! — ну, конечно! Какой-нибудь Инструмент поставил бы капкан, подготовленный для самого Профессора Хаоса, а Мистерион избил бы его до полусмерти, или комары Москита искусали бы бедного злодея, выпивая всю его кровь и заражая какой-нибудь болезнью, например СПИДом, или они откладывали бы своих личинок на его чистом теле, чем вроде обычно занимаются мухи.       Хаос настороженно поднял брови, приоткрывая от удивлённого испуга рот, а после всё-таки замечает руку на его щеке, что мимолетно погладила её, сразу же возвращаясь обратно. Щёки снова приобрели румянец, который нельзя было нормально заметить из-за освещения, а вот уже рука самого злодея потянулась к капюшону неприятеля. Герой никак не отреагировал, будто бы сам ожидал последующих действий. Антагонист неуверенно стянул капюшон накидки, следом стягивая маску. Картинка стала максимально непривычной, ведь редко увидишь Мистериона с добрым полностью раскрытым личиком и светлыми грязными отросшими волосами. На лице нарисовалась широкая невинная улыбка, показывая узкую щербинку между зубами, через время исчезая, оставляя лёгкую ухмылку.       — Святые тако, я думал, ты выглядишь как Питер Паркер! — искренне удивляется Хаос, только что увиденному звучит как неудачная шутка Баттерса, будто бы который не знал, что Мистерион это Кенни.       — Обижаешь. Я его ненавижу, как и ненавижу всех суперегеров, а особенно фильмы про них! — уже обычным, а не слишком низким и хриплым голосом говорит (не) Мистерион.       — Я не хотел тебя обидеть! Однажды меня позвала одна толстая девочка на свидание, и я ей отказал, а ты наоборот очень красивый, и не толстый, и я бы с удовольствием пошёл с тобой куда-нибудь. Ну, ёшкин ко-о-от..., — кулочки затёрлись друг о друга сильнее, а взгляд устремился куда-то вниз.       — Взаимно.       Неловкое и смутное минутное молчание. Непонятно, что это была за сцена, и что это были за откровения друг с другом, но это явно не было в сценарии, что в самой их супергеройской игре, что в ночных мыслях обоих персонажей.       Мистерион сокращает расстояние между их лицами, невесомо касаясь верхней губы противника. Заглядывает в светло-голубые глаза, цвет у них такой, прям как при ясной солнечной погоде, но из-за короткого расстояния картинка перед собой смешивается, от чего становится забавно, поэтому остаётся лишь прикрыть глаза, сминая губы. Хаос слишком удивлён и изначально будто не чувствует, что прямо сейчас его целуют, но после трёхсекундного замешательства отвечает, не совсем умело, но какая никакая практика на личном опыте есть. Также прикрывает глаза, обрамленные светлыми ресницами, и от переизбытка эмоций, в огромной мере положительных, хочется невинно хихикнуть, одаривая мир, да что уж мир, всю Вселенную самой лучезарной улыбкой на свете. Это всё в действительности заставляет приоткрыть рот для «ихихихи» и широкой улыбки, но лишь ощущает чужой (родной) влажный язык, который неосознанно переплетает со своим. Губы слишком влажные и немного припухшие, языки изворотливые и похотливые, волосы щекотят друг дружку лоб, а кислород незаметно уходит, уступая место страсти. Глубоко смущённые всей ситуацией, парни отстраняются, не в силах посмотреть друг на друга, хотя очень хочется.       — К-кенни, а меня родители не накажут, если узнают? — и опять биение кулачков, да он же так себе все косточки сотрёт рано или поздно, святые тако бонито!       «Уёбки твоя родня» хочется сказать, но МакКормик молчит, надевая обратно атрибуты своего костюма. И почему сейчас это единственное, что волнует Лео? Разве он не хочет поговорить, например, о только что произошедшем? Хотя у вечно умирающего парнишки тоже не находится слов.       — Я чё-то устал. Пойду посплю, — невзначай, но уже снова голосом Мистериона говорит блондин, одаривая Баттерса улыбкой, а после сбрасываясь с крыши с самым счастливым выражением лица на свете. Всё равно ведь воскресает, и никто даже не помнит о его смертях.       Стотч прямиком бежит к краю крыши, но уже слишком поздно, чтобы хоть как-то поймать Кенни. Сто тысяч планов, как убить Мистериона он может придумать на ходу запросто, а как спасти Кенни от смерти он никогда не сможет. Слышно, как МакКормик падает спиной на асфальт, оставляя в этом мире лишь своё мёртвое тело, а потом слышны и возгласы, принадлежащие Стэну и Кайлу:       — Господи, Мистерион сбросился с крыши!!!       — Сволочь!!!       Баттерс забирает свой головной убор и поспешно бежит вниз, то ли за мёртвым Кенни, то ли домой, то ли на базу, то ли ещё куда-то, Бог знает, куда.       Всё равно никто не вспомнит, думается Мистериону перед очередной смертью, но тот даже не догадывается о том, что Баттерс всё помнит, а в подтверждение записывает всё в свой личный дневничок.