Depressed

Вновь эти жалкие попытки исправить свою жизнь обернулись провалом. Успокоительное вновь не помогло совершенно ничем, разве что ослабило. Упражнение вдох и выдох тоже ничего не дало, что огорчает ни меньше. Не помогает, ни одна игрушка-антистресс, упражнения для самоконтроля. Он всё равно придёт, придёт с этой пугающей и жуткой улыбкой, будет смотреть своими зелёно-жёлтыми глазами прямо в миленькие мордашки беззащитных зверюшек, а позже вывернет кишки своех жертв наружу, чтобы придушить кого-то по близости этой же извилистой кишкой. Сколько раз жители города говорили Флиппи об этом, сколько раз он пытался от этого избавиться — бесполезно. Его нельзя придушить также, как других, его нельзя заставить уйти таблетками, как с простудой. Он сам по себе — для него нет слова нет, как думают все, кроме его самого. — Восьмой раз за неделю, тебе не кажется, что это перебор? — спросил супергерой у медведя, на что он не мог ничего ответить. — Я не могу это контролировать, Сплендид. Я всё испробовал. — опустив голову говорил другой, пока на его ладони сидела разноцветная бабочка. — Если так продолжится остальные недели две, то мне придётся посадить тебя в тюрьму на несколько недель, понимаешь, Флиппи? Я же не могу всё время тебя оправдывать. — теперь на лице белки была видна печаль. Он понимает, что Флиппи действительно добрый и безобидный мишка, которого полюбили в этом городе за такие качества, но если он не успокоит самого себя, то Сплендиду придётся затащить того за решётку. И знаете, даже супергерою это трудно может даваться, учитывая то, что такие как салатовый мишка просто не выдерживают в таких условиях, всё больше сходя с ума. А если мир потеряет Флиппи — то город потеряет главного добродетеля, друга и хотябы знакомого. — Я знаю. — тихо проговаривает тот, натягивая берет себе на лицо. — Я надеюсь, что ты поставишь себя на место. — улыбнулся сверхзверёк похлопав Флипа по плечу, постепенно улетая в даль. Видно, что он искренне надеется, хоть надеяться на что-то большее не стоит, даже капельку. Он придёт не в зависимости от того, хотят это другие или нет. По крайней мере он называет себя Фликпи, просто заменив одну букву из имени по истине милого медведя. То, что он берёт и переделывает под себя имя того, кто бы мухи не обидел, действительно бесит. Флиппи даже кажется, что он хуже Лэмми с шизофренией в как минимум раз в пять. Скотина, придурок, уёбок! Именно такие слова рвутся наружу при виде его злостной улыбки. Хочется ему вдарить, чтобы челюсть отвалилась. По крайней мере один раз получилось этого маньяка не просто ударить, но и убить временно, пока он вновь не начал шарманку в виде горы трупов. Мда, удовольствие было только несколько секунд, пока грузовик не сбил прапора на дороге. Агх! Вечно всё идёт наперекосяк, когда кто-то из этих «двоих в одном» умирает! Медведь вновь идёт по тротуару с грусным выражением лица. Проходящие мимо спрашивали на сколько всё плохо, на что он не пытался отвечать. А зачем, когда это ему задают уже который раз. Медленно продвигаясь к дому Флиппи даже и не заметил, как прошло уже пол часа, за которые мимо уже успела проехать полицейская машина, скорая помощь, что чуть не сбила Флипа, заехав передним колесом на тротуар. Причём прапора после этого преследовало чувство, будто кто-то толкнул его в сторону, но уже через несколько минут это ощущение испарилось также, как и появилось. Единственное, что радовало мишку, так это то, что он наконец-то пришёл на свой участок. Открыл входную дверь своего дома и сняв с себя верх военной формы, плюхнулся на диван, поправляя чёрную футболку, что слегка приподнялась, оголяя часть живота. — Что за день. — пробурчал медведь себе под нос, переворачиваясь на спину, чтобы плечи не затекали, лёжа на боку. — Отличный день! — послышался хриплый голос где-то в ушах. Он вновь пришёл, но убить больше не пытается. Видимо понимает, что это ему ни к чему. Силы у этих двоих идентичны. — Зачем ты пришёл? — раздражённо спросил Флиппи, постепенно повышая тон. — Ой! Кажется кое-кто не умеет задавать вопросы в тему! — цыкнули в ответ, после чего продолжил. — Чего приуныл? На тебя, что, плюнули, в лицо? — на самом деле не удивительно вновь слышать этот дразнящий тон. Уж лучше бы он умел лишь рычать и орать, чем говорить целые предложения! — Отвянь. — прорычал бывший военный, смотря на своего собеседника, что даже не боится стоять перед ним. — Как грубо, не находишь? А я ведь надеялся на хороший разговор. — Флик наклонил голову в бок, пока встречал на себе злой взгляд. — Хороший разговор, с тобой? Не смеши меня. Ты убил достаточно, уёбок! — на самом деле слышать от Флиппи маты в сторону какой-либо личности, большая редкость. Видимо его настроение было окончательно испорчено из-за трупов вокруг. Ещё и форму мыть от этой крови, что скоро войдёт в привычку. — Это я уёбок? А кто ты тогда? Ангелочек? — выгнул бровь другой, скрестив руки на груди. — Я ещё нормальный, в отличии от тебя! — А я сделал тебе прям супер плохое что-то или что? Мне просто не понятно, почему когда я хочу элементарно поговорить, тебя от этого вымораживает! — фыркнул Флик, подойдя ближе. — А ты ещё хочешь уточнять, сучка? — последние слово ещё больше поразило альтернативу, из-за чего одна из его ног пошатнулась, через несколько секунд вновь стоя ровно. — Попридержи коней, прапор! Во-первых я для тебя не сучка, а во-вторых я хотел предложить тебе лечь спать пораньше! Ты себя видел?! — повысил голос «эго», подойдя ещё ближе, чем заставил собеседника вскочить с дивана. — Да какой спать раньше?! Ты же можешь сделать всё, что угодно, я не могу прямо сейчас предугадать твои действия. Но учти, могу въебать! — Причём здесь это?! — рявкнул от поступающего раздражения Флик, размахивая одной рукой, пока его нижнее веко задёргалось. — С того, что отшибнутый медведь, что портит мне жизнь и по сути тебя не должно было существовать! Я вообще иногда ночью глаза боюсь закрывать, зная, что тебе просто нужно убить меня во сне! И ИМЕННО ТЫ ТРЕПАЕШЬ МНЕ НЕРВЫ ПРЯМО СЕЙЧАС! — так резко раскричался Флиппи, чего не могли ожидать оба. Флип всегда был примерного поведения, но сейчас его конкретно вывел из себя он сам, только альтернативный. На удивление альтер-эго замолчал, не подавая признака элементарного движения. — Я думал, что ты лучше! — после этих слов Фликпи отвернулся и пропал, как только Флиппи перестал на него смотреть на несколько секунд. — Он обиделся что-ли? Его обидеть можно? — с недоумением спросил Флиппи сам себя. Похоже, что он не просто бездушная тварь, хоть что-то удалось узнать, а то до этого их первая встреча не была яркой и доброй, можно считать, как эта, только Флиппи на этот раз остался не тронутым. Может это и к лучшему… Вечер. За окном уже как несколько часов назад зажглись фонари, чтобы озарять улицу своим приятным свечением. На самом деле, без фонарей смертей было в двое больше, пока наконец их не установили по городу около двух лет назад. Облака были несвойственного розоватого оттенка, пока на небе было около миллиона звёзд, указывающих дорогу заплутавшим путникам. Флиппи наконец смог расслабиться с чашкой капучино в руке, пока его плечи были бережно накрыты пледом, что он любезно взял из ящика шкафа, около своей кровати. Его глаза были направлены на экран большого телевизора, что показывал очередную милодраму, которую Флип ещё не видел, учитывая то, сколько он пересмотрел за свою жизнь, конечно же поле службы в армии. — Флиппи… — послышалось из неоткуда, из-за чего мишка не хило так испугался, чуть не уронив кружку на пол. Повезло, что рядом стоял маленький столик белого окраса, на который рука вовремя положила кружку с на половину выпитым капучино. — Чего тебе?! — стал закипать медведь, бросив испуганный взгляд на своего недруга. Тот же промолчал, потупив взгляд об ручку кресла. Тогда казалось, будто он прячется большей частью тела специально, чтобы не пугать нервного медведя, что успел обидеть его днём довольно грубым способом. Ещё и сучкой назвали…фу. По крайней мере его голову было видно в темноте за счёт яркого окраса и свечения телевизора, так же как и очертания пальцев рук. Конечно же он не реален, но отличать его от реальности практически невозможно без определённых знаний. — Просто…в твоём подсознании так одиноко и темно. — начал Флик, но его перебили раздражённым, с частичкой злобы, тоном: — Здесь тоже темно и будет также одиноко, так как я не собираюсь с тобой говорить! Если ты только по этому поводу, то нечего меня пугать и вообще что-то тут делать, понял? Очередная порция говна в лицо, когда альтер-эго просто хотел посидеть рядом с салатовым. А всё началось с того, что Фликпи просто хотел поговорить. Опустив уши Флик заметно погрустнел, после чего положил свою голову на свои руки. Теперь были видны локти и в том числе военная форма, что была совершено одинакова с той, что сейчас на Флиппи. — Ну и? Ты не будешь уходить? — спросил прапор, поставив на паузу фильм, посмотрев на грустную альтернативу. В ответ молчание, а позже и тихий всхлип, что не смог скрыться от чужого слуха. — Ну ещё заплачь мне тут, мне же это так надо! — вновь говорящий закатывает глаза, делая вид, что ему плевать. Был бы это не Фликпи, то мишка уже давно бы обнял зверька, успокаивая. Тоже самое происходит и с Фликпи, ведь если бы перед ним был бы не Флиппи, то он бы убил его на месте или того хуже. — Я просто хочу провезти с тобой немного времени, хочу, чтобы меня хоть раз кто-то похлопал по плечу, чтобы хоть раз кто-то поговорил со мной без раздражения. — проговорил хриплый голос, что звучал не так, как раньше. Тихий, размеренный… — Мне очень сильно кажется, что ты уже говорил это, поэтому мне плевать сейчас на твои слова, также, как и на тебя на данный момент. Я не знаю зачем ты появился вновь, но я посоветую тебе уйти. Вновь молчание, смешанное с тишиной, что была нарушена как только Фликпи стал вытирать свои щёки рукой. — В том то и дело, что я говорю это каждый раз, чтобы хотябы что-то из этого сбылось. — пробурчал Фликпи, после чего его аура скрылась за креслом. Он реально ушёл? Так легко? Странно, что он не попытался придушить Флиппи, как только он стал говорить о нём плохо. Терпел? Странно, что он даже всхлипнул пару раз. В общем, обычный терпила, что вечно терпит истерики своего «напарника». Но тут сидящий в кресле застыл, как только его обняли где-то сбоку. — Не гони меня. — прошептали на ухо, пока прапор пытался оттолкнуть от себя этого нахала. — Фликпи, уйди от меня! — пытался вырваться из хватки Флип, но увы, ничего не получалось. Чужие лапы уже обхватили талию, просунув кисти рук через подмышки, а чужая щека прислонилась к другой. Обнимашки становились всё крепче, что бесило Флипа. — Вот видишь, можно же было по хорошему, а тебе вечно нужно всё усложнять. — Пошёл нахуй! — самое неожиданное заявление от Флиппи, чего бы он никогда не сказал своим друзьям и даже знакомым. Видимо Флик особенное звено. — Как мы меня хотим! — прорычал бывший сержант, после чего отпустил нервного мишку, что успел ударить его локтем по челюсти. — Ещё раз ты так сделаешь, будет больнее! — угрожающе фыркнул салатовый мишка, пока другой стоял, скрестив руки на груди. Самое интересное, что тогда заметил Флиппи, так это то, что его глаза поменяли цвет на какой-то бело-голубой. Это и интересно и одновременно с этим странно. Глаза же не могу так на раз два поменять цвет, верно? В ответ тишина. Видимо другому больше нечего сказать. А что ему говорить? Его за этот день несколько раз обозвали и облили оскорблениями и возможно даже угрозами. В ответ в голову ничего прийти не может, так как тот, кому ты скажешь свою отговорку, в любой момент может развернуть стрелку на тебя. Что уж говорить, на том месте, где он стоял — его уже не было. Он в серьёз просто хотел обнять мишку? Мда, слабо получилось. Ночь. Тело, покрытое салатовой шерстью уже давно заснуло, тихо сопя себе под нос. Берет по прежнему был на его голове, видимо забыл его снять из-за собственной усталости. По крайней мере пижама тоже была не тронутой, что означало то, что Флиппи лёг спать прямо в уличном. Обычно так происходило, когда ему было тяжело на душе, страшно где-то глубоко в сердце. Он думает до сих пор, что военная форма показывает его силу, что все монстры прошлого и настоящего отойдут от него, когда увидят где он был. Увы, один не уходит. Единица, что своим видом выглядит гораздо опаснее, возможно, так оно и есть. Тот, кто уже несколько лет живёт под одной крышей с добродетелем. Может на вид он грозный, но глаза обычно не видят всей правды, прямо как и сам альтер-эго во время флип-аута. Глаза врали ему всегда, также как и другим, что погибали от его действий. Что уж говорить, даже Флиппи вечно не видит того, как другой пытается улучшить их отношения. Скорее всего пройдёт очень много времени, чтобы хотябы немного поговорить о всяких ситуациях между второй личностью и хозяином тела. Пройдёт вечность, чтобы побывать в объятьях Флипа без проблем на подобии: «Пошёл ты!», «Уйди от меня!», «Ты хочешь ещё больше ухудшить и без того ахриненные отношения?» Может этот день прошёл просто ужасно для обоих, но лишь один сейчас пытается улыбаться, смотря на спящее тело медвядя, что перевернулся на бок прямо во сне. — Ты меня боишься? — задал вопрос Фликпи, можно сказать самому себе, — Не поверишь, но мне тоже бывает страшно. — говорящий аккуратно положил одну лапку на чужую, опустив голову на край матраса, что был вполне мягким. — Страшно за тебя, Флиппи. Тебя легко можно сбить на дороге, так легко можно напугать. — голубо-белые глаза посмотрели на слегка улыбнувшуюся мордашку. Видимо ему снится что-то хорошее. По крайней мере ближайшие тридцать минут Флик не собирается лезть в чужие сны, чтобы вновь всё испортить, чего он тоже не хочет. — Я не знаю, почему я так раздражаю тебя, не знаю что нужно сделать, чтобы успокоить тебя, когда это так нужно. Прости. — который раз он уже извиняется, который раз чувствует бесполезность своих слов, но он по прежнему верит в что-то действительно хорошее, что может произойти между ними в будущем. Может быть он делает правильно, раз верит в это, но кто его знает. — Я знаю, что ты сейчас не сможешь мне что-то ответить, но поверь, так будет лучше дня нас обоих. Ты не будешь раздражаться, — медведь сделал небольшую паузу, пока его мордашка приподнялась, чтобы поближе приблизится к чужому лицу, — я не буду раздражать. — договорив фразу одна из рук опёрлась о матрас, а губы медведя невесомо поцеловали чужой лоб, говоря о том, что он всегда будет рядом, даже когда другой не дай бог будет дрочить на кого-то. И зачем вообще думать об этих пошлостях… Флиппи не такой, он гораздо лучше всех этих пошлых зверей. Он не нуждается в утехах и живёт на полную и без них. Точнее жил…пока не появился Фликпи и не испортил ему жизнь в мирное время. — Ты меня не поймёшь, но зато я тебя пойму, как только ты попытаешься меня придушить. Прости, если из-за меня ты всё больше вспоминаешь о войне. Прости, если из-за меня ты готов выколоть себе глаза. — и вновь поцелуй в лоб, от чего ухо спящего задвигалось, а он сам подтянул ноги ближе к себе, сгибая в коленях. Фликпи улыбнулся. — Спокойной ночи, Флиппи-злюка. — Фликпи наконец отпустил руку Флипа, да и сам отсел от него на приличное расстояние. Обойдя кровать, медведь прилёг на другой край, занимая как можно меньше места, в последний раз взглянув на Флиппи за этот день. Ему больше нечего сказать уже в который раз. Ему главное сейчас не испортить прапору его добренький, немного бесячий сон. Да и самому уже пора обратно в подсознание, а то в виде приведения шататься вокруг нервного медведя — хрень а не идея. Приняв удобную позу, бывший военный заснул рядом с добродетелем, после чего пропал, как и проподал до этого. «Монстр внутри, тоже самое, что пушистый зверёк снаружи.»