Океан

— Нам, твой храп на пол отеля слышно. — шипит возле кровати рыжий котёнок, трясёт за плечо спящего. — Джун, ёп-твою, перестань храпеть! — злится рыжик. Только он готовил новую раздраженно-шипящую реплику, как его утянули на кровать, под теплое одеяло, обнимая сзади большой ложкой. — Что случилось? — звучит тихий и сонный голос Нама с лёгкой хрипотцой. Сначала Юнги барахтался, как рыба выброшенная на берег, чтобы выбраться из плена объятий и одеяла, но не удалось.       Под весом большого тела, котёнок покинул попытки сопротивления, успокоился, и понемногу, начал отогревать холодные лапки. — Ничего. Я же сказал, твой храп на другом конце отеля слышно. — котёнок язвит, но в ответ слышит тихий смешок, и теперь Юнги зажимают в объятьях сильнее. — Ты, по этому, среди ночи, проделал путь длиною в половину отеля? — Джун ведёт беседу на грани сна и яви. Сердце буйного котенка замедляет ритм, постепенно подстраивается под спокойные удары чужого, что бьётся в спину. — Да! Из-за тебя спать спокойно не возможно. — Юнги не говорит истинную причину, а Нам его не торопит. — Как тебе баскетбольный матч? Ты ведь ходил его смотреть? — ясная мысль Джуна среди обломков грёз смогла вырваться наружу и, заодно, увести диалог в другую сторону. — Да, ходил. Было круто. — этот ответ Юнги был более мягок, в отличие от остальных. — Почему Чимина с собой не взял или Хосока? — сон неуловимой вуалью тихонько ускользал. — Мне хотелось тишины. Я люблю их, и их компанию. — и утих. — Но. — спустя несколько молчаливых мгновений Нам продолжил его реплику. — Но мне хотелось тишины. — с неохотой и тяжёлым вздохом повторил Юнги. — А меня ты любишь? — внезапно спросил Нам. — С чего этот вопрос? — немного растерявшись отвечает рыжик, ведь раньше Джун не требовал от него определения их чувств.       Они просто спали вместе, когда Юнги накрывало с головой. Они пили вместе в студии когда ему было плохо. Они молчали вместе, когда слов просто не хватало. Он делил его боль на двоих, когда нутро становилось битым стеклом. И Нам резал пальцы, тихо терпел всё и складывал осколки. И только Джун мог успокоить его душу. — Но ты ведь сказал, что любишь Хо и Чиму. А меня ты любишь? — во мраке раздумий рыжика вновь зазвучал голос Нама. — Люблю, но совсем не так, как их. — окончание его слов утонули где-то среди стен. — Объясни. — спокойно требует Нам. — Бля, Джун. Ну, не начинай, а. — Ух, как вспомню, лет десять назад, мы были ещё трейни, как же ты меня бесил. — Юнги молчал, а Джун начал со смешком, как бы, между прочим, вспоминать прошлое. — Могу ответить точно так же. Заносчивый макнэ, с крутыми текстами. Я смотрел на него, и думал: «Я могу лучше». — и Юнги подхватил эту волну. Разлился такой нежный смех. — И когда ты изменил свое мнение? — Нам опять поменял тон. — Когда тебя поставили перед выбором: Solo или BTS. Я понял, что твой поступок достоин уважения. Своим выбором, ты подарил жизнь и сцену ещё для шестерых ребят. — А что дальше? — слышно как любопытство бьёт через край, хоть и прячется за спокойной речью. — Чувство соперничества переросло в уважение, потом в дружбу, а потом… — замолчал и с ласковой улыбкой продолжил. — Знаешь, а ведь так смешно. — не уходит с тонких губ мягкая дуга. — АРМИ думают, что мы с Чимой пара. — Соулмейт не обязан быть твоей парой. На самом деле, я рад, что у тебя есть такой хороший друг. — искренне отвечает Нам. — И ты не ревнуешь? — с каким-то дрожащим голосом спрашивает Юнги. — Когда ты с Хо или Чимой — я спокоен. — и Джун нежно целует Юнги в макушку. — Твои волосы ещё пахнут краской. — ни для кого подмечает Джун. — Я волнуюсь. — оставив пустую болтовню, что всё это время вёл Нам, Юнги с глубоким вздохом, честно открыл двери. — Я волнуюсь, — вновь повторяет и будит старую привычку — грызет заусенец. Его останавливает горячая рука Намджуна. Согревает дрожащие пальцы, заставляет прекратить и успокоиться. — Это наш первый живой концерт, после пандемии. Вдруг… — его перебили. — Я понимаю. — и хватило одного: «Я понимаю.» чтобы успокоить шторм.       Нет, это не были утешительные слова. Это было так, будто он раскрыл душу и показал точно такой же бушующий океан мыслей, эмоций, волнений, переживаний и страха, что кипел в сердце напротив. И от этого стало легче. Легче дышать. Легче. — Делись со мной своим океаном. — Бля, ну, Джун. Ну, за что ты мне достался, такому слабака и нытику? Я ведь делюсь с тобой только болью. Я развел трагедию на пустом месте. Я же хотел этого концерта целых два года. — мечется в своих словах, его качает из стороны в сторону, словно он в маленькой лодочке посреди огромных волн. — Юнги, послушай меня внимательно, — Нам переворачивается на спину, ноги Юнги перекидывает по обе стороны от себя, и заставляет его так сидеть. — Ты удивительный человек, в тебе так много всего, что я не смогу подобрать слов. — тянет к себе ближе, видя заплаканное лицо, и Юнги уютно устраивает голову на груди Нам, слушает трепетный стук — Юнги, Сахарочек, ты слушаешь? — ощущает утвердительное кивание и говорит дальше. — Всё хорошо. Нас любят и ждут фанаты, концерт пройдёт успешно. И больше не смей нести этот камень сам. Юнги, поговори со мной. Ты знаешь, я пойму и поддержу тебя в любой ситуации. — дыхание котенка становится глубоким и ровным, — Спи сладко, — шепчет Джун, замечая уснувшего. — Мой рыжий котёнок. — и засыпает вместе с ним.