Ты помнишь меня?

      — Эй, Рей, посмотри!       Маленькие, яркие губы Эммы сложились в улыбку. Девочка медленно подняла руку и пальцем указала вперёд.       «…Смотреть?» — растерянно подумал Рей, очнувшись от оцепенения.       Слова Эммы вернули его в реальность.       Он посмотрел на неё, и их взгляды встретились. Её глаза светились прекрасным изумрудным сиянием. Не сказав ни слова, она медленно повернула голову и посмотрела вперёд, даже не подозревая, что Рей не слушал её.       Она хотела, чтобы он посмотрел на тот вид, что открывался сейчас перед ними. Сцену, которую Рей ещё никогда не видел в живую.       Он ясно помнил времена, когда был маленьким мальчиком. Тогда он даже не смел мечтать о том что когда-нибудь в жизни сможет увидеть солнце поднимающееся над открытой и свободной линией горизонта.       Но самое забавное что…       Когда ему, наконец, выпал шанс увидеть это, он вдруг обнаружил, что не хочет смотреть ни на что, кроме девушки рядом с ним. Рей наблюдал, как яркий солнечный свет отражается от её глаз. Зелёная радужка светилась золотистым оттенком, когда первые лучи солнца окрашивали всё ещё погружённый в ночную синеву мир пламенно-алым, жёлтым и оранжевым. Свет касался мягких щёк Эммы и поблескивал на коже, делая её более гладкой и словно сияющей изнутри. Рыжие, вечно взъерошенные волосы ярко пылали. Эмма светилась так, будто она сама и была солнцем.       Девушка стояла чуть впереди, и, по-видимому, не подозревала о направленном в её сторону взгляде. Казалось, она совсем не замечала, каким взглядом Рей смотрел на неё в этот момент. После потрясений, что он пережил одно за другим, его глаза, наконец, смягчились. Рей чувствовал спокойствие и… счастье.       Затем Эмма вдруг обернулась. Должно быть, она, всё-таки заметила, что за ней наблюдают.       Она мягко улыбнулась, как только её взгляд встретился с его глазами. И только когда Рей собрался улыбнуться в ответ, осознал, что улыбался уже давно.       — Разве это не прекрасно? — спросила Эмма с теплотой в голосе.       Рей не знал, что ответить, но слова вырвались сами.       — Да, прекрасно, — ответил он, не сводя глаз с её милого лица.       Похоже, Эмма только сейчас осознала, что Рей всё это время смотрел вовсе не на рассвет и говорил не о нём. Её глаза заблестели и она смущённо отвернулась.       — Ты меня неверно понял, — с притворным раздражением сказала она, игриво толкнув его в плечо. — Я же говорила смотреть вперёд. Какой бы красивой я ни была, ты должен был смотреть не на меня, а на рассвет.       — Ты слишком высокого мнения о себе, — с усмешкой ответил он, и легонько толкнул её в плечо в ответ.       Как же сильно он хотел ещё раз пережить тот момент. В то утро, несмотря на надвигающуюся опасность, всего на несколько секунд, время будто застыло. И всё, чего Рей желал — долго и с искренним восхищением смотреть на Эмму. Чувствовать, как ветер ласкает его лицо и развевает волосы. Просто наслаждаться и жить настоящим моментом — то, чего он не мог себе позволить уже очень долгое время.       Короткий миг. Единственное мгновение… но по-настоящему драгоценное и запомнившееся на всю жизнь.       Если бы это оказалось единственным, что Рей разделил с Эммой, было бы просто заявить, что он не влюбился в неё. Но это было ложью.       Теперь… как много воспоминаний он делил с ней?       Моменты, что принадлежали им обоим настолько далеко уходили в прошлое, что даже несведущий в романтике Рей мог понять — он на самом деле влюбился в свою подругу.       Но как давно это началось? После побега из Благодатного дома или ещё до него? В те времена Рей и не думал дожить до этого события. Он собирался умереть. Лёгкая и быстрая смерть — просто сказать, но сложно совершить. И если бы Эмма не спасла его тогда, у Рея бы точно не было всех тех воспоминаний, что он имел сейчас. Воспоминаний о маленьких братьях и сёстрах, что с грустью и состраданием глядели на него.       — Мы волнуемся, — сказали они. — Никогда больше не думай о том, чтобы жертвовать собой.       Они повторяли это снова и снова, будто для того, чтобы точно не дать ему забыть.       И тогда он будто прозрел. Рей наконец-то понял, что его близкие любили его так же сильно, как и он их.       После того, как осознал это, он больше не хотел умирать. И вместе с Эммой у них действительно получилось создать хорошую команду. Они вдвоём стали образцами для подражания. Вместе присматривали за детьми и заботились о них, чтобы сделать их жизнь спокойнее и радостней.       Но это длилось недолго, и вскоре он снова оказался в беде. Рей помнил, как они с Эммой следовали за Мистером. Незнакомый мужчина с кривой усмешкой выглядел так, будто был готов совершить что угодно лишь бы вернуть себе убежище. И хотя теперь все опасения насчёт этого человека остались в прошлом, в те дни Рей не ослаблял бдительность.       Сколько дней и ночей он тогда провёл вместе с Эммой? Как и обещал Мистер, они шагали без отдыха, до боли в ногах. Рей ожидал подобных нагрузок, но всё-таки пытаться угнаться за взрослым и ещё достаточно молодым мужчиной оказалось очень трудной задачей. Голод и усталость стали их постоянными спутниками. А в те короткие передышки, когда Мистер всё же решал сделать остановку, они без сил падали на землю. Эмма всегда падала первой.       Но всё же, именно те нелёгкие дни заставили его осознать, насколько сильно Эмма нуждается в нём и его защите. Насколько сильно он сам хочет защищать её.       Они никогда не спали вместе, но в те вечера внезапно осознали, что стали ближе подсаживаться друг к другу. Это помогало согреться. Ночи в лесу были холодными, а они не брали с собой одеял, чтобы не нагружать сумки лишними вещами. И теперь всё, что они могли сделать, чтобы хоть как-то согреться — сидеть теснее прижавшись друг к другу, как божье коровки в зимней спячке. Рей помнил, что их плечи едва соприкасались, но тепло Эммы всё равно передавалось ему, когда они сидели на ветвях огромных каменных деревьев.       Ночами, когда он не смыкал глаз, чтобы иметь возможность вовремя заметить демонов и наблюдать за Мистером, Рей вдруг поймал себя на том, что его взгляд часто опускается вниз, чтобы посмотреть на Эмму. Сначала он подумал, что это всего лишь братский инстинкт. Что он просто присматривает за ней, как и за другими близкими. Но… Рей слишком часто и пристально смотрел на её аккуратное личико. Её длинные ресницы слегка подрагивали, когда она спала, а волосы причудливыми узорами прикрывали нос и щёки.       В одну из таких ночей Эмма неожиданно проснулась. Её глаза резко распахнулись и она посмотрела прямо на него. Прежде чем Рей успел это осознать, их лица были всего в нескольких дюймах друг от друга. И насколько же близко от соприкосновения находились их губы… Рей не успел сказать и слова, как Эмма вдруг рассмеялась. Звонкий смех сорвался с её уст, как будто она снова стала беззаботной маленькой девочкой.       — Ха-ха, — её щёки покраснели, она улыбнулась ему.       Рей мог только молча смотреть на неё. Смех Эммы только усиливал то странное ощущение, что он испытывал наблюдая за ней в последние ночи. Вскоре смех утих, но Эмма продолжала улыбаться.       Рей невольно приподнял бровь.       — Что? — спросил он с беззаботной усмешкой. — На что ты смотришь с таким глупым видом?       Она заулыбалась ещё шире стоило ему произнести эти слова.       — На тебя, — ответила она, как-бы констатирую общеизвестный факт. — Я улыбаюсь, потому что ты улыбаешься.       В этот момент Рей, наконец, осознал, насколько широкой и открытой была его улыбка всё это время. Он тут же попытался вернуть себе спокойное, безразличное выражение, но у него ничего не вышло. Его собственные губы перестали его слушаться.       Что это за необычная лёгкость, которую он испытал, когда увидел, как Эмма улыбалась ему? Разве брат должен чувствовать нечто подобное? И почему его сердце так бешено бьётся?       Эмма спокойно выдохнула и расслабилась, а затем её голова вдруг наклонилась к нему и мягко опустилась на его плечо. Этот жест пропустил удар тока по телу Рея. Он почувствовал, как напряглась его спина, а сердце забилось прямо у висков. Она поймала его на улыбке, ну и что? Почему он внезапно так занервничал?       — Я так рада, что я с тобой, — почти прошептала она. А Рей сидел не смея пошевелиться и абсолютно не зная, что делать.       Когда молчание Эммы затянулось, Рей аккуратно посмотрел вниз и увидел, что её веки снова опустились. Она уткнулась в него носом и снова погрузилась в спокойный сон. И тогда он заметил, что его рука сама тянется к её плечу, совсем немного приобнимая.       Несмотря на то, что Эмма не смотрела на него, и невзирая на темноту ночи, Рей мог видеть румянец на её мягких щеках.       И это раздражало его больше всего.       После той ночи ему хотелось поговорить с ней об этом. Что это значило? Эмма ощущала что-то в тот момент? Её чувство было таким же как и его? А его чувство…было ли это настоящей любовью?       Чем больше проходило времени, тем больше он понимал, что ему так много хочется обсудить с ней. Но каким бы сильным не было его желание, Рей не говорит ни слова. Вместо открытого разговора, он скрывал свои чувства, пряча их за глухую решётку, пока дни в убежище проходили один за другим. Он скрывал их от всего мира, будто собираясь забрать с собой в могилу.       Каждый раз, когда Рей занимался готовкой, он думал о ней. Всякий раз, когда он в одиночестве сидел в архиве и читал книгу, перед его взором внезапно возникала её улыбка. Как будто Эмма была повсюду, это даже немного раздражало. Она вторгалась в его мысли без разрешения и отказывалась уходить как бы он не пытался её выпроводить. Но самым забавным было то что…       Рей начал думать, что он тоже мог вторгаться в её мысли.       Потому что он был достаточно наблюдательным. Потому что он знал её лучше, чем кто-либо другой. Каждое мимолётное изменение её лица, могло раскрыть ему все её мысли. Постоянные, но почти неуловимые взгляды в его сторону, которые она тут же быстро отводила, стоило ему поймать её на этом. Её щёки покрылись лёгким румянцем, когда он смотрел в её сторону, обманчиво продолжая думать, что не увидит в ней никаких изменений.       Было бессмысленно отрицать это.       В какой-то момент на их общем пути…       Они полюбили друг друга.       Он знал, что нравился ей, и, как ни странно, был уверен, что ей тоже известно о его любви к ней.       Это было невысказанным соглашением, ведь они никогда не говорили друг с другом о своих чувствах. Будто бы им и вовсе не требовалось слов. Или же это просто устраивало обоих. Дать волю личным чувствам, пока они заботятся о детях и находятся у всех на виду? Это было бы слишком эгоистично и нагло, как для него так и для неё. Любовь говорит не только на языке слов — ей известны и другие пути. И Рей иначе выразил свои чувства.       — Какой бы путь ты не выбрала, я всё равно останусь рядом с тобой, — сказал он тогда в укрытии, через несколько недель после того как они потеряли свой дом.       Он хорошо запомнил выражение её лица, когда она услышала его слова. Эмма стояла прямо перед ним и выглядела такой маленькой, хотя, вероятно, так только казалось из-за того, насколько высоким он стал по сравнению с ней. Её глаза широко распахнулись и в них читалось изумление, но больше всего облегчение.       Эмма тихо засмеялась.       — Верно, — ответила она без капли сомнения, будто ему даже и не нужно было об этом говорить. Когда он посмотрел на её лицо, увидел улыбку и яркий румянец на щеках, и это заставило его улыбнуться в ответ.       Рей, который когда-то пытался заставить каждого реализовать только его собственные планы. Рей, который при любых обстоятельствах оставался рассудительным и логичным и всегда выбирал только тот путь, который точно приведёт к успеху. Должно быть те слова, что он сказал ей, совсем не вписывались в его обыденный образ. Он бы не удивился, если бы они сильнее поразили Эмму.       Но он был полностью уверен в каждом своём слове.       Вот почему он отправился вместе с ней к «Семи стенам». Он бы никогда не позволил ей пройти через это одной.       Вот почему он был с ней, когда они пытались остановить Нормана. Это было важно для них обоих.       Где бы ни оказались, они вдвоём проходили этот путь на собственных ногах, делая всё возможное, чтобы осуществить мечту. Одну на двоих. Найти дорогу в человеческий мир. Их лица обливались потом, их ноги горели и болели при беге. Бесчисленное количество раз каждый из них хотел просто упасть, несмотря на то как далеко уже удалось зайти. Но они оставались рядом друг с другом, и это снова и снова давало силы двигаться дальше. У него не было иного выхода, как и у неё.       Вот почему даже сейчас, когда Эмма лежала в постели, не в силах проснуться…       Рей был рядом с ней и держал её руку.       Её сон казался таким мирным. Мягкое ровное дыхание эхом разносилось по палате, смешиваясь с голосами птиц за окном. Но, несмотря на стабильность её состояния, Эмма всё ещё находилась без сознания с тех самых пор, как им удалось покинуть мир демонов.       Врачи не знали, когда она очнётся. Более того, никто из них не мог предсказать, каким будет её состояние. Они говорили, что, когда Эмма придёт в чувства, может случиться такое, что она не сможет вспомнить ни своих друзей ни семью, ни даже его…       Эмма могла уйти. Могла проснуться кем-то, кого Рей не знал. И он боялся этого почти так же сильно как и её смерти.       Дни превращались в недели, а он всё так же ежедневно навещал её и часами сидел у постели, ожидая, когда Эмма очнётся.       А потом, это случилось…       Он увидел, как её пальцы дёрнулись.       Глаза Рея мгновенно метнулись к её лицу. Он затаил дыхание, надеясь, что ему это не почудилось. Ведь за долгие часы тихого ожидания, мозг мог сыграть с ним эту злую шутку.       Секунда превратила в две, три и тогда…       Глаза Эммы начали медленно открываться. И Рей выдохнул. Усталый, эмоционально опустошённый, всё, что он мог чувствовать в этот момент — долгожданное сладостное облегчение.       Он осторожно взял её за руку.       — Ты помнишь меня?              Рей не мог не заметить, что его голос срывался. Рука дрожала сильнее, чем казалось, но с этим ничего нельзя было сделать. Рей точно осознавал причину своих переживаний       Он боялся её ответа.       Что если она не помнит его? Что тогда станет с их прежними чувствами?       Исчезли ли все те воспоминания, что они пережили вместе? Те проведённые рядом с ней годы, что он так бережно хранил в уголке своего сердца. И его чувства стали не нужны ей, даже не будучи открытыми?       Оба молчали. И с каждой секундой тишины Рей всё больше опасался её ответа.       — Было приятно вспомнить тебя, — тихо ответила она.       Глаза Рея широко распахнулись. Он крепче сжал её руку.       — Т-ты меня помнишь? — он заикался.       Эмма слегка улыбнулась.       — Я не могу вспомнить твоего имени, но я помню, что люблю тебя.       Рей замер. Он не мог произнести ни слова, когда Эмма одарила его своей прежней улыбкой. Детская наивность в зелёных глазах. Тот же взгляд, какой он помнил. То же лицо, которое он научился обожать.       Рей не заметил, как его глаза наполнились слезами, и ему пришлось отвернуться. Он подавил всхлипы, утирая бегущие по щекам капли. И всё же это не были слёзы печали от того, что он оказался забыт.       Прежде чем Рей осознал это, он засмеялся.       Какая же странная вещь судьба.       Он и Эмма никогда не были парой. Они не признавались друг другу в чувствах даже несмотря на то, насколько были близки. Но, не взирая на это, первое, о чём она говорит ему, придя в сознание это…       Рей только громче рассмеялся.       Потому что теперь он был уверен, что бы не произошло, они бы смогли остаться вместе. Их не могла разделить даже воля небес. Даже если она потеряла те воспоминания, что остались у него… Даже если им придётся начать всё сначала…       Он будет рядом с ней. Как всегда.