Ждать и надеяться

- Дамы и господа,- министр спорта поглядел на лица участников вечерних посиделок и улыбнулся,- у нас финишная прямая, два месяца до Олимпиады. Я надеюсь, мы все в силах и готовы работать? Седой мужчина посмотрел на чиновника, пожал неуверенно плечами. - Вы в чем-то сомневаетесь Александр Георгиевич?- внимательно взглянул на молчаливого несогласного Мутко. - Я всегда сомневаюсь, когда карты быстро тасуют,- негромко ответил худой старик.- А у нас лихо выпала из колоды козырная карта. - Все печалитесь по поводу той малышки из провинции?- уточнил чиновник. - Я не печалюсь. Я удивляюсь,- поправил его мужчина. - Внимательнее надо следить за наклонностями ваших специалистов,- тихо прижал к месту голосом Мутко. - Я следил. И потому удивлен тому, что случилось,- объяснил собеседник. - Горшков, ну хватит!- одернула его тучная дама, на этот раз в однотонном, но тоже ярком балахоне.- Что ты изрыдался по своей Этери? Ее уж больше года не слышно и не видно, а ты все причитаешь! - Таньк, мы помрем, кто работать будет?- негромко задал вопрос седой Александр.- Она ведь горела и рвала жилы ради нашего спорта. Лет через двадцать на мое место получили бы хорошего человека и хорошего специалиста. - Ничего бы ты не получил, Саш,- ответил крепыш-тренер.- Не умеет с людьми говорить и понимать их нужды твоя Этери. А нужды есть у всех. И их надо уважить! - Ну, не тебе чета, естественно,- расстроенно проговорил Горшков. - Господа и Татьяна Анатольевна, давайте с лирикой закончим,- поморщился министр спорта.- Вы мне создадите нормальные медальные планы? - Даже не сомневайтесь!- встраял невысокий мужчина с доброй улыбкой. - Александр Ильич оптимист,- грустно улыбнулся Горшков.- Стабильности нет. - Женя стабилен,- отрапортовал Алексей Николаевич. - Да и танцоры у нас хороши,- напомнила заклятая подруга защитника Жени.- Опять же пары не подводят. - Кстати, опять вопрос,- поморщился Мутко.- Где Москвина? - Тамарочка приболела,- хором ответили два противоборствующих лагеря из двухх столиц. - Вы своей Тамарочке намекните, что ее никакой Газпром не прикроет, если она хоть что-то сделает мимо политики партии,- резко прервал партию защиты министр. - Тамара делает свое дело и не лезет во все это,- Горшков поморщился. - Саш, если ты такой правильный, тоже можешь идти тренировать, а не лезть во все “это”,- огрызнулся на коллегу Александр Ильич. - Куда я денусь с этой подводной лодки? На тот свет разве что,- тяжело отмахнулся седой. - Вы мне объяснить можете, мы на эту олимпиаду по договоренности сделаем план или нет?- не выдержал чиновник. - Попробуем,- безрадостно отозвался Горшков. - Что мешает сказать - сделаем?- напрягся министр спорта. - Женщины, конечно,- тут уже и кругленький Мишин заерзал, и благостный Александр Ильич, да и пышная дама сникла.- Мы, конечно, Лизу зубами затащили второй через чемпионат Европы с грехом пополам. Спасибо, что “серебро” и “бронза” России развалились там в хламину, но это кошмар! - Александр Рафаилович поддержит,- заметил оптимист Коган. - Сашк, даже на “бронзу” надо не нападать, а? Да и в команде - тоже,- Горшков махнул рукой безнадежно. - Я Лизу поддведу. Уж на “бронзу” она прокатится,- заверил Мишин. - На бронзу и Аделинка у Лены прокатится,- уверила всех Тарасова.- Тем более с поддержкой. - Ну, как-нибудь справимся, конечно,- снова вздохнул Александр Георгиевич. Что мы в следующем цикле будем делать? Вот ведь вопрос! - Нам бы этот прожить,- отмахнулся Мутко. - Это вам бы прожить,- одернул уже и министра Коган,- мы, считай, прожили. Сейчас покажемся. Готовиться надо было начинать еще год назад к олимпиаде в Корее. Они там тоже не спят. - Я сейчас черта бы поддержал, лишь бы мне привели хоть пару дельных спортсменов в одиночке,- вяло пробормотал Горшков. Все замолчали, понимая, что, выгадав в этом четырехлетии для себя бонусы, следующее они могут потерять полностью. Разберетесь сами на своей кухне,- закруглил прения Мутко.- Я отписываюсь по плану на две “бронзы” и два “золота”. Будьте добры, обеспечьте! С этими словами главный среди собравшихся поднялся со своего места и покинул помещение в сопровождении молчаливого помощника. В комнате осталось трое мужчин и женщина. - Вы поняли, товарищи-тренеры, как мы просношали наш любимый спорт?- внимательно глянул на всех Горшков. - Да не будь ты зайцем-паникером!- отмахнулась Тарасова.- Что ты так печалишься? За девок что ли? Сроду толком ни черта не выигрывали, ну, и дальше будут толкаться в десятке. - Можно подумать, у нас россыпь мужиков,- усмехнулся Александр Георгиевич.- Твоя,между прочим, делянка, Танюх. - Мальчики есть перспективные,- проговорила Тарасова. - Ты ж не на отчетном собрании,- напомнил ей Мишин.- Где они, твои перспективные, если я своего прокачу в Сочи? - Ты своего в Сочи прокатишь, потому что ты мастер прокатывать других,- съехидничала женщина,- а не потому что тех других нету. - И танцы у нас нивкуда,- напомнил всем Коган. - Коля работает. Ну, Сашка тоже что-то там работает. Да и его Лена с Никитой без проблем поедут на следующую олимпиаду. Они у нас молодые и красивые. - То есть у нас все хорошо?- нахмурился Горшков. - Вполне нормально,- пожал плечами Мишин и с ним согласилась Тарасова.- Просто ты запал на эту грузинку. А никакой трагедии без нее не случится. - Ну-ну,- вздохнул Александр Георгиевич.- Думается, через пару лет вы запоете иначе. Только не говорите, что не предупреждал вас. Ничего из беседы властителей фигурнокатательного мира России Этери, конечно не знала и никогда не узнает, да ей и не надо было знания. Проснувшись утром, женщина походила по дому, побеспокоилась. Подумала о разном. Глубоко вдохнула и начала собираться на встречу с прошлым, из которого хотела сделать будущее. Если очень повезет. - Этери,- мама поймала за руку мятущуюся по квартире дочь,- ну, что ты сразу думаешь о худшем? - Я не думаю о худшем. Я думаю о реальности,- снова сделала глубокий вдох.- Компрессионный перелом. Что там у нее со спиной?! Что там у них вообще? А вдруг они ехать никуда не захотят? - Ну, тогда будешь набирать новых спортсменов. Будешь дальше работать,- погладила дочь по руке. - Еще пятнадцать лет, мам. И это если Чистякову не надоест через пять, что мы катаемся по кубкам района,- бережно вывернула руку из материнской.- Пойду я. Ладно. За дверями квартиры снова глубоко вдохнула. Следующий глубокий вдох пришлось сделать, набирая в домофоне знакомый номер квартиры Жени и ее матери. Дорога к правде лежала через страх и разочарование. И все же она надеялась найти эту дорогу и привести по ней своих спортсменов к победе.